ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 1 апреля 2002 г. N 45-о01-210

 

Председательствующий: Безответных Н.П.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Говорова Ю.В.

судей - Сергеева А.А. и Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 1 апреля 2002 года дело по кассационной жалобе осужденного К. на приговор Свердловского областного суда от 21 июня 2001 года, которым

К., <...>, русский, с образованием 8 классов, неработавший, -

осужден к лишению свободы: по ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" УК РФ на восемнадцать лет, по ст. 119 УК РФ на два года.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений наказание К. назначено девятнадцать лет лишения свободы.

Постановлено "в соответствии со ст. 74 ч. 5 УК РФ условное осуждение К. отменить".

В соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности настоящего и приговора от 11 ноября 1998 года окончательно наказание К. назначено двадцать лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., объяснения осужденного К., поддержавшего жалобу, заключение прокурора Хомицкой Т.П., полагавшую необходимым приговор в части осуждения К. по ст. 119 УК РФ отменить, дело прекратить на основании п. 3 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР, исключить указания суда о наличии в действиях К. особо опасного рецидива преступлений, назначения ему наказания по правилам ст. ст. 69 ч. 3 и 70 УК РФ, а в остальном оставить без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

К. признан виновным и осужден за убийство 9 октября 1999 года мужчины, личность которого по делу не установлена, из хулиганских побуждений, за угрозу убийством С., у которого имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, а также за убийство 28 октября 1999 года из хулиганских побуждений Б., совершенные им в г. Екатеринбурге при указанных в приговоре обстоятельствах.

В кассационной жалобе осужденный К. указывает, что с обвинением по ст. 119 УК РФ он не согласен. Утверждает, что угроз убийством в адрес С. не высказывал. Между убийствами потерпевших прошло определенное время. С. мог свободно уйти, так как он с ним не был связан.

Первое убийство он (К.) признает полностью, вины своей в этом не отрицает.

28 октября 1999 года убийство не совершал, это сделал С.

Утверждает, что в сентябре 2000 года он (К.) стал давать правдивые показания. С., почувствовав свою вину, скрылся в неизвестном направлении. В момент заявленного им ходатайства о вызове С. в судебное заседание, последнего уже не было. У него был вымышленный адрес. Считает, что этот факт свидетельствует о причастности С. к убийствам.

Суд не принял во внимание доводы и убеждения адвоката о переквалификации его (осужденного) действий со ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" на ст. 105 ч. 1 УК РФ, признав первоначальные показания объективными.

С заключением судебно-психиатрической экспертизы он (К.) не согласен. Полагает, что врач "не стал брать на себя ответственность и признал его нормальным, здравым человеком".

Просит еще раз провести судебно-психиатрическую экспертизу и направить его в клинику имени Сербского г. Москвы.

В дополнениях к жалобе К. указывает, что при задержании он начал давать признательные показания, а перед этим сказал "всем подозреваемым, в том числе С., чтобы всю вину валили на него".

На очной ставке со С. он (К.) "опять дал ложные показания против себя, выгородив С. по убийству мужчины 29 октября 1999 года". На следственном эксперименте вновь оговорил себя. Давал против себя показания и в дальнейшем в ходе следствия. Затем заявил следователю, что "отказывается от эпизода обвинения от 29 октября 1999 года и от ст. 119 УК РФ".

Указывает, что убийство мужчины 29 октября 1999 года совершил С. Действительно ходил с последним смотреть, кто живет по соседству с ними, но нож с собой не брал. Нож взял С. Последний говорил, что "подколол" мужика, выбравшись из коллектора теплоузла, а после этого тот вылез и убежал, а они (К. и С.) ушли к себе.

Просит разобраться в деле, осудить его только по эпизоду убийства им мужчины 9 октября 1999 года. За убийство Б. привлечь к уголовной ответственности С. Приговор отменить, дело направить на дополнительное расследование. Его (К.) направить для повторного освидетельствования на стационарную психиатрическую экспертизу в центр имени Сербского.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, Судебная коллегия считает, что вина К. в содеянном им подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Сам К. доказанность своей вины в совершении 9 октября 1999 года убийства мужчины на перекрестке улиц 3 Интернационала и Халтурина г. Екатеринбурга в жалобе не оспаривает. Этот факт признает.

