ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 22 апреля 2002 г. N 84-о02-9

 

Председательствующий: Толкачев Н.А.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе:

председательствующего - Каримова М.А.

судей - Истоминой Г.Н. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 22 апреля 2002 года дело по кассационной жалобе осужденного П. на приговор Новгородского областного суда от 7 февраля 2002 года, которым

П., <...>, со средним образованием, холостой, неработавший, судимый 5 ноября 1998 года по ст. 161 ч. 2 п. "б" УК РФ к двум годам лишения свободы, освобожденный 5 июля 2000 года условно-досрочно на три месяца 29 дней, -

осужден по ст. 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ к девятнадцати годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

На основании ст. 97 ч. 1 п. "г" УК РФ П. назначено принудительное лечение от алкоголизма.

Заслушав доклад судьи Грицких И.П., заключение прокурора Шинелевой Т.Н., полагавшую необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

П. признан виновным и осужден за убийство Б. в ходе ссоры на почве личных отношений и за убийство Б.Л. с целью скрыть другое преступление - убийство Б., совершенное неоднократно, при указанных в приговоре обстоятельствах 28 сентября 2001 года в поселке Крестцы Новгородской области.

В кассационной жалобе осужденный П. указывает, что на предварительном следствии было нарушено его право на защиту, поскольку ему не был предоставлен адвокат. 8 и 10 октября выполнялись следственные действия, а он находился в болезненном состоянии, его преследовали галлюцинации, он терял ориентировку во времени и месте. Другой адвокат, кроме Аушевой, следователем ему не был предоставлен. В последующем отказаться от дачи показаний его заставил следователь.

Утверждает, что выводы суда об убийстве им двух лиц не соответствуют действительности; приговор постановлен на недостаточно проверенных материалах дела. Указанных в приговоре показаний на следствии он не давал. Они записывались следователем по своему усмотрению. Протокол осмотра места происшествия "не отражает реальной обстановки". В отношении Б. его действия должны быть квалифицированы по ст. 108 ч. 1 УК РФ как убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Излагает, что на следствии и в суде пояснял о том, что "если бы он сидел на диване, то Б. не смог бы причинить ему сильный ушиб коленного сустава". Тот нанес ему удар; когда он стоял. Эти его показания суд во внимание не принял. Удар ножом Б. он (П.) наносил сзади "прямо в грудную клетку, а не сверху вниз". За другим ножом бежать на кухню у него не было необходимости. Убийство Б.Л. он не совершал. Для этого у него не было причин. Следователь и адвокат оказывали на него психическое давление, которое заключалось в том, что если бы он "не взял на себя это убийство, ему бы вменили изнасилование".

Принудительное лечение от алкоголизма ему назначено необоснованно. Ранее он отбывал наказание в местах лишения свободы, на свободе находился небольшой промежуток времени, спиртное чаще употреблял только перед задержанием по настоящему делу. Заключение экспертов не соответствует действительности.

Просит переквалифицировать его действия на ст. 108 ч. 1 УК РФ, исключить из приговора указание о применении в отношении него принудительного лечения от алкоголизма. В случае признания нарушения его права на защиту приговор отменить, дело передать на новое расследование.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия считает, что вина П. в содеянном подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Сам осужденный пояснил в судебном заседании, что Б.Л. и Б. он знал.

Вечером 27 сентября 2001 года к нему зашел Б., попросил видеокассеты, пригласил его к себе домой выпить спиртное. Дав Б. видеокассеты, согласился с его предложением и они пошли к нему (Б.) домой, где распивали спиртные напитки. Потом он, Б.Л., Б., приобретя еще спиртного, пришли к нему (П.) домой и продолжали употреблять спиртные напитки. С ними был мальчик - племянник потерпевших. Самогонку покупал Б.

В процессе распития самогонки Б. предложил ему какое-то "дело", но он отказался. Тогда тот рассердился, взял нож и порезал возле кисти свою руку, стал доказывать, что не работает на "оперов". Он отобрал у Б. нож, перевязал ему руку. Последний успокоился. Они вновь выпили спиртное. Б. прошел в комнату, сел в кресло и уснул. Мальчик ушел домой.

Он с Б.Л. продолжали пить, разговаривали.

