ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 26 декабря 2001 г. N 1020п01пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председателя - Лебедева В.М.

Членов Президиума - Каримова М.А., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 20 июня 2001 года.

По приговору Алтайского краевого суда от 8 декабря 2000 года

К.И., <...>, ранее судимый 1 ноября 2000 года по п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы,

осужден к лишению свободы с применением ст. 62 УК РФ:

по п. п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 146 УК РСФСР на 7 лет с конфискацией имущества;

по п. п. "а", "н" ст. 102 УК РСФСР на 9 лет.

В соответствии с ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений назначено 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. На основании ч. 3 ст. 40 УК РСФСР по совокупности приговоров окончательно назначено 11 лет лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

С.М., <...>, ранее судимый:

- 8 августа 1995 года по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР к 2 годам лишения свободы, условно, с испытательным сроком 1 год;

- 8 декабря 1998 года по п. п. "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к штрафу в размере 1375 руб.;

- 1 ноября 2000 года по п. п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы,

осужден к лишению свободы с применением ст. ст. 62, 88 УК РФ:

по п. п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 146 УК РСФСР на 6 лет;

по п. п. "а", "н" ст. 102 УК РФ на 7 лет.

В соответствии с ч. 1 ст. 40 УК РСФСР по совокупности преступлений назначено 8 лет лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 40 УК РСФСР по совокупности приговоров определено 9 лет. На основании ст. 41 УК РСФСР с присоединением частично неотбытого наказания по приговору от 8 августа 1995 года окончательно назначено 10 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 20 июня 2001 года приговор отменен, а дело направлено на новое судебное рассмотрение.

В протесте поставлен вопрос об отмене кассационного определения с передачей дела на новое кассационное рассмотрение в связи с тем, что выводы кассационной инстанции о невыполнении судом требований ст. ст. 68 и 314 УПК РСФСР не соответствуют материалам уголовного дела. Способ убийства, вопреки выводам кассационной инстанции, установлен судом первой инстанции на основе исследованных в судебном заседании доказательств.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Дорошкова В.В. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Макарова Н.И., поддержавшего доводы протеста,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

К.И. и С.М. осуждены за разбой, совершенный с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, по предварительному сговору группой лиц, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжких телесных повреждений; за умышленное убийство И. (1925 года рождения) из корыстных побуждений, по предварительному сговору группой лиц.

Преступления, как следует из приговора суда, совершены 29 мая 1996 года на берегу реки Катунь, возле села Старая Суртайка Красногорского района Алтайского края, при следующих обстоятельствах.

К.И. и С.М. договорились о совместном похищении чужого автомобиля, изготовили обрезок металлической трубы со вставленным в один из ее концов острием и посещали места отдыха граждан на берегу реки Катунь, подыскивая объект хищения.

Обнаружив на берегу реки автомашину ВАЗ-2106, возле которой рыбачил управлявший автомашиной по доверенности И., К.И. и С.М. решили напасть на потерпевшего и завладеть его автомобилем.

С этой целью К.И. взял принесенный с собой обрезок трубы, подошел сзади к сидевшему на стульчике И. и, действуя согласованно с наблюдавшим за обстановкой С.М., напал на потерпевшего, нанеся тому 4 удара обрезком трубы по голове. Когда И. упал на землю, К.М. нанес ему несколько ударов кулаком в голову. В результате потерпевшему были причинены тяжкие телесные повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы, кровоизлияний под мозговую оболочку, ушибленных ран, ссадин в области головы.

Затем К.И. и С.М. договорились убить И. путем утопления. Во исполнение своего умысла они прикрутили проволокой диск от грузового автомобиля "Камаз" к потерпевшему и сбросили последнего в реку. От механической асфиксии вследствие заполнения верхних дыхательных путей водой наступила смерть И.

После этого К.И. и С.М. завладели автомашиной стоимостью 36 млн. неденоминированных рублей, