||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 6 марта 2003 г. N 32-кпо03-5

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Шурыгина А.П.,

судей Шишлянникова В.Ф.,

Анохина В.Д.

рассмотрела в судебном заседании от 6 марта 2003 года кассационные жалобы осужденного Д., адвокатов Брыкова Н.Г., Игнаткина И.В. и Худенко В.В. на приговор Саратовского областного суда от 25 ноября 2002 года, которым

Д., <...>, работающий главным врачом Саратовского областного центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора, ранее не судимый,

осужден по ст. 290 ч. 4 п. "б" УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 7 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в 3 года.

В соответствии со ст. 47 УК РФ лишен права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления сроком на 3 года.

По этому же делу осужден Б. по ст. ст. 33 ч. 5 и 291 ч. 1 УК РФ к штрафу в размере заработной платы за период пять месяцев в сумме 18225 рублей, в отношении которого приговор не обжалован.

При обстоятельствах, указанных в приговоре, Д. признан виновным в том, что, являясь должностным лицом - главным врачом Саратовского областного центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора, неоднократно получал взятки за действия, входящие в его служебные полномочия в пользу взяткодателей.

Так, 24 мая 2001 года Д. получил в виде взятки бутылку коньяка "Юбилейный", стоимостью 218 рублей от предпринимателя С. за содействие в освобождении его от уплаты штрафа, наложенного на него главным врачом ЦГСЭН Заводского района гор. Саратова.

25 мая 2001 года Д. получил в виде взятки бутылку коньяка "Крувуазье", стоимостью 1692 рубля и деньги в сумме 10000 рублей от Ч.Г. за содействие в ускорении получения последним санитарного разрешения на размещение полиграфического производства в помещении 1-го этажа жилого дома <...>.

Заслушав доклад судьи Шишлянникова В.Ф., объяснения осужденного Д. и его адвоката Худенко В.В., поддержавших кассационные жалобы об отмене приговора, мнение прокурора Соломоновой В.А., полагавшей оставить приговор без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

в кассационной жалобе осужденный Д., не соглашаясь с приговором, считает его незаконным и необоснованным, постановленным на предположениях и недопустимых доказательствах. По эпизоду с С. указывает, что последний является его знакомым и коньяк принес, чтобы поздравить его с защитой диссертации, при этом, воспользовавшись случаем, С. попросил его разобраться с законностью наложения на него штрафа главным врачом ЦГСЭН Заводского района гор. Саратова. Он (Д.) через секретаря поручил главному врачу ЦГСЭН Заводского района разобраться с этим вопросом. Бутылку коньяка он у С. не взял. Считает, что заявление о вымогательстве коньяка С. написал в результате оказанного на него психологического воздействия со стороны работников милиции, которые впоследствии подложили к нему в шкаф в служебном кабинете бутылку коньяка с отпечатками пальцев С.

Оспаривая обоснованность осуждения по эпизоду с Ч.Г., Д. указывает, что по просьбе главного врача ЦГСЭН по Саратовскому району Б. дал указание врачу по гигиене К. разобраться с вопросом о возможности размещения Ч.Г. полиграфического производства в жилом доме. 25 мая 2001 года Ч.Г. пытался вручить ему в служебном кабинете коньяк, но он отказался принять его. Тогда Ч.Г. поставил коробку с бутылкой коньяка на его стол, бросил в него пакет, в котором принес эту коробку и выбежал из кабинета. Он (Д.) хотел вызвать секретаря, но телефон был занят, а кнопка вызова была оборвана. В это время в кабинет вошла сотрудница центра Ф. с документами на подпись, а вскоре за ней вошли работники милиции и следователь, которые стали производить обыск. Во время обыска работники милиции подложили ему на стол пакет с деньгами. Считает, что доказательств его вины не собрано, просит отменить приговор и дело производством прекратить.

В дополнительной жалобе осужденный Д. указывает, что в приговор после его оглашения были внесены изменения, при этом ссылается на то, что в одной из двух выданных ему копий приговора есть указание о том, что наказание Б. назначено условно с применением ст. 73 УК РФ, в другой же копии приговора, такое указание отсутствует.

