ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 июля 2002 г. N 45-О02-35

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Каримова М.А.

судей Истоминой Г.Н. и Рудакова С.В.

рассмотрела в судебном заседании от 25 июля 2002 года кассационные жалобы адвоката Зверевой Е.В. и осужденной Т. на приговор Свердловского областного суда от 4 января 2002 года, по которому

Т., <...>, ранее не судимая

осуждена по ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 33, п. п. "а", "е", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Постановлено взыскать с Т. в пользу К. 25 000 рублей в счет компенсации морального вреда.

Т. признана виновной и осуждена за приготовление и подстрекательство к убийству К. и К.А. общеопасным способом, из корыстных побуждений по найму.

Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., объяснения осужденной Т., поддержавшей доводы жалобы, мнение прокурора Пеканова И.Т., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

в кассационной жалобе и дополнении к ней адвокат Зверева Е.В. указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам, имеются противоречия между описательной и резолютивной частью приговора. Приговор основан на доказательствах, достоверность которых вызывает сомнение. Выводы суда не подтверждаются рассмотренными в судебном заседании доказательствами.

В описательной части приговора нет ссылки на то, что приготовление к преступлению Т. имело место в виде приискания соучастников, не указано, в чем конкретно выразилась подстрекательская деятельность Т., иначе изложены обстоятельства, по которым осужденная не сумела довести до конца свою деятельность, а именно, не в результате того, что ни пособник, ни исполнитель не собирались совершать преступление, а в силу того, что она была задержана сотрудниками милиции.

Не указал суд в приговоре и какие конкретно обстоятельства, имевшие место в 2001 году, побудили осужденную совершить действия по приготовлению убийства. Таким обстоятельствами, по мнению автора жалобы, является знакомство осужденной с К.Н., которая имея намерение присвоить имущество Т., разработала план убийства и принудила осужденную встретиться с исполнителем убийства.

Исходя из этого, считает, что показаниям свидетеля К.Н. суд дал неправильную оценку и необоснованно положил их в основу приговора.

Заключение комплексной вокалографической экспертизы по исследованию разговора между К.Н. и Т., который записан по инициативе К.Н. 14 марта 2001 года, подтверждает показания Т. и опровергает показания К.Н.

Вывод суда о корыстном мотиве действий Т. основан также только на показания К.Н., достоверность которых вызывает сомнение. Свидетель Х. в судебном заседании назвал личные мотивы, побудившие Т. сделать заказ на убийство.

Неправильным является и вывод суда о серьезности намерений Т. убить потерпевших, поскольку осужденная утверждала, что не собиралась передавать исполнителю убийства золотые изделия, так как понимала, что в этом случае заказ будет исполнен. Эти ее доводы не опровергнуты. Потерпевший К.А. также не поверил в серьезность намерений осужденной, но в судебном заседании он допрошен не был.

Кроме того, судебное следствие проведено односторонне. Свидетели М., Ч., П., Ш., Л., З., Ш.В., З.Е., Б., Ш.Д., чьи показания могли иметь существенное значение, не допрошены по обстоятельствам образования долга, обстоятельств написания расписки Т.

Не была ознакомлена осужденная и ее защитник со всеми материалами дела. После ознакомления с материалами дела на л.д. 212 и 218 появились документы, которых не было до выполнения требований ст. 201 УПК РСФСР.

Амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза проведена с нарушением требований ст. 191 УПК РСФСР, неполно исследована личность испытуемой, не допрошены ее ближайшие родственники, а вывод суда о вменяемости осужденной основан на этом заключении экспертов.

Наказание, назначенное Т., является чрезмерно суровым, не соответствующим данным об ее личности, обстоятельствам дела.

Просит приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 314 УПК РСФСР, действующего на момент рассмотрения дела судом, описательная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, характер вины, мотивов и последствий преступления; доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства; указание на обстоятельства, смягчающие или отягчающие ответственность.

При этом, по смыслу закона, в приговоре должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам.

Такие же требования к приговору содержатся и в ст. 307 УПК РФ, вступившего в силу с 1 июля 2002 года, в соответствии с пунктом 2 которой описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Эти требования закона не в полной мере выполнены судом по настоящему делу.

Так, осужденная Т., не признавая себя виновной в приготовлении к убийству К., пояснила в судебном заседании, что это преступление спровоцировала К.Н., которая сообщила ей, что К. намерена переуступить требование долга и в этом случае ее принудят заплатить деньги вплоть до похищения ее сына. Она же предложила обратиться к знакомому из Чечни, который может убить К. и тем самым избавить ее от выплаты долга. План убийства, его способ путем взрыва разработала также К.Н. К.Н. настойчиво предлагала ей убить К. и ее брата К.А. с тем, чтобы запутать следствие.

19 марта 2001 года мужчине, которого пригласила К.Н., она рассказала об убийстве так, как ее научила К.Н.

Она не хотела убивать К., и после ухода мужчины предложила К.Н. отказаться от этого, но та ответила, что сделать это нельзя. Затем в квартиру пришли работники милиции и задержали ее.

Т. объяснила такое поведение К.Н. корыстными побуждениями, стремлением завладеть ее мебелью, которую она после ее ареста вывезла из ее квартиры.

Отвергая эти доводы осужденной, суд указал, что она не представила каких-либо доказательств в подтверждение корыстной заинтересованности К.Н., присвоении ею имущества, переложив тем самым в нарушение требований ч. 2 ст. 20 УПК РСФСР и ч. 2 ст. 49 Конституции РФ на подсудимую обязанность доказывать свою невиновность.

