ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 20 июня 2006 года

 

Дело N 4-о06-68

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                           Шурыгина А.П.,

    судей                                            Иванова Г.П.,

                                                      Анохина В.Д.

 

рассмотрела в судебном заседании от 20 июня 2006 года уголовное дело по кассационным жалобам адвокатов Виноградова А.В. и Осипенко Г.Е. на приговор Московского областного суда от 15 февраля 2006 года, которым

К., <...>, судимый:

1) 23 января 2006 года по ст. 111 ч. 4 УК РФ к 6 годам лишения свободы,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "и" УК РФ к 8 годам лишения свободы и на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ к 10 годам лишения свободы в воспитательной колонии.

Заслушав доклад судьи Иванова Г.П., объяснения адвоката Осипенко Г.Е., просившего отменить или изменить приговор, и мнение прокурора Лушпа Н.В. об оставлении приговора без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

К. признан виновным в умышленном убийстве, совершенном из хулиганских побуждений.

Преступление совершено 18 июля 2004 года в г. Ступино Ступинского района Московской области при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В судебном заседании К. виновным себя признал частично.

В кассационной жалобе адвокат Виноградов А.В. просит приговор изменить, переквалифицировать действия К. на ч. 1 ст. 105 УК РФ, мотивируя тем, что хулиганский мотив совершения убийства ничем не подтверждается. Ссылки суда в приговоре на то, что К. ушел из лагеря в агрессивном состоянии после ссоры с Кузиной, адвокат считает несостоятельными. По его мнению, суду следовало учесть, что ранее потерпевший А. осуждался к лишению свободы за умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, что он характеризуется рядом свидетелей как дерзкий и задиристый человек и соотнести эти обстоятельства с утверждением осужденного о том, что между ним и потерпевшим произошел конфликт.

В кассационной жалобе адвокат Осипенко Г.Е. просит приговор изменить, переквалифицировав действия осужденного К. на ст. 108 ч. 1 УК РФ, и смягчить наказание с применением ст. ст. 64 и 73 УК РФ либо отменить приговор ввиду нарушений ст. ст. 87, 207, 283, 379 п. п. 1, 2, 380 п. 1 УПК РФ.

При этом адвокат Осипенко, поддерживая доводы кассационной жалобы адвоката Виноградова об отсутствии в действиях осужденного К. хулиганских побуждений, ссылается на то, что суд сам установил, что между К. и А. произошел конфликт, указав на это в приговоре при оценке показаний К. Адвокат также считает, что суду следовало назначить дополнительную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу, так как первоначальная экспертиза не смогла ответить на вопрос, не находился ли К. в состоянии аффекта или в ином эмоциональном состоянии, которое могло бы оказать существенное влияние на его сознание и деятельность, поскольку на предварительном следствии К. отрицал свою причастность к данному преступлению. Настаивая на том, что поведение А. было противоправным, что все действия были совершены К. ночью в лесу без посторонних лиц, адвокат просит исключить из приговора квалифицирующий признак убийства - "из хулиганских побуждений". Назначая наказание за убийство А., суд не учел, что К. на момент совершения преступления исполнилось всего 14 лет 5 месяцев, а, сославшись на ч. 6.1 ст. 88 УК РФ, суд назначил К. наказание в виде 8 лет лишения свободы, то есть в рамках низшего предела наказания для совершеннолетних.

Вместе с тем адвокат Осипенко Г.Е. считает, что действия К. следует переквалифицировать на ст. 108 ч. 1 УК РФ, поскольку К. защищался от нападения А., который бил его и пытался душить, непроведение медицинского освидетельствования К. и, как следствие этого, неустановление у него телесных повреждений должно толковаться в пользу осужденного, показания К. о том, что он наносил удары потерпевшему палкой, подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы, К. превысил пределы необходимой обороны. С учетом возраста осужденного и противоправного поведения потерпевшего адвокат просит применить ст. ст. 64 и 73 УК РФ.

Кроме того, адвокат считает, что по делу имеются основания и для отмены приговора. По его мнению, выводы суда о характере причиненных потерпевшему телесных повреждений не соответствуют заключению судебно-медицинской экспертизы и фактическим обстоятельствам дела, факт причинения А. ранее телесных повреждений, зафиксированный экспертом, органами предварительного следствия и судом не выяснялся, тогда, как эти телесные повреждения в области головы могли способствовать наступлению смерти.

В возражениях прокурор Кокорин Н.В. просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и возражения, Судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности К. в совершении преступления соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются собранными по делу и исследованными в судебном заседании доказательствами.

Доводы кассационной жалобы о неправильной квалификации действий осужденного К. являются необоснованными.

Из материалов дела видно, что о неправомерном поведении потерпевшего А. К. заявил впервые в судебном заседании, тогда как, рассказывая об обстоятельствах преступления сразу после его совершения свидетелям Н., Л., Кр., Над., Ж., Кос., М., Х., Кор. и Ф., а свидетелям Ш. и Р. на следующий день после возвращения домой, он ничего не говорил о том, что А. напал на него, душил за шею и угрожал убить его.

Напротив, из показаний свидетелей Ф. и Л. следует, что К. называл в качестве причины совершения убийства А. просьбу потерпевшего дать закурить, которая ему не понравилась.

О том, что убийство А. К. совершил из-за сигарет, поясняла также свидетель Р.

Кроме того, из показаний свидетелей Ф., Кр., Над., Ж., Кос. и Кор. следует, что К., уходя ночью из лагеря, заявил, что он идет бить деревенских и взял с собой бейсбольную биту, то есть, как правильно указал суд в приговоре, К. в ту ночь был настроен агрессивно.

Из показаний свидетелей Кр. и Н. следует, что причиной такого поведения К. явилась ссора между ним и Куз. и чрезмерное употребление К. после этой ссоры спиртного.

Оценивая в совокупности эти обстоятельства, суд сделал правильный вывод о том, что К. убил А. из хулиганских побуждений, так как он использовал для совершения преступления незначительный повод.

Что касается утверждений адвоката в жалобе о неправильной оценке показаний свидетелей и осужденного, то с ними согласиться нельзя по следующим основаниям.

Суд правильно указал на непоследовательность показаний К. о неправомерном поведении потерпевшего, так как на предварительном следствии К. ничего об этом не заявлял.

Свидетель Куз. в судебном заседании не отрицала, что К. предлагал ей дружить с ним, но она отказалась, так как К. ей не понравился, свидетель Л. на предварительном следствии, а свидетель Н. и в судебном заседании поясняли о том, что К. поссорился с Куз.

Свидетель Ф. в судебном заседании полностью подтвердил показания, которые он давал на предварительном следствии, изобличая К. в совершении убийства А. из хулиганских побуждений.

Причины изменения показаний свидетелями Кор., Л., Кр., Над., Ж. и М. судом установлены правильно и им дана надлежащая оценка в приговоре.

При этом суд правильно сослался и на то, что, несмотря на изменение в судебном заседании свидетелем Кор. своих показаний, тем не менее, он подтвердил, что, уходя ночью из лагеря, К. был настроен агрессивно, так как собирался бить деревенских.

Правильная оценка дана судом и показаниям законного представителя осужденного - К.А., который лишь в судебном заседании, спустя полтора года после убийства А. и после того, как К. выдвинул версию о неправомерном поведении потерпевшего, сообщил, что видел у сына на шее синяки.

Нельзя также согласиться с доводами кассационной жалобы адвоката Осипенко, который утверждает, что суд сам установил и указал в приговоре о конфликте между К. и А., исключающем хулиганский мотив совершения преступления.

Как следует из описательно-мотивировочной части приговора, таких обстоятельств суд не указал, напротив, подчеркнул, что К. использовал обращенную к нему просьбу закурить как предлог для убийства, противопоставляя свое поведение общепринятым моральным нормам, демонстрируя свое превосходство, дерзость и пренебрежительное отношение к потерпевшему.

Давая оценку показаниям К., суд также не утверждал, что между ним и А. произошла ссора или что А. совершил неправомерные действия.

