ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 сентября 2002 г. N 05-о02-125

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Галиуллина З.Ф.,

судей Батхиева Р.Х. и Ахметова Р.Ф.

рассмотрела в судебном заседании от 24 сентября 2002 года кассационные жалобы осужденного Ж. и адвоката Галкиной Н.В. на приговор Московского городского суда от 11 апреля 2002 года, которым

Ж., <...>, с высшим образованием, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 303 ч. 3 УК РФ к 3 годам 6 месяцам с лишением права занимать должности, связанные с исполнением организационно-распорядительных функций, сроком на 3 года, по ст. 290 ч. 4 п. "г" УК РФ с применением ст. 48 УК РФ к 7 годам с лишением звания младшего советника юстиции, по совокупности этих преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ, путем частичного сложения наказаний, окончательно к 8 годам, с лишением права занимать должности, связанные с исполнением организационно-распорядительных функций, сроком на 3 года и звания младшего советника юстиции. Постановлено с применением ст. 73 УК РФ основное наказание считать условным с трехгодичным испытательным сроком.

При постановлении приговора отдельным определением суда дело в отношении Ж. по ст. 133 УК РФ прекращено в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

Разрешена и судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Батхиева Р.Х., объяснения осужденного Ж. и адвоката Галкиной Н.В., поддержавших доводы жалоб, мнение прокурора Башмакова А.М., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

осужденный Ж. признан виновным в том, что он, работая старшим следователем Таганской межрайонной прокуратуры, являясь должностным лицом:

сфальсифицировал доказательства по уголовному делу об убийстве М.;

получил взятку в крупном размере в виде денег в размере 7000 долларов США за незаконные действия по этому же делу в пользу обвиняемого по просьбе взяткодателя К.О.

Определением суда дело по ст. 133 УК РФ за принуждение К.О. к действиям сексуального характера прекращено за истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности на день постановления приговора.

Преступления совершены в период с декабря 1997 года по 19 февраля 1998 года в г. Москве при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Ж. виновным себя в совершении указанных преступлений не признал.

В кассационных жалобах и дополнениях к ним осужденный Ж. и адвокат Галкина Н.В., выражают свое несогласие с приговором.