Пояснил в судебном заседании, что в тот вечер был пьяный. Возвращаясь в коллектор теплоузла, где проживал, на обочине дороги увидел лежащего мужчину. Полагая, что последний сотрудничает с работниками милиции, решил его убить. Хотел его поднять, но тот стал на него ругаться. Он (К.) стукнул мужчину раза три головой об асфальт. Взял пустую стеклянную бутылку, разбил ее и "розочкой" стал резать горло тому мужчине. Потом за ноги перетащил мужчину с дороги на пустырь и забросал мусором.

Указал, что этого потерпевшего ранее не знал. Во время убийства им мужчины С. находился рядом, ничего не делал, не говорил и ни о чем его не спрашивал.

Из показаний потерпевшего С. в ходе предварительного следствия видно, что вечером 9 октября 1999 года он с К. ходил собирать стеклопосуду. Возвращаясь, на обочине дороги увидели лежащего незнакомого им мужчину. Подойдя к мужчине, К. толкнул его ногой, сказал, что этот мужик "работает" на милицию, всех "сдает", он - "стукач", его надо убить. Взял мужчину за волосы, ударил его несколько раз головой об асфальт. Затем достал из сумки стеклянную бутылку, разбил ее и осколком бутылки начал резать мужчине шею. Потом взял его за ноги и оттащил на пустырь. Труп мужчины забросал мусором. Свою одежду, на которой была кровь потерпевшего, К. просил постирать Аэлиту.

Показания К. и С., указанные выше, соответствуют данным, отраженным в протоколе осмотра места происшествия.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта на трупе мужчины, личность которого не установлена, имелись: резаная рана передней поверхности шеи с повреждением правого сосудистого пучка, щитовидно-подъязычной связи, мягких тканей, ушибленная рана левой теменной области с кровоизлиянием в кожный лоскут головы, ограниченное субарахноидальное кровоизлияние на левой теменно-затылочной области, ссадины и кровоподтеки лица, кровоизлияние в кожный лоскут головы в правой лобной области.

Все указанные повреждения имели признаки прижизненности.

Смерть этого мужчины наступила от резаного ранения шеи с повреждением правого сосудистого пучка шеи, осложнившегося острой кровопотерей, которая и явилась непосредственной причиной смерти.

Это ранение являлось резаным, "атипичным" ранением, могло образоваться в результате воздействий предмета, имеющего несколько режущих острых краев, например, отломком бутылки. Возможно, что потерпевший в момент получения ранения шеи находился в горизонтальном положении (лежа). Данное ранение шеи могло образоваться незадолго до наступления смерти (единицы минут).

Все другие повреждения могли образоваться от ударных воздействий тупым твердым предметом, незадолго до наступления смерти (минуты).

Заключением судебно-биологической экспертизы установлено, что на осколках бутылки, изъятых с места происшествия, была обнаружена кровь человека, которая могла принадлежать мужчине, труп которого был обнаружен на пустыре по улице 3 Интернационала г. Екатеринбурга, и не могла произойти от К.

Вина осужденного в убийстве мужчины по эпизоду обвинения от 9 октября 1999 года подтверждается и другими приведенными в приговоре доказательствами.

В судебном заседании К. убийство Б. отрицал, утверждал, что последнего убил С.

Однако в ходе предварительного расследования при допросах в качестве подозреваемого, обвиняемого неоднократно, в том числе с участием защитника в лице адвоката, К. признавал, что вечером 28 октября 1999 года он и С. пошли посмотреть, кто живет в соседнем коллекторе теплотрассы. Он (К.) спустился в колодец, а С. оставался ожидать его наверху. На дне колодца спал мужчина, которого ранее он не видел. Разбудил его, о чем-то с ним говорил. Разговор не помнил, так как был пьян. Потом он (К.) ударил мужчину несколько раз ножом в область сердца. После этого мужчина выскочил из люка и побежал. По дороге к себе рассказал С., что мужчину убил.

