ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 22 января 2002 г. N 37-о02-32
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Галиуллина
З.Ф.
судей Валюшкина
В.А. и Колышницына А.С.
рассмотрела в судебном заседании 22
января 2002 года кассационные жалобы осужденных С. и Д. на приговор Орловского
областного суда от 18 октября 2002 года, по которому
С., <...>,
литовец, осужденный 01.07.02 по ст. ст. 158 ч. 2 п. п. "а",
"в", "г" и 167 ч. 2 УК РФ на 3 года лишения свободы
осужден к лишению
свободы: по ст. 222 ч. 1 УК РФ на 3 года, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК
РФ на 9 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а",
"в", "ж", "з" УК РФ на 14 лет, по совокупности
преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ на 15 лет с конфискацией имущества, а окончательно на основании ст. 69 ч. 5 УК РФ
назначено 16 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с
конфискацией имущества,
и
Д., <...>, русский, осужденный
01.07.02 по ст. ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "в", "г"
и 167 ч. 2 УК РФ на 3 года 6 месяцев лишения свободы,
осужден к лишению
свободы: по ст. 222 ч. 1 УК РФ на 2 года, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК
РФ на 10 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а",
"в", "ж", "з" УК РФ на 15 лет, по совокупности
преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ на 16 лет с конфискацией имущества, а окончательно на основании ст. 69 ч. 5 УК РФ
назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с
конфискацией имущества.
Постановлено решение об удовлетворении
гражданского иска.
Заслушав доклад судьи Валюшкина
В.А., мнение прокурора Крюковой Н.С., полагавшей приговор отменить, а дело
направить на новое судебное рассмотрение, Судебная коллегия
установила:
С. и Д. признаны
виновными:
- в незаконном хранении, ношении и
передаче огнестрельного оружия и боеприпасов, а С. еще и в незаконном
приобретении огнестрельного оружия и боеприпасов;
- в нападении на Ч. и П. в целях хищения
имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни, группой лиц
по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище и иное
помещение, с применением оружия и иных предметов, используемых в качестве
оружия, и с причинением тяжкого вреда потерпевших;
- в умышленном причинении смерти двум
лицам (Ч. и П.), совершенном группой лиц по предварительному сговору, лица,
заведомо для виновных находящемся в беспомощном состоянии (П.) и сопряженном с
разбоем.
Эти преступления совершены при
обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В судебном заседании С. признал вину в
незаконном обороте огнестрельного оружия и боеприпасов, разбойном нападении и
убийстве Ч., отрицая причастность к убийству П., утверждая, что ее убил Д. Д. признал вину в незаконном обороте оружия и
боеприпасов и тайном хищении денег у П., отрицая причастность к убийству Ч. и
П.
В кассационных жалобах:
- основной осужденный С. указывает на
суровость назначенного наказания, при этом суд не учел его чистосердечное
признание, явку с повинной.
В дополнительной жалобе ссылается на то,
что обрез он не покупал, вывод суда о производстве им двух выстрелов в Ч. не
соответствует заключению эксперта. Отмечает некоторую нелогичность выводов
суда. Просит разобраться в деле;
- основной и
дополнительной осужденный Д., не оспаривая обоснованность осуждения за
незаконный оборот оружия, считает незаконным приговор в части его осуждения за
разбой и убийство Ч. и П. В обоснование своих доводов ссылается на то, что в
основу приговора положены исключительно показания С. и его жены, которым,
несмотря на наличие в них существенных противоречий суд должной оценки не дал. Приводя показания, аналогичные данным в суде, в которых он отрицает
причастность к указанным преступлениям, утверждает, что они никем и ничем не
опровергнуты. Более того, в явке с повинной С. отрицал его
причастность к убийствам и нападению, заявив, что выстрелы в Ч. и нанесение
тому ударов совершил он, то есть С. Полагает, что следствием и судом не принято
надлежащих мер по установлению мужчины, оказавшегося на месте преступления,
который мог бы подтвердить его, Д., невиновность. О его непричастности к
преступлениям свидетельствует и отсутствие следов крови на его одежде, которая
никем не изымалась. Отмечает предвзятость и необъективность судебного
разбирательства, его ходатайства о вызове свидетелей безмотивно
отклонены. Просит либо отменить приговор, а дело направить на новое
рассмотрение, либо дать его действиям правильную юридическую оценку, назначив
более мягкое наказание.
Проверив дело, обсудив доводы, изложенные
в жалобах, Судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а дело
направлению на новое судебное рассмотрение ввиду несоответствия выводов суда,
изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела,
установленным судом первой инстанции.
В соответствии с требованиями
уголовно-процессуального законодательства (ст. ст. 302, 380 УПК РФ)
обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется
лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого
в совершении преступления доказана. Обвинительный приговор должен быть
постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все
возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены.
Кроме того, при наличии противоречивых
доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре
должны быть указаны основания, по которым судом приняты одни из этих
доказательств и отвергнуты другие.
Однако по настоящему делу эти требования
закона нарушены, в связи с чем он не может быть
признан законным и обоснованным.
Как установил суд, в январе 2002 года С.
и Д., предполагая, что у соседа С. Ч. имеется крупная сумма денег, договорились
о совершении разбойного нападения на него и убийства его и проживающей с ним в
одном доме престарелой П., бабушки Ч. С этой целью, вооружившись: С. обрезом охотничьего ружья, заряженного двумя патронами, а Д.
ножом и "киянкой", около 4 часов утра 27 января 2002 года прибыли к
дому П. по <...>, проникли в сарай, и стали ждать Ч. Около 7 часов утра,
когда Ч. вышел из дома и вошел в сарай С. и Д., действуя согласованно, напали
на последнего, при этом Д., имеющимся у него ножом, нанес Ч. 8 ударов в
область шеи и спины, а С. произвел два прицельных выстрела в область живота. От
полученных ранений Ч. тут же скончался. Продолжая свои действия, С. и Д. вошли
в дом и напали на П. Совместными действиями они нанесли
П. множество ударов руками, ногами и "киянкой" по голове и телу,
причинив тяжкий вред ее здоровью. Кроме этого Д. ножом нанес П. удар в область
шеи. От полученных повреждений П. тут же скончалась. Обыскав дом, они
обнаружили и похитили 5000 рублей.
Д., как это следует
из материалов дела, и в судебном заседании, и на предварительном следствии, не
оспаривая факта своего пребывания вместе с С. 27
января 2002 года в домовладении П., куда они пришли для совершения кражи,
последовательно заявлял о непричастности к лишению жизни Ч., а затем и П. При
этом пояснял, что с целью кражи пришли в домовладение Ч., и несколько часов отсиживались в сарае, куда утром зашел Ч. После
появления последнего, он побежал в дом, намереваясь через окно выпрыгнуть на
улицу и скрыться, когда сзади из сарая услышал два выстрела. Однако убежать ему
не удалось. Возвращаясь, увидел С., который проверял у
неизвестного мужчины документы, а затем закрыл их обоих в кладовке. П. в это
время находилась в доме, откуда послышался какой-то шум. С. освободил их,
отпустил мужчину, просившего не убивать его. На полу в комнате он увидел окровавленную
П.
В свою очередь С. в
судебном заседании, не отрицая производство им выстрелов в оказавшегося в сарае
Ч., заявил о непричастности к убийству П., пояснив, что оставаясь в сарае,
увидел, как в дом зашел неизвестный мужчина, Д. позвал его (С.) и когда он
вошел в дом, то увидел в коридоре на полу женщину с окровавленной головой,
рядом с которой лежала "киянка". Из
кладовки вышел мужчина, попросивший не убивать его, и он отпустил его,
предварительно посмотрев его паспорт.
Не согласившись с
показаниями Д. о его непричастности к лишению жизни обоих потерпевших, а С. к
убийству П., суд, сославшись на показания потерпевшей Б., дочери П., протокол
осмотра места происшествия, заключения судебно-медицинских экспертов о причинах
смерти Ч. и П., показания свидетеля С.Т., жены осужденного, данные ею на
предварительном следствии, протоколы следственных экспериментов с ее участием,
показания свидетелей К., М., Р. и
некоторые другие, не усомнившись в их "объективности и правдивости",
счел полностью доказанной вину С. и Д. "в совершении вышеуказанных
действий". Эти же доказательства, согласно утверждению суда, опровергают
доводы С. и Д. о том, "что они шли тайно забрать деньги, что каждый из них
не причастен к убийству П., а Д. еще и Ч.".
Между тем, такой вывод суда не вытекает
из указанных выше доказательств, поскольку потерпевшая Б., а также свидетели,
К., М. и Р., не являлись очевидцами событий, происшедших в домовладении П. 27
января 2002 года и дали показания по известным им обстоятельствам, которые ни
С., ни Д. не оспариваются.
Что касается
протокола осмотра места происшествия, в котором зафиксированы последствия
происшедших событий, заключений экспертов о причинах смерти Ч. и П., заключения
эксперта-баллиста по обрезу, протокола следственного эксперимента с участием
свидетеля С.Т., то и эти доказательства не опровергают показаний С. и Д. о
непричастности к убийству П., а Д. и к убийству Ч.
Не опровергают указанных выше доводов С.
и Д. и объяснения свидетеля С.Т., поскольку она, как следует из приговора,
слышала только содержание разговора между ее мужем и Д., состоявшимся накануне
событий 27 января 2002 года.
В качестве доказательства виновности С. и
Д. в разбойном нападении и убийствах суд сослался на явку с повинной С., в
которой, как значится по приговору "он (С.) сообщает о совершенном
совместно с Д. убийстве в январе 2002 года в доме 25 по
<...> Ч. и П.".
Однако, как видно из материалов дела (т.
1 л.д. 88), в аналогичном виде содержание явки с
повинной изложено следователем на листе бумаги, озаглавленном "Протоколом
явки с повинной", которое не соответствует тексту самой явки с повинной,
изложенной, как значится, С. (т. 1 л.д. 89).
Согласно последнему документу
"вместе с Д... часа в 4 ночи вышли из дома, в котором я проживал,
вооружившись обрезом, ножом и киянкой... Направились... к дому Валерки (Ч.).
Зашли в открытый сарай и стали ждать... Когда рассвело Валерка... зашел в
сарай... У меня был обрез, у Славика (Д.) киянка и нож. Когда я завел Валеру в
конец сарая, Славик побежал в дом. Сначала Валерка был напуган и стоял тихо...
у него была в руках железная банка, он намахнулся ею на меня, и я выстрелил,
по-моему, сразу из двух стволов, он развернулся и упал... Зашел С., я отдал ему
обрез... Славик убежал в дом... я увидел, что идет какой-то мужчина... он зашел
в дом, там был Славик, Славик вышел из дома, позвал меня. Недалеко у порога
лежала старая женщина в луже крови, а незнакомый мужчина стоял в
кладовой...".
Таким образом, выводы суда, изложенные в
приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном
заседании.
Кроме того, имея в виду, отсутствие
очевидцев событий 27 января 2002 года, суд, как это явствует из приговора,
отдал предпочтение не показаниям Д., а показаниям С., причем только изложенным
в его явке с повинной, при этом, не указав оснований, по которым он признал
достоверными показания последнего и отверг объяснения Д.
Вместе с тем, такое
утверждение является преждевременным, поскольку сделано оно без какой-либо
оценки в приговоре и других показаний С., полученным от него на предварительном
следствии (т. 1 л.д. 94 - 96, 128 - 130, т. 2 л.д. 57 - 59, 110 - 112), в которых содержатся существенные
противоречия относительно того, у кого с собой были фигурирующие в деле нож и
киянка, как этот нож оказался впоследствии у С.,
которым он, согласно приговору "толкнул" Ч., чтобы проверить, жив ли
он, с какой целью он передавал обрез Д. для перезарядки, когда патроны уже были
израсходованы, кто в действительности после событий 27 января 2002 года
выбрасывал обрез: он или жена.
При таких обстоятельствах постановленный
приговор не может быть признан законным и обоснованным и он подлежит отмене, а
дело направлению на новое судебное разбирательство.
При новом
рассмотрении дела необходимо тщательно допросить С. и Д. по инкриминируемым им
преступлениям, а при явке в суд и свидетеля С.Т. по известным ей
обстоятельствам, выяснить причину имеющихся противоречий, дать собранным
доказательствам в их совокупности надлежащую оценку, имея в виду требования ст.
85 УПК РФ, проверить все выдвигаемые в защиту С. и Д. доводы, в том числе и те, на которые они ссылаются в жалобах, и в зависимости от добытых
данных решить вопрос о виновности или невиновности С. и Д. во вменяемых им
преступлениях.
Поскольку обвинение С. и Д. в незаконном
обороте огнестрельного оружия тесно связано с инкриминируемым им разбойному нападению и убийствам,
приговор подлежит отмене в полном объеме, включая и решение суда в части
гражданских исков.
Оснований для изменения С. и Д. меры
пресечения Судебная коллегия не находит.
На основании изложенного и руководствуясь
ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Орловского областного суда от 18
октября 2002 года в отношении С. и Д. отменить, а дело направить на новое
судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в
ином составе судей.
Меру пресечения С. и Д. оставить
заключение под стражу.