ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 19 сентября 2002 г. N 11-о02-73

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Галиуллина З.Ф.

судей - Борисова В.П. и Ботина А.Г.

рассмотрела 19 сентября 2002 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденных С., М. и адвоката Фаизова Р.Д. на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 17 июня 2002 года, по которому

М. <...>, не имеющий судимости,

осужден по ст. 139 ч. 1 УК РФ к 6 месяцам исправительных работ с удержанием 15% заработка в доход государства ежемесячно, по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "и" УК РФ на 7 лет 6 месяцев лишения свободы. На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначено 7 лет 7 месяцев лишения свободы в воспитательной колонии.

В соответствии со ст. ст. 97 ч. 1 п. "а", 99 ч. 2, 100 УК РФ М. назначена принудительная мера медицинского характере в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра и нарколога от хронического алкоголизма.

С. <...>, не имеющий судимости,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "и" УК РФ на 7 лет 6 месяцев лишения свободы в воспитательной колонии.

Заслушав доклад судьи Борисова В.П., выслушав мнение прокурора Титова В.П., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия.

 

установила:

 

М. и С. признаны виновными в убийстве Б. из хулиганских побуждений, а М. еще и в незаконном проникновении в жилище потерпевшего, против его воли.

Преступления совершены 10 ноября 2001 года в г. Менделеевске РТ при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденные вину признали частично.

В кассационных жалобах (основных и дополнительных):

осужденный С. указывает о своем несогласии с приговором. Утверждает, что не совершал убийства, что оговорил себя на следствии под давлением М. Полагает, что назначенное ему наказание слишком суровое. Просит учесть его семейное положение, данные о личности и снизить наказание, или отменить приговор и направить дело на новое рассмотрение;

адвокат Фаизов Р.Д. находит приговор неправильным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. Полагает, что не опровергнуты доводы С. о его непричастности к убийству. Осужденный М. подтвердил в судебном заседании, что убийство Б. совершил один. Просит приговор отменить, а дело в отношении С. прекратить;

осужденный М. утверждает, что на следствии к нему применялись недозволенные методы, что первоначальные допросы проводились без участия адвоката, ему не разъяснялась ст. 51 Конституции РФ, с материалами дела знакомился без адвоката. Полагает, что в суде необоснованно отклонено его ходатайство о вызове дополнительного свидетеля. Указывает, что С. его оговаривает, что он один убивал потерпевшего. Утверждает, что судебно-медицинская экспертиза ему проводилась формально. Просит приговор изменить, с учетом данных о его личности назначить ему условное наказание.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия находит, что вина М. и С., в совершенных преступлениях подтверждается собственными показаниями С., показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями экспертов и другими материалами дела.

Так, из показаний С., данных на предварительном следствии и признанных судом достоверными, усматривается, что 10 ноября 2001 года вечером, после совместного употребления спиртных напитков М. пригласил его в квартиру Б. Поскольку дверь не открывалась, М. выбил ее ногой, и они вдвоем прошли в квартиру. Потерпевший спал на диване, по предложению М. они вдвоем скинули Б. с дивана на пол, после чего по просьбе М. он стал удерживать потерпевшего, заведя ему руки за голову. В это время М. деревянным бруском ударил Б. по голове, отчего тот потерял сознание. По требованию М. он также нанес тем бруском удар по голове потерпевшего. Затем по просьбе М. он принес с кухни квартиры нож, которым М. перерезал шею Б. После этого он нанес один удар ножом в грудь потерпевшего, отчего нож погнулся. М. дал ему другой нож, достав его из кармана своей одежды, и этим ножом он ударил Б. один раз в живот, два раза в грудь. После чего этим же ножом М. 3 - 4 раза ударил потерпевшего в грудь. Затем они вдвоем оттащили потерпевшего на балкон и ушли.

Из показаний потерпевшего Б.Л. видно, что его брат Б. часто употреблял спиртные напитки, и он с ним в последнее время не общался. О смерти брата узнал от работников милиции 15 - 17 ноября 2001 года.

Из показаний законного представителя осужденного С. - С.Н. усматривается, что 10 ноября 2001 года ее сын ушел из дома около 19 часов, вернулся примерно в 21 час 40 минут.

Из показаний свидетеля К. видно, что 10 ноября 2001 года вечером он, М. и С. употребляли спиртные напитки. В этот вечер он видел у М. складной нож, на рукоятке которого было изображение черепа.

Суд первой инстанции тщательно проверил данные показания и дал им надлежащую оценку.

Судебная коллегия такую оценку, данную судом этим показаниям, находит правильной, поскольку они последовательны и согласуются с другими имеющимися в материалах дела доказательствами, в том числе:

с протоколом осмотра места происшествия;

с актом судебно-медицинской экспертизы о том, что смерть Б. наступила от раны на переднебоковой поверхности шеи справа, проникающей в просвет гортанной части глотки с излитием в просвет дыхательных путей крови, осложнившейся развитием механической асфиксии от закрытия просвета дыхательных путей кровью;

с актом медико-криминалистической экспертизы о том, что ранения на грудной клетке потерпевшего причинены не ножом, изъятым с места происшествия, а другим ножом.

Доводы осужденного М. о применении к нему недозволенных методов расследования, были предметом тщательного исследования в ходе судебного разбирательства, которые обоснованно признаны неубедительными с приведением в приговоре соответствующих мотивов.

Что касается доводов М. о том, что в начале предварительного следствия у него не было адвоката, что ему не разъяснялась ст. 51 Конституции РФ, что при ознакомлении с материалами дела у него не было адвоката, то они являются несостоятельными, поскольку опровергаются материалами дела, из которых видно, что М. разъяснялись его права (т. 1, л.д. 82), допрашивался он с участием адвоката и своего законного представителя (т. 1, л.д. 86 - 89), с этими же лицами он знакомился с материалами дела (т. 2, л.д. 171).

Несостоятельны и доводы С. о том, что он оговорил себя по требованию М., поскольку, как установил суд, эти показания явно противоречат обстоятельствам дела и здравому смыслу. Так С. утверждает, что данные показания он дал, чтобы помочь М. избежать уголовной ответственности. Вместе с тем, из его показаний видно, что он изобличает М. в совершенных преступлениях, отмечая его более активную роль.

Существенных нарушений норм УПК РСФСР, влекущих безусловную отмену или изменение приговора, по делу не выявлено.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и обоснованно пришел к выводу о виновности М. и С. в совершении данных преступлений.

Действиям М. и С. дана правильная юридическая оценка.

При назначении наказания М. и С. суд учел общественную опасность содеянного, обстоятельства дела, а также данные, характеризующие их личность, в том числе и те на которые они указывают в своих жалобах. Назначенное им наказание нельзя признать несправедливым вследствие суровости, поэтому судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб осужденных о смягчении им наказания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 17 июня 2002 года в отношении М. и С. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.