ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 4 июня 2002 г. N 7-кпо02-13сп

 

4 июня 2002 года Кассационная палата по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Степалина В.П.,

судей - Микрюкова В.В., Климова А.Н.

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного С., адвоката Сперанского О.В. на приговор суда присяжных Ивановского областного суда от 17 октября 2001 года, которым:

С., <...>, со средним образованием, холостого, работавший рабочим по заготовке леса у частного предпринимателя М.Б., проживал <...>, не судимый

осужден к лишению свободы

- по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ в виде лишения свободы сроком на 9 лет с конфискацией имущества;

- по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "з" УК РФ в виде лишения свободы сроком на 13 лет;

- по ст. 167 ч. 2 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 4 года.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, применяя принцип частичного сложения наказаний, назначено окончательно наказание в виде лишения свободы сроком на 18 (восемнадцать) лет с конфискацией имущества с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с С. в пользу Б. компенсацию морального вреда в связи с убийством сына в сумме 100 000 (сто тысяч) рублей; и сумму 1162 (одну тысячу сто шестьдесят два) рубля в возмещение затрат на погребение сына, в пользу Б.Н. компенсацию морального вреда, причиненного ее дочери М. 12 сентября 1993 года рождения в связи с убийством отца в сумме 100 000 (сто тысяч) рублей, в доход федерального бюджета судебные издержки в сумме 102 (сто два) рубля.

Заслушав доклад судьи Микрюкова В.В., объяснения С., поддержавшего доводы жалобы, заключение прокурора Лущиковой В.С., полагавшей необходимым приговор суда оставить без изменения, кассационная палата

 

установила:

 

по приговору суда присяжных С. признан виновным в том, что он в период с 20 часов 28 октября до 13 часов 29 октября 2000 года в доме <...>, желая завладеть материальными ценностями, принадлежащими М.Б., вооружившись имевшимся в доме топором, с целью причинения смерти, нанес находившимся в доме М.Б. не менее восьми ударов топором по шее и задней поверхности груди, и Б.Н.В. не менее тринадцати ударов топором по шее, лицу и волосистой части головы. От полученных повреждений М.Б. и Б.Н.В. скончались на месте. После смерти Б.Н.В. и М.Б. С., желая скрыть их трупы, совершил поджог дома <...>, принадлежащего М.Б., уничтожив и значительно повредив сгораемые конструкции и декоративную отделку внутренних помещений указанного дома, причинив тем самым ущерб в сумме 1 461 597 рублей.

Совершив поджог дома, С. взял из дома М.Б. принадлежащую последнему, бутылку рома "Баккарди" емкостью 1 литр стоимостью 600 рублей и с места преступления скрылся.

В кассационных жалобах:

осужденный С. ставит под сомнение правильность вердикта присяжных заседателей, на который повлияли нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные в судебном заседании: председательствующий судья необоснованно отказал защите в проведении следственного эксперимента для устранения противоречий возникших по делу, в исследовании схемы дома. Свидетели О. и Е. не допрошены в присутствии присяжных заседателей о причинах его оговора, о том, что к ним на следствии применялись недопустимые методы следствия, показания этих свидетелей являлись недопустимыми доказательствами, однако они были исследованы в суде. Е. допрашивалась ночью. Кроме того, в отношении Е. не было оснований, предусмотренных ст. 286 УПК РСФСР, для оглашения ее показаний. Полагает, что его показания от 2 ноября 2000 года получены с применением недопустимых методов следствия, было нарушено его право на защиту, вместо адвоката Обабкова ему был предоставлен адвокат Зудова И.А. Считает, что председательствующий судья вел судебный процесс с обвинительным уклоном.

В жалобе осужденный ставит под сомнение законность судебно-психиатрической экспертизы. По мнению осужденного, нет доказательств совершения им разбоя. Не согласен с квалификацией его действий по поджогу дома, полагая, что в его действиях неоконченный состав преступления.

