ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 20 февраля 2003 г. N 67-о02-71

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Бризицкого А.М.,

судей Саввича Ю.В., Ермолаевой Т.А.

рассмотрела в судебном заседании от 20 февраля 2003 года кассационные жалобы адвокатов Зимина Н.Ф., Абайдулиной А.А., осужденных П., П.А. на приговор Новосибирского областного суда от 24 мая 2002 года, которым

П., <...>, судимый 30 сентября 1998 года по ст. ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "б", "в", "г", 70 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожденный от наказания 1 ноября 2000 года условно-досрочно на 6 месяцев 16 дней,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "з" УК РФ - к 16 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 3 п. п. "в", "г" УК РФ к 12 годам лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначено 18 (восемнадцать) лет лишения свободы, с конфискацией имущества, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

П.А., <...>, не судимый,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "з" УК РФ к 15 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ - к 10 годам лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ, путем частичного сложения наказаний назначено 16 (шестнадцать) лет лишения свободы, с конфискацией имущества, с отбытием наказания в исправительной колонии строгого режима.

К., <...>, не судимый

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ, к 11 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

По ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ К. оправдан за недоказанностью.

В соответствии со ст. ст. 97 ч. 1 п. "г", 99 ч. 2 УК РФ к П. применена принудительная мера медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра по поводу хронического алкоголизма.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Саввича Ю.В., мнение прокурора Костюченко В.В., полагавшего судебное решение оставить без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

П. и П.А. осуждены за разбой - нападение на Л. в целях хищения его имущества, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а П. также по квалифицирующему признаку совершения преступления лицом, ранее дважды судимым за хищение.

П., П.А. и К. осуждены за умышленное убийство Л., группой лиц, П. и П.А. также по квалифицирующему признаку совершения преступления, сопряженного с разбоем.

Преступление совершено 14 ноября 2001 года в г. Новосибирске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании П. вину не признал, К. признал частично, П.А. признал полностью.

В кассационной жалобе адвокат Зимин Н.Ф. ставит вопрос об отмене приговора и прекращении уголовного дела в отношении К. Считает, что на предварительном следствии существенно нарушен уголовно-процессуальный закон и право на защиту осужденного: с постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертов обвиняемый и защитник ознакомлены при выполнении требований ст. 201 УПК РСФСР, при проведении судебно-психиатрической экспертизы не исследован вопрос о действиях К. под психическим принуждением других осужденных, текст обвинения не соответствует требованиям ст. 144 УПК РСФСР. По мнению адвоката, вывод суда о том, что именно действиями К. причинена смерть потерпевшему не доказан, так как он наносил удар не в левую, а в правую часть шеи. При назначении наказания суд не учел смягчающие обстоятельства и личность К., назначив чрезмерно суровое наказание.

В кассационной жалобе адвокат Абайдулина А.А. просит отменить приговор в отношении П. и дело направить на новое рассмотрение.

Исходя из показаний П. в судебном заседании о неучастии в лишении жизни потерпевшего, считает неправильной квалификацию его действий, предлагает их переквалифицировать на ст. ст. 125, 175 ч. 2 п. "в" УК РФ. Назначенное наказание считает излишне суровым, назначенным без учета личности осужденного, поведения во время совершения преступления и смягчающих обстоятельств.

В основной кассационной жалобе осужденный П. просит о смягчении приговора и вида режима отбывания наказания, сообщает, что убийства потерпевшего не совершал, просит учесть его возраст и частичное признание вины.

В дополнительных кассационных жалобах П. считает свое участие в убийстве потерпевшего недоказанным, просит о переквалификации своих действий на ст. ст. 125, 175 ч. 2 п. "в" УК РФ. Сообщает, что убийства и разбойного нападения не совершал, находился дома, только продал похищенные вещи и не оказал медицинскую помощь потерпевшему. На его одежде не обнаружено крови, а на орудиях убийства его отпечатков пальцев. К. и П.А. его оговорили, о чем сговаривались в изъятых записках, считает назначенное наказание излишне суровым. Оспаривает также назначение принудительного лечения от алкоголизма.

В кассационных жалобах, основной и дополнительных, осужденный П.А. высказывает несогласие с осуждением за разбой, сообщает, что завладел имуществом потерпевшего беспрепятственно, не применяя к нему насилия, так как тот был в сильной степени алкогольного опьянения. Суд необоснованно признал его виновным в убийстве потерпевшего, хотя он порезал ему горло один раз, этот порез был не смертельным. Считает назначенное наказание излишне суровым, назначенным без учета его личности и семейного положения, раскаяния в содеянном. С поданными адвокатами Зиминым и Абайдулиной жалобами не согласен, давления на К. не оказывалось, потерпевший мог умереть как от его действий, так и от действий К.

