ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 августа 2002 года

 

Дело N 43-В02-2

 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                       Лаврентьевой М.Н.,

    судей                                            Маслова А.М.,

                                                     Еременко Т.И.

 

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску Ш. к Б.Л., Б.В., АО "Ижсталь" о признании за Б.А. права собственности на квартиру и признании недействительной сделки по обмену жилыми помещениями, совершенной между Б.Л. и Б.В., по протесту заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации на решение Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 1999 г., постановление президиума Верховного Суда Удмуртской Республики от 23 апреля 1999 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Маслова А.М., заключение помощника Генерального прокурора Российской Федерации Засеевой Э.С., полагавшей протест удовлетворить, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

 

установила:

 

Ш. обратилась в суд с иском к своим братьям Б.Л., Б.В., АО "Ижсталь" о признании за ее матерью Б.А., умершей 05.03.1993, права собственности на квартиру по адресу: <...>, а также признании недействительной сделки от 23.07.1993 по обмену жилыми помещениями, совершенной между Б.Л. и Б.В.

В судебном заседании 15.01.1999 истица уточнила свои исковые требования и указала на то, что ею заявлены требования о применении последствий ничтожной сделки (л.д. 60 об.).

Решением Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г. договор от 30.04.1993 N 2253 на передачу квартиры в собственность граждан на имя Б.В. на кв. <...> признан ничтожным в части: за умершей 05.03.1993 Б.А. признано право собственности на 1/2 часть данной квартиры; договор от 23.07.1993 N 2-2016 обмена данной квартиры, совершенный между Б.Л. и Б.В., в части 1/2 доли квартиры признан ничтожным.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 1999 г. решение Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г. в части признания недействительным договора от 23.07.1993 N 2-2016 обмена данной квартиры, совершенного между Б.Л. и Б.В., в части 1/2 доли квартиры отменено, в этой части вынесено новое решение, которым указанный договор обмена признан недействительным в полном объеме, стороны возвращены в первоначальное положение, в остальной части решение суда оставлено без изменения.

Постановлением президиума Верховного Суда Удмуртской Республики от 23 апреля 1999 г. решение Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г. в части признания недействительным договора обмена указанной квартиры в части 1/2 доли квартиры и определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 1999 г. в части вынесения нового решения о признании недействительным данного договора обмена отменены в полном объеме, вынесено новое решение, которым истице в удовлетворении требования о признании договора обмена недействительным отказано; в остальной части судебные постановления оставлены без изменения.

В протесте заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации ставится вопрос об отмене судебных постановлений в связи с неправильным применением норм материального права и существенными нарушениями норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы протеста, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит протест подлежащим удовлетворению.

Судом установлено, что Б.А. при жизни обратилась в приватизационную комиссию АО "Ижсталь" с пакетом документов о приватизации кв. <...> в совместную собственность со своим сыном Б.В.

Однако до оформления договора о передаче квартиры в собственность Б.А. умерла.

30.04.1993 Б.В. заключил договор N 2253, по условиям которого он получил указанную квартиру в индивидуальную собственность, а 23.07.1993 обменял ее на другую однокомнатную квартиру, принадлежащую его брату Б.Л.

Разрешая спор, суд правильно исходил из положений абз. 3 п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 августа 1993 г. N 8 "О некоторых вопросах применения Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", в соответствии с которым, если гражданин, подавший заявление о приватизации и необходимые для этого документы, умер до оформления договора на передачу жилого помещения в собственность или до регистрации такого договора местной администрацией, то в случае возникновения спора по поводу включения этого жилого помещения или его части в наследственную массу необходимо иметь в виду, что указанное обстоятельство само по себе не может служить основанием к отказу в удовлетворении требования наследника, если наследодатель, выразив при жизни волю на приватизацию занимаемого жилого помещения, не отозвал свое заявление, поскольку по не зависящим от него причинам был лишен возможности соблюсти все правила оформления документов на приватизацию, в которой ему не могло быть отказано.

