ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 апреля 1998 года

 

(извлечение)

 

Г.Т. и Г.С. состояли в браке с 1985 года и проживали с двумя несовершеннолетними детьми по договору найма в двухкомнатной квартире площадью 27,7 кв. м в доме по ул. Фрунзе в г. Ростове.

В феврале 1994 г. брак между Г. был расторгнут, по их взаимному согласию договор жилищного найма изменен: Г.С. стал нанимателем комнаты 10,4 кв. м., Г.Т. с двумя детьми - комнаты 17,3 кв. м.

В декабре 1994 г. Г.Т. на семью из трех человек (она и двое детей) совместным решением администрации и профсоюзного комитета Ростовской нефтебазы выделена двухкомнатная квартира в жилом доме по ул. Спартаковской в г. Ростове, построенном за счет средств АООТ "Ярославнефтепродукт". В соответствии с условиями договора долевого участия в строительстве квартиры, заключенного между АООТ "Ярославнефтепродукт" и Г.Т., названная квартира подлежит частичной оплате, после полной оплаты переходит в собственность Г.Т. До этого времени Г.Т. проживала в квартире по договору аренды.

В феврале 1995 г. Г.Т. с детьми переехала в квартиру по ул. Спартаковская в г. Ростове, сохранив за собой прописку в квартире по ул. Фрунзе.

В марте 1995 г. Г.С. по его просьбе решением администрации г. Ростова от 21 марта 1995 г. был выдан ордер на всю квартиру по ул. Фрунзе.

В сентябре 1996 г. Г.Т. обратилась в суд с иском к Г.С., администрации Ростовского района о признании упомянутого ордера недействительным и признании за ней и несовершеннолетними детьми права на комнату размером 17,3 кв. м, ссылаясь на то, что она и дети не утратили права пользования указанной комнатой, оставили там свои вещи, сохранили прописку. Закрепление же жилой площади за ответчиком, по ее мнению, незаконно, поскольку он уже обеспечен жилой площадью по установленным нормам, а ее старший сын - Александр имеет право на дополнительную жилую площадь, так как страдает бронхиальной астмой.

Г.С., администрация Ростовского муниципального округа предъявили встречные иски о признании Г.Т. утратившей право на комнату 17,3 кв. м в связи с ее выездом на другое постоянное место жительства (ст. 89 ЖК РСФСР).

Решением Ростовского районного суда Ярославской области иски Г.С. и администрации Ростовского муниципального округа удовлетворены, в иске Г.Т. отказано.

Судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда решение районного суда отменила и вынесла новое решение об удовлетворении иска Г.Т. и об отказах в исках Г.С. и администрации Ростовского муниципального округа.

Президиум Ярославского областного суда кассационное определение отменил и оставил в силе решение суда первой инстанции.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене постановления президиума Ярославского областного суда и оставлении в силе определения судебной коллегии по гражданским делам Ярославского областного суда.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 3 апреля 1998 г. протест удовлетворила по следующим основаниям.

Согласно ст. 89 ЖК РСФСР наниматель жилого помещения вправе с согласия членов семьи в любое время расторгнуть договор найма. В случае выезда нанимателя и членов семьи на постоянное жительство в другое место договор найма считается расторгнутым со дня выезда.

Отменяя определение суда кассационной инстанции ввиду неправильного применения ст. 89 ЖК РСФСР, президиум Ярославского областного суда пришел к выводу, что по смыслу данной нормы закона при решении вопроса о праве Г.Т. и ее детей на комнату 17,3 кв. м определяющее значение имеет сам факт выезда из этой комнаты без учета других обстоятельств дела.

Однако с таким выводом суда надзорной инстанции согласиться нельзя.

Как видно из материалов дела, квартира по ул. Спартаковской в г. Ростове получена Г.Т. на семью из трех человек не по договору найма жилого помещения, а приобретена в собственность по договору долевого участия в строительстве квартиры.

В соответствии с ч. 3 ст. 6 Закона Российской Федерации от 24 декабря 1992 г. "Об основах федеральной жилищной политики" частная собственность на недвижимость или ее часть в жилищной сфере не ограничивается по количеству, размерам и стоимости, обеспечивается правом неприкосновенности.