Излагал обстоятельства убийства им Б. К. и в ходе проверки его показаний на месте преступления.

На предварительном следствии С. пояснил, что в коллектор теплоузла спускался К., а он ожидал его наверху. В то время он (С.) передвигался на костылях, спускаться из-за низких потолков не мог. Слышал, что К. спрашивал мужчину, который находился в колодце, кто он такой, что делает. Тот отвечал, что там он живет, может уйти. К. ответил, что он (мужчина) не уйдет, останется там. Потом раздался шум, крик. Из люка вылез мужчина, как оказалось Б., и побежал в сторону улицы Халтурина. Затем из колодца вылез К. и сообщил ему (С.), что подколол мужчину ножом.

На следующий день на одежде К. видел кровь. Ту одежду К. просил К.Т. сжечь. Пояснял, что о происшедшем той ночью он рассказал М. и К.Т. Возвращаясь к себе в теплотрассу с К., он дважды помогал последнему подниматься с земли, поскольку тот был пьян и падал. Потом на своих руках и брюках обнаружил следы крови.

Его (С.), К. и М. возили на опознание трупа, который лежал примерно в 30 метрах от коллектора теплоузла. Это был тот мужчина, который после ссоры с К. с криком о помощи вылез из колодца и убежал.

Аналогичные показания С. давал на очной ставке с К.

На очной ставке со С. К. признавал, что в теплотрассу спускался он (осужденный). Там он ударил мужчину ножом. Нож взял с собой из теплотрассы, где жил. От ударов нож сломался и он его выбросил через забор завода "ВИЗ".

Указанные показания К. и С. суд обоснованно положил в основу обвинения К., поскольку они подтверждаются другими материалами дела.

Не доверять пояснениям С. у суда оснований не было. Он давал последовательные показания. Пояснения С. соответствуют другим доказательствам.

Из протокола осмотра места происшествия следует, что 29 октября 1999 года в шести метрах от края проезжей части улицы Таледова в районе перекрестка улиц Таледова - Егорова г. Екатеринбурга был обнаружен труп мужчины. В пятнадцати метрах от трупа по улице Таледова в сторону завода "ВИЗ" располагались три люка канализации, вокруг одного из них имелись следы вещества бурого цвета. Внутри этого люка на вентиле трубопровода были выявлены подтеки пятен бурого цвета, рядом с трубой отопления на картонной коробке были пятна вещества бурого цвета. В том колодце на трубе отопления находилось одеяло, был обнаружен рюкзак с вещами. На земле в люке были обнаружены множественные пятна бурого цвета.

Материалами дела установлено, что потерпевшим является Б., 1951 года рождения.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта у Б. имелись: проникающее колото-резаное ранение передней поверхности груди слева с повреждением 4 ребра, сердечной сорочки, корня левого легкого, сквозное колото-резаное ранение мягких тканей средней трети левого предплечья.

Причиной его смерти явилось проникающее колото-резаное ранение передней поверхности груди слева с повреждением 4 ребра, клетчатки переднего средостения, сердечной сорочки и левого легкого, сопровождавшееся кровотечением в сердечную сорочку, левую плевральную полость, с исходом в массивную кровопотерю.

Эти повреждения причинены были острым колюще-режущим орудием, вероятно, плоскопродолговатой формы, шириной клинка около 2 см.

Обнаруженные повреждения у Б. имели признаки прижизненности, были причинены одно за другим в короткий промежуток времени, незадолго до наступления смерти.

До развития острой функциональной недостаточности (в результате ранения сердечной сорочки, клетчатки переднего средостения, корня левого легкого, сопровождавшегося массивным кровотечением, в результате чего, спустя несколько минут с момента травмы от падения артериального давления, развилась острая функциональная недостаточность) пострадавший мог выполнять активные действия.

Заключениями проведенных по делу судебно-биологических экспертиз установлено, что на рубашке и брюках К., на брюках С. была обнаружена кровь человека, происхождение которой от Б. не исключается.

На рубашке К. имелись пятна буро-красного цвета - крови человека хорошей насыщенности, на брюках - умеренной насыщенности, имели место сливающиеся пятна. На брюках С. были пятна слабой и умеренной насыщенности.

