ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 июля 2004 года

 

Дело N 26-Г04-4

 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                          Манохиной Г.В.,

    судей                                           Макарова Г.В.,

                                                    Соловьева В.Н.

 

рассмотрела в судебном заседании от 28 июля 2004 г. гражданское дело по заявлению З., О.М. и других об отмене решения избирательной комиссии Республики Ингушетия об итогах голосования по выборам депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и Народного Собрания Республики Ингушетия 7 декабря 2003 года по кассационной жалобе заявителей на решение Верховного Суда Республики Ингушетия от 16 апреля 2004 г., которым постановлено: "Заявление кандидатов в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и в Народное Собрание Республики Ингушетия - З., Ц., Д.Т., Д.Х., О.Б., В., К., О.М., А., Х., О.И. - об отмене решения избирательной комиссии Республики Ингушетия, окружных и территориальных избирательных комиссий Республики Ингушетия об итогах голосования на выборах депутатов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации и в Народное Собрание Республики Ингушетия 7 декабря 2003 года оставить без удовлетворения".

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Макарова Г.В., объяснения О.М. и Д.А., а также представителей избирательной комиссии Республики Ингушетия Е. и К.К., Судебная коллегия

 

установила:

 

кандидаты в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по Ингушскому одномандатному избирательному округу N 13 и Народное Собрание Республики Ингушетия З., Ц., Д.Т., Д.Х., О.Б., В., К., А., Х., О.И. обратились в суд с заявлением об отмене решения избирательной комиссии Республики Ингушетия об итогах голосования по выборам депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации и Народного Собрания Республики Ингушетия 7 декабря 2003 года в связи с нарушениями условий проведения предвыборной агитации; составлением списков избирателей; порядка формирования избирательных комиссий; порядка голосования и подсчета голосов (включая воспрепятствование наблюдению за их проведением) и порядка определения результатов выборов.

В обоснование указанных требований заявители сослались на массовое нарушение требований действующего федерального и республиканского избирательного законодательства. В частности, указали на то, что администрациями населенных пунктов за 30 дней до выборов не были выделены специальные места для размещения печатных материалов на избирательных участках: религиозные деятели республики, которым по закону запрещено заниматься предвыборной агитацией, 24 ноября 2003 года на телевидении призывали голосовать за кандидата в депутаты Госдумы Код., а ранее и местные руководители на совещании 21 - 22 ноября 2003 года публично выступили в поддержку того же Код.; на телевидении выступления кандидатов в депутаты подвергались монтажу без согласования с ними, в связи с чем эти выступления лишались своей привлекательности; перед выборами избирательные списки не проверялись и в них в числе голосовавших указаны давно умершие лица; избирательная комиссия Республики Ингушетия сформирована без учета родственных отношений отдельных членов комиссии с кандидатами в депутаты; в день выборов на избирательных участках бюллетени избирателям выдавались без предъявления документа, удостоверяющего личность, а их доставка осуществлялась специально выделенным автотранспортом, и при этом одни и те же лица голосовали по несколько раз и на разных участках; при подсчете голосов наблюдатели не допускались, при них не осуществлялся подсчет и погашение неиспользованных бюллетеней, а по итогам голосования участковая избирательная комиссия заседания не проводила, не утверждала протоколы N 1 и N 2; итоговые протоколы голосования заполнялись карандашом, а подписывались членами комиссии ручкой, что позволило председателям избирательных участков фальсифицировать протоколы по итогам голосования, пред тем как сдать их в территориальную избирательную комиссию, что подтверждается ксерокопиями протоколов, выданных наблюдателям на избирательных участках.

В качестве нарушения отмечается и то, что за политические партии, выдвигавшиеся по федеральным спискам, проголосовало на 17 тысяч больше избирателей, чем в тот же день за кандидатов в Госдуму и общереспубликанские списки кандидатов в местный парламент.

По делу постановлено приведенное выше решение, при вынесении которого суд, сославшись на положения ст. ст. 48, 68 и 77 ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ", признал установленным и исходил из того, что оснований для отмены оспариваемого решения избирательной комиссии Республики Ингушетия не имеется.

В решении, в частности, отмечено, что указание заявителей на список умерших лиц, но включенных в списки избирателей, своего подтверждения не нашло, а именно отсутствуют актовые записи об их смерти, а следовательно, не имеется нарушения правил составления списков избирателей. Выступление по телевидению религиозных деятелей, проведение совещаний на правительственном уровне по вопросам, не связанным с предвыборной агитацией, не могут рассматриваться как нарушения избирательного законодательства. Указанные обстоятельства, как и утверждение заявителей о нарушении порядка формирования избирательной комиссии по мотиву родственных отношений братьев Е-вых, один из которых является кандидатом в депутаты в местный Парламент, а другой - членом избиркома Республики Ингушетия с правом решающего голоса, носят устный характер, доказательствами не подтверждены и, кроме того, они не могут быть признаны существенным нарушением закона, исключающим выявление действительной воли избирателей.

Доводы заявителей о нарушении порядка голосования, подсчета голосов и определения результатов выборов своего подтверждения не нашли, в том числе и на основании показаний свидетелей, допрошенных по ходатайству заявителей. Сопоставление протоколов избирательных участков и представленных заявителями от своих наблюдателей ксерокопий протоколов указывает на расхождение имеющихся в них как данных о голосовании, так и по самой форме заполнения протоколов, но это связано не с нарушением порядка работы избирательных комиссий, а с действиями наблюдателей и доверенных лиц, истребовавших копии протоколов до окончания подсчета голосов. Представленные суду ксерокопии не могут рассматриваться как копии итоговых протоколов и в качестве доказательств фальсификации итогов выборов. Доказательств того, что итоговые протоколы переписывались и членами комиссий подписывались повторно, не добыто.