Стали смотреть видеомагнитофон, при этом Б.Л. прилегла на кровать. Проснувшись, увидев их, Б. пошел на кухню, вернулся с ножом и кинулся на него (П.). Он увернулся, нож воткнулся в матрас кровати. Б.Л. побежала. Б. погнался за ней. Затем забежал к нему, ударил его ногой по ноге. Он отклонился, а Б., потеряв равновесие, упал. Тогда он (П.) достал кухонный нож, который до этого положил под подушку, и нанес им два удара Б. в область спины. В коридоре увидел Б.Л. с перерезанным горлом.

Выпив спиртного, решил спрятать трупы. Оттащил Б. к туалету и сбросил в выгребную яму. Б.Л. отнес во двор и присыпал землей. Когда тащил их, с них сползла одежда, которую он сжег в печке. Помыл полы, застелил их половиками. Куртку Б. спрятал под стол, садовый нож положил под клеенку. После этого еще выпил спиртного и лег спать.

Однако в ходе предварительного расследования при допросе в качестве подозреваемого П. показывал, что в его доме в ходе распития спиртных напитков зашел разговор о С., которые являются его (осужденного) дальними родственниками, которых незадолго до этого избили. Стал Б. спрашивать о таком факте, на что последний отвечал нецензурной бранью, сказал, чтобы он не лез не в свое дело. У них возникла ссора, они стали ругаться. Б. взял со стола нож и порезал себе руку. Он (П.) стал вырывать у него нож и в процессе борьбы тот порезал ему несильно руку, крови не было. Затем он перевязал Б. руку; они продолжили пить спиртное. Он (осужденный) пошел в прихожую, сел на диван, стал курить. К нему подошел Б. и ударил его ногой по правой ноге. Он (П.) побежал на кухню, взял со стола нож, подбежал к Б. сзади и ударил его ножом два раза в область спины. Увидев происходящее, Б.Л. начала кричать, побежала к выходу. Поскольку нож, которым он бил Б., остался после второго удара у того в теле, он (П.) забежал на кухню, схватил нож с изогнутым лезвием, догнал Б.Л. на веранде около двери, схватил ее сзади за ворот куртки левой рукой, а правой рукой, в которой держал нож, перерезал им ей горло. Она упала. Из шеи у нее текла кровь. Он оттащил потерпевшую за дверь, ведущую в хозяйственную пристройку. Нож спрятал под клеенку на столе, стоящем на веранде. Вытащил из спины Б. нож и бросил. Труп Б. сбросил в выгребную яму за туалетом. Труп Б.Л. оттащил в хлев. Выкопал там лопатой яму, положил в нее тело Б.Л. и закопал землей.

Утверждал, что убийство Б. он совершил в ходе ссоры с ним, а Б.Л. убил в связи с тем, что не хотел, чтобы оставался в живых свидетель убийства Б., так как она могла об этом сообщить в милицию.

Признавал, что он убил Б. и Б.Л. П. в ходе проверки его показаний на месте происшествия, полностью признавал свою вину в убийстве обоих потерпевших при допросе в качестве обвиняемого с участием защитника в лице адвоката.

Изложенные выше показания П. на следствии суд обоснованно признал достоверными и положил их в основу его обвинения, поскольку они в полном объеме подтверждаются другими доказательствами.

Из протокола осмотра места происшествия видно, что 4 октября 2001 года в помещении веранды дома N 31 по улице Железнодорожной поселка Крестцы Новгородской области под клеенкой на столе был обнаружен нож с черной рукояткой и изогнутым лезвием, на котором имелись следы вещества бурого цвета, похожего на кровь. Под столом лежала куртка. На веранде справа от входной двери на полу находился кухонный нож. Из помещения веранды дома через хозяйственную пристройку имелся ход в помещение с земляным полом, из которого выходила кисть руки человека. При раскопке был обнаружен труп женщины - Б.Л. На расстоянии 10,8 м от дома имелся деревянный туалет, за которым на расстоянии 2,1 м была выгребная яма, в которой был обнаружен труп мужчины - Б.

Согласно заключений судебно-медицинского эксперта смерть Б.Л., 1975 года рождения, наступила от острой кровопотери, развившейся в результате колото-резаного ранения шеи.

У Б.Л. имелись обширная колото-резаная рана на обоих боковых и передней поверхностях шеи в средней 1/3 с пересечением общих сонных артерий и сопровождающих их вен, мягких тканей и нервов шеи. В дне раны были обнаружены множественные переломы хрящей гортани и подъязычной кости.

