ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 28 апреля 2004 г. N 176п04пр

 

(извлечение)

 

По приговору суда присяжных Ростовского областного суда 8 октября 1998 г. Г. осужден по п. п. "в", "д", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к тринадцати годам лишения свободы, по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ - к одиннадцати годам лишения свободы с конфискацией имущества, на основании ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно ему назначено наказание сроком четырнадцать лет лишения свободы с конфискацией имущества.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей он признан виновным в том, что 21 апреля 1998 г. в с. Султан Салы Ростовской области совместно с Л. с целью завладения чужим имуществом напал на К., 1926 года рождения, и, несмотря на сговор только на разбой, совершил его убийство, нанеся четыре удара топором по голове, затем похитил деньги потерпевшего и с места преступления скрылся.

По данному делу осужден также Л., в отношении которого надзорное производство не возбуждено.

Кассационная палата Верховного Суда РФ приговор в отношении Г. оставила без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном представлении поставил вопрос об изменении приговора и кассационного определения в отношении Г., исключении из судебных решений его осуждения по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку по делу не установлено обстоятельств, свидетельствующих о совершении преступления с особой жестокостью, и из осуждения по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ - квалифицирующего признака убийства "из корыстных побуждений" как излишне вмененного.

Президиум Верховного Суда РФ 28 апреля 2004 г. удовлетворил надзорное представление, указав следующее.

Суд первой инстанции правильно установил, что Г. совершено убийство в процессе разбойного нападения, однако излишне вменил квалифицирующий признак преступления - убийство "из корыстных побуждений".

Совершение убийства, сопряженного с разбоем, само по себе предполагает корыстный мотив преступления, и потому дополнительной квалификации по указанному признаку не требуется.

Кроме того, согласно вердикту присяжных заседателей, Г. признан виновным в причинении К. ушибленных ран головы, переломов костей свода и основания черепа, других повреждений, которые были причинены неоднократно твердым предметом. Доказано, что Г. нанес К. четыре удара топором по голове.

Квалифицируя содеянное, председательствующий судья ошибочно указал на наличие в действиях Г. особой жестокости. Множественность ранений не всегда свидетельствует о совершении преступления с особой жестокостью. По смыслу закона этот признак наличествует в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, заведомо для виновного связанным с причинением потерпевшему особых страданий.

Для признания убийства совершенным с особой жестокостью необходимо установить, что виновный, нанося множество телесных повреждений потерпевшему, сознавал, что причиняет ему особые мучения и страдания.

Как следует из вердикта присяжных и приговора, таких обстоятельств по данному делу не установлено.

В связи с этим осуждение Г. по квалифицирующим признакам ч. 2 ст. 105 УК РФ - совершение убийства "с особой жестокостью" и "из корыстных побуждений" - необоснованно и данные признаки исключены из судебных решений.

Наказание Г. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, и оснований для его изменения в части основного наказания не имеется.

Между тем, проверяя уголовное дело в силу положений ст. 410 УПК РФ в полном объеме, Президиум Верховного Суда РФ в соответствии со ст. 10 УК РФ исключил дополнительное наказание в виде конфискации имущества, назначенное Г., поскольку согласно Федеральному закону от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации" п. "ж" ст. 44 УК РФ, содержавший данный вид дополнительного наказания, признан утратившим силу.