ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 8 июля 2002 г. N 84-о02-8

 

Председательствующий: Осипова Н.М.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Лутова В.Н.,

судей: Сергеева А.А. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 8 июля 2002 г. кассационные жалобы осужденного Т., адвоката Анисимовой И.А. на приговор Новгородского областного суда от 24 января 2002 года, которым

Т., <...>, украинец, с образованием 8 классов, холостой, судимый:

15 февраля 2000 года по ст. ст. 132 ч. 2 п. "б", 213 ч. 2 п. п. "а", "б" УК РФ к одному году лишения свободы, освобожденный 3 мая 2000 года по отбытии наказания, -

осужден к лишению свободы: по ст. 105 ч. 2 п. "з" УК РФ на пятнадцать лет, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ на одиннадцать лет три месяца с конфискацией имущества, по ст. 222 ч. 1 УК РФ на три года.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений наказание Т. назначено шестнадцать лет шесть месяцев лишения свободы в исправительной колонии особого режима с конфискацией имущества.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., объяснения осужденного Т., поддержавшего кассационные жалобы, мнение прокурора Шинелевой Т.Н., полагавшую необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

Т. признан виновным и осужден за разбойное нападение на Ч. и В. группой лиц по предварительному сговору с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью В., за убийство при этом В., сопряженное с разбоем, совершенные при указанных в приговоре обстоятельствах 31 августа 2000 года в г. В. Новгороде, а также за незаконные хранение и ношение огнестрельного оружия и боеприпасов.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный Т. указывает, что дело в отношении него сфабриковано, по делу нарушены требования ст. ст. 15, 20 УПК РСФСР, 22 Конституции РФ. Следствие проведено односторонне, неполно. Выводы суда противоречат показаниям потерпевшего Ч., согласно которым сумки-рюкзака нападавшие не имели.

Излагает, что на месте происшествия обнаружена сумка-рюкзак, при осмотре сумки-рюкзака в ней находились коричневый ремень, полотно белой материи и моток скотча, на котором имелись отпечаток, след пальца руки. Из заключения эксперта следует, что 5 дактилопленок и моток скотча поступили на экспертизу в четырех не заклеенных пакетах.

С точки зрения осужденного, были нарушены ст. ст. 69, 83 УПК РФ.

Отпечатки следов пальцев рук на мотке скотча идентифицировались с его с нарушением закона, а потому заключение эксперта не имеет юридической силы.

Имеющимся по делу заключениям дактилоскопических экспертиз оценка в приговоре не дана, а они противоречивы.

"При опознании потерпевшим куртки, изъятой по его (Т.) месту жительства, среди других вещей, представленных для опознания следствием, однородных тканей вещей не представлено".

По заключениям экспертов пятен крови, следов продуктов близкого выстрела не обнаружено (на каких предметах не указывает).

Показаниями свидетеля И. установлено, что куртка у нападавшего, выбегавшего из подъезда дома после потерпевшего Ч., имела воротник, а потерпевшим "опознается куртка с капюшоном". Ч. опознал его "по ушам и подбородку"; потерпевший имеет физический недостаток - зрение у него одного глаза 0,7.

Утверждает, что он (Т.) - христианин, верующий человек, не мог совершить этих преступлений. В то время находился в физическом недомогании. На квартире у потерпевших в тот день не мог быть.

По показаниям потерпевшего материальные ценности в квартире не тронуты, а его обвиняют по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ. Обвинение по ст. 222 ч. 1 УК РФ материалами дела не подтверждено. Орудие убийства в деле отсутствует.

По мнению осужденного, вина его не доказана. Просит приговор отменить, дело в отношении него прекратить.

Адвокат Анисимова И.А., выступающая в защиту осужденного, в кассационной жалобе находит приговор незаконным и необоснованным.

Полагает, что след участка ладони руки, изъятый 31 августа 2000 года в квартире <...> по улице Менделеева (со скотча в сумке), не может являться доказательством, поскольку 5 дактилопленок и моток скотча поступили на экспертизу упакованными в четыре не заклеенных бумажных пакета.