Ж. в дополнительной жалобе, анализируя доказательства, не соглашаясь с оценкой, данной им судом, считает, что адвокат Г., с которой у него был конфликт, причастна к провокации против него, что вина его в фальсификации доказательств по делу по факту убийства М. не доказана. Утверждает, что в деле отсутствуют сведения, свидетельствующие о фактических намерениях получить взятку от К.О. Указывает на непоследовательность показаний К.О. по поводу фальсификации доказательств, передачи взятки в сумме 7000 долларов США и взаимоотношений с ней в целом. Не оспаривая, что он передал К.О. часть нательного белья ее сына, утверждает, что верхнюю часть одежды и обувь обвиняемого К. взяла без его согласия из-за проявленной им невнимательности. Считает выводы суда о передаче им одежды обвиняемого К. его матери для уничтожения следов совершения убийства М. не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Показания К.О. о том, что он вымогал 2000 долларов США за изменение ее сыну меры пресечения, считает лживыми и утверждает, что в его полномочия изменять меру пресечения ее сыну без согласия прокурора не входило, а в суде знакомых у него не было и нет. Указывает на ряд противоречий в показаниях К.О., свидетелей К.А., Д., А., экспертов К., Н. и других лиц. Утверждает, что часть звукозаписей от 16 и 18 февраля 1998 года уничтожена, а аудиокассета смонтирована. Описывая процесс расследования и рассмотрения дела по обвинению К. в убийстве М., утверждает, что при расследовании его дела сделано все, чтобы доказать получение им взятки. Излагая обстоятельства посещения его К.О. 15, 17, декабря 1997 года, и неоднократных последующих встреч с ней в кабинете и вне помещения прокуратуры, указывает, что логически он должен был отказаться от получения взятки после предупреждения его С. 2 февраля 1998 года о готовящейся против него провокации с передачей взятки. Утверждает, что он несколько раз устанавливал, что К.О. звонила ему из РУОПА, что у нее под воротником спрятан микрофон, чего было достаточно, чтобы ее разоблачить в провокационных действиях и понять, что обвинение в получении взятки после этого является нелепым. Указывает, что в период оперативной разработки его дважды вызывали в Генеральную прокуратуру и предлагали уволиться, что все действия в процессе его задержания проведены с нарушением закона, отдельные протоколы и некоторые другие процессуальные документы сфальсифицированы. Считает, что по делу допускались существенные нарушения норм уголовно-процессуального закона - начиная с момента начала оперативного эксперимента, проведенного с нарушением Закона "Об оперативно-розыскной деятельности", и возбуждения уголовного дела без достаточных на то оснований. Утверждает, что суть показаний свидетелей С. и К.А. искажена, что суд признал звукозапись от 18 февраля 1998 года (откуда убрано все, что его оправдывает) недопустимым в качестве доказательства. Считает, что из числа доказательств должны были быть исключены в первую очередь ряд других процессуальных документов, в том числе, протоколы обыска, кассеты с аудиозаписью его разговора с К.О. Утверждает также, что нарушены его права, гарантированные Конституцией РФ и уголовно-процессуальным законом. Считает что неполно исследованы материалы дела, что в случае с К.О. имело место имитация передачи взятки. Указывает на свои показания в той части, что К.О. предлагала ему взятку в служебном кабинете, что он отказался от получения взятки, что эти показания подтвердила и К.О. Ссылается на свои показания о том, что в кабинете доллары рассыпались, а он вложил их обратно в ее сумку, что отсутствуют доказательства передачи и обнаружения в его квартире предмета взятки. Указывает, что в квартире обыск был проведен с нарушением требований ст. 135 УПК РСФСР. Утверждает, что в показаниях понятых Ч., И., следователя Ш.А.В. и других организаторов и участников производства обыска имеются противоречия, что в видеозаписи, проведенной при обыске, имеются признаки монтажа, что сведения, содержащиеся в процессуальных документах, составленных в связи с этим следственным действием, не могли быть использованы судом в качестве доказательств. Ссылается на то, что судебно-психиатрическая экспертиза проведена без предупреждения эксперта об ответственности по ст. 307 УК РФ, что его ходатайство о проведении новой стационарной судебно-психиатрической экспертизы необоснованно оставлено без рассмотрения. Подробно описывая процедуру рассмотрения настоящего дела, а также уголовного дела в отношении К., оправданного за убийство М., утверждает, что в основе его дела лежит месть. Считает, что аудиокассеты переговоров с К.О. 16, 18 и 19 февраля 1998 года не должны были быть использованы в качестве доказательств в силу ст. 69 ч. 3 УПК РСФСР, как составленные без понятых. Решение суда об уничтожении этих кассет после вступления приговора в силу считает незаконным. Просит приговор отменить и дело производством прекратить за отсутствием состава преступления.

Изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия находит приговор суда в отношении Ж. законным, обоснованным и справедливым по следующим основаниям.

Вывод суда первой инстанции о виновности Ж. в фальсификации доказательств по делу об убийстве М. и в получении взятки в крупном размере основан на имеющихся в материалах дела доказательствах, исследованных в судебном заседании всесторонне, полно и объективно.

Так, за период общения с ней со 2 декабря 1997 года по 19 февраля 1998 года Ж. постоянно внушал К.О., что он обладает правом и имеет возможность решить дальнейшую участь ее сына, принуждал к действиям сексуального характера за предоставление свидания с обвиняемым. Ж. передал ей вещи обвиняемого для стирки с целью уничтожения следов убийства, обещал освободить сына от ответственности за совершенное убийство и получил от нее 7 000 долларов США за прекращение дела в отношении него.

Потерпевшая К.О. в судебном заседании подтвердила обстоятельства совершения осужденным преступлений, как они установлены в судебном заседании и изложены в приговоре.

Ж., не оспаривая, что у него были контакты с потерпевшей, выдавал ей одежду с целью замены белья больному чесоткой обвиняемому, утверждал, что вещи были возвращены без стирки и направлены на экспертизу. Утверждал также, что К.О. провоцировала его к половым сношениям, неоднократно предлагала взятку, что изъятые в его квартире 7000 долларов США ему подбросили оперативные работники при производстве обыска. Подтвердил, что к нему К.О. с просьбой освободить сына действительно обращалась, указывая, что о передаче ему взятки за прекращение дела в отношении сына речь не шла.

Из показаний свидетеля К.А. усматривается, что он был задержан по подозрению в убийстве М. Он рассказал следователю, когда он уходил в квартире с убитым, остался К., что он осмотрел у следователя в кабинете изъятую из квартиры К. одежду и обувь. По просьбе следователя Ж. рассказал, в чем был одет в день убийства К., увидел на изъятых одежде и обуви следы каких-то брызг, со слов следователя это были следы крови. Утверждал также, что по просьбе К.О. он писал жалобы о недозволенных методах ведения следствия.

