ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 февраля 2002 г. N 36-О02-2

 

Председательствующий: Киселев А.Ф.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Пелевина Н.П.

судей Магомедова М.М. и Рудакова С.В.

рассмотрела в судебном заседании от 28 февраля 2002 г. дело по частному протесту прокурора Смоленской области на определение Смоленского областного суда от 22 октября 2001 года, которым уголовное дело по обвинению

Г., <...>, русской, со средним специальным образованием, ранее не судимый,

в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 ч. 2 п. п. "в", "и", 213 ч. 3, 222 ч. 1 УК РФ,

направлено прокурору Смоленской области для производства дополнительного расследования.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., прокурора Пеканова И.Т., поддержавшего протест по его доводам и полагавшего определение отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение, объяснения адвоката Новиковой Т.Н., возражавшей против удовлетворения протеста, судебная коллегия

 

установила:

 

органами предварительного следствия Г. обвиняется в совершении преступлений при следующих обстоятельствах.

24 июля 1999 года около 21 часа Г. со своим мужем Г.Д. и супругами У.А. и У.Л. на такси марки ГАЗ-24 под управлением водителя Ф. приехали в бар в пос. Печерск Смоленской области, при этом Г. привез с собой охотничий карабин "Сайга-20" 320 калибра N 1352935, снаряженный шестью патронами с дробовыми зарядами, которыми владел на законных основаниях.

После употребления спиртного Г., находясь в состоянии алкогольного опьянения. Около 23 часов вышла из бара указанным карабином, воспользовавшись его небрежным хранением со стороны мужа, и села в указанное такси на переднее пассажирское сиденье, намереваясь ехать домой. Из автомашины она увидела идущих от бара ранее незнакомых ей А., К. и М., также находившихся в нетрезвом состоянии. В присутствии находившихся в автомашине Ф. и У. Л., Г. оскорбительно выразилась в адрес названных выше лиц, после достала из чехла карабин и из хулиганских побуждений произвела в салоне автомашины выстрел, повредив обшивку салона и пробив крышу кузова, создавая реальную угрозу жизни и здоровью Ф. и У.Л., причинив Ф. материальный ущерб на сумму 100 рублей.

Оглушенный выстрелом, Ф. выскочил из машины и лег возле нее, а Г., продолжая грубо нарушать общественный порядок и проявляя явное неуважение к обществу из хулиганских побуждений через открытую дверь с расстояния не более 8 метров произвела два выстрела из карабина в направлении А., К., М., создав реальную угрозу их жизни и здоровью, поскольку дробовой заряд ударил в непосредственной близости от них и ударил по их ногам воздухом, а А. песком повредило кожу пальца левой руки, допускалась возможность причинения вреда здоровью от рикошета дроби.

Сознавая опасность для жизни, А., К. и М. стали убегать в сторону автобусной остановки, но Г., продолжая хулиганские действия, бросилась догонять их с карабином и пробежала не менее 18 метров и догнала их возле автобусной остановки, где из хулиганских побуждений произвела два выстрела в землю, от которых М. упал.

Данные действия Г. были квалифицированы по ст. 213 ч. 3 УК РФ, как особо злостное хулиганство. Сопровождавшееся угрозой применения насилия к гражданам, повреждением чужого имущества, совершенное с применением оружия.

В этот же день около 23 часов Г. после совершения хулиганства, догнав у автобусной остановки М., находившегося в беспомощном состоянии ввиду сильного алкогольного опьянения, лишавшего его возможности убежать или оказать сопротивление, с целью причинения ему смерти с расстояния менее одного метра произвела из того же карабина прицельный выстрел дробовым зарядом в контейнере в область груди потерпевшего, причинив ему смерть.

Эти действия Г. были квалифицированы по ст. 105 ч. 2 п. п. "в", "и" УК РФ, как убийство из хулиганских побуждений лица, заведомо для виновной находящегося в беспомощном состоянии.

Кроме того, ее действия были квалифицированы по ст. 222 ч. 1 УК РФ, как незаконное ношение огнестрельного оружия и боеприпасов.

Направляя дело на дополнительное расследование по ходатайствам подсудимой и ее адвоката, суд сослался на неполноту предварительного следствия и другие существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся, по мнению суда, в следующем.

С достаточной полнотой не были проверены доводы подсудимой Г. о том, что свои действия она совершила не из хулиганских побуждений, а в состоянии сильного душевного волнения и необходимой обороны при защите себя и мужа от нападения, не допрошены свидетели, которые могли бы подтвердить угрозы им убийством. Данные обстоятельства возможно проверить только в ходе предварительного расследования.

В нарушение ст. 205 УПК РСФСР в обвинительном заключении не приведены доказательства отдельно по каждой из статей уголовного закона.

Не обосновано в соответствии с требованиями закона нахождение потерпевшего в беспомощном состоянии.

Не установлен мотив преступления, а лишь сделана ссылка на хулиганские побуждения без подтверждения их доказательствами, что влияет на доказанность виновности Г.

Не допрошена на предварительном следствии свидетель У.Л., чьи показания, как очевидца, имеют существенное значение по делу, и которая в настоящее время работает за границей.

Не выяснено, чем был снаряжен патрон при выстреле в салоне автомашине и обстоятельства, связанные с этим выстрелом, для чего необходимо проведение повторного следственного эксперимента, в ходе которого следует также проверить замеры расстояний по месту нахождения участников событий.

Не выяснено, могла ли Г. с карабином пробежать 18 метров за М., с учетом веса этого карабина, и мог ли он в силу сильного алкогольного опьянения пробежать это расстояние, что следует выяснить путем назначения судебно-медицинской экспертизы.