Адвокат Сперанский О.В. просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение. Считает, что приговор является незаконным, не справедливым и подлежащим отмене по следующим основаниям: судебное следствие проведено неполно и односторонне; в ходе производства предварительного следствия и судебного заседания допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона (в том числе председательствующим по делу нарушен принцип объективности в напутственном слове); судом неправильно применен уголовный закон к обстоятельствам дела, как они были установлены судом присяжных; С. назначено несправедливое наказание, не соразмерное по своей тяжести характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, вердикту коллегии присяжных заседателей признавших С. заслуживающим снисхождения.

По мнению адвоката экспертизы проведены заинтересованным лицом, которое оказывало платные услуги потерпевшим по обработке тел погибших.

Показания свидетелей Ч. и Е. были оглашены в нарушение ст. 286 УПК РСФСР. (т. 3 л.д. 211)

Суд признав недопустимым доказательством следственный эксперимент допросил в качестве свидетеля конвоира, сопровождавшего С. (т. 3 л.д. 208)

Председательствующий лишил защиту возможности изобразить перед присяжными на бумаге, как с точки зрения защиты располагались повреждения на телах убитых (т. 3 л.д. 250)

В напутственном слове председательствующий заявил присяжным не соответствующий действительности факт того, что О. давал показания трезвым (т. 3 л.д. 262).

Кроме того, председательствующий в напутственном слове анализировал перед присяжными позицию защиты.

В возражениях государственный обвинитель просит приговор суда оставить без изменения, а кассационные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб, кассационная палата находит приговор законным и обоснованным.

Как видно из материалов дела, нарушений уголовно-процессуального законодательства в процессе расследования, в стадиях предварительного слушания, назначении судебного заседания и в ходе судебного разбирательства, влекущих в соответствии со ст. 465 УПК РСФСР отмену приговора суда присяжных, по данному делу не допущено.

Данных об ошибочном исключении из судебного разбирательства допустимых доказательств либо об исследовании в суде доказательств, полученных с нарушением закона, не установлено.

Нарушений принципа состязательности в судебном заседании не имелось. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства. Необоснованных отказов осужденному в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не усматривается.

С. признан виновным в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей. Оснований ставить под сомнение законность вердикта не имеется. В судебном заседании исследованы все существенные для исхода дела доказательства.

Каких-либо данных, свидетельствующих об одностороннем или неполном судебном следствии не имеется.

Из протокола судебного заседания не видно, чтобы со стороны председательствующего судьи проявлялась предвзятость либо заинтересованность по делу.

Председательствующий судья обоснованно отказал адвокату в прениях использовать схему, которая не была предметом исследования в судебном следствии (т. 3 л.д. 250). Присяжные заседатели осматривали таблицы телесных повреждений (т. 2 л.д. 48 - 54, 71), приложенные к актам судебно-медицинских экспертиз (т. 3 л.д. 177, 178).

Что касается доводов жалобы осужденного о том, что в присутствии присяжных заседателей не допрошены свидетели О. и Е. о том, что якобы к ним на следствии применялись недопустимые методы следствия, то данный вопрос не относится в соответствии со ст. 435 УПК РСФСР к компетенции коллегии присяжных заседателей.

Председательствующий судья не нашел оснований признавать показания данных свидетелей недопустимыми доказательствами.

Протокол допроса Е. от 31 октября 2000 года (т. 1 л.д. 124), где Е. допрошена ночью, был исключен из числа доказательств (т. 3 л.д. 213) и не исследовался перед присяжными заседателями. Остальные показания Е. обоснованно были признаны допустимыми доказательствами и оглашены в судебном заседании в соответствии с требованиями ст. 286 УПК РСФСР.

Суд принимал меры по доставке свидетеля Е. в суд. Как видно из сообщений службы приставов родители свидетельницы не знали о ее местонахождении (т. 3 л.д. 55, 56, 58). Допрошенная в суде Е.Н.С., мать Е., также заявила, что не знает о местонахождении ее дочери. Аналогичные показания и дала и сестра - Е.Н. (т. *** л.д. 200 - 201).

Также обоснованно в соответствии с требованиями ст. 286 УПК РСФСР были оглашены показания свидетеля Ч. (т. 3 л.д. 212)

В судебном заседании также проверялся вопрос о законности показаний О., полученных в ходе предварительного следствия. Суд обоснованно признал их допустимыми доказательствами (т. 3 л.д. 147 - 151).