На основании данных дактилоскопических экспертиз нельзя сделать вывод о том, что Т. присутствовал 31 августа 2000 года в квартире Ч. и совершил преступления. Ч. показал, что не видел рюкзака у нападавших. Указанная Ч. совокупность индивидуальных признаков, по которым он узнал Т., недостаточна для вывода, что именно осужденный совершил нападение. Кроме того, у Ч. отсутствует глаз. В пятнах на куртке, изъятой в квартире, где проживал Т., которую опознал потерпевший, пятен крови не обнаружено. На внешних поверхностях обшлагов рукавов куртки следов продуктов близкого выстрела не выявлено. В ходе судебного заседания не выяснялись причины противоречий между показаниями свидетелей и потерпевшего в части разногласий по описанию внешнего вида куртки на мужчине, совершившем нападение и выбегавшем из подъезда после выстрела.

Защитник считает, что в суде не добыто достаточных доказательств о виновности Т. в совершении преступлений, просит приговор в отношении последнего отменить.

В возражениях на жалобу осужденного потерпевший А. утверждает, что вина Т. в содеянном доказана.

Обсудив изложенные в кассационных жалобах доводы осужденного и его защитника, судебная коллегия считает, что виновность Т. в содеянном подтверждена исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре доказательствами.

Так, потерпевший Ч. пояснил в суде, что он с В. проживал <...> по улице Менделеева г. В. Новгорода.

31 августа 2000 года домой он вернулся около 17 часов. В. находилась дома одна, спала. К нему приехал М., к которому он вышел на улицу. Последний передал ему брезентовый чехол на автоприцеп и банку с компотом, сел в машину и уехал, а он (Ч.) пошел домой.

Не успев закрыть входную дверь, в прихожей квартиры стал укладывать принесенные вещи.

В этот момент неожиданно для него в прихожую квартиры зашел ранее незнакомый ему Т., фамилию которого он узнал в ходе следствия, одетый в выцветшую куртку светло-коричневого цвета с капюшоном, наставил на него пистолет, при этом передернув затвором, схватил его (Ч.) рукой за горло и приказал молчать. Следом за Т. в прихожую вошел, прикрыв за собой входную дверь квартиры, второй мужчина, одетый в черные куртку и брюки, перчатки, в маске на голове в виде шапочки с прорезями для глаз. Подумав, что пистолет ненастоящий, он (Ч.) попытался освободиться от Т., но тот ударил его рукояткой пистолета по голове и руке, которую он успел подставить под удар. Из повреждения на голове пошла кровь. Т. переместился вглубь коридора в сторону комнаты, откуда на шум выбежала В.

Он (Ч.) стал бороться с мужчиной в маске. Схватился за маску, оттолкнул его ко входной двери и та открылась. Оба они оказались на лестничной площадке в подъезде дома. С нападавшего он стащил наполовину маску и тот побежал на выход из подъезда, на улицу. Он (Ч.) стал его преследовать и услышал звук хлопка, похожий на выстрел. Убегавшего догнать не смог. Увидел, как из подъезда дома выбежал остававшийся в квартире Т., свернул за угол дома и скрылся.

По возвращении в квартиру увидел лежащую на полу В. с огнестрельным ранением головы без признаков жизни. Вызвал работников милиции.

В квартире нападавшие оставили рюкзак, который забрали прибывшие сотрудники милиции.

Утверждал в суде, что хорошо запомнил в лицо нападавшего с пистолетом в руках, опознал его в ходе предварительного расследования, им был Т.

Свидетель Е. пояснил в судебном заседании, что в тот день с И. и С. он сидел на скамейке во дворе дома N 14 по улице Менделеева г. В. Новгорода. Услышал громкий хлопок, похожий на выстрел. Тут же увидел убегавшего от дома мужчину в черных куртке и брюках, который на бегу снимал с рук черные перчатки, что ему (Е.) показалось странным, поскольку было лето. Волосы у мужчины были черные. Послышался крик. Недалеко от первого подъезда дома находился мужчина с лицом в крови, он кричал и звал на помощь. Из первого подъезда дома N 14 в тот момент выбежал еще один мужчина одетый в светло-коричневую куртку и скрылся за углом дома.

Свидетели И. и С. дали в суде аналогичные показания, указывая, что за первым убегавшим мужчиной бежал мужчина, у которого было лицо в крови. Догнать первого ему не удалось. Потерпевший Ч. просил вызвать милицию, говорил, что двое ворвались к нему в квартиру, один сорвал с него цепочку и ударил пистолетом по голове. В это время в квартире находилась его (потерпевшего) жена.