Эти повреждения возникли при действии предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, возможно, при действии ножа, изъятого при осмотре места происшествия с искривленным лезвием, причинили потерпевшей тяжкий вред здоровью. Рана у Б.Л. образовалась при проведении этим ножом по боковым и передней поверхностям шеи в направлении слева направо с одновременным сильным надавливанием кзади.

Наиболее вероятное расположение нападавшего в момент нанесения ранения было сзади от потерпевшей. Ее смерть наступила через незначительный промежуток времени после нанесения ей повреждений, могущий исчисляться секундами, десятками секунд.

Смерть ее могла наступить в ночь с 27 на 28 сентября 2001 года. В крови погибшей обнаружен алкоголь в концентрации 3,2 промилле, что у живых лиц соответствует сильной степени алкогольного опьянения.

Смерть Б., 1970 года рождения, наступила от острой кровопотери при внутреннем кровотечении, развившемся в результате двух колото-резаных ранений грудной клетки.

У Б. были выявлены 2 колото-резаные раны на задней поверхности грудной клетки слева, проникающие в левую плевральную полость с повреждением левого легкого, средостения, левой подключичной артерии и с последующим кровотечением в левую плевральную полость.

Телесные повреждения у Б. возникли при действии предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, при двух ударах ножом (вторым, изъятым с места преступления) с достаточной силой в направлении сзади наперед, причинившие потерпевшему тяжкий вред здоровью.

После нанесения этих повреждений смерть Б. наступила через незначительный промежуток времени, могущий исчисляться секундами, десятками секунд. В момент нанесения ранений нападавший находился сзади от потерпевшего.

Смерть Б. могла наступить, как и смерть Б.Л., в ночь с 27 на 28 сентября 2001 года.

В нижней трети обеих предплечий Б. по внутренней поверхности имелись 2 резаные раны без признаков заживления, перевязанные тканевыми повязками. Они могли образоваться при действии лезвия ножа, при воздействии собственной рукой.

В крови трупа Б. обнаружен был этанол в концентрации 2,7 промилле, что соответствует у живых лиц сильной степени алкогольного опьянения.

Заключением судебно-биологической экспертизы установлено, что на ноже с изогнутым лезвием была обнаружена кровь человека, выявлены микрочастицы мягких тканей тела человека, состоящие из элементов соединительной, жировой ткани и кровеносных сосудов. Происхождение крови и микрочастиц от Б.Л. не исключается, они не могли принадлежать Б. и П.

На кухонном ноже с места происшествия обнаружена была кровь, однако видовую ее принадлежность определить не представилось возможным ввиду низкой концентрации белка.

Свидетель П.В. пояснил в суде, что вечером 27 сентября 2001 года П., Б.Л., Б. были в доме его бабушки, а потом они ушли к П. При нем у П. с Б.Л. и Б. ссор не было.

Свидетель С. показала в судебном заседании, что П. приходится ей дальним родственником. Ее и мужа действительно избили в сентябре 2001 года, о чем она говорила П., но о том, что это сделал Б., не сообщала, поскольку сама не знала, кто их избил.

Показания П. на следствии в качестве подозреваемого и обвиняемого соответствуют заключению в отношении него судебно-медицинского эксперта, согласно которого у него имелись телесные повреждения в виде ссадины на внутренней поверхности левого предплечья и кровоподтека передневнутренней поверхности области правого коленного сустава. Повреждения у него возникли при воздействии предмета с колюще-режущими свойствами, возможно, ножа на область левого предплечья и действии тупого твердого предмета, возможно, удара ногой по области правого коленного сустава при указанных им обстоятельствах.

Оценив доказательства по делу в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины П. в убийстве Б. в ходе ссоры на почве личных отношений, а затем в убийстве Б.Л. с целью скрыть другое преступление - убийство Б. По указанных в приговоре основаниям действия П. по ст. 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Положенные в основу обвинения осужденного доказательства получены в установленном законом порядке, их допустимость сомнений не вызывает.