Заключения судебно-медицинских экспертиз обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами. Как видно из материалов дела и установлено судом эксперт В., проводивший экспертизы с потерпевшими не встречался, какой-либо заинтересованности в исходе дела со стороны эксперта не установлено (т. 3 л.д. 96 - 109).

Протокол допроса С. проведен с соблюдением закона и у суда не имелось оснований признавать его недопустимым доказательством.

После задержания С. заключил соглашение с адвокатом Обабковым И.В., с которым был проведен допрос С.

В последующем С. отказался от услуг адвоката Обабкова И.В. и попросил обеспечить его адвокатом Зудовой И.А., о чем в деле имеется соответствующее заявление. Причину отказа от адвоката Обабкова И.В. С. объяснил различными позициями (т. 1 л.д. 62). При такой ситуации следователь обязан был произвести замену защитника. Допрос С. от 2 ноября 2000 года проведен с участием адвоката Зудовой И.А., ордер адвоката к делу приобщен (т. 1 л.д. 63 - 70).

10 ноября 2000 года С. вновь изъявил желание иметь защитника адвоката Обабкова И.В. (т. 1 л.д. 78).

7 декабря 2000 года С. заключил соглашение с новым адвокатом Сперанским О.В. (т. 1 л.д. 88), с участием которого предъявлялось обвинение и оканчивалось предварительное расследование.

Данные факты свидетельствуют, что следователь выполнял в соответствии с законом волю обвиняемого по его праву на защиту.

Несостоятельным является довод жалобы осужденного о том, что перед присяжными заседателями не исследовалась схема дома, как следует из протокола судебного заседания по ходатайству защитника присяжным заседателям была предоставлена схема из тома 1 на листе дела 22 (т. 3 л.д. 158) и по ходатайству государственного обвинителя схема дома на листе дела 37 тома первого (т. 3 л.д. 187).

Суд не нашел оснований для выезда состава суда на место происшествия, а потому обоснованно отклонил ходатайство С. (т. 3 л.д. 234 - 235).

Что касается допроса в судебном заседании свидетеля Е.А., конвоира, то, как видно из протокола судебного заседания он пояснял лишь о показанном С. месте сожжения сумки и вещей. Данный факт, сожжение вещей и показ места сожжения, С. в суде не оспаривался (т. 3 л.д. 221).

При постановке вопросов перед присяжными заседателями судом соблюдены требования ст. ст. 449 - 450 УПК РСФСР.

Вопросы перед присяжными поставлены в понятных им формулировках.

Перед присяжными заседателями в третьем вопросе был поставлен вопрос по позиции С. и коллегия присяжных заседателей не согласилась с ней (т. 3 л.д. 288).

Фактические обстоятельства совершения преступных действий, установленные вердиктом коллегии присяжных заседателей, в соответствии со ст. 465 УПК РСФСР не могут быть оспорены в кассационной жалобе. Особенности кассационного обжалования приговора и особенности производства в суде второй инстанции осужденным разъяснялись в установленном законом порядке. Поэтому доводы осужденного С. о неправильном установлении судом присяжных фактических обстоятельств дела не могут быть приняты кассационной палатой во внимание.

Напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям ст. 451 УПК РСФСР, в нем не выражено в какой-либо форме мнение председательствующего судьи по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей.

Поскольку в судебном заседании С. перед присяжными заседателями пытался опорочить показания О., то председательствующий напутственном слове правильно разъяснил присяжным, что показания свидетеля были получены с соблюдением закона (т. 3 л.д. 262).

Председательствующий в напутственном слове не анализировал перед присяжными позицию защиты.

Кроме того, данные доводы жалобы адвоката в соответствии с ч. 4 ст. 465 УПК РСФСР не могут служить поводом для пересмотра приговора, так как из протокола судебного заседания видно, что защитник сразу после напутственного слова не заявлял возражений в этой части.

Довод жалобы С. об отсутствии в его действиях разбойного нападения является несостоятельным, поскольку вердиктом установлено, что С., желая завладеть материальными ценностями, причинил М.Б. и Б.Н.В. телесные повреждения, повлекшие смерть.