Свидетель И. пояснил, что он видел третьего мужчину, который после звука выстрела выбежал из первого подъезда дома N 14 и забежал за угол дома. Тот мужчина был одет в светло-коричневую куртку.

Из протокола осмотра места происшествия следует, что квартира N 1 находится на первом этаже слева от входа в крайний левый подъезд дома N 14 по улице Менделеева Г.В. Новгорода. Внешняя входная металлическая дверь квартиры открывалась наружу, вторая деревянная - внутрь квартиры. Слева от входа в прихожей квартиры лежал брезентовый чехол от автоприцепа. Из прихожей направо в коридоре, ведущем в кухню, на полу обнаружена была гильза от огнестрельного оружия. В дверном проеме жилой комнаты, расположенном напротив входа в квартиру, на полу лежал труп В. В 89 см от боковой стенки дивана, обращенной к голове трупа и в 20 см от передней стенки была обнаружена желтая оболочечная пуля. У правой руки трупа на полу находился полуспортивный рюкзак-сумка, в котором лежали коричневый ремень, полотно белой материи и моток скотча, на котором был выявлен отпечаток руки. В отмеченных в протоколе местах имелись следы вещества, похожего на кровь.

Изъятые с места происшествия дактилопленки, гильза, пуля, рюкзак, моток скотча и другие вещи были упакованы, опечатаны печатью прокуратуры В. Новгорода.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта смерть В., 1969 года рождения последовала в результате огнестрельного пулевого сквозного ранения головы, сопровождавшегося повреждением костей черепа и вещества головного мозга.

Входная огнестрельная рана располагалась в левой лобно-теменно-височной области, причиненная в результате выстрела из огнестрельного оружия, снаряженного пулевым снарядом в упор, выходная огнестрельная рана располагалась в затылочной области справа.

Раневой канал был в направлении спереди назад, слева направо и сверху вниз относительно вертикального положения тела потерпевшей.

Конкретно судить о взаиморасположении потерпевшей и нападавшего в момент выстрела не представляется возможным.

По заключению судебно-баллистической экспертизы изъятые с места преступления гильза и пуля, являлись комплектным изделием и составной частью 7,62 мм патрона к пистолету конструкции Токарева ("ТТ"). Эти гильза и пуля отстреляны были в пистолете "ТТ" и ранее могли составлять один патрон.

Заключением дактилоскопической экспертизы установлено, что один след участка ладони руки, изъятый 31 августа 2000 года по факту убийства В. в квартире <...> улице Менделеева (со скотча в сумке), оставлен был ладонью правой руки Т.

Как видно из протокола предъявления лица для опознания, потерпевший Ч. уверенно опознал Т., как напавшего на него 31 августа 2000 года с пистолетом в руке в его квартире и ударившего им его по голове.

В судебном заседании потерпевший Ч. утверждал что Т. он хорошо запомнил. В ходе проведения опознания он сразу среди других лиц узнал осужденного, никаких сомнений на этот счет у него не было. До проведения этого следственного действия никаких фотографий ему работники расследования не показывали.

Из протокола опознания видно, что это следственное действие было проведено с участием защитника осужденного.

По поводу его проведения, объективности действий каких-либо замечаний, заявлений от Т. и его защитника не было.

Сам осужденный признал в суде, что при опознании потерпевший указал сразу на него.

В ходе обыска по месту жительства Т. была обнаружена и изъята куртка-штормовка светло-коричневого цвета, которую, как усматривается из протокола опознания, среди предъявленных ему курток опознал потерпевший Ч., как ту, которая была на Т. при нападении на него (Ч.) 31 августа 2000 года.

Свидетель Т.Г. показал в суде, что изъятая у них при обыске эта куртка принадлежит ему, которая была приобретена примерно 13 лет назад. Она неоднократно подвергалась стирке. Эту куртку иногда одевал и носил его сын Т. (осужденный).

По заключению эксперта на внешних поверхностях обшлагов рукавов данной куртки были обнаружены следы нитратов и нитритов (NO3 и NO2), которые могли быть образованы в результате сгорания пороха при выстреле.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта у Ч. имелись телесные повреждения в виде ушибленной раны лобной области, ссадины правого лучезапястного сустава, которые были причинены при действии тупого твердого предмета, возможно, при ударе пистолетом, могли быть получены потерпевшим 31 августа 2000 года.