В обвинительном заключении приведены ссылки на показания ряда свидетелей, а их содержание не раскрыто, не исследованы данные о личностях потерпевших.

Не исследованы вес и другие технические характеристики карабина.

Указанная неполнота предварительного следствия не может быть восполнена в ходе судебного разбирательства.

В частном протесте и дополнении к нему поставлен вопрос об отмене определения суда и направлении дела на новое судебное рассмотрение. В обоснование протеста указано, что дело по фактически тем же основаниям уже направлялось на дополнительное расследование, и эти основания кассационной инстанцией были признаны необоснованными для производства дополнительного расследования.

Кроме того, предварительное следствие проведено в полном соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР, при этом приняты все необходимые меры по проверке доводов Г. о нахождении ее в состоянии аффекта и необходимой обороны, которые мотивированно признаны не нашедшими подтверждения, что основано на оценке собранных по делу доказательств.

По делу приняты исчерпывающие меры по попытке допроса У.Л. в качестве свидетеля, однако допросить ее не представилось возможным ввиду нахождения на работе за границей, что, при наличии других доказательств, не влияет на полноту предварительного следствия и достаточность доказательств виновности Г.

События преступления установлены с достаточной полнотой и позволяют сделать вывод о характере содеянного и его правовой оценке.

Ссылка суда о необходимости проведения соответствующих экспертиз являются несостоятельными и свидетельствует о нежелании суда дать надлежащую оценку собранным по делу доказательствам.

Материалы предварительного следствия опровергают доводы суда о его неполноте и не препятствуют рассмотрению дела в суде и правильной правовой оценке содеянного в пределах предъявленного Г. обвинения.

В возражении на протест адвокат Новикова Т.Н. находит его необоснованным и не подлежащим удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы частного протеста, судебная коллегия находит его обоснованным и подлежащим удовлетворению.

Направляя дело на дополнительное расследование, суд одним из основных обстоятельств, препятствующих рассмотрению дела по существу, указал на невыполнение органами предварительного следствия требований ст. 20 УПК РСФСР о всестороннем, полном и объективом исследовании обстоятельств дела.

В обоснование этого вывода суд в определении указал на подробный анализ показаний подсудимой Г., которые, по мнению суда, не подтверждают предъявленный следствием хулиганский мотив содеянного ею, а свидетельствуют о нахождении ее в состоянии аффекта и необходимой обороны.

Однако такая оценка показаний подсудимой Г. не препятствовала суду исследовать другие доказательства, дать им оценку в совокупности и решить вопрос о ее виновности или невиновности и правильной юридической квалификации в рамках предъявленного обвинения, что является не только правом, но и обязанностью суда.

Доводы суда о том, что предложенная Г. версия обстоятельств и мотива содеянного может быть проверена только следственным путем, из материалов дела не вытекает и является несостоятельной. Также могли быть проверены в судебном заседании заявления Г. об угрозах в адрес и их связи с настоящим делом.

Кроме того, указанные вопросы с достаточной полнотой были проверены в ходе предварительного следствия. Что не лишало суд возможности оценки результатов этой проверки.

Ссылка суда на нарушение требований ст. 205 УПК РСФСР также является несостоятельной, поскольку при изложении обвинительного заключения органами предварительного следствия требования данной нормы закона полностью соблюдены, а выводы в нем сделаны на основании доказательств, которым в соответствии со ст. 71 УПК РСФСР следствием дана собственная оценка, не препятствующая суду дать им иную оценку.

Вообще не препятствует рассмотрению дела по существу ссылка суда на противоречивое толкование органами следствия понятия беспомощного состояния потерпевшего, как об этом указано в определении.

Из материалов дела видно, что Г. предъявлено обвинение в убийстве М. из хулиганских побуждений, а поэтому необоснованными являются выводы суда в определении о неустановлении мотива преступления.

Ссылка суда на необходимость допроса дополнительных свидетелей, которые суду известны и могут быть вызваны для допроса в судебном заседании, не свидетельствует о необходимости производства дополнительного расследования, при этом не имеет никакого процессуального значения, что один из свидетелей проживает и работает за рубежом, поскольку суд располагает теми же возможностями для вызова данного свидетеля в судебное заседание, что и органы предварительного следствия.

Имелись возможности для исследования и оценки других обстоятельств, на которые суд ссылается в определении, в том числе, для назначения в случае необходимости соответствующих экспертиз, хотя основные из них проведены в стадии предварительного расследования.

Следственный эксперимент по делу органами предварительного следствия проводился, и суд обязан дать оценку его выводам и результатам. Указание на необходимость проведения повторного следственного эксперимента не свидетельствует о неполноте предварительного следствия.

При отмене постановления судьи, которым ранее данное дело уже направлялось на дополнительное расследование практически по тем же основаниям, в кассационном определении было указано на соответствие обвинительного заключения требованиям ст. 205 УПК РСФСР, в связи с чем суд был не вправе вторично указывать на это, как на недостаток следствия.

Таким образом выводы суда о существенной неполноте предварительного следствия, препятствующей рассмотрению дела по существу, являются необоснованными, о чем правильно указано в протесте. А потому определение подлежит отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение, в ходе которого следует решить вопрос о виновности или невиновности Г. и правовой оценке ее действий. Ввиду изложенного и руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

определение Смоленского областного суда от 22 октября 2001 года в отношении Г. отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд.

 

Председательствующий

Н.П.ПЕЛЕВИН

 

Судьи

М.М.МАГОМЕДОВ

С.В.РУДАКОВ