Кроме того, в дополнительной жалобе указывается, что в одной копии приговора на л.д. 19 действия Б. квалифицированы по ст. ст. 33 ч. 5 и 291 ч. 1 УК РФ, в другой по ст. ст. 33 ч. 5 и 290 ч. 1 УК РФ, а на л.д. 20 в обеих копиях приговора действия Б. квалифицированы по ст. 291 ч. 1 УК РФ без ссылки на ст. 33 УК РФ. На л.д. 6 одной из копий приговора, вместо 2001 года указан 201 год. Полагает, что действия Б. следовало квалифицировать по ст. 159 УК РФ как мошенничество. Не согласен с назначением дополнительного наказания, считает применение ст. 47 УК РФ необоснованным, просит отменить приговор и дело производством прекратить за недоказанностью.

Адвокат Худенко В.В. в своей жалобе в интересах осужденного Д. также считает приговор незаконным и необоснованным, постановленным на предположениях и недопустимых доказательствах, каковым, по мнению адвоката, является протокол осмотра места происшествия. В жалобе указывается, что суд не дал в приговоре оценки показаниям свидетеля Н., который подтвердил показания Д. и С. о том, что последний предлагал Д. бутылку коньяка не в связи с просьбой разобраться по поводу наложенного на С. штрафа, а в качестве ранее обещанного подарка по случаю защиты Д. кандидатской диссертации, что, по мнению адвоката, подтверждается и записанной на аудиокассету фразой С.: "Возьмите, я еще тогда тоже обещал". Как полагает адвокат, ссылка суда в приговоре на изъятие бутылки коньяка "Юбилейный" в ходе дополнительного осмотра кабинета Д. незаконна, поскольку данное следственное действие проведено с нарушением норм Уголовно-процессуального кодекса. В жалобе также указывается на необоснованное использование судом в качестве доказательства заявления С. на предварительном следствии о передаче Д. бутылки коньяка в качестве взятки, поскольку данное заявление написано С. под психологическим воздействием работников милиции.

Оспаривая обоснованность осуждения Д. по эпизоду с Ч.Г., адвокат Худенко В.В. указывает, что вывод суда о виновности Д. в получении от Ч.Г. взятки в виде бутылки коньяка и денег в сумме 10000 рублей не основан на допустимых доказательствах и носит предположительный характер. В жалобе указывается, что Д. не был посвящен в проводившиеся между Б. и Ч.Г. переговоры о даче ему какой-либо взятки. В ходе проведенного первоначального осмотра в кабинете Д. деньги не были обнаружены, следовательно, как полагает адвокат, Ч.Г. их его подзащитному не передавал и передавать не собирался, допускает, что деньги на стол в кабинете Д. были подложены оперативными работниками милиции в то время, когда участники осмотра места происшествия перешли из кабинета в комнату отдыха. Вывод суда о том, что на видеозаписи осмотра служебного кабинета Д. "видеокамерой на 47 минуте осмотра зафиксирован под поднятой следователем стопкой документов лежащий на столе предмет, похожий по своим размерам и цвету на обнаруженный в том же месте оперативным работником П. так и осмотренный в суде изъятый с места осмотра конверт с деньгами" является предположением суда о том, что указанный предмет и есть предмет взятки. Не являются, по мнению адвоката, доказательством вины Д. показания свидетеля К. о том, что Д. в порядке исключения просил ее решить положительно вопрос о выдаче Ч.Г. разрешения на открытие полиграфического производства под условием последующего предоставления Ч.Г. требуемых для этого документов. Далее в жалобе указывается, что факт передачи и тем более принятия Д. 10000 рублей надлежащими доказательствами не подтвержден. Не установлен факт приема и коньяка от Ч.Г. Принесенный последним по собственной инициативе коньяк "Крувуазье" Д. не принял, при этом высказал свое возмущение поведением Ч.Г. Однако Ч.Г. без согласия Д. поставил на его рабочий стол коробку с коньяком и быстро вышел из кабинета, а возмущенный Д. локтем столкнул эту коробку со стола. О том, что Д. не принял коньяк, свидетельствует, по мнению адвоката, и отсутствие следов пальцев рук на упаковке и бутылке коньяка, а также то обстоятельство, что коробку с коньяком Д. не поставил в стенку, либо в сейф. Кроме того, в жалобе указывается, что вывод суда о принятии взятки Д. от Ч.Г. подтверждается произнесенным Д. в конце разговора с Ч.Г. словом "иди", противоречит собранным по делу доказательствам.