Следовательно, приобретение Г.Т. в собственность квартиры и проживание в ней автоматически не может расцениваться как отказ от ее прав нанимателя на комнату размером 17,3 кв. м. Тем более это не может быть признано правильным в отношении ее несовершеннолетних детей, которые права собственности на приобретенную ею квартиру не имеют.

Суд кассационной инстанции правильно указал в определении суда о том, что права членов семьи собственника квартиры ограничены по сравнению с правами семьи нанимателя.

Таким образом, при решении вопроса о праве Г.Т. и ее несовершеннолетних детей на комнату 17,3 кв. м имеет значение не только сам факт ее выезда оттуда, но и другие юридически значимые обстоятельства дела, в частности, желание истицы сохранить за ее семьей это жилое помещение.

По утверждению Г.Т., она в интересах детей не намеревалась отказываться от своих прав нанимателя комнаты 17,3 кв. м. В подтверждение намерений не расторгать договор найма комнаты Г.Т. ссылалась на то, что после переезда сохраняла прописку по прежнему месту жительства и оставила там свои вещи. Оплату комнаты 17,3 кв. м и коммунальных услуг она производить не могла, так как после выдачи бывшему мужу ордера на всю квартиру в марте 1995 года и когда он стал нанимателем от нее прекратили принимать квартплату по ее расчетной книжке.

Пользоваться ранее занимаемой комнатой Г.Т. не могла, поскольку ответчик врезал в дверь новые замки и ключей ей не дал.

Приведенные объяснения Г.Т. судом первой инстанции не были признаны недостоверными.

Более того, в судебном заседании Г.С. не отрицал факта смены замков в квартире и оставления Г.Т. вещей в комнате.

Поэтому судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда обоснованно не согласилась с выводом Ростовского районного суда о том, что договор найма жилого помещения на комнату 17,3 кв. м расторгнут с Г.Т. в марте 1995 г. и оснований для сохранения за ней и детьми права на эту жилую площадь не имеется.

Поскольку все обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, кассационная инстанция правомерно на основании п. 4 ст. 305 ГПК РСФСР отменила решение суда первой инстанции и вынесла новое решение об удовлетворении иска Г.Т.

С доводом президиума Ярославского областного суда о том, что при разрешении спора не имеет правового значения факт сохранения за Г.Т. прописки в ранее занимаемой комнате, согласиться нельзя. Действительно, наличие или отсутствие прописки (регистрации) само по себе не может служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, в том числе и права на жилище. Однако наличие или отсутствие регистрации (прописки) суд должен учитывать в совокупности со всеми другими материалами дела.

В данном случае наличие прописки Г.Т. в комнате свидетельствует о ее намерении сохранить за собой и детьми право на пользование ею.

Нельзя признать обоснованным и вывод суда надзорной инстанции о том, что из имеющегося в материалах дела письма директора Ростовской нефтебазы следует, что в связи с предоставлением Г.Т. новой двухкомнатной квартиры сохранение за ней жилой площади в прежней квартире не предусматривалось.

Суд первой инстанции при рассмотрении дела не установил такого факта. В соответствии со ст. 331 ГПК РСФСР суд, рассматривающий дело в порядке надзора, не вправе предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства и о преимуществе одних доказательств перед другими.

Кроме того, распределение освободившейся жилой площади в коммунальных квартирах регулируется ст. 46 ЖК РСФСР, ст. 16 Закона Российской Федерации "Об основах федеральной жилищной политики" и не зависело в данном случае от волеизъявления администрации нефтебазы.

Согласно ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Расторжение договора найма жилого помещения влечет за собой прекращение жилищных прав проживающих там лиц, в связи с чем вывод суда надзорной инстанции о том, что расторжение договора жилищного найма не является сделкой, ошибочен.

Поскольку на совершение сделок, влекущих утрату принадлежащих несовершеннолетним жилищных прав, требовалось предварительное согласие органов опеки и попечительства, а его получено не было, суд кассационной инстанции обоснованно сослался на это обстоятельство в подтверждение своего вывода о сохранении за Г.Т. и ее несовершеннолетними детьми права на комнату размером 17,3 кв. м.

При таких данных постановление президиума Ярославского областного суда подлежит отмене с оставлением в силе определения судебной коллегии по гражданским делам Ярославского областного суда.