ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 января 2003 г. N 49-о02-110

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Кузнецова В.В.,

судей Борисова В.П., Лаврова Н.Г.

рассмотрела 28 января 2003 года кассационные жалобы осужденного Г., адвоката Семенова С.А. и потерпевшего И. на приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 12 июля 2002 года, по которому

Г., <...>, несудимый,

осужден к лишению свободы по ст. 105 ч. 1 УК РФ на 9 лет, по ст. 222 ч. 1 УК РФ на 3 года. На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений окончательно назначено 11 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Борисова В.П., выслушав объяснения осужденного Г., с участием переводчика Оганян А.А., просившего приговор отменить, мнение прокурора Сафонова Г.П., полагавшего приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

Г. признан виновным в незаконном приобретении, хранении, ношении и перевозке огнестрельного оружия и боеприпасов к нему, а также умышленном убийстве И.К.

Преступления совершены в декабре 2000 года и марте 2001 года в Республике Башкортостан при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный Г. вину признал частично. В кассационных жалобах (основных и дополнительных):

осужденный Г. указывает о своем несогласии с приговором. Утверждает, что ему на предварительном следствии не были предоставлены адвокат и переводчик. Считает, что суд вынес приговор на предположениях, что не установлено, кто нажал на курок ружья. Вину по ст. 222 ч. 1 УК РФ признает. Просит приговор изменить, переквалифицировать его действия со ст. 105 ч. 1 УК РФ на ст. 109 УК РФ и снизить наказание;

адвокат Семенов С.А. считает приговор незаконным и просит его отменить, без указания мотивов;

потерпевший И. считает, что суд не выяснил все обстоятельства по делу. Полагает, что участником убийства его сына, вместе с Г. был и Т. Указывает на мягкость наказания, назначенного Г., и по этим основаниям просит приговор отменить.

В письменных возражениях осужденный Г. считает доводы кассационной жалобы потерпевшего И. необоснованными и просит оставить их без удовлетворения.

В письменных возражениях потерпевший И. считает доводы кассационной жалобы осужденного Г. необоснованными и просит оставить их без удовлетворения.

В письменных возражениях государственный обвинитель Муратов И.Ш. считает доводы кассационных жалоб потерпевшего И. и осужденного Г. необоснованными и просит приговор оставить без изменения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, Судебная коллегия находит, что вина Г. в совершенных преступлениях подтверждается его собственными показаниями, в которых он не отрицает содеянного, а также показаниями свидетелей и другими материалами дела.

Так, из показаний Г. усматривается, что в декабре 2000 года на рынке в Уфе у незнакомых лиц он приобрел обрез охотничьего ружья и 8 патронов. Обрез хранил в Уфе, а в марте отвез к своему знакомому Т. в п. Благовар и спрятал, в тайне от Т., под задним сиденьем его "Волги". Имея предварительную договоренность со своим знакомым Д., который должен был на большегрузном автомобиле привезти ему автозапчасти и помочь с деньгами, он ежедневно вместе с Т. на его автомашине выезжали на автотрассу в ожидании Д. 28 марта 2001 года, обознавшись, принял ранее незнакомого И.К. за Д., остановил на трассе автомашину КамАЗ, в которой находились Б. и И.К. и, предполагая, что Д. проехал по трассе раньше, попросил их довезти его до Уфы. В ходе движения, рассказав им о своих финансовых трудностях, попросил у них денег, но оба отказали. По этому поводу возникла ссора и они стали выгонять его из кабины автомобиля. С целью припугнуть обоих и заставить довезти его до Уфы, он вытащил из-под полы своей куртки обрез, и стал угрожать им. В это время И.К. набросился на него, схватил за стволы. В ходе борьбы раздался выстрел и И.К. получил ранение в голову. Он, Г., пересел на водительское место, развернул автомашину и поехал в больницу. По пути следования Б. выпрыгнул из машины. Он, испугавшись содеянного, забрал обрез и бросил машину. На трассе его подобрал Т. на своей автомашине.

Из показаний свидетеля М. видно, что 28 марта 2001 года он дежурил на посту ГИБДД. Примерно в 15 часов досматривал автомашину КамАЗ под управлением Б. и И.К., запрещенных к перевозке предметов, в том числе и оружия, в машине не было. Через короткий промежуток времени к посту на другой машине подъехал Б., был взволнован и сообщил, что убили его друга.

Из показаний свидетеля Т. усматривается, что в конце марта 2001 года к нему домой приехал Г., пояснив, что ждет своего напарника Д. В течение нескольких дней он вывозил Г. на трассу, где они вместе ожидали приезда Д. Видел у Г. обрез, который, как он ему пояснил, приобрел в целях самообороны. 28 марта 2001 года они выехали на трассу 3 и на 1402 км Г., узнав одного из водителей, остановил КамАЗ и сел в кабину. При этом забрал с собой пакет, в котором был обрез. КамАЗ, проехав с сторону Уфы, развернулся и поехал в обратном направлении. Он на своей "Волге" обогнал его и свернул в сторону с. Благовар. Увидел, что из кабины автомашины КамАЗ выпрыгнул человек и побежал в сторону поста ГИБДД, КамАЗ остановился и к его автомашине подбежал Г., просил его спрятать, говорил, что убил человека. В ходе движения, Г. выбросил из машины обрез.

Суд первой инстанции тщательно проверил данные показания и дал им надлежащую оценку.

Судебная коллегия такую оценку, данную судом этим показаниям, находит правильной, поскольку они последовательны и согласуются с другими имеющимися в материалах дела доказательствами, в том числе:

с протоколом осмотра места происшествия;

с актом судебно-медицинского эксперта о том, что у трупа И.К. имелись повреждения в виде огнестрельного дробового слепого проникающего ранения головы с разрушением головного мозга, сквозного дырчатого перелома свода и основания черепа с разрывами мозговых оболочек и вещества головного мозга, от которого наступила смерть;

с актом баллистической экспертизы о том, что изъятый обрез признан огнестрельным оружием 12 калибра, пригоден к стрельбе. Патроны признаны боеприпасами к нему.

Доводы кассационной жалобы осужденного Г. о том, что на предварительном следствии у него не было адвоката, являются несостоятельными, поскольку опровергаются материалами дела, из которых видно, что сразу после задержания осужденному был предоставлен адвокат Губарев (т. 1 л.д. 159). Что касается переводчика, то он был предоставлен ему после направления дела судом на дополнительное расследование в связи с нарушением ст. 17 УПК РСФСР (т. 2. л.д. 57).

Утверждения осужденного о том, что смерть И.К. он причинил по неосторожности, являются неубедительными, поскольку судом назначалась дополнительная баллистическая экспертиза, из которой следует, что предохранитель названного обреза исправен и выстрелы без нажатия на спусковые крючки невозможны, в том числе и при обстоятельствах, изложенных Г.

Доводы потерпевшего И. о причастности к убийству свидетеля Т., судом проверялись, и подтверждения не нашли.

Существенных нарушений норм УПК РФ, влекущих безусловную отмену или изменение приговора, по делу не выявлено.

Действия Г. квалифицированы правильно.

При назначении наказания Г. суд учел общественную опасность содеянного, обстоятельства дела, а также данные, характеризующие его личность. Назначенное ему наказание является справедливым и оснований как для отмены приговора за мягкостью этого наказания, о чем ставится вопрос в жалобе потерпевшего, так и для смягчения наказания, о чем просит осужденный, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 12 июля 2002 года в отношении Г. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.