Отсутствие на месте совершения преступления посторонних лиц, на что ссылается адвокат Осипенко в своей жалобе, не исключает совершение убийства из хулиганских побуждений.

Версию К. о том, что А. совершил на него нападение, суд правильно отверг как надуманную, поскольку, как указано выше, К. ничего не говорил о неправомерном поведении потерпевшего свидетелям, которым рассказал об обстоятельствах преступления сразу после его совершения.

Ссылка адвоката в жалобе на то, что органы предварительного следствия должны были провести медицинское освидетельствование К., не выдерживает критики, так как причастность К. к убийству А. была установлена спустя год после совершенного преступления.

Нельзя согласиться также с доводами кассационной жалобы адвоката Осипенко о том, что суд допустил неполноту судебного следствия, не назначив по делу дополнительную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

Как следует из протокола судебного заседания, сторона защиты об этом не ходатайствовала, и основанием для назначения такой экспертизы не могло быть только изменение показаний К. в судебном заседании, на что ссылается адвокат в своей кассационной жалобе.

Что касается ссылки адвоката в жалобе на возможность причинения телесных повреждений А. палкой в области лба, о которой в своих показаниях упоминал в судебном заседании К., то эти телесные повреждения согласно заключению судебно-медицинского эксперта были получены потерпевшим за трое и более суток до наступления смерти, то есть не в день совершения К. преступления.

Нельзя согласиться также с доводами кассационной жалобы адвоката Осипенко о том, что выводы суда о характере причиненных потерпевшему телесных повреждений не соответствуют заключению судебно-медицинского эксперта и фактическим обстоятельствам дела.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, смерть А. наступила от отека - набухания вещества головного мозга в результате открытой черепно-мозговой травмы.

А. были причинены ушибленные раны N 3 - 8 в теменной и височной областях справа, кровоизлияния в мягкие ткани волосистой части головы, локально-конструкционный перелом костей свода и основания черепа, разрывы твердой мозговой оболочки справа, размозжение и ушиб вещества головного мозга правой теменной и височной долей, очаги ушиба вещества левой затылочной и левой лобной долей, кровоизлияния под мягкие мозговые оболочки правого полушария, кровоизлияния в желудочки головного мозга, отек - набухание вещества головного мозга с вклинением в большое затылочное отверстие.

При этом эксперт отметил, что эти телесные повреждения были причинены ударными воздействиями тупых твердых предметов с ограниченной продолговатой поверхностью (возможно, цилиндрической формы), что подтверждает выводы суда о нанесении неоднократных ударов потерпевшему А. бейсбольной битой, которой был вооружен осужденный К.

Вопреки утверждениям адвоката в жалобе, суд не указывает в приговоре, что отмеченные у потерпевшего телесные повреждения в области лба были причинены К., так как давность этих телесных повреждений составила трое и более суток относительно наступления смерти.

В то же время наличие у потерпевшего телесных повреждений до встречи с К. никак не влияет на выводы суда о том, что смерть А. причинил именно осужденный, поскольку между повреждениями в области лба и наступлением смерти эксперт прямой причинной связи не усмотрел и с данными телесными повреждениями потерпевший активно передвигался.

Неустановление обстоятельств, при которых А. получил телесные повреждения, не находящиеся в прямой причинной связи с наступлением смерти, не влияет на выводы суда о виновности К. в совершении умышленного убийства.

Таким образом, оснований для изменения или отмены приговора по мотивам кассационных жалоб не имеется.

Действия осужденного правильно квалифицированы по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ как умышленное убийство, совершенное из хулиганских побуждений.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона при рассмотрении дела судом не допущено.

Наказание назначено с учетом всех обстоятельств, влияющих на наказание. Указание в приговоре ст. 62 и ч. 6.1 ст. 88 УК РФ не может являться основанием для смягчения наказания, так как в приговоре не указано и в материалах дела не имеется явки с повинной К., а также нет данных о том, что он активно способствовал раскрытию преступления. Несовершеннолетний возраст К. учтен судом в достаточной степени.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Московского областного суда от 15 февраля 2006 года в отношении К. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.