ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 апреля 2004 года

 

Дело N 72-о04-6

 

(извлечение)

 

Читинским областным судом 16 сентября 2003 г. осуждены: К. по ч. 4 ст. 111, ч. 1 ст. 158, ч. 2 ст. 325 УК РФ, К. по ч. 1 ст. 213 УК РФ.

К. признан виновным в умышленном причинении С. тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшем по неосторожности его смерть, в связи с осуществлением им своей служебной деятельности; кроме того, - в краже чужого имущества и похищении важного личного документа; К. - в хулиганстве, т.е. в грубом нарушении общественного порядка, выразившемся в явном неуважении к обществу, сопровождающемся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения.

Преступления совершены в ночь на 3 апреля 2003 г. в г. Чите при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе родственники погибшего С., признанные потерпевшими С.В. и С.Е., просили об отмене приговора с направлением дела на новое рассмотрение, считая, что юридическая оценка судом действий осужденных не соответствует фактическим обстоятельствам дела, тогда как органы предварительного следствия действия К. обоснованно квалифицировали по ст. 317 УК РФ как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа в целях воспрепятствования законной деятельности указанного лица по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности и из мести за такую деятельность. С квалификацией действий К. по ч. 1 ст. 213 УК РФ потерпевшие также не согласны, считая, что К., избивавший С. совместно с К., должен нести ответственность в соответствии с наступившими последствиями: смерть потерпевшего.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 28 апреля 2004 г. жалобу потерпевших удовлетворила, приговор Читинского областного суда отменила, дело направила на новое рассмотрение, указав следующее.

В части установления фактических обстоятельств преступления в приговоре содержатся существенные противоречия.

Так, суд первой инстанции признал, что преступление К. в отношении С. совершено в связи с осуществлением потерпевшим служебной деятельности, и вместе с тем указал в приговоре, что С., являясь оперуполномоченным отдела уголовного розыска РОВД, занимался оперативно-розыскной деятельностью, которая к деятельности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности не относится, поэтому потерпевшим от преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ, он являться не может.

Данный вывод нельзя признать правильным, так как в соответствии со ст. 1 Федерального закона от 12 августа 1995 г. "Об оперативно-розыскной деятельности" оперативно-розыскная деятельность есть вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим Федеральным законом, в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечения безопасности общества и государства от преступных посягательств. Следовательно, оперативно-розыскная деятельность является деятельностью по обеспечению общественного порядка и общественной безопасности, а лица, ее осуществляющие, признаются потерпевшими от преступления, предусмотренного ст. 317 УК РФ.

При таких обстоятельствах не соответствуют закону выводы суда о том, что в действиях К. содержатся признаки преступления, квалифицируемого по ч. 4 ст. 111 УК РФ, предусматривающей ответственность за преступления против личности.

Без надлежащей проверки всех собранных по делу доказательств суд пришел к выводу о достаточности доказательств, свидетельствующих о направленности умысла К. на лишение жизни С.

При решении вопроса о содержании умысла виновного суду следовало исходить из всех обстоятельств совершенного преступления: способа его совершения, характера и локализации телесных повреждений, интенсивности действий виновного и их направленности на нарушение функций жизненно важных органов потерпевшего, а также множественности ударов, которые в своей совокупности могут свидетельствовать о намерении виновного добиться смерти.

Как установлено судом первой инстанции, К. наносил потерпевшему удары ногами, обутыми в грубую, тяжелую обувь, которая в силу своей массивности при достаточной силе удара и множественности ударов способна причинить телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе тяжкие. Выводы экспертов, проводивших судебно-медицинскую экспертизу, установивших характер и локализацию телесных повреждений у потерпевшего, свидетельствовали о том, что удары наносились по голове и повлекли причинение потерпевшему закрытой черепно-мозговой травмы с переломом основания черепа, ушибом и размозжением вещества головного мозга, кровоизлиянием под твердую и мягкую мозговые оболочки. Данные повреждения опасны для жизни в момент их причинения и несовместимы с жизнью. Для правильной оценки заключения экспертов и решения вопроса о направленности умысла осужденного необходимо было исследовать это доказательство с участием судебно-медицинского эксперта в судебном заседании.

Суду следовало дать оценку содержащимся в деле сведениям о том, что К. в процессе нанесения ударов видел обильное кровотечение из причиненных им ран потерпевшему, не подающему признаков жизни, а также о том, что, не приходя в сознание, С. скончался в больнице спустя семь суток после причиненных ему телесных повреждений, несмотря на своевременно принятые интенсивные меры по спасению его жизни в условиях стационара.

При новом рассмотрении дела суду надо учесть, что преступление, связанное с посягательством на жизнь сотрудника правоохранительного органа, является оконченным с момента начала действий, непосредственно направленных на лишение жизни данного сотрудника независимо от наступившего результата, следует изучить доводы о предварительном сговоре осужденных на избиение С. Как видно из дела, К. и К. вместе пошли за С. К. первым догнал С., с силой толкнул его, а затем удерживал до появления К.

При решении вопроса о квалификации действий К. суду надлежит учесть изменения, внесенные Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" в части квалификации преступления как хулиганство.