Между тем, признавая право собственности на 1/2 часть квартиры за Б.А., умершей 05.03.1993, суд в нарушение ч. 4 ст. 197 ГПК РСФСР не указал в решении норму права, которой он при этом руководствовался.

Как следует из приведенного выше положения Постановления Пленума Верховного Суда РФ, факт изъявления наследодателем воли на приватизацию занимаемого им жилого помещения путем подачи соответствующего заявления имеет юридическое значение по спорам по поводу включения этого жилого помещения или его части в наследственную массу.

При таких обстоятельствах суду необходимо было предложить истице уточнить заявленное ею требование (о признании за умершей права собственности на квартиру), а именно - разъяснить, что в данном случае истица вправе ставить вопрос о включении квартиры (ее части) в наследственную массу, оставшуюся после смерти Б.А.

Кроме того, при вынесении решения о признании недействительным договора обмена, заключенного 23.07.1993 между Б.В. и Б.Л., только в части 1/2 доли квартиры суд не принял во внимание требования ст. 180 ГК РФ, в силу которых недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

Согласно ч. 2 ст. 50 ГПК РСФСР суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию, ставит их на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

С учетом положений указанных норм, а также принимая во внимание то обстоятельство, что жилое помещение, в отношении которого возник спор, представляет собой однокомнатную квартиру, суду надлежало поставить на обсуждение вопрос о том, мог ли быть заключен договор обмена принадлежащей Б.Л. однокомнатной квартиры на 1/2 долю квартиры, в отношении которой возник спор.

Отменяя решение суда и определение судебной коллегии в части признания недействительным договора обмена от 23.07.1993, президиум указал на то, что Б.В. произвел обмен квартиры, будучи ее собственником, когда истица не могла претендовать на нее как наследница.

Однако в соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Из данного положения закона следует, что в случае если первоначальная сделка, совершенная в отношении имущества, недействительна, все последующие сделки по распоряжению этим имуществом также не соответствуют закону.

Кроме того, указав в постановлении, что Б.В. являлся на момент обмена собственником спорной квартиры, президиум вступил в противоречие со своими собственными выводами о том (как это видно из резолютивной части постановления президиума), что решение в части признания договора приватизации квартиры недействительным в части является правильным.

В силу вышеназванного п. 2 ст. 167 ГК РФ не может быть признан правильным и вывод президиума о том, что исполнение решения о признании обмена квартиры недействительным невозможно вследствие того, что в настоящее время квартира принадлежит другому лицу.

Согласно ст. 325 ГПК РСФСР сторонам и другим лицам, участвующим в деле, направляется копия протеста, принесенного по их делу. В необходимых случаях стороны и другие лица, участвующие в деле, извещаются о времени и месте рассмотрения дела.

Суд назначает время рассмотрения дела с таким расчетом, чтобы лица, участвующие в деле, имели возможность представить письменные объяснения на протест и дополнительные материалы.

Однако в деле отсутствуют сведения о том, что копия протеста была направлена лицам, участвующим в деле, и они были надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения протеста, тем самым нарушены их права, связанные с ознакомлением с протестом, принесенным по делу, возможностью участия в заседании суда надзорной инстанции, представлением возражений на протест.

При указанных обстоятельствах нельзя признать, что рассмотрение дела в порядке надзора имело место с соблюдением требований закона.

С учетом изложенного решение Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 1999 г. и постановление президиума Верховного Суда Удмуртской Республики от 23 апреля 1999 г. как постановленные с неправильным применением норм материального права и существенным нарушением норм процессуального права в силу п. 2 ст. 330 ГПК РСФСР подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Руководствуясь ст. 329 п. 2 ГПК РСФСР, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

решение Ленинского районного суда г. Ижевска от 15 января 1999 г., определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 февраля 1999 г., постановление президиума Верховного Суда Удмуртской Республики от 23 апреля 1999 г. отменить и дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.