С учетом доводов своей жалобы адвокат Худенко просит отменить приговор в отношении Д. и дело производством прекратить за недоказанностью его вины.

Адвокат Брыков Н.Г. в защиту осужденного Д., не соглашаясь с приговором, также указывает, что содержащиеся в нем выводы основаны на предположениях, неправильной оценке доказательств и доказательствах, добытых с нарушением закона. Оспаривая обоснованность осуждения Д. по эпизоду с С. адвокат Брыков также указывает, что С. предлагал Д. бутылку коньяка не в качестве взятки, а в качестве ранее обещанного подарка по поводу защиты Д. кандидатской диссертации. Д. коньяк не принял. В жалобе высказывается недоумение, как коробка с бутылкой коньяка "Юбилейный" оказалась в кабинете Д. при дополнительном его осмотре 13 июня 2001 года и как на бутылке оказался отпечаток пальца С., ведь коробка была упакована, обращается внимание на то, что при первом осмотре места происшествия 25 мая 2001 года данная коробка с коньяком не была обнаружена. Дополнительный осмотр кабинета Д. от 13 июня 2001 года, по мнению адвоката, произведен с нарушением закона, достоверных доказательств того, что С. передал, а Д. принял от него коньяк, по делу не добыто. Оспаривая обоснованность осуждения Д. по эпизоду с Ч.Г., адвокат Брыков подвергает критике осмотр места происшествия от 25 мая 2001 года, во время которого в служебном кабинете Д. были обнаружены предметы взятки (коробка с бутылкой коньяка "Крувуазье" и деньги в сумме 10 000 рублей), указывая на то, что данное следственное действие проведено с нарушением закона. По мнению адвоката, суд произвольно истолковал в приговоре прослушанную в судебном заседании аудиозапись разговора Ч.Г. и Д. в кабинете последнего. Неправильно, по мнению адвоката, истолкован судом и факт изготовления санитарным врачом К. двух черновых записей о запрещении и разрешении открытия полиграфического производства. В жалобе указывается, что Д. не знал о ведущихся у него за спиной переговорах между Б. и Ч.Г., он ничего Ч.Г. не обещал и брать от него ничего не собирался, а оставленный Ч.Г. на столе коньяк Д. собирался вернуть ему после того как Ч.Г. вернется от доктора К. Полагая, что доказательств вины Д. в получении взяток не имеется, адвокат Брыков просит отменить приговор в отношении Д. и дело производством прекратить.

Адвокат Игнаткин И.В., в интересах Д., оспаривая обоснованность его осуждения, приводит аналогичные доводы, указывая на то, что в материалах дела нет достоверных и бесспорных доказательств виновности Д. в получении взяток. По мнению адвоката, суд необоснованно сослался в приговоре как на доказательства получения Д. взятки от С. на аудиозапись разговора между ними, поскольку из разговора нельзя сделать вывод о том, за выполнение какой из нескольких просьб С. передал коньяк, а также на заявление С. в правоохранительные органы, которое не является добровольным и в нем также указан другой мотив передачи коньяка. Ошибочным, по мнению адвоката, является вывод суда и о том, что вина Д. подтверждается показаниями С., которые тот дал в ходе предварительного следствия. Произвольно, по мнению адвоката, судом истолковано содержание разговора между С. и Д., записанного на аудиокассету. В жалобе также указывается, что, сославшись в приговоре как на доказательство вины Д. на показания свидетелей К.Г. и К.Т., суд не указал, что именно в показаниях этих свидетелей подтверждает доказанность вины Д. Как полагает адвокат, в судебном заседании не опровергнуты показания его подзащитного о том, что С. принес ему коньяк из дружеских взаимоотношений, в связи с защитой Д. диссертации, поскольку ранее обещал.

Недоказанным считает адвокат и эпизод по обвинению Д. в получении взятки от Ч.Г., при этом в жалобе дается критическая оценка доказательствам, которые суд положил в основу приговора, а также анализируются и толкуются в пользу Д. его действия и действия Ч.Г., оставившего коробку с коньяком в кабинете Д., при этом делается вывод о том, коньяк Д. не принял, а конверт с деньгами Ч.Г. осужденному не передавал и в кабинете не оставлял, ставится вопрос об отмене приговора и прекращении дела в отношении Д. за недоказанностью предъявленного ему обвинения.

В возражениях на кассационные жалобы адвокатов Худенко В.В., Брыкова Н.Г., осужденного Д., в том числе на его дополнительную жалобу, государственный обвинитель Петров В.А. опровергает изложенные в жалобах доводы, просит оставить их без удовлетворения, а приговор без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, Судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Вопреки доводам жалоб, вина осужденного Д. в получении взяток от С. и Ч.Г., при указанных в приговоре обстоятельствах, полностью установлена и подтверждена совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, анализ которых подробно изложен в приговоре.

Доказательства получения Д. - взятки от С.

Допрошенный в судебном заседании Д., не оспаривая фактических обстоятельств передачи С. бутылки коньяка "Юбилейный" и подтвердив обстоятельства оказания им содействия в смягчении примененного к С. главным врачом ЦГСЭН в Заводском районе г. Саратова административного наказания за санитарное правонарушение, виновным себя в получении от С. бутылки коньяка в качестве взятки не признал. При этом Д. утверждал, что содействие по существу просьбы С. о смягчении наложенного на того административного наказания он (Д.) оказал ввиду их долгого знакомства и добрых между ними отношений. Бутылку же коньяка С. принес ему не в связи с этой просьбой, а в качестве обещанного ранее поздравления по поводу защиты им (Д.) кандидатской диссертации. Он эту бутылку от С. не принял, но допускает, что С. мог оставить ее в кабинете без его ведома.

Свидетель С. о фактических обстоятельствах и мотивах передачи осужденному Д. бутылки коньяка "Юбилейный" и об оказании Д. содействия в смягчении примененного к нему (С.) административного наказания дал суду показания, аналогичные показаниям Д.

Оценив показания осужденного Д., в том числе и о том, что он, якобы, не видел и не может утверждать, оставлял ли в его кабинете С. бутылку коньяка "Юбилейный", а также о том, что ему неизвестны обстоятельства появления в его кабинете указанного коньяка, суд обоснованно признал их неправдивыми.

Исследованными судом протоколом дополнительного осмотра места происшествия - служебного кабинета Д. от 13 июня 2001 года (т. 2 л.д. 108 - 115) и заключением дактилоскопической экспертизы N 3505 от 1 сентября 2001 года (т. 2 л.д. 236 - 237), установлено, что в ходе осмотра в нижнем отсеке стеллажа в служебном кабинете Д. обнаружена бутылка коньяка "Юбилейный" с отпечатком среднего пальца левой руки С.

Как видно из материалов дела, данный дополнительный осмотр места происшествия, вопреки доводам жалоб адвокатов Худенко и Брыкова, проведен в соответствии с требованиями действовавшего в то время Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.

Свидетель С. показал в суде, что приобретенную им в магазине бутылку коньяка "Юбилейный" стоимостью 218 рублей он передал Д., поставив ее на пол в его служебном кабинете, а Д. принял коньяк, высказавшись при этом в том смысле, что это лишнее.

Эти показания С., как об этом правильно указано в приговоре, подтверждаются расшифровкой аудиозаписи разговора, состоявшегося 24 мая 2001 года между С. и Д. в служебном кабинете последнего (т. 3 л.д. 64 - 65), анализ и содержание которого подробно приведены в приговоре на стр. 5.

В судебном заседании тщательно проверены и отвергнуты с приведением мотивов в приговоре, доводы стороны защиты о том, что указанная бутылка коньяка могла быть оставлена в служебном кабинете Д. в какое-либо иное время и кем-либо другим.

При этом суд, давая оценку тому обстоятельству, что при осмотре места происшествия от 25 мая 2001 года не была обнаружена бутылка коньяка "Юбилейный", обоснованно указал в приговоре, что предметом данного осмотра не являлось установление количества имевшихся в кабинете Д. спиртных напитков и их наименования. Как видно из материалов дела, внимание участников того осмотра было направлено на обнаружение предметов взятки, переданных Д. Ч.Г.

