ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 10 апреля 2003 года

 

Дело N 25-о03-9

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                           Ермилова В.М.,

    судей                                           Борисова В.П.,

                                                       Бурова А.А.

 

рассмотрела 10 апреля 2003 года кассационное представление государственного обвинителя Чумаченко Е.М. и кассационную жалобу потерпевшего Д. на приговор Астраханского областного суда от 26 декабря 2002 года, по которому К. <...>, не имеющий судимости, по ст. 159 ч. 2 п. "г" УК РФ оправдан за отсутствием в его действиях признаков преступления, а по ст. ст. 159 ч. 3 п. "б", ч. 1 ст. 30, ч. ч. 3, 4 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ за неустановлением события преступлений.

Заслушав доклад судьи Борисова В.П., заключение прокурора Аверкиевой В.А., поддержавшей частично доводы представления, Судебная коллегия

 

установила:

 

органами предварительного следствия К. обвинялся в мошенничестве, то есть хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенном неоднократно с причинением значительного ущерба гражданину в крупном размере, а также в приготовлении, организации и подстрекательстве к убийству.

Суд в ходе судебного следствия пришел к выводу о невиновности К. в инкриминируемых ему деяниях за отсутствием в его действиях признаков преступления и за неустановлением события преступлений.

В кассационном представлении государственный обвинитель Чумаченко Е.М., считая доводы суда о невиновности К. необоснованными, поставил вопрос об отмене оправдательного приговора, указывая, что выводы суда о недоказанности вины К. ошибочны и опровергаются показаниями потерпевших К. и Д., показаниями свидетелей Е., Л., заключениями фоноскопической и почерковедческой экспертиз.

В кассационной жалобе потерпевший Д. считает приговор незаконным. Утверждает, что К. вошел к нему в доверие, представлялся должностным лицом, взял у него в долг деньги, а затем решил его убить. Своими действиями нанес ему материальный и моральный ущерб. Полагает, что суд, оправдывая К., не учел, что он ранее был судим за аналогичные преступления, в ходе следствия и суда он неоднократно менял свои показания. Просит приговор отменить.

В возражениях К. и адвокат Цыганова Т.Б. считают доводы кассационного представления и кассационной жалобы государственного обвинителя Чумаченко Е.М. и потерпевшего Д. несостоятельными и просят оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив приведенные в кассационном представлении и кассационной жалобе доводы, а также возражения на них, Судебная коллегия находит приговор обоснованным, а доводы кассационного представления и кассационной жалобы - неосновательными.

Так, в процессе всего предварительного следствия и неоднократно в судебных заседаниях К., не признавая своей вины, пояснял, что действительно занимал в долг у своей соседки К. деньги в сумме 4 тысяч долларов США. Никаких расписок они при этом друг другу не давали. Через некоторое время вернул К. долг, передав ей через Р. 25 тысяч рублей. Допускает, что Р. мог не выполнить его поручение. У Д. денег в сумме 21 тысячи долларов США в долг не брал, напротив, Д. брал у него в долг 28 тысяч долларов США. Никакого приготовления к убийству Д. он не готовил, считает, что это провокация со стороны водителя Е., которого он увольнял за пьянство, а также со стороны Д., который не желает возвращать долг.

Из показаний потерпевшей К. видно, что 30 марта 1998 года она занимала К. в долг 4 тысячи долларов США, который их ей не вернул. Не отрицает посещение ее Р., но отрицает получение от него каких-либо денег.

Из показаний свидетеля Р. усматривается, что он по указанию К. отвозил К. 25 тысяч рублей в счет долга и, несмотря на ее претензии относительно процентов, пакет с деньгами оставил у нее на столе.

Согласно версии обвинения данную сумму денег К. похитил у К. путем обмана и злоупотребления доверием. Однако в чем заключается обман и в чем заключалось злоупотребление доверием, органы обвинения не указали.

Таким образом, вывод суда о том, что в действиях К. отсутствует состав преступления, предусмотренного ст. 159 ч. 2 п. "г" УК РФ, а между ним и К. наличествуют гражданско-правовые взаимоотношения, является правильным.

Обвинение К. по ст. 159 ч. 3 п. "б", ч. 1 ст. 30, ч. ч. 3, 4 ст. 33, п. п. "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ основывается на показаниях потерпевшего Д., расписках К. к Д., письме Т. на имя Д., показаниях свидетелей Е., Л. и заключении фоноскопической экспертизы.

Однако показаниям потерпевшего Д. относительно обстоятельств происшедшего суд дал критическую оценку. При этом суд исходил из того, что в своих показаниях на предварительном следствии и в суде Д. давал непоследовательные и противоречивые показания.

Так, в судебном заседании он заявил, что занимал 21 тысячу долларов К. не 29 апреля 2000 года, как указано в обвинении, а 1 апреля 2000 года, хотя в ходе предварительного следствия и в исковом заявлении в суде он утверждал, что сделка между ним и К. состоялась именно 29 апреля 2000 года и на сумму 25 тысяч долларов США.

Доводы Д. о том, что предоставленные им две ксерокопии расписок от 27 и 29 мая 2000 года выполненные К., опровергаются выводами почерковедческой экспертизы, из заключения которой усматривается, что текст этих расписок выполнен не К.

Суд обоснованно пришел к выводу о том, что письмо Т., ксерокопии расписок от имени Д., выполненные К., справки силовых ведомств и казачьева общества о том, что К. в этих ведомствах не значится, сами по себе не могут быть признаны достоверными доказательствами вины К. в инкриминируемых ему преступлениях.

Доводы кассационного представления и кассационной жалобы о том, что вина К. подтверждается показаниями свидетелей Е. и Л., судом тщательно проверялись и опровергнуты приведенными в приговоре доказательствами.

Тот факт, что разговоры К. с Е. и Л. относительно убийства Д. записывались на магнитную ленту и на кассете, по заключению экспертов, один из мужских голосов принадлежит К., суд обоснованно не признал бесспорным доказательством его вины, поскольку, как установил суд, тексты этих фонограмм не подтверждают того, что К. говорил именно об убийстве Д.

Таким образом, суд обоснованно пришел к выводу о том, что достоверных доказательств, полностью подтверждающих установление события преступлений, вмененных К., в судебном заседании не добыто.

При таких обстоятельствах кассационное представление государственного обвинителя и кассационная жалоба потерпевшего удовлетворению не подлежат.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Астраханского областного суда от 26 декабря 2002 года в отношении К. оставить без изменения, а кассационное представление и кассационную жалобу - без удовлетворения.