Судом признано, что в действиях участковых избирательных комиссий имели место нарушения, выразившиеся в том, что их члены, в том числе и председатели, расписывались в бланках, заполненных самими наблюдателями до подписания окончательно оформленных протоколов по итогам голосования, но такие нарушения не могли повлиять на порядок подсчета голосов и отразиться на определении волеизъявления избирателей.

В кассационной жалобе заявителей указывается о несогласии с решением суда, ставится вопрос о его отмене и принятии нового решения - об удовлетворении заявления.

В обоснование жалобы указано на то, что суд первой инстанции не придерживался требований п. 2 ст. 57 (безосновательно отклонив все ходатайства, имеющие решающее значение по делу, касающиеся истребования судом списков избирателей и исследования их), ст. 64, п. 5, п. 6, ст. 67 (при оценке доказательств суд не принял во внимание существенные расхождения в графах, выданных наблюдателям заверенных копий итоговых протоколов и 1 экземпляров протоколов участковых избирательных комиссий, факты, имеющие значение для установления истины по делу). Признав, что со стороны участковых комиссий имели место несущественные нарушения, которые не могут быть основанием к отмене решения избиркома республики, суд не дал правовой оценки другим допущенным нарушениям избирательного законодательства и сам допустил нарушения закона.

В частности, на избирательных участках не было мест для размещения печатных материалов, в результате чего избиратели были лишены информации о кандидатах в депутаты и их программах; вывод суда о неучастии в предвыборной агитации религиозных деятелей немотивирован и сделан без истребования и проверки указанных заявителями доказательств, что также имело место и в отношении довода заявителей о вмешательстве органов исполнительной власти в процессе предвыборной агитации за одного из кандидатов; в противоречие с общеизвестным фактом близкого родства Е.З. и Е.С. суд указал на отсутствие такого обстоятельства; в решении вообще не указано о нарушениях, допущенных территориальной избирательной комиссией г. Малгобека; показания свидетелей со стороны заявителей об имевших в день выборов нарушениях взяты выборочно, оценены односторонне и вне их контекста в целом; судом нарушено право заявителей на представление доказательств, так как ходатайства о вызове свидетелей в основном оставлены без удовлетворения, что имело место и по ходатайствам о проверке обстоятельств повторного голосования одними и теми же лицами, голосования по одним и тем же паспортным данным и от имени умерших лиц; позиция прокуратуры объективной не была: расхождение в цифрах, по количеству голосовавших за политические партии по федеральным спискам и голосовавших за кандидатов в Госдуму РФ и Народное Собрание РИ не могло быть вызвано тем, что в первом случае голосовали вынужденные переселенцы, военнослужащие и т.д. Основное расхождение в данных цифрах (на 14 тысяч человек) произошло, согласно сводной таблице, в избирательном округе г. Назрани, в то время, когда места компактного проживания вынужденных переселенцев, а также места дислокации воинских частей расположены в г. Карабулаке, Сунженском и Джейрахском районах и для проверки этого утверждения необходимо было запросить соответствующую информацию в соответствующих администрациях; сославшись на фактические обстоятельства, суд не дал правовой оценки расхождениям между данными выданных наблюдателям копий протоколов и данными ТИКов; суд не исследовал и не приобщил к делу копии списков избирателей, в то время как в них стоят подписи за умерших задолго до выборов лиц или отсутствующих в Республике в день выборов; в нарушение п. 1 ст. 249 ГПК РФ, предусматривающего обязанность по доказыванию законности оспариваемого решения органом, которым оно принято, в данном случае избирком Республики Ингушетия не представил никаких доказательств, опровергающих доводы заявителей.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для отмены вынесенного по делу решения, так как суд первой инстанции располагал данными, позволяющими сделать обоснованный вывод по делу. Доводы кассационной жалобы являются аналогичными мотивам обращения заявителей в суд и их объяснениям в судебном заседании. Из дела видно, что со стороны заявителей (представителей, наблюдателей) имели место претензии к проведению голосования на участковых избирательных пунктах. По отдельным нарушениям принимались оперативные меры, но по другим указываемым заявителями суд правильно признал доводы бездоказательными, так как допрошенные в качестве свидетелей члены (председатели) участковых комиссий такие обстоятельства отрицали, а из объяснений со стороны заявителей следует, что регистрацией и движением большинства поданных заявлений и жалоб они не интересовались. Не опровергались и доводы членов комиссий о том, что имеющиеся у заявителей копии протоколов были выданы со сведениями, не являющимися итоговыми, а следовательно, не указывают на то, что в итоговых и представленных в ТИК протоколах указанные сведения не соответствуют действительности. Судом на основании показаний свидетеля со стороны заявителей П. в этой части обоснованно отмечено, что выписанные им из итогового протокола данные были сданы в избирательный штаб партии в одном виде, но в суд этот документ представлен в другом виде и с исправлениями.

Судебная коллегия находит, что имеющие значение по делу и определяющие решение по нему обстоятельства судом первой инстанции установлены и им дана правильная оценка.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 361 ГПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

решение Верховного Суда Республики Ингушетия от 16 апреля 2004 г. оставить без изменения, а кассационную жалобу О.М., З. и других - без удовлетворения.