Опровергая показания осужденного Д. и свидетеля С. в части, касающейся мотивов передачи С. бутылки коньяка Д., суд обоснованно сослался на расшифровку аудиозаписи разговора, состоявшегося 24 мая 2001 года в служебном кабинете Д. между С. и Д. (т. 3 л.д. 64 - 65), из которой следует, что С. сразу же после входа в кабинет Д. передал ему, а тот принял от С. бутылку дагестанского коньяка. При этом на вопрос Д.: "С чего бы это?" С. высказал просьбу "разрулить" вопрос, связанный с наложением на него административного штрафа и закрытием торговых точек, а также о послаблении впредь к С. со стороны главного санитарного врача Заводского района г. Саратова К.Т. После этого Д. позвонил по телефону и через секретаря К.Т. дал под запись указание ограничиться в отношении ЧП "С." наказанием в виде предупреждения.

Последнее обстоятельство подтвердили в суде свидетели К.Т. и К.Г.

Вопреки доводам жалоб со стороны защиты, суд дал оценку показаниям осужденного Д., а также свидетелей Н. и С. о том, что, якобы, при встрече 10 мая 2001 года С. высказал обещание преподнести Д. бутылку коньяка в качестве поздравления по поводу защиты последним кандидатской диссертации.

Опровергая эти доводы собранными по делу доказательствами, суд обоснованно сослался и на упомянутую расшифровку аудиозаписи разговора, состоявшегося между С. и Д. при передаче бутылки коньяка, при этом правильно указал, что в ходе всего этого разговора ни со стороны Д., ни со стороны С. не прозвучало какого-либо высказывания, дающего основания полагать, что бутылка коньяка передана С. осужденному Д. в связи с защитой Д. диссертации.

Вопреки доводам жалоб, дана судом оценка и имеющейся в расшифровке аудиозаписи разговора между С. и Д. от 24 мая 2001 года фразе С.: "...Я еще тогда тоже обещал". Эта фраза, по убеждению суда, не только не свидетельствует о том, что С. вел речь о коньяке как о подарке, по случаю защиты Д. диссертации. Напротив, по мнению суда, она, в совокупности с другими доказательствами, подтверждает факт передачи С. бутылки коньяка осужденному Д. именно в связи с оказанием последним содействия С. в решении вопроса о смягчении примененного к С. административного наказания за совершенное тем санитарное правонарушение.

Подвергать сомнению правильность этого вывода суда, оснований не имеется, поскольку он основан на тщательном анализе доказательств, в том числе собственноручно написанном С. заявлении в правоохранительные органы, в котором С. утверждал, что передал Д. бутылку коньяка именно за оказание содействия в решении вопроса о смягчении примененного к С. Заводским ЦГСЭН г. Саратова административного наказания (т. 2 л.д. 84).

Утверждение же в судебном заседании свидетеля С. о том, что в упомянутом заявлении и своих показаниях на предварительном следствии он из боязни уголовной ответственности за дачу взятки оговорил Д. в части, касающейся мотивов передачи Д. бутылки коньяка, суд обоснованно признал несостоятельным, поскольку оно опровергается приведенными выше доказательствами в их совокупности.

Доводы стороны защиты о применении в отношении С. недозволенных методов психологического воздействия, проверялись судом, но не нашли своего подтверждения.

Глубокий и всесторонний анализ приведенных выше доказательств позволил суду обоснованно признать установленным тот факт, что С. передал Д., а последний принял от С. бутылку коньяка "Юбилейный" стоимостью 218 рублей за оказание содействия в решении вопроса о смягчении административного наказания, примененного к С. Заводским ЦГСЭН г. Саратова.

Доказательства получения Д. взятки от Ч.Г.

Допрошенный в судебном заседании осужденный Д. виновным себя в получении в качестве взятки от Ч.Г. бутылки коньяка "Крувуазье" и денег в сумме 10000 рублей не признал и показал, что содействие Ч.Г. в решении вопроса в кратчайшие сроки по существу его обращения он оказал не из корысти, а по просьбе Б. и только из давних добрых с Б. отношений. О каком-либо вознаграждении со стороны Ч.Г. за оказанное тому содействие Б. с ним (Д.) никогда речи не вел. Указанное содействие Ч.Г. он (Д.) оказывал в строгом соответствии с установленным порядком разрешения подобных вопросов. Визит Ч.Г. к нему 25 мая 2001 года был для него (Д.) неожиданным, поскольку эту встречу никто с ним, в том числе и Б., заранее не обговаривал. Также неожиданными были для него в ходе этого визита и действия Ч.Г., который вопреки его (Д.) воле и желанию перед уходом оставил на служебном столе коробку с бутылкой французского коньяка. Каким образом на его служебном столе оказался конверт с деньгами в сумме 10000 рублей ему, (Д.) неизвестно, но он полагает, что указанный конверт с деньгами был подложен ему сотрудниками милиции, которые производили осмотр кабинета.

Несмотря на отрицание вины осужденным Д., суд, тщательно исследовав и глубоко проанализировав собранные по данному эпизоду доказательства, обоснованно пришел к выводу о том, что его вина в получении взятки от Ч.Г. в виде бутылки коньяка и денег при изложенных в приговоре обстоятельствах, установлена полностью.

Так, свидетель Ч.Г. как на предварительном следствии, так и в судебном заседании дал последовательные, соответствующие описательно-мотивировочной части приговора, показания о времени, месте, обстоятельствах и мотивах передачи им осужденному Д. взятки в виде бутылки коньяка "Крувуазье", стоимостью 1692 рубля и конверта с деньгами в сумме 10000 рублей, пояснив при этом, что 25 мая 2001 года, не дождавшись Б. в обусловленное время, он один вошел в кабинет к Д. Последний вызвал к себе сотрудницу по имени Галина Станиславовна (К.) и, несмотря на ее доводы о невозможности выдачи санитарного разрешения на размещение им (Ч.Г.) полиграфического производства в жилом доме, дал ей указание подготовить такое разрешение в порядке исключения, сославшись на то, что его (Д.) об этом просили. После выхода из кабинета К.Г. он, (Ч.Г.) передал Д. сначала бутылку коньяка "Крувуазье", затем конверт с деньгами в сумме 10000 рублей и после этого - черный полиэтиленовый пакет, в котором принес указанные предметы взятки. Д., высказавшись "для приличия" в том смысле, что ему ничего не надо, принял от него коньяк. Конверт с деньгами Д. принял молча. При этом коробку с бутылкой коньяка Д. поставил под стол, а конверт с деньгами положил слева от себя: то ли в стопку с документами, то ли под эту стопку, находящуюся на его столе. После этого он (Ч.Г.) покинул кабинет Д. и направился к Б. к месту его работы.

Свидетель К.Г., подтверждая обстоятельства, изложенные Ч.Г., показала, что, получив заявление Ч.Г., в котором содержалась просьба разрешить размещение полиграфического производства в жилом доме, она потребовала у Ч.Г. документы, характеризующие открываемое им производство, но таких документов у Ч.Г. не оказалось. Тогда она подготовила отрицательное заключение по существу обращения Ч.Г., которое должен был подписать Д.

Последнее обстоятельство подтверждается изъятым у К.Г. заключением, в котором со ссылкой на действующие санитарные нормы и правила указано, что размещение полиграфического предприятия в жилом доме невозможно, так как для данного вида предприятий предусмотрена санитарно-защитная зона 50 м. Подпись Д. в заключении отсутствует (т. 1 л. д. 126, 127).

Из показаний свидетеля К.Г. также видно, что утром 25 мая 2001 года Д. вызвал ее к себе в кабинет и она подготовленное ею отрицательное заключение захватила с собой ему на подпись. В служебном кабинете, кроме Д., находился Ч.Г. Она стала обосновывать правильность подготовленного ею отрицательного заключения, но Д. распорядился пересмотреть заключение и в порядке исключения решить вопрос положительно под условием последующего предоставления Ч.Г. требуемых для этого документов. В тот же день она набросала в черновом варианте проект положительного заключения по существу заявления Ч.Г.

Показания К.Г. о том, что она сначала подготовила отрицательное заключение, а затем, по указанию Д., составила положительное, подтверждаются расшифровкой аудиозаписи разговора между Ч.Г., К.Г. и Д., состоявшегося утром 25 мая (т. 3 л.д. 34 - 35), а также содержанием изъятого у К.Г. в тот же день черновика нового положительного заключения (т. 1 л.д. 125).