Обвинительный вердикт в отношении С. постановлен с соблюдением требований ст. 454 УПК РСФСР и, в соответствии со ст. 459 УПК РСФСР обязателен для председательствующего судьи, причем оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей, указанных в ч. 3 ст. 459 УПК РСФСР, не имеется.

В соответствии с установленными вердиктом обстоятельств суд правильно квалифицировал действия С. по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "з" и 162 ч. 3 п. "в" УК РФ.

Доводы жалобы осужденного о том, что его действия по совершению поджога дома содержат состав неоконченного преступления, ибо его умыслом охватывалось полное уничтожение дома, а в связи с приездом пожарных дом полностью не сгорел, несостоятельны.

Как видно из материалов дела при пожаре сгорели комнаты, расположенные на втором этаже, и крыша дома, уничтожено имущество, находившееся на втором этаже, и декоративная отделка комнат, поэтому квалификация его действий, как оконченного состава преступления является правильной независимо от того, что дом полностью не сгорел. Ущерб от пожара в сумме 1 461 597 рублей является значительным.

Умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога при реальном причинении потерпевшему значительного ущерба влечет уголовную ответственность по части второй ст. 167 УК РФ.

Что касается довода жалобы С. о необоснованности приговора, то приговор постановлен судом в соответствии с вердиктом присяжных и требованиями ст. 462 УПК РСФСР.

В соответствии с указанной статьей закона в приговоре не требуется давать оценки доказательствам, исследованным в судебном заседании в отличие от ст. 314 УПК РСФСР, регламентирующей правила постановления приговора, при рассмотрении дел в порядке главы двадцатой УПК РСФСР.

Особенности рассмотрения дел с участием коллегии присяжных заседателей, а также юридические последствия удовлетворения ходатайства, включая особенности обжалования и рассмотрения жалоб на приговоры суда присяжных, как это следует из материалов дела, осужденному С. разъяснялись.

Таким образом, доводы осужденного, изложенные в кассационной жалобе, о необоснованности приговора, противоречат требованиям закона, регламентирующим деятельность суда присяжных.

Психическое состояние осужденного судом проверено. Из заключений судебно-психиатрических экспертиз следует, что осужденный является вменяемым.

Оснований ставить под сомнение законность и обоснованность выводов экспертов не имеется.

Юридическая оценка действиям С. дана правильная.

Наказание назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 60 - 65 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного, смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного, является справедливым и смягчению по мотивам жалоб не подлежит.

Довод жалоб о том, суд не принял в качестве смягчающего наказание обстоятельства - совершение преступления впервые, не может быть принят во внимание, так как в соответствии со ст. 61 УК РФ смягчающим обстоятельством признается лишь совершение впервые преступления небольшой тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств.

Суд учел то, что С. коллегией присяжных заседателей за совершение разбойного нападения и убийство признан заслуживающим снисхождения.

С учетом данного обстоятельства суд назначил наказание С. по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "з" и 162 ч. 3 п. "в" УК РФ не более двух третей максимального срока, предусмотренного санкциями этих статей.

Кассационная палата не находит оснований для смягчения С. наказания.

Доводы жалобы С. о том, что он был лишен доступа к материалам дела для надлежащей защиты, являются несостоятельными. Как видно из материалов дела С. знакомился с материалами следствия, что подтверждается графиком ознакомления с 6 июля по 10 августа 2001 года (т. 2 л.д. 171) и с материалами судебного производства с 24 декабря 2001 года по 15 февраля 2002 года и был полностью ознакомлен, что подтверждается графиком и распиской осужденного (т. 3 л.д. 341 - 342).

Выдача ксерокопий документов дела действующим УПК РСФСР не предусмотрена.

Что касается доводов С. относительно замечаний на протокол судебного заседания, то они были рассмотрены председательствующим судьей и по ним вынесено мотивированное постановление.

Нарушений норм Конституции Российской Федерации, международного права и уголовно-процессуального закона, влекущих обязательную отмену приговора, при проверке материалов дела не установлено.

С учетом изложенного кассационная палата считает, что кассационные жалобы осужденного и его защитника удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339, 351, 465 УПК РСФСР, кассационная палата

 

определила:

 

приговор суда присяжных Ивановского областного суда от 17 октября 2001 года в отношении С. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.