Показания же свидетеля К.Н. о том, что инициатива совершить убийство К. и К.А. исходила от Т., которая и попросила ее найти исполнителя убийства, что она отговаривала осужденную отказаться от задуманного, а когда не смогла этого сделать, обратилась с заявлением о готовящемся преступлении в милицию, признаны судом достоверными.

В то же время свидетель К.Н. не отрицала, что после задержания Т. в тот же день и на следующий день вывезла из ее квартиры мебель: спальный гарнитур, мягкую мебель, набор корпусной мебели, которые через некоторое время возвратила представителю мужа Т., действовавшему по доверенности последнего. Эти свои действия она объяснила просьбой Т.А., который был обеспокоен тем, что мебель заберут за долги, и представила документы о получении мебели и ее возврате: акт приема-передачи вещей на хранение, доверенность Т.А. на имя М.С. на получение мебели у К.Н., расписку М.С. о получении мебели у К.Н.

Суд признал достоверными и подлинными данные документы.

Однако, приходя к такому выводу, суд учел не все доказательства, исследованные в судебном заседании.

В частности, свидетель Т.А., показания которого были оглашены судом в порядке ст. 286 УПК РСФСР, пояснял на предварительном следствии, что 19 марта 2001 года к нему пришла К.Н., сообщила об аресте жены и предложила ему вывезти их имущество к ней в квартиру, так как оно может быть арестовано и конфисковано. Кроме того она сказала, что такое поручение ей дала его жена. Он был растерян случившимся и поэтому дал согласие на вывоз мебели. 1 апреля 2001 года К.Н. позвонила С. - сестра жены и поинтересовалась, когда можно будет забрать имущество и та сказала, что это можно сделать 2 апреля 2001 года. На следующий день ему позвонила К.Н. и сказала, к ней приехали какие-то мужчины, действующие по его поручению, представили документ и вывели его имущество. Но он никому никаких поручений на вывоз имущества от К.Н., не давал, и где, у кого сейчас находится мебель, ему не известно.

Свидетель С. также пояснила в судебном заседании, что на следующий день после ареста сестры Т., узнав о вывозе имущества из ее квартиры, приехала к ней домой. Сначала приехали грузчики, а затем К.Н., которая сказала, что заберет мебель сестры на хранение, пока не решится вопрос о снятии ареста с имущества. Она и Т.А. сначала не соглашалась отдавать мебель. Но К.Н. говорила убедительно, сказала, что занимается снятием ареста с имущества, у нее было постановление об этом, и тогда они согласились на вывоз мебели. К.Н. вывезла мягкую мебель, спальный гарнитур, стенку, телевизор "Панасоник". Когда она позвонила К.Н. с просьбой вернуть мебель, та сказала, что мебель находится в квартире ее соседей, которых нет дома и попросила перезвонить. Но затем она позвонила сама и сказала, что пришли люди от Т.А. и забрали мебель. Где сейчас находятся вещи, она не знает.

Эти показания свидетелей, имеющие существенное значение для выяснения роли К.Н. по настоящему делу, для правильной оценки ее показаний, в приговоре не приведены и оценки им не дано.

Нарушены судом и требования ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР о полном всестороннем и объективном исследовании обстоятельств дела, действовавшей на момент рассмотрения дела судом.

Не проверив в судебном заседании обстоятельства составления доверенности от имени Т.А., вывоза мебели от К.Н., не допросив М.С., который со слов К.Н. вывез мебель, а также директора компании "Рекон" С.С., заверившего доверенность от имени Т.А., суд признал подлинными и правдивыми представленные К.Н. документы.

Кроме того, Т. последовательно давала показания о том, что К.Н. сказала ей о переуступке К. права требования долга другим лицам, которые могут похитить ее сына, изуродовать, убить и совершить другие действия. Именно страх за жизнь и здоровье сына и явился причиной, по которой она согласилась с предложением К.Н. встретиться с человеком, который может совершить убийство К.

Из содержания видеозаписи и аудиозаписи разговоров между Т., К.Н. и Х. представившимся осужденной как исполнитель убийства, приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств и прослушанных в судебном заседании, следует, что Т. высказывает озабоченность о судьбе своего сына.

В частности в разговоре с К.Н., записанном по инициативе последней до возбуждения уголовного дела, Т. говорит: "Я не хочу постоянно жить в страхе за своего сына.Я должна спокойно жить с сыном..., я осталась одна с сыном без мужа, а теперь сын, мне не пережить".

В разговоре с Х., который записан на видеопленку, Т. вновь говорит о том, что пошли угрозы ее сыну.

Эксперты, проводившие психолого-вокалографическое исследование записи данных разговоров, указали о том, что в словах, речи, тембре голоса Т. ощущается беспокойство, тревога, о своем ребенке, забота о сыне будущей потерпевшей.

Этим доказательствам и доводам осужденной также не дано в приговоре оценки.

Таким образом, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд в приговоре не указал, по каким основаниям он отверг показания осужденной Т. свидетелей Т.А. и С.

Допущенные судом нарушения конституционных прав Т. и уголовно-процессуального закона повлияли на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, что согласно п. 1 ст. 379, п. 3 ст. 380, ч. 1 ст. 381 УПК РФ является основаниями отмены приговора и направления дела на новое судебное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, устранить допущенные нарушения закона и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Свердловского областного суда от 4 января 2002 года в отношении Т. отменить.

Дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.