Из показаний свидетеля К.Г. также усматривается, что при наличии всех необходимых документов для составления санитарных заключений по вопросам, подобных тому, о котором просил Ч.Г., необходимо время около месяца. При отсутствии документов о характере будущего предприятия санитарное заключение может быть только одно - отрицательное.

Из показаний осужденного Б. следует, что высказывая Д. просьбу помочь Ч.Г., он (Б.) дал понять Д., что Ч.Г. отблагодарит Д., назвав Ч.Г. "денежным мешком".

Утверждение Д. в судебном заседании, что он не слышал произнесенной Б. при встрече с ним 24 мая 2001 года фразы о том, что Ч.Г. является "денежным мешком", суд обоснованно признал надуманным, при этом суд учел и то, что отвечая на вопросы, Д. заявил в судебном заседании, что эту фразу Б. он расценил как "несерьезную", не заслуживающую внимания.

Дав оценку вышеперечисленным обстоятельствам, суд обоснованно признал доказанным, что действия, связанные с выдачей санитарного разрешения Ч.Г., совершены Д. за обещанную ему Б. взятку от Ч.Г. При этом суд обоснованно пришел к выводу, что передачу этой взятки Д. ожидал от Ч.Г., и визит последнего 25 мая 2001 года был Д. обговорен с Б. и запланирован. Именно поэтому, как об этом правильно указано в приговоре, в процессе разрешения просьбы Ч.Г., Д., вопреки доводам жалоб, действовал не в соответствии с установленным порядком выдачи подобных разрешений, а в порядке исключения и в сверхкороткие сроки.

Протоколом осмотра места происшествия - служебного кабинета Д. (т. 1 л.д. 8 - 14) и просмотренной судом видеозаписи этого следственного действия установлено, что в ходе осмотра под столом слева от рабочего кресла обнаружена бутылка французского коньяка "Крувуазье" в фирменной коробке и пустой полиэтиленовый пакет. На столе слева от рабочего кресла обнаружен конверт с 20-тью купюрами денег достоинством в 500 рублей, на каждой из которых при ультрафиолетовом освещении читается слово "Взятка".

Доводы жалобы адвоката Брыкова о том, что Д. не принял от Ч.Г. бутылку коньяка "Крувуазье" и намеревался в последующем возвратить ее Ч.Г., опровергаются не только показаниями Ч.Г., но и как об этом правильно указано в приговоре, показаниями свидетелей Ф. и Л., согласно которым, ни Ф., вошедшей в кабинет Д. сразу после выхода из него Ч.Г., ни Л., находящейся в тот момент на своем рабочем месте в приемной, Д., не высказал просьбы возвратить или остановить Ч.Г. и не сообщил им о переданной ему Ч.Г. взятке.

В судебном заседании установлено, что конверт с деньгами на столе служебного кабинета Д. был обнаружен не следователем и не при первичном осмотре им рабочего стола Д., а участвовавшим, в осмотре сотрудником милиции П. при подготовке им по указанию следователя всех имеющихся в кабинете предметов к повторному более тщательному их осмотру следователем. И факт обнаружения указанного конверта с деньгами имел место после проведения осмотра прилегающей к кабинету комнаты отдыха, во время осмотра которой участвовавшие в осмотре сотрудники милиции оставались непосредственно в служебном кабинете Д. Также судом установлено, что некоторые из сотрудников милиции, участвовавшие в осмотре, во время проведения осмотра покидали осматриваемое помещение, а затем вновь возвращались в него.

Исходя из этих обстоятельств, осужденный Д. и его защитники высказали версию о том, что указанный конверт с деньгами мог быть подброшен на стол Д. кем-то из сотрудников милиции, в то время, когда следователь, понятые Г и Ч.Е., осужденный Д. и свидетель Ф. осматривали комнату отдыха.

Тщательно проверив данную версию в ходе судебного разбирательства, суд обоснованно пришел к выводу о ее несостоятельности, указав при этом, что она носит предположительный характер и опровергается, помимо приведенных выше, нижеследующими доказательствами.