При задержании, как видно из материалов дела, П. разъяснялось, в чем он подозревается - в убийстве Б.Л. и Б. Указывал, что с задержанием он согласен, вину в убийстве обоих потерпевших признавал полностью, иметь защитника П. желания не изъявил. В ходе предварительного расследования с момента его задержания ему неоднократно, а также перед каждым допросом разъяснялись предусмотренные законом права подозреваемого, обвиняемого, в том числе и право на защиту, положения ст. 51 Конституции Российской Федерации, что каждый раз он удостоверял своею подписью. Права он знал, они ему были понятны. Перед допросами у него выяснялось мнение по вопросу участия защитника. Перед допросом в качестве подозреваемого, перед выходом на место происшествия П. заявлял, что в услугах адвоката не нуждается, изъявлял желание дать показания. В качестве обвиняемого допрашивался с участием защитника. После допросов указывал, что протоколы он читал, с его слов сведения в них записаны верно. По поводу ведения допросов, их объективности замечаний у него не было. В качестве его защитника адвокат участвовал в деле с согласия осужденного, отвода ему П. не заявлял. Ходатайств о втором защитнике, о чем указывает П. в жалобе, от него не поступало. При объявлении ему об окончании предварительного следствия заявил, что желает знакомиться с материалами дела совместно с адвокатом Аушевой, что и было им с последней сделано. По окончании ознакомления с материалами дела П. заявил, что с материалами уголовного дела ознакомился в полном объеме, заявлений, ходатайств и дополнений к следствию он не имеет.

При таких обстоятельствах утверждения П. в жалобе о нарушении на следствии его права на защиту являются необоснованными, на материалах дела не основаны.

Ссылки осужденного на то, что в ходе следствия показания он давал в состоянии невменяемости, в болезненном состоянии, при наличии у него галлюцинаций, суд с приведением мотивов обоснованно признал несостоятельными.

Показания осужденного, которые он давал на предварительном следствии и в судебном заседании, проверялись, причины изменений им показаний выяснялись, при постановлении приговора им дана верная юридическая оценка.

Обстоятельства по делу исследованы в соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР.

Данных, свидетельствующих о незаконных методах ведения следствия, по делу не установлено.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, в том числе права П. на защиту, влекущих отмену или изменение приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено.

Доводы осужденного о совершении им убийства Б. при превышении пределов необходимой обороны, о том, что Б.Л. он не убивал, противоречат материалам дела.

Эти версии по делу исследованы, как опровергнутые приведенными в приговоре доказательствами, они судом обоснованно отвергнуты.

Не соглашаться с выводами суда оснований не имеется.

Доказательства по делу не свидетельствуют о нахождении П. в той ситуации в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения или в состоянии необходимой обороны.

Использование осужденным в качестве орудий преступлений в отношении обоих потерпевших ножей, нанесение ими им с достаточной силой ударов в жизненно важные органы потерпевших, характер и локализация причиненных телесных повреждений указывают о наличии у П. умысла на лишение жизни как Б., так и Б.Л.

Между действиями П. и наступившими последствиями - смертью потерпевших имеется прямая причинная связь.

Мотив посягательства осужденного в отношении Б. и Б.Л. проверялся, он установлен и правильно указан в приговоре.

Поступал П. сознательно, последовательно, целенаправленно.

Психическое состояние осужденного выяснялось.

С учетом заключения судебно-психиатрической экспертизы в отношении него, данных о его личности, всех установленных по делу обстоятельств в отношении инкриминируемых ему деяний П. обоснованно признан вменяемым.

Для отмены приговора или переквалификации его действий по эпизоду, связанному с потерпевшим Б., на ст. 108 ч. 1 УК РФ, исключения обвинения в части убийства Б.Л., как о том ставит вопросы П. в своей жалобе, оснований нет.

Наказание П. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ. Назначенное ему наказание чрезмерно суровым, явно несправедливым не является. Оснований для смягчения осужденному наказания судебная коллегия не находит.

Наличие в действиях П. особо опасного рецидива преступлений суд признал обоснованно, привел своему решению в приговоре мотивы.

Заключением судебно-наркологической экспертизы установлено, что П. страдает хроническим алкоголизмом первой стадии, нуждается в проведении курса противоалкогольного лечения, противопоказаний для такого лечения не имеет.

Данная экспертиза проведена компетентными на то лицами. Материалы дела, личность осужденного врачам-экспертам были известны, в ходе проведения экспертизы они были предметом исследования, в заключении получили оценку. Выводы экспертов мотивированы, они не противоречат материалам дела. Объективность выводов экспертов сомнений не вызывает.

С утверждениями П. о необоснованности назначения ему противоалкогольного лечения согласиться нельзя.

Кассационная жалоба осужденного удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

приговор Новгородского областного суда от 7 февраля 2002 года в отношении П. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.