В возражениях на кассационные жалобы потерпевшая Л.В. считает, что к осужденным должно быть применено суровое наказание за убийство ее сына.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению.

К выводу о виновности в совершении преступных действий, суд первой инстанции пришел на основании совокупности объективных доказательств, исследованных, проверенных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

Показаниями П. на предварительном следствии установлено, что находившегося в нетрезвом состоянии Л. вывели из квартиры Б. он, П.А. и К. П., одел на себя кожаную меховую куртку Л., которую решил оставить себе. Выходя из квартиры, он взял в кухне нож, чтобы убить Л. Убить хотел для того, чтобы оставить себе куртку. На территории детского сада, куда привели пострадавшего, он нанес Л. удар ножом. Позднее, взяв в квартире молоток, все трое вновь возвращались к Л.

Эти показания соответствуют собственноручно изложенным в документе именуемым "явкой с повинной", дополненных содержанием о том, что он нанес несколько ударов ножом в шею пострадавшего, а также о том, что П.А. наносил Л. удары ножом и молотком; соответствуют протоколу осмотра места происшествия в ходе которого на территории детского сада N 360 был обнаружен труп мужчины с ранениями шеи и головы; соответствуют акту судебно-медицинской экспертизы трупа Л. о наличии, характере и механизме образования телесных повреждений, а также не противоречат соответствующим друг другу показаниям подсудимых П.А. и К. и подтверждаются другими имеющимися в деле доказательствами.

Показаниями осужденных на предварительном следствии и в судебном заседании, в части признанной судом достоверными и допустимыми установлено, что после распития спиртного потерпевший уснул на полу. П.А., снял с его руки часы, передал их П., затем тот взял куртку потерпевшего и одел ее на себя. Далее П. и П.А. с помощью К. вывели Л. из квартиры и отвели на территорию детского сада. Находясь там П. и П.А. решили убить Л. С этой целью, имевшимся при них ножом, П. нанес Л. не менее двух ударов в область лица и шею, а П.А. нанес удар ножом в область груди пострадавшего. Затем все вернулись и продолжили употребление спиртных напитков. Через некоторое время, решив, что Л. может оказаться живым, все трое вернулись на территорию детского сада. Обнаружив, что пострадавший еще жив, П. и П.А. стали умышленно наносить Л. удары ножом. П. нанес не менее двух ударов Л. в шею и левую кисть, П.А. нанес удар ножом в шею, а К., нанес пострадавшему удар этим же ножом в шею. Через некоторое время все трое вернулись к Л. и с целью его убийства, нанесли каждый по одному удару имевшимся при них молотком в голову потерпевшего.

Доводы П. в судебном заседании о самооговоре при допросе в пьяном виде, об оговоре его П.А. и К. судом тщательно проверены, оценены и обоснованно отвергнуты как опровергающиеся объективными доказательствами по делу.

Показаниями свидетеля С.Д. в судебном заседании установлено, что во время допроса П. 15 ноября 2001 года тот был в трезвом состоянии.

Показаниями свидетеля Б. установлено, что вечером 14 ноября 2001 года П. привел в квартиру своих знакомых П.А., К., Ш., Т.И., и они все вместе стали употреблять спиртные напитки. Позднее П. ходил за сигаретами и вернулся с Л., который вместе с ними стал употреблять спиртное. Уже ночью 15 ноября 2001 года Л., сильно опьянев, лег спать в прихожей на полу. П., П.А. и К. подняли его и вывели из квартиры. Под утро в квартиру вернулся П. и сказал, что он убил человека. В комнате на полу возле дивана она обнаружила свой кухонный нож, лезвие которого было погнуто. В своей квартире она обнаружила куртку, принадлежащую Л., и в которой тот накануне пришел к ним. Днем к ним в квартиру пришел Ш., и из его разговора с П. она услышала фразу, что "с того света не возвращаются", после чего окончательного поверила в то, что Л. убили. Вечером, когда П. забирали работники милиции, тот был трезв и в хорошем настроении.

Показаниями свидетеля С.Н.Н. установлено, что около 7 часов утра 15 ноября 2001 года ее сын П. пришел к ней в кожаной меховой куртке, сказав, что выиграл ее в карты. Около 11 часов этого же дня к ней пришла сожительница сына, Б и принесла нож с погнутым лезвием, сказав ей, что П. убил человека.

Показаниями свидетеля С.Н. установлено, что в начале пятого часа утра 15 ноября 2001 года он из окна своей квартиры, услышал с территории детского сада звуки, напоминающие удары по телу. Затем с территории вышли двое молодых парней, оба были веселы, смеялись. Один из них сказал: "Не хотел сам отдавать..." Через некоторое время с территории детского сада он слышал нечленораздельные звуки.