Наличие крови на брюках С., как обоснованно признал суд, не противоречит обстоятельствам, установленным на предварительном следствии и в судебном заседании.

С. утверждал, что при возвращении их с места убийства Б. К. последний падал, а он его поднимал, в связи с чем, будучи испачканным в крови потерпевшего, К. испачкал его.

Эти показания С. подтверждаются характером пятен, выявленных на его брюках, самой степенью их насыщенности, по сравнению с пятнами на одежде К.

Из показаний свидетелей К.Т., М., М.О. видно, что К. в их присутствии признавал убийство Б.

Оценив доказательства по делу в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины К. в совершении убийства мужчины 9 октября 1999 года и убийства Б. 28 октября 1999 года, обоих из хулиганских побуждений.

По указанным в приговоре основаниям действия К. по ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" УК РФ судом квалифицированы правильно.

Орудия преступлений, нанесение ими повреждений с достаточной силой в жизненно важные органы потерпевших, характер и локализация причиненных им телесных повреждений свидетельствуют о наличии у К. умысла на лишение жизни как Б., так и мужчины, личность которого не установлена.

Между действиями К. и наступившими последствиями - смертью потерпевших имеется прямая причинная связь.

Мотив действий осужденного в отношении потерпевших проверялся, он установлен и правильно указан в приговоре.

Доказательствами по делу установлено, что ранее потерпевших - Б. и второго убитого им мужчину К. не знал, никаких отношений с ними не имел. Неправомерных действий в отношении осужденного потерпевшие не совершали.

Приведя мотивы, суд обоснованно признал, что в отношении потерпевших, лишая их жизни, К. действовал из хулиганских побуждений.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах.

Обстоятельства по делу исследованы в соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР.

Положенные судом в основу обвинения осужденного доказательства получены в установленном законом порядке, их допустимость сомнений не вызывает.

На предварительном следствии права подозреваемого, обвиняемого, право на защиту, положения ст. 51 Конституции Российской Федерации К. разъяснялись, он их знал, что удостоверял своей подписью.

Его мнение по вопросу защиты выяснялось. При его желании он был обеспечен защитой в лице адвоката. В убийстве Б. признавал свою вину, по обстоятельствам содеянного давал подробные показания при допросах с участием защитника. После допросов отмечал в протоколах, что сведения в них с его слов записаны верно. Каких-либо замечаний по поводу ведения допросов он и его защитник не приносили.

Сам К. в жалобе не отрицает, что положенные судом в основу его обвинения показания на следствии он давал.

Данных, свидетельствующих о применении в ходе предварительного расследования незаконных методов ведения следствия, по делу не установлено.

Показания К., которые он давал на следствии и в судебном заседании, проверялись, причины изменений им пояснений выяснялись, всем им при постановлении приговора дана верная юридическая оценка.

Самооговора К., оговора его со стороны С. и свидетелей Судебная коллегия не усматривает.

В ходе судебного разбирательства в судебном заседании от 19 - 25 июля 2000 года С., М., М.О., К.Т. по делу были допрошены. Их показания в суде соответствуют пояснениям на предварительном следствии.

Судом принимались исчерпывающие меры, направленные на обеспечение явки С. в судебное заседание от 8 - 21 июня 2001 года, однако установить его местонахождение не представилось возможным.

Оглашение показаний С. в настоящем судебном заседании, которые он давал на следствии и в предыдущем судебном заседании, не противоречит требованиям ст. 286 УПК РСФСР, нарушением закона не является.

Доводы К. о том, что Б. он не убивал, это сделал С., несостоятельны, на материалах дела не основаны.

Эта версия осужденного тщательно проверялась, своего подтверждения не нашла, как опровергнутая приведенными в приговоре доказательствами, она судом обоснованно отвергнута.

Не соглашаться с выводами суда в этой части оснований не имеется.

Психическое состояние К. исследовано полно. Данные о его личности при постановлении приговора суду были известны.