Проверив доказательства, оценив их с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточными для разрешения дела, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности виновности Т. в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, в разбойном нападении на Ч. и В. группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью В., в убийстве В., сопряженном с разбоем.

Действия Т. по ст. ст. 105 ч. 2 п. "з", 162 ч. 3 п. "в", 222 ч. 1 УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Обстоятельства по делу исследованы полно, всесторонне, объективно.

Положенные в основу обвинения осужденного доказательства получены в установленном законом порядке, и допустимость сомнений не вызывает.

Не доверять показаниям потерпевшего Ч. у суда оснований не было. Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании он давал последовательные пояснения. Его показания подтверждаются другими фактическими данными по делу. Противоречий в его объяснениях по обстоятельствам происшедших событий не установлено. Как установлено судом, потерпевший и осужденный ранее не были знакомы, конфликтных ситуаций, неприязненных отношений между ними не было.

Суд обоснованно показания Ч. признал достоверными.

Положенные судом в основу обвинения осужденного доказательства согласуются между собой.

Оговора Т. со стороны потерпевшего и свидетелей судебная коллегия не усматривает.

В ходе предварительного расследования потерпевший допрашивался неоднократно, он описывал напавших, в том числе при допросе в тот же день после нападения, заявляя, что может опознать нападавшего, который был без маски.

Опознание Ч. Т. было проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 164 - 166 УПК РСФСР.

Само по себе отсутствие у потерпевшего одного глаза не свидетельствует о недостоверности показаний Ч. Ссылки, что он не мог запомнить осужденного, на материалах дела не основаны.

Потерпевший утверждал на следствии и в суде, что Т. он запомнил хорошо, зрение второго глаза у него (потерпевшего) нормальное.

С соблюдением закона было проведено и опознание потерпевшим куртки-штормовки, изъятой в доме по месту проживания осужденного, в которой как утверждал потерпевший, находился Т. в момент нападения.

Что касается утверждений в жалобах, что потерпевший указал на то, что куртка у Т. была с капюшоном, а свидетель И. говорил об убегавшем в куртке с воротником, то эти детали в показаниях потерпевшего и названного свидетеля не являются существенным противоречием, поскольку потерпевший видел эту куртку на Т. в момент нападения, находясь рядом с последним, а свидетель видел ее в тот момент, когда осужденный убегал от подъезда, находясь от него на удаленном расстоянии. К тому же, свидетель И. высказал предположение, говоря, что куртка "кажется" была с воротником.

Необнаружение на куртке следов крови, что отмечается в жалобах, при наличии приведенных в приговоре доказательств не свидетельствует о невиновности Т. в содеянном.

Из протоколов осмотра места происшествия, осмотра предметов видно, что на месте преступления был обнаружен и изъят спортивный рюкзак зеленого, защитного, со вставками белого цвета.

Потерпевший утверждал, что до происшедших событий этого рюкзака у них в квартире не было им (потерпевшим) он не принадлежал.

Из материалов дела видно, что осмотр места происшествия, изъятия с места преступления предметов, в том числе следов рук, их осмотр были проведены в установленном законом порядке. Изъятые предметы, в том числе дактилопленка с отпечатком руки со скотча, были признаны вещественными доказательствами и приобщены к материалам дела. Дактилоскопические экспертизы были назначены и проведены по постановлениям следователя. В распоряжение экспертов предоставлялись дактилопленки со следами рук, обнаруженных на месте преступления, в том числе с мотка скотча из рюкзака, сам моток скотча.

Дактилоскопические экспертизы были проведены в ходе предварительного следствия до того, как был задержан осужденный.

По заключению эксперта N 1517 от 16 октября 2000 года на объектах, изъятых 31 августа 2000 года в квартире <...> по улице Менделеева г. В. Новгорода, были обнаружены пригодные для идентификации личности один след пальца руки и два участка ладоней рук.

Заключением эксперта N 1144 от 23 июля 2001 года установлено, что один след участка ладони руки (со скотча в сумке), из указанных в заключении от 16 октября 2000 года, был оставлен ладонью правой руки Т., а один след пальца руки и другой след участка ладони руки были оставлены другим лицом (лицами).

Из справки, приобщенной к делу, от 20 октября 2000 года (л.д. 159 т. 1), о которой указано в жалобах, видно, что проводилась проверка одного следа пальца руки, изъятого с места происшествия и описанного в заключении от 16 октября 2000 года, по АДИС "Папилен". В результате проверки следа по лицам и следам рук с мест нераскрытых преступлений идентификаций на 20 октября 2000 года не было установлено.