Показаниями свидетеля Ш. установлено, что вечером 14 ноября 2001 года он с осужденными, Л. и другими лицами распивали спиртное. Ночью 15 ноября 2001 года П., П.А. и К. пошли провожать Л., который до этого лежал в прихожей на полу. Он был без верхней одежды, а его куртку одел на себя П. Примерно через час они вернулись, но Л. с ними не было. 15 ноября 2001 года он на улице встретил П., одетого в куртку Л. П. сообщил ему, что они идут на рынок продавать куртку.

Аналогичные показания дал в судебном заседании свидетель Т.И.

Показаниями свидетеля О. установлено, что около 15 ноября 2001 года она на Ленинском рынке у незнакомого ранее мужчины купила кожаную меховую куртку за 1000 рублей. На следующий день эту куртку у нее изъяли работники милиции.

Показаниями свидетеля Т.В. установлено, что 15 ноября 2001 года около 17 часов он у незнакомых молодых парней купил за 50 рублей наручные часы.

Заключениями судебно-медицинских экспертиз установлено, что смерть Л. наступила от слепого колото-резаного ранения шеи с повреждением левой общей сонной артерии и яремной вены, сопровождавшегося массивным кровотечением, приведшим к малокровию организма. Рана располагалась на левой поверхности шеи в средней ее трети. Кроме того, при исследовании трупа были обнаружены следующие телесные повреждения: слепое, колото-резаное проникающее ранение мягких тканей верхнего отдела груди слева, сквозное колото-резаное ранение левой кисти, сквозное колото-резаное ранение левой щеки, проникающее в преддверие рта. Эти повреждения образовались от воздействия колюще-режущего орудия, возможно, ножа. Обнаружены две поверхностные резаные раны правой поверхности шеи и одна левой поверхности шеи, также причиненные ножом. Кроме того, обнаружена ушибленная рана в затылочной области слева, вдавленный перелом костей черепа и кровоизлияние под мягкую мозговую оболочку в проекции раны и перелома, которые образовались от однократного ударного травматического воздействия твердого тупого предмета, каковым мог быть молоток с прямоугольным бойком. Не исключаются и другие воздействия молотком по голове Л., которые не проявились повреждениями мягких тканей покровов свода черепа.

По заключению экспертизы вещественных доказательств на ноже и листе бумаги, изъятых в ходе осмотра места происшествия, обнаружена кровь человека, происхождение которой возможно за счет Л. На кофте Л., куртке К., куртке и спортивных брюках П.А., куртке, принадлежащей Л. обнаружена кровь человека, происхождение которой возможно за счет пострадавшего Л.

По заключению медико-криминалистической экспертизы повреждения на кожных лоскутах с трупа Л. являются колото-резаными, образованы действием одного плоского колюще-режущего орудия, каковым мог быть клинок, представленного на экспертизу ножа, изъятого в ходе осмотра места происшествия. Повреждения на кожном лоскуте с затылочной области головы и на фрагменте затылочной кости от трупа Л. образованы одномоментно действием твердого тупого предмета с ограниченной плоской поверхностью, каковым мог быть конец хвостовика представленного на экспертизу молотка.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о виновности осужденных в совершении преступных действий. Доводы кассационных жалоб о недоказанности действий осужденных по убийству Л. группой лиц не могут быть приняты во внимание как опровергающиеся совокупностью доказательств по делу, как показаний осужденных в стадии следствия, так и показаний свидетелей, заключений экспертиз.

Осужденные, действуя с умыслом на лишение жизни потерпевшего, все наносили ему удары ножом и молотком в область жизненно важных органов - шеи, груди, головы.

Убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лица, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них. Убийство признается совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо.

Не могут быть признаны состоятельными и доводы жалоб П. о неучастии в хищении имущества Л. и в его убийстве как прямо опровергающиеся объективными доказательствами.

В то же время, квалификация действиям П. и П.А. дана неправильная.

Как установлено приговором, П. и П.А., заметив на руке Л. часы, решили завладеть ими. С этой целью они подошли к лежащему на полу Л., где П.А., снял с его руки наручные часы "Рекорд", стоимостью 345 рублей, и передал их П., которые тот оставил у себя. После этого П., решив завладеть и курткой Л., взял находившуюся в квартире и принадлежащую Л. кожаную меховую куртку, стоимостью 5000 рублей и одел ее на себя.

Какие-либо доказательства, свидетельствующие о том, что потерпевший, очевидно для осужденных, осознавал характер совершаемых с ним противоправных действий, в материалах дела отсутствуют, поэтому эти действия осужденных расцениваются как тайное хищение чужого имущества.

