ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 6 мая 1999 года

 

(извлечение)

 

Органами предварительного следствия Р. обвинялся в мошенничестве, совершенном неоднократно, в крупном размере, с использованием своего служебного положения, в неоднократном присвоении чужого имущества в крупном размере с использованием своего служебного положения и в злоупотреблении полномочиями генерального директора ОАО "Нэфис".

По постановлению судьи Приволжского районного суда г. Казани от 17 декабря 1998 г. уголовное дело по обвинению Р. (депутата Казанского объединенного Совета народных депутатов) в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 3 ст. 159, п. п. "б", "в" ч. 2 ст. 160, п. "б" ч. 3 ст. 160 и ч. 1 ст. 201 УК РФ, возвращено для производства дополнительного расследования в связи с тем, что оно возбуждено не прокурором, а помощником прокурора Республики Татарстан. Как считал судья, этим нарушено требование ст. 25 Закона Республики Татарстан "О статусе народных депутатов местных Советов народных депутатов Республики Татарстан" (в редакции Закона от 30 мая 1996 г.).

Кроме того, по мнению судьи, в нарушение п. 7 ст. 18 Федерального закона от 28 августа 1995 г. "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" Р. привлечен к уголовной ответственности без согласия прокурора субъекта Российской Федерации - прокурора Республики Татарстан, оно получено, лишь когда следствие по делу было закончено. Помимо этого, вопреки Закону Республики Татарстан "О статусе народных депутатов местных Советов народных депутатов Республики Татарстан" прокурором не было получено согласие городского Совета народных депутатов на привлечение Р. к уголовной ответственности.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Республики Татарстан постановление судьи оставила без изменения.

Президиум Верховного суда Республики Татарстан постановление судьи и определение судебной коллегии оставил без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных постановлений в связи с их незаконностью и необоснованностью.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 6 мая 1999 г. протест удовлетворила, указав следующее.

В соответствии с ч. 3 ст. 11 Конституции Российской Федерации разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий.

Исходя из требований Конституции Российской Федерации 15 февраля 1994 г. был подписан Договор Российской Федерации и Республики Татарстан "О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан". Он (в частности, в ст. 4) закрепил положение, согласно которому принятие и изменение Конституции Российской Федерации и федеральных законов, в том числе уголовно - процессуального законодательства, находится в ведении Российской Федерации и ее органов.

Согласно ч. 2 ст. 4 Конституции Российской Федерации Конституция и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации, причем в соответствии с ч. 5 ст. 76 Конституции законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, а в случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует федеральный закон.

Из постановления судьи, возвратившего дело на дополнительное расследование, видно, что основанием для принятия такого решения послужили, как считал судья, нарушения, допущенные органами предварительного следствия при возбуждении уголовного дела и привлечении к уголовной ответственности Р.

Дело было возбуждено 23 июня 1998 г. помощником прокурора Республики Татарстан по признакам преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 и п. "б" ч. 3 ст. 160 УК РФ.

Судья, сославшись на ст. 25 Закона Республики Татарстан "О статусе народных депутатов местных Советов народных депутатов Республики Татарстан", согласно которой право возбудить уголовное дело в отношении депутата местного Совета предоставлено только прокурору района, города, а также прокурору Республики Татарстан, усмотрел нарушение порядка возбуждения уголовного дела, поскольку помощник прокурора к числу таких лиц не относится.

Однако такое решение ошибочно, не основано на положениях федеральных законов - Уголовно - процессуального кодекса РСФСР, Закона Российской Федерации от 17 января 1992 г. (с изменениями и дополнениями) "О прокуратуре Российской Федерации", по смыслу которых помощник прокурора не лишен полномочий по возбуждению уголовного дела, в том числе и в отношении депутата.

Указывая на неправильное проведение органами предварительного следствия процедуры привлечения Р. к уголовной ответственности, судья в обоснование этого сослался на ст. 25 Закона Республики Татарстан "О статусе народных депутатов местных Советов народных депутатов Республики Татарстан", согласно которой "народный депутат местного Совета народных депутатов Республики Татарстан обладает неприкосновенностью в течение всего срока его полномочий. Он не может на территории Республики Татарстан быть привлечен к уголовной ответственности... без согласия соответствующего местного Совета".

Однако положения названного Закона противоречат Федеральному закону от 28 августа 1995 г. "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", ст. 18 которого не предусматривает получения от местных Советов согласия на привлечение депутата к уголовной ответственности.

Единственным исключением, предусмотренным указанным Федеральным законом по делам, расследуемым в отношении депутатов выборных органов местного самоуправления, является то, что последние не могут быть привлечены к уголовной ответственности без согласия прокурора субъекта Российской Федерации. В соответствии с действующим уголовно - процессуальным законом лицо считается привлеченным к уголовной ответственности с момента предъявления ему постановления о привлечении в качестве обвиняемого.

Из дела видно, что 26 октября 1998 г. следователь, получив согласие прокурора Республики Татарстан на привлечение Р. к уголовной ответственности, в тот же день объявил ему постановление о привлечении в качестве обвиняемого и разъяснил сущность предъявленного обвинения.

Ссылка в постановлении судьи на то, что ко времени дачи согласия прокурором Республики Татарстан, т.е. к 26 октября 1998 г., предварительное следствие по делу фактически было закончено, несостоятельна, поскольку после привлечения Р. в качестве обвиняемого по делу проведен ряд следственных действий: допрошены свидетели, проведена очная ставка, составлены процессуальные документы.

Нарушения, допущенные судьей при направлении дела на дополнительное расследование, были известны при рассмотрении дела и в кассационном порядке, и в порядке надзора, однако они не устранены.

Поэтому вынесенные по делу судебные постановления подлежат отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение.