ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 февраля 2002 г. N 45-о01-199
Председательствующий:
Полякова Т.Н.
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего - Пелевина Н.П.,
судей - Рудакова С.В. и Куменкова А.В.
рассмотрела в судебном заседании от 21
февраля 2002 года дело по кассационной жалобе осужденной Щ. на приговор
Свердловского областного суда от 26 июля 2001 года, по которому
Щ., <...>, русская, со средним
образованием, ранее не судимая,
осуждена по ст. 105
ч. 2 п. п. "ж", "к" УК РФ к 11 годам лишения свободы, по
ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ к 5 годам лишения
свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний
окончательно по совокупности преступлений ей назначено 13 лет лишения свободы в
исправительной колонии общего режима.
По этому же осуждены:
Б. по ст. ст. 213 ч. 2 п. "а", 105 ч. 2 п. п.
"ж", "к", "н", 158 ч. 2 п. п. "а",
"г", 167 ч. 2 УК РФ к 22 годам лишения свободы в исправительной
колонии строгого режима и К. по ст. 213 ч. 2 п. "а" УК РФ с
применением ст. 73 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с
испытательным сроком 3 года, в отношении которых приговор не обжалован и не
опротестован.
Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П.,
объяснение осужденной Щ. по доводам кассационной жалобы, заключение прокурора
Яшина С.Ю., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия
установила:
Щ. признана
виновной в убийстве группой лиц с целью сокрытия другого преступления С., 1942
года рождения и тайном хищении группой лиц по предварительному сговору чужого
имущества, с причинением значительного ущерба гражданину.
Преступления совершены 19 декабря 2000
года в пос. Прогресс г. Первоуральска Свердловской области при изложенных в
приговоре обстоятельствах.
В судебном заседании Щ. виновной себя в
краже чужого имущества признала полностью, а в убийстве С. не признала.
В кассационной жалобе и дополнении к ней
осужденная Щ. указывает, что в основу приговора положены ее показания на
предварительном следствии, в которых она оговорила себя в результате
психологического давления со стороны следователя, обещавшего освободить ее
из-под стражи. Ее показания имеют существенные противоречия с другими доказательствами,
чему не дано оценки. Выводы приговора не соответствуют фактическим
обстоятельствам дела по количеству нанесенных ею ударов потерпевшей и
обстановке согласно протоколу осмотра места происшествия. Обнаруженная на ее
свитере кровь не свидетельствует о ее принадлежности потерпевшей, а
обстоятельства ее попадания на свитер не выяснены. Необоснованно отвергнуты ее доводы об убийстве потерпевшей Б. Выводам экспертов
не дано мотивированной оценки, а доводы суда фактически заменяют выводы
экспертов. Необоснованно вменен в вину признак значительного ущерба от хищения,
поскольку он вменен относительно материального положения погибшей, однако
умысел на кражу возник уже после ее смерти, и должно учитываться материальное
положение потерпевшей, участвовавшей в деле. Просит приговор
в отношении ее отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение или
прекратить его за недоказанностью по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж",
"к" УК РФ, исключить признак значительного ущерба по краже, учесть ее
чистосердечное раскаяние в содеянном и смягчить ей наказание.
Проверив материалы дела, обсудив доводы
кассационной жалобы, судебная коллегия находит приговор законным и
обоснованным.
Выводы суда о виновности Щ. основаны на
исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.
Осужденная Щ., не признавая виновной в
убийстве С., полностью признала себя виновной в краже чужого имущества, однако
от дачи каких-либо показаний в судебном заседании отказалась, воспользовавшись
своим процессуальным правом.
В связи с этим суд дал в приговоре
надлежащую оценку другим доказательствам в обоснование ее виновности.
Из показаний осужденного Б. в судебном
заседании следует, что на почве ссоры он четыре раза ударил ножом в грудь К., и
она упала. От шума проснулась С. и сказала, что посадит его за
содеянное. Тогда он взял топор и обухом ударил С. два раза по голове, но она
продолжала кричать, в связи с чем он несколько раз
ударил ее ножом в бок, после чего оба трупа сбросил в подполье. Затем он
разбудил Щ., помог ей собрать вещи потерпевших, с которыми она ушла.
В порядке уточнения показаний Б. были
исследованы его показания, данные на предварительном следствии.
Из его показаний при допросе в качестве
обвиняемого (т. 2 л.д. 211 - 218) следует, что после
убийства им К. С. стала угрожать сообщением в милицию. От испуга он взял топор
и велел Щ. ударить им потерпевшую, как свидетеля убийства К. Щ. ударила С.
топором по голове, а он нанес ей три удара ножом в грудь. Затем Щ. стала
собирать вещи потерпевших, а он помогал собирать и связывать вещи.
Показаниям Б. в приговоре дана
критическая оценка в их совокупности, и достоверными они признаны в той части,
в какой не противоречат другим доказательствам.
Из показаний осужденной Щ. при допросах
на следствии в качестве подозреваемой и обвиняемой усматривается, что Б. велел
убить С., как свидетеля убийства К., в связи с чем она
ударила ее обухом топора по голове, и та упала на колени. Затем она еще около
трех раз ударила ее обухом топора и потерпевшая упала
без сознания. После ее убийства она стала собирать в сумку вещи потерпевших,
которые с Б. похитили (т. 2 л.д. 106 - 109, 132 -
134, 141 - 142).
Данные показания Щ. подтвердила при
проведении следственного эксперимента с ее участием (т. 2 л.д.
118 - 126).
Показания Щ. на следствии суд
мотивированно признал достоверными.
Потерпевший К.В. показал, что после
убийства К. у нее были похищены шуба, шапка и полусапожки на общую сумму 650
рублей.
Из показания потерпевшего С.Н. видно, что
когда он пришел к матери, в ее доме был пожар и беспорядок, на печи имелись
следы крови. В подполье он обнаружил трупы С. и К., из дома были похищены
различные принадлежащие матери вещи на сумму 17.810 рублей. Во дворе дома он
обнаружил чужой свитер и чью-то шапку с коробкой туалетной воды в ней.
Его показания соответствуют протоколу
осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 23 - 35).
Согласно акту судебно-медицинской
экспертизы, смерть С. наступила от колото-резаного ранения передней стенки
живота с кровоизлиянием в брюшную полость, с повреждением внутренних органов,
осложнившегося массивной кровопотерей; кроме того, у нее установлены телесные
повреждения в виде ушибленной раны затылочной области волосистой части головы,
а также две слепые колото-резаные раны грудной клетки, причиненные тупым
твердым предметом с ограниченной и неограниченной поверхностью соударения (т. 1
л.д. 70 - 76).
Заключения судебно-медицинского эксперта
дополняют выводы медико-криминалистических экспертиз об орудии убийства С. (т.
1 л.д. 77 - 85, 107 - 113) и следственного
эксперимента с участием Б. (т. 2 л.д. 188 - 199), в
ходе которого он указал место, куда выбросил топор, где он был обнаружен.
Из актов судебно-биологических экспертиз
следует, что на топоре обнаружена кровь человека, которая могла произойти от
С., а на кофте Щ. найдена кровь человека, групповая принадлежность которой не
определена из-за отсутствия специфических признаков (т. 1 л.д.
227 - 235, 246 - 249).
Согласно протоколов
выемки, часть похищенного имущества была изъята у матери Б. - К.Г., у К.И., а
также у Щ. (т. 1 л.д. 168 - 169, 194, т. 2 л.д. 97 - 98), которые затем опознаны потерпевшим К.В. (т.
1 л.д. 36 - 37), а также потерпевшим С.Н. (т. 1 л.д. 49 - 51).
Из показаний свидетеля К.Г. следует, что
после того, как к ней приезжали Б. и Щ., она обнаружила в печке чужой термос.
Позднее она узнала о смерти С. и К.
Из показаний свидетеля П. усматривается,
что утром 19 декабря 2000 года он встретил Б. и Щ. Б. сказал, что убил
несколько человек и показал кровь на своих брюках. Он видел у Б. и Щ. сумку с
вещами, на которой лежала дубленка. От предложенных Б. сапог он отказался. К.А.
говорил ему, что Б. рассказывал об убийстве двух человек и показывал кровь на
своих брюках. Позднее он узнал, что Б. действительно совершил убийство.
Из показаний свидетеля К.А. следует, что
он подтвердил показания П. и дополнительно показал, что через неделю после их
разговора от К. он узнал о совершенном убийстве.
Свидетель И. показала, что в электричке
она встретила Щ. и Б. с вещами в сумке и узле, которые ходила продавать вместе
с осужденными. Щ. говорила, что они с Б. убили двух женщин.
Показания И. являются последовательными и
непротиворечивыми, а поэтому судом было обоснованно признаны достоверными и
согласуются с показаниями Щ. на предварительном следствии, где она говорила о
своей причастности к убийству С. путем нанесения ей удара обухом топора по
голове во время лишения ее жизни.
Приведенные выше доказательства в их
совокупности, получившие надлежащую оценку в приговоре, опровергают доводы Щ. в
жалобе о том, что выводы приговора не соответствуют фактическим обстоятельствам
дела, а приведенные в приговоре доказательства не подтверждают ее причастности
к преступлению. Умысел Щ. на совершение преступления и признак значительности
причинения ущерба судом установлены правильно и мотивированно.
При таких
обстоятельствах юридическая квалификация действий Щ. по ст. ст. 105 ч. 2 п. п.
"ж", "к", 158 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ
является правильной, законной и обоснованной. Доводы Щ. о применении недозволенных методов ведения следствия в
судебном заседании проверены и в приговоре обоснованно признаны
несостоятельными.
Существенных нарушений
уголовно-процессуального закона не имеется.
Наказание Щ. назначено с учетом характера
и степени общественной опасности содеянного, данных о ее личности и не
свидетельствует о его чрезмерной суровости и несправедливости.
Оснований для удовлетворения кассационной
жалобы по изложенным в ней доводам и смягчения осужденной наказания не имеется.
Ввиду изложенного и руководствуясь ст.
ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия
определила:
приговор Свердловского областного суда от
26 июля 2001 года в отношении Щ. оставить без изменения, а кассационную жалобу
- без удовлетворения.
Председательствующий
Н.П.ПЕЛЕВИН
Судьи
С.В.РУДАКОВ
А.В.КУМЕНКОВ