ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 1 февраля 2001 г. N 5-О01-4

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Кузнецова В.В.,

судей - Борисова В.П. и Ермилова В.М.

рассмотрела в судебном заседании от 1 февраля 2001 года дело по кассационным жалобам осужденного М. и адвоката Гаряевой М.В. на приговор Московского городского суда от 13 ноября 2000 года, по которому М., <...>, несудимый -

осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

На основании ст. ст. 97 ч. 1 п. "г", 99 ч. 2 УК РФ к М. применены медицинские меры принудительного характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра от хронического алкоголизма.

Заслушав доклад судьи Ермилова В.М., объяснения осужденного М., поддержавшего свою кассационную жалобу, и заключение прокурора Башмакова А.М., полагавшего оставить приговор без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

М. признан виновным в том, что на почве неприязненных отношений совершил умышленное убийство Т.

Преступление совершено 8 марта 2000 года в г. Москве, при обстоятельствах изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный М. вину не признал и заявил, что убийство он не совершал.

В кассационных жалобах:

осужденный М. (в основной и дополнительной) не согласен с приговором и утверждает, что убийство не совершал. Считает, что предварительным и судебным следствием допущен ряд существенных нарушений уголовно-процессуального закона, перечисленных в ст. 342 УПК РСФСР. Указывает, что предъявленное ему обвинение основано на показаниях свидетелей П. и З., которые противоречивы. Полагает, что суд не оценил представленные доказательства по степени их достоверности и допустимости. Утверждает, что свидетели допрашивались судом с обвинительным уклоном. Ссылается на то, что были исследованы не все вещественные доказательства по делу. Утверждает, что его задержали не 10 марта, а 9 марта 2000 года, что на него оказывалось физическое воздействие, и его заставили писать заявления о добровольном отказе от защитника. Доказательства по делу собирались и закреплялись следователем с нарушением норм уголовно-процессуального закона. Не согласен с тем, что его признали нуждающимся в лечении от алкоголизма. Просит приговор отменить в виду наличия оснований указанных в ст. 349 УПК РСФСР;

адвокат Гаряева в защиту осужденного М. не согласна с приговором, поскольку в основу обвинительного приговора положены показания свидетелей П. и З., которые, по ее мнению, оговорили М. Ссылается на показания М. и указывает, что М. вину в убийстве не признавал. Полагает, что объективных доказательств совершения убийства М. органами следствия не добыто, что судом дана неправильная оценка указанным в жалобе обстоятельствам дела. Просит приговор отменить и дело производством в отношении М. прекратить.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия находит жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Выводы суда о доказанности вины осужденного М. в совершенных преступлениях основаны на собранных по делу доказательствах, полно и объективно исследованных в судебном заседании.

Из показаний свидетеля П. видно, что 8 марта 2000 года она находилась в квартире Т., куда в нетрезвом состоянии пришли М. и З. Т. спал на диване. З. сел за стол и стал употреблять спиртные напитки, а М. стал ругаться на Т., затем взял со стола нож и набросился на спящего Т. Она видела, как он ударил его ножом по телу. Что происходило дальше, она не видела, так как испугалась, взяла свою сумку и ушла из квартиры. Следом за ней, через несколько минут, вышли М. и З.

Свидетель З. показал, что когда пришел с М. в квартиру Т., последний спал на диване. Рядом с ним прилегла П. Он сел за стол и начал употреблять спиртное. М. начал ругаться на Т., оскорблять его, затем взял нож и подошел к дивану. П., увидев нож, сразу соскочила с дивана и отошла в сторону. М. стал стаскивать Т. с дивана и нанес тому удар ножом. Как ему показалось, удар пришелся в область шеи. Но когда М. стащил Т. с дивана, он увидел, что ранение Т. было нанесено в область груди. М. продолжал ругаться и оскорблять Т., стал наносить ему удары по голове и шее. Избиение продолжалось 3 - 4 минуты, после чего М. и он ушли из квартиры.

Оценив показания свидетелей П. и З. в соответствии с требованиями ст. 71 УПК РСФСР, суд обоснованно признал их достоверными, поскольку их показания последовательны и объективно подтверждаются совокупностью доказательств по делу.

Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что Т. были причинены множественные телесные повреждения, смерть потерпевшего наступила от острой кровопотери, развившейся вследствие проникающего колото-резаного ранения и сопровождавшейся массивным внутренним кровотечением в правую плевральную и брюшную полости.

Показания свидетелей П. и З. подтверждается также протоколом осмотра места происшествия, заключением судебно-биологической экспертизы, показаниями свидетелей З., К. и другими доказательствами, полно изложенными в приговоре.

Доводы кассационных жалоб о том, что показания свидетелей П. и З. противоречивы, опровергнуты судом в приговоре с подробным анализом и изложением показаний свидетелей на предварительном следствии и на суде.

Оснований считать, что свидетели оговорили М., как это утверждается в кассационных жалобах, не имеется.

Судом тщательно исследованы все доводы в защиту осужденного и в приговоре указано, по каким мотивам они судом опровергнуты.

Оценив доказательства в их совокупности, суд обоснованно признал доказанным, что убийство совершено М. и правильно квалифицировал его преступные действия по ст. 105 ч. 1 УК РФ.

Не соответствуют материалам дела и утверждения в кассационных жалобах о нарушениях органами следствия и судом требований уголовно-процессуального закона.

Из протокола судебного заседания видно, что обстоятельства дела исследованы судом всесторонне, полно и объективно, при этом были осмотрены и вещественные доказательства по делу.

Опровергается материалами дела утверждения в кассационной жалобе осужденного М. и о том, что он был задержан 9 марта 2000 года и что его заставили написать заявление о добровольном отказе от защитника.

Из протокола задержания М. видно, что он был задержан в 16 часов 45 минут 10 марта 2000 года и ему было разъяснено его право на защиту (т. 1 л.д. 81, 82). В этот же день был выделен адвокат для его защиты и он был допрошен в качестве подозреваемого с участием адвоката.

11 марта от М. поступило заявление, в котором он указал, что свою защиту будет осуществлять сам, что это не связано с его материальным положением.

Следователь вновь разъяснил М. право на защиту, последний подтвердил свое заявление.

Впоследствии М. неоднократно отказывался от защитника, однако постановлением следователя его отказ был отклонен, и М. был обеспечен защитником.

Ни на предварительном следствии, ни на суде М. не заявлял, что его заставили отказаться от защитника.

Из материалов дела также видно, что доказательства по делу получены в соответствии с требованиями закона. Ни на предварительном следствии, ни на суде каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, не допущено.

Назначенное судом наказание М. отвечает требованиям ст. 60 УПК РСФСР.

Суд также правильно применил к нему принудительное лечение от алкоголизма.

Из заключения судебно-психиатрической экспертизы видно, что М. страдает хроническим алкоголизмом, противопоказаний для лечения нет.

Правильность заключения экспертизы сомнений не вызывает. Доводы жалобы осужденного о том, что он в этом лечении не нуждается, являются неосновательными.

Руководствуясь ст. 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Московского городского суда от 13 ноября 2000 года в отношении М. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.