Как установлено показаниями допрошенных в судебном заседании в качестве свидетелей следователя П., участвовавших в осмотре сотрудников милиции К., П., Х., Л., Б., понятых Г. и Ч.Е., сотрудницы ЦГСЭН Ф, а также показаниями самого осужденного Д., то есть всех участвующих в осмотре и присутствовавших при нем лиц, никто из них, кроме следователя, до осмотра комнаты отдыха к служебному столу Д. не приближался и каких-либо предметов никто на стол не подкладывал.

Более того, свидетель Ч.Е. показал в суде, что конверт с деньгами, обнаруженный сотрудником милиции П. на столе Д. после осмотра комнаты отдыха и возвращения вновь в служебный кабинет Д. для повторного его осмотра, он (Ч.Е.) видел с самого начала осмотра на столе Д., в связи с чем, не зная заранее, что следствие интересует именно этот конверт, был несколько раздосадован тем, что его так долго искали.

Просмотром в суде видеозаписи осмотра служебного кабинета Д. установлено, что в ходе первоначального осмотра следователем служебного кабинета Д., на 47-ой минуте осмотра, то есть до начала осмотра комнаты отдыха, видеокамерой зафиксирован под поднятой следователем стопкой документов лежащий на столе предмет, похожий по своим размерам и цвету на обнаруженный П. конверт с деньгами.

Сопоставив содержания протоколов осмотра и выдачи денежных купюр, осмотра и выдачи предметов (т. 1 л.д. 181 - 184) с результатами осмотра служебного кабинета Д., а также с результатами осмотра в судебном заседании изъятого в кабинете Д. коньяка "Крувуазье" с показаниями свидетеля Ч.Г., понятого Ч.Е., суд установил, что в кабинете Д. обнаружены и изъяты именно тот коньяк и те деньги, которые были выданы Ч.Г. утром 25 мая 2001 года, и именно в тех местах, о которых Ч.Г. показал и продемонстрировал в суде.

Оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд, вопреки доводам жалоб осужденного и его адвокатов, обоснованно пришел к убеждению о том, что Ч.Г. передал Д., а Д. принял от Ч.Г. в качестве взятки не только бутылку коньяка "Крувуазье", но и конверт с деньгами в сумме 10000 рублей.

Юридическая квалификация действий Д. по ст. 290 ч. 4 п. "б" УК РФ дана судом правильно.

Наказание Д. назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности виновного и всех обстоятельств дела, в том числе с учетом влияния наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи, оно является справедливым и оснований для его смягчения Судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам жалобы осужденного Д., обоснованно, в соответствии с положениями ст. 47 УК РФ назначено ему и дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления сроком на 3 года.

Доводы осужденного Д., изложенные им в дополнительной жалобе о том, что в приговор после его оглашения были внесены изменения, поскольку в одной из двух выданных ему копий приговора есть указание о том, что наказание Б. назначено условно с применением ст. 73 УК РФ, а в другой такое указание отсутствует, являются несостоятельными.

Как видно из приобщенных к делу объяснений председательствующего судьи, заведующей канцелярией областного суда, государственного обвинителя, в приговор после его оглашения никаких изменений и дополнений не вносилось. При изготовлении копии приговора была допущена техническая ошибка, в результате которой оказалось, что осужденному Б. наказание в виде штрафа назначено условно, что не соответствует в этой части подлиннику приговора. Изготовленная с названной, а также другими, указанными в жалобе осужденного техническими ошибками копия приговора была вручена 26 ноября 2002 года участникам процесса. В последующем участникам процесса были высланы копии приговора, соответствующие подлиннику.

При таких обстоятельствах нет оснований считать, что в приговор после его оглашения судом были внесены изменения.

Нельзя согласиться с доводами жалобы осужденного Д. и о том, что на странице N 20 приговора действия Б. квалифицированы по ст. 291 ч. 1 УК РФ без ссылки на ст. 33 УК РФ.

Как видно из описательно-мотивировочной части приговора, на странице N 20 речь идет не о квалификации действий Б. по ст. 291 ч. 1 УК РФ, как об этом указано в жалобе осужденного Д., а делается судом вывод о возможности применения в отношении Б. наказания в виде штрафа, предусмотренного санкцией ст. 291 ч. 1 УК РФ.

Таким образом, нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, по делу не установлено.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Саратовского областного суда от 25 ноября 2002 года в отношении Д. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"