Согласно приговору, завладев вещами Л., осужденные решили вывести его на улицу. Взяв под руки, П. и П.А. с помощью К. вывели Л. из квартиры и отвели на территорию детского сада. На территории детского сада у П. и П.А., с целью удержания похищенных у пострадавшего часов и куртки, возник умысел на причинение смерти последнему.

Вывод суда о том, что Л. был лишен жизни с целью удержания похищенного, а действия, начавшиеся как кража, переросли в разбой, не может быть признан обоснованным.

В соответствии с нормами уголовного закона, кража перерастает в разбой, если в ходе ее совершения, действия виновного обнаруживаются собственником имущества, однако виновный, сознавая это, продолжает удерживать имущество, применяя насилие, опасное для жизни или здоровья, либо угрожая применением такого насилия.

Данные о том, что потерпевший осознавал действия осужденных по завладению его имуществом, и последующее насилие было связано с желанием П.А. и П. удержать похищенное, в материалах дела отсутствуют.

На предварительном следствии и в судебном заседании осужденные, в качестве мотива убийства Л. указывали: "чтобы тот не вернулся за своей курткой", то есть стремление скрыть ранее совершенное преступление, а не удержать похищенное.

Материалами дела установлено, что П. судим 21 марта 1997 года по ст. 161 ч. 1 УК РФ за преступление, не являющееся тяжким, совершенное в возрасте до 18 лет. Дата освобождения от наказания за данное преступление 1 ноября 2000 года. Погашение судимости в соответствии с п. "а" ст. 95 УК РФ произошло через один год, то есть 1 ноября 2001 года, до совершения преступления.

С учетом изложенного, действия П. по хищению имущества Л. подлежат переквалификации со ст. 162 ч. 3 п. п. "в", "г" УК РФ на ст. 158 ч. 3 п. "б" УК РФ (в редакции с 5 ноября 2002 года) как кража чужого имущества, совершенная неоднократно. Действия П.А. в этой части подлежат переквалификации со ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ на ст. 158 ч. 1 УК РФ.

В связи с отсутствием в действиях П. и П.А. состава разбоя, из приговора подлежит исключению их осуждение по ст. 105 ч. 2 п. "з" УК РФ.

Внесение изменений в приговор не влечет смягчения наказания осужденным за убийство Л., так как оно назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, их личности, смягчающих и отягчающего обстоятельства, требований уголовного закона и является справедливым.

Наказание П. по ст. 158 ч. 3 п. "б" УК РФ и П.А. по ст. 158 ч. 1 УК РФ следует назначить в виде лишения свободы, в пределах санкции данной статьи.

Дело расследовано и рассмотрено судом всесторонне, полно и объективно.

Нарушений уголовно-процессуального закона при производстве расследования и в судебном заседании, Судебная коллегия не усматривает.

Доводы адвоката Зимина о нарушении права на защиту К. материалами дела не подтверждаются. Каких-либо ходатайств при ознакомлении с постановлениями о назначении экспертиз и заключениями экспертов ни адвокатом, ни осужденным К. не заявлялось, в кассационной жалобе не указано, какие существенные обстоятельства дела в этой части остались невыясненными.

По заключению амбулаторной комплексной судебно-психолого-психиатрических экспертизы К. психическими заболеваниями не страдал и не страдает. В период совершения правонарушений мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Оснований для сомнений в объективности заключения эксперта не имеется.

Материалами дела не установлено, что со стороны других осужденных имелось какое-либо принуждение к совершению преступления К.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Новосибирского областного суда от 24 мая 2002 года в отношении П. изменить, переквалифицировать его действия со ст. 162 ч. 3 п. п. "в", "г" УК РФ на ст. 158 ч. 3 п. "б" УК РФ (в редакции с 5 ноября 2002 года), по которой назначить 3 года лишения свободы.

Этот же приговор в отношении П.А. изменить, переквалифицировать его действия со ст. 162 ч. 3 п. п. "в", "г" УК РФ на ст. 158 ч. 1 УК РФ, по которой назначить 1 год лишения свободы.

Исключить осуждение П., П.А. по ст. 105 ч. 2 п. "з" УК РФ.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 158 ч. 3 п. "б", ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ, путем частичного сложения наказаний, П. назначить 17 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 158 ч. 1, 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ, путем частичного сложения наказаний, П.А. назначить 15 лет 3 месяца лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Этот же приговор в отношении К. и в остальной части в отношении П., П.А. оставить без изменения, а кассационные жалобы адвокатов Зимина Н.Ф., Абайдулиной А.А., осужденных П., П.А. без удовлетворения.