ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 30 декабря 1997 года

 

(извлечение)

 

Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Республики Дагестан 28 ноября 1996 г. М. признан совершившим в состоянии невменяемости общественно опасное деяние, предусмотренное ч. 3 ст. 125(1) УК РСФСР.

В соответствии со ст. 11 УК РСФСР М. освобожден от уголовной ответственности с применением к нему принудительных мер медицинского характера - направлением для лечения в психиатрическую больницу с усиленным наблюдением.

Из материалов дела установлено, что он организовал преступную группу с целью похищения Х., руководил ее действиями и сам активно участвовал в похищении.

В кассационном порядке определение в отношении М. обжаловано и опротестовано не было.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте, внесенном в порядке надзора, поставил вопрос об отмене определения в связи с недостаточной исследованностью материалов дела, необъективностью заключения экспертов, проводивших стационарную судебно - психиатрическую экспертизу, и необоснованным выводом суда о невменяемости М. в момент совершения общественно опасного деяния.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 30 декабря 1997 г. протест удовлетворила, а определение суда в отношении М. отменила с направлением дела на новое расследование, указав следующее.

М. был признан судом невменяемым в момент совершения инкриминируемого ему деяния с учетом выводов экспертов, проводивших стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в республиканском психоневрологическом диспансере. Однако правильность и обоснованность этих выводов вызывают сомнение. Под непосредственным наблюдением врачей-психиатров М. находился менее месяца.

В деле имеется выданная адвокату справка из республиканского психоневрологического диспансера о том, что М. находится на учете в связи с эндогенным заболеванием, сущность которого в справке не разъяснена.

В результате амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы врачи пришли к мнению о неясной клинической картине и не исключили возможность симуляции М. заболевания. Для более основательного обследования было рекомендовано предоставить в распоряжение врачей выписку из истории болезни из научно - исследовательского института им. Бехтерева и амбулаторную карту из республиканского психоневрологического диспансера, а также допросить врача, лечившего М. в этом диспансере.

Ни одна из этих рекомендаций выполнена не была.

Более того, как установлено, М. сообщил о себе ложные сведения: ни в институте им. Бехтерева, ни в республиканском диспансере он не лечился. Истории болезни в архивах этих медицинских учреждений отсутствуют.

Что касается непосредственно акта стационарной экспертизы, то большая часть ее является повторением исследовательской части заключения амбулаторной экспертизы и показаний М. Основываясь, по существу, на данных амбулаторной экспертизы, эксперты пришли к выводу о невменяемости М. В частности, устанавливая диагноз "органическое заболевание головного мозга сложного генеза с выраженным изменением психики, параноидным синдромом и суицидальными мыслями" и не исключая возможности шизофренического процесса, экспертная комиссия сослалась на сообщение М. о перенесенных травмах головы, стационарном лечении в психиатрической больнице, однако документально это ничем не подтверждено.

Заключение экспертов, как и любое другое доказательство, не имеет заранее установленной силы и судом должно оцениваться в совокупности с иными материалами дела.