В силу изложенного с утверждениями в жалобах о противоречиях в заключениях данных экспертиз согласиться нельзя. Противоречий в заключениях проведенных по делу дактилоскопических экспертиз не имеется.

Данных, свидетельствующих о применении в ходе предварительного расследования незаконных методов ведения следствия, по делу не установлено.

Как предусматривалось ст. 179 УПК РСФСР, изымаемые предметы подлежали упаковыванию и опечатыванию не всегда, а в необходимых случаях.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, действующего на момент постановления приговора, влекущих отмену или изменение приговора, за исключением осуждения Т. за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, органами предварительного расследования и судом не допущено.

Доказательствами по делу установлено, что Т. заранее вооружился пистолетом "ТТ" с патроном, с другим лицом, взяв сумку-рюкзак, с заранее приготовленными лентой-скотч, ремнем, полотном материи, прибыли к дому потерпевшего, соучастник Т. надел на себя приготовленные черную маску в виде шапочки с прорезями для глаз и перчатки на руки. Напали на потерпевших, проникнув в квартиру вопреки воле и согласию потерпевших, незаконно. Действовали Т. и его соучастник совместно, согласованно. Т. применил в отношении Ч. и В. насилие, опасное для их жизни и здоровья, в отношении Ч. и угрозу применения такого насилия.

Использование в качестве орудия преступления огнестрельного оружия - пистолета, поражающие свойства которого он знал, производство из него выстрела в голову потерпевшей, характер и локализация причиненных им ей телесных повреждений свидетельствуют о наличии у Т. умысла на лишение жизни В.

Мотив посягательства Т. на потерпевших проверялся, он установлен и указан в приговоре.

Не соглашаться с выводами суда оснований не имеется.

Тот факт, что имущество потерпевших не было похищено, на юридическую оценку действий Т. не влияет. Разбой признается оконченным с момента нападения с целью завладения имуществом, соединенного с насилием, опасным для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, что имело место по делу.

Материалами дела установлено, что в ходе нападения Ч. оказал активное сопротивление. Из комнаты выбежала В., Т. переместился в глубь прихожей навстречу В. Ч. в ходе борьбы с человеком в маске оказались в коридоре, поскольку открылась дверь. Человек в маске стал убегать, Ч. преследовал его, кричал о помощи. В связи с этими обстоятельствами, убив потерпевшую, как обоснованно признал суд, Т., не успев ничего похитить, выбежал из квартиры подъезда дома и скрылся.

Изложенные выше доказательства указывают о незаконном ношении Т. огнестрельного оружия и боеприпаса.

Психическое состояние Т. исследовано с достаточной полнотой.

С учетом заключения проведенной в отношении него судебно-психиатрической экспертизы, его личности, всех обстоятельств по делу в отношении инкриминируемых ему деяний Т. обоснованно признан вменяемым.

Действовал он сознательно, последовательно, целенаправленно.

Доводы жалоб о непричастности Т. к совершению установленных судом преступлений, о недоказанности его вины, ссылки осужденного на то, что в квартире потерпевших он в тот день не был и не мог там быть, несостоятельны, противоречат доказательствам по делу.

Эти версии в ходе предварительного расследования и в судебном заседании тщательно проверялись, как опровергнутые приведенными в приговоре доказательствами, они судом обоснованно отвергнуты.

Для отмены приговора, как о том ставится вопрос в жалобах осужденного и его защитника, судебная коллегия оснований не находит.

Вместе с тем, признавая Т. виновным в незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов, суд свой вывод в этой части не мотивировал, доказательств этому в приговоре не привел, в связи с чем осуждение его за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов из приговора подлежит исключению.

Несмотря на это изменение приговора, оснований для смягчения осужденному наказания судебная коллегия не усматривает.

Наказание Т. назначено в соответствии с требованиями ст. 6, 60 УК РФ, назначенное ему наказание по своему виду и размеру чрезмерно суровым, несправедливым не является. При назначении наказания осужденному требования закона судом не нарушены.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Новгородского областного суда от 24 января 2002 года в отношении Т. изменить, исключить его осуждение за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, а в остальном данный приговор в отношении него оставить без изменения, кассационные жалобы его и защитника Анисимовой И.А. - без удовлетворения.