По заключению стационарной судебно-психиатрической экспертизы К. хроническим психическим заболеванием, которое бы могло лишать его возможности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, не страдает. Он является психопатической личностью смешанного типа. У него сохранен интеллект, прогностические и критические функции. Он способен правильно оценивать ситуации и дифференцировать свое поведение, он не лишен возможности осознавать фактический характер своих действий и руководить ими. Во время совершения инкриминируемых ему деяний К. находился в состоянии простого алкогольного опьянения, у него не было признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, которое могло бы лишать его возможности осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими.

Объективность заключения экспертов сомнений не вызывает. Данная экспертиза проведена компетентными на то лицами. В ходе проведения экспертизы обстоятельства по делу, личность К. экспертам были известны, они были предметом исследования, получили оценку. Выводы экспертов подробно мотивированы, они не противоречат материалам дела, согласуются с ними.

Для проведения в отношении осужденного повторной судебно-психиатрической экспертизы, как о том он ставит вопрос в своей жалобе, оснований нет.

С учетом заключения проведенной судебно-психиатрической экспертизы, его личности, всех обстоятельств по делу в отношении инкриминируемых ему деяний К. обоснованно признан вменяемым.

Что касается осуждения К. по ст. 119 УК РФ, то приговор в этой части подлежит отмене по следующим основаниям.

Как установил суд и указал в приговоре, преступление, предусмотренное ст. 119 УК РФ, К. совершил 9 октября 1999 года. Данное преступление согласно ст. 15 УК РФ относится к преступлениям небольшой тяжести. В соответствии со ст. 78 УК РФ лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления небольшой тяжести истекло два года, сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу.

В настоящее время срок давности привлечения К. к уголовной ответственности по ст. 119 УК РФ истек. Данных об уклонении его от следствия и суда не установлено.

Материалами дела установлено, что приговором от 11 ноября 1998 года К. был осужден по ст. 158 ч. 2 п. "в" УК РФ к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком два года.

Вместе с тем, согласно п. 6 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 26 мая 2000 года "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" К., как условно осужденный, подлежал освобождению от наказания. Совершение им нового преступления в период испытательного срока не препятствует применению названного акта амнистии, поскольку данным Постановлением каких-либо ограничений к распространению действия п. 6 на условно осужденных по ч. 2 ст. 158 УК РФ не установлено.

При таких обстоятельствах суд был не вправе отменять условное осуждение К. по приговору от 11 ноября 1998 года, а следовательно, и назначать наказание ему по правилам ст. 70 УК РФ.

Кроме того, в соответствии со ст. 86 УК РФ лицо, освобожденное от наказания, считается несудимым. Погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью.

В силу изложенного указания суда об отмене условного осуждения К. по приговору от 11 ноября 1998 года, о назначении ему наказания по правилам ст. ст. 69 ч. 3 и 70 УК РФ, о наличии в его действиях особо опасного рецидива преступлений из приговора подлежит исключению.

Несмотря на вносимые в приговор изменения, для смягчения К. наказания по ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" УК РФ Судебная коллегия оснований не находит.

Наказание ему по данной статье уголовного закона назначено с учетом требований ст. ст. 6, 60 УК РФ. Назначенное осужденному наказание по ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" УК РФ чрезмерно суровым, явно несправедливым не является. При назначении наказания в этой части нарушений закона судом не допущено.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

приговор Свердловского областного суда от 21 июня 2001 года в отношении К. в части его осуждения по ст. 119 УК РФ отменить, дело в соответствии со ст. 78 УК РФ на основании п. 3 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР прекратить.

Тот же приговор в отношении него изменить:

исключить указания суда об отмене в силу ст. 74 ч. 5 УК РФ условного осуждения К. по приговору от 11 ноября 1998 года, о назначении ему наказания по правилам ст. ст. 69 ч. 3 и 70 УК РФ, о наличии в действиях К. особо опасного рецидива преступлений;

считать К. осужденным по ст. 105 ч. 2 п. п. "и", "н" УК РФ к восемнадцати годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В остальном данный приговор в отношении К. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

 

Председательствующий

ГОВОРОВ Ю.В.

 

Судьи

СЕРГЕЕВ А.А.

ГРИЦКИХ И.И.