Как видно из показаний Г., со слов К.О. ей стало известно о том, что Ж. перед направлением на судебно-биологическую экспертизу выдавал К.О. одежду и обувь сына для стирки и забрал их обратно, что он не ограничился интимными отношениями и требовал 7 тысяч долларов за благополучный исход дела. Она дала показания о том, что по просьбе своей знакомой К.О. заключила соглашение на осуществление защиты ее сына, обвиняемого в убийстве М., и по поводу незаконных действий Ж. со слов К.О. рассказала об обстоятельствах дела, как они изложены в выводах суда.

Суд сослался также на аналогичные показания Е.

В судебном заседании заслушаны аудиозаписи переговоров осужденного и К.О., которыми также подтверждаются показания К.О. и обоснованность осуждения Ж.

Согласно актам фоноскопических экспертиз аудиозаписей от 2, 4, 11, 19 февраля 1998 года приведенные записи содержат устную речь Ж. и К.О., свидетельствующие о процессе передачи взятки в месте, куда осужденный отвел ее от здания прокуратуры, признаков монтажа указанные записи не содержат.

Суд выяснил причины противоречий в доказательствах и обоснованно сослался на показания указанных лиц, данных ими как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, акты экспертиз в подтверждение своего вывода о виновности осужденного.

Содержащиеся в кассационных жалобах доводы о том, что дело сфабриковано из-за мести, использованы недопустимые доказательства, обоснованными признать нельзя, поскольку они опровергаются приведенными выше и другими доказательствами.

Суд первой инстанции тщательно проверил заявления осужденного о ложности показаний К.О., Г. и других, о недопустимости письменных доказательств, признал недопустимыми в качестве доказательств две аудиозаписи, а в остальном нашел их необоснованными.

Судебная коллегия находит вывод суда относительно заявлений осужденного об ущемлении его прав, фальсификации доказательств, фабрикации против него уголовного дела, сопровождавшееся применением к нему незаконных методов следствия, путем подбрасывания 7000 долларов США и оценку, данную доказательствам, правильными.

Как видно из материалов дела, суд первой инстанции к таким выводам и оценке пришел после тщательного, всестороннего исследования показаний осужденного, свидетелей и других приведенных в приговоре доказательств в судебном заседании.

Указанные показания свидетелей и выводы экспертов согласуются с другими имеющимися в материалах дела доказательствами. В частности они согласуются с данными, содержащимися в протоколе обыска, показаниях участвовавших в обыске и задержании осужденного работников милиции Н.В., В.О., В.К., Ш.А.Е. и Ш.А.В., понятых И., Ч.

В квартире Ж. перед задержанием наряду с другими предметами были обнаружены 7000 долларов, полученные от К.О.

Из акта осмотра и пометки денег от 19 февраля 1998 года протокола обыска в квартире и осмотра обнаруженных денег видно, что сотрудником РУОП Н.В. в 18 часов 20 минут переданы К.О. 70 купюр по сто долларов с номерами, которые совпали с номерами купюр, обнаруженных в квартире Ж.

При таких обстоятельствах доводы о фабрикации против Ж. уголовного дела, о ложности показаний свидетелей, в том числе и работников милиции, о применении незаконных методов, и об исключении в связи с этим ряда доказательств, о назначении судебно-психиатрической экспертизы, содержащиеся в кассационных жалобах, обоснованными признать нельзя.

Решение суда о судьбе вещественных доказательств также является правильным.

С протоколом судебного заседания осужденный и его защитник ознакомлены, поданные замечания на него на выводы суда не могли повлиять.

Таким образом, органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании каких-либо нарушений УПК РСФСР, влекущих отмену приговора, допущено не было, дело расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

Анализ приведенных выше и других имеющихся в материалах дела доказательств свидетельствует о том, что суд правильно установил фактические обстоятельства по делу, касающиеся содеянного, и обоснованно квалифицировал действия Ж. по ст. ст. 290 ч. 4 п. п. "г", 303 ч. 3 и 133 УК РФ.

Мера наказания осужденному Ж. назначена судом в соответствии с законом.

Оснований для отмены приговора с прекращением дела, как об этом поставили вопрос осужденный и адвокат в кассационных жалобах, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Московского городского суда от 11 апреля 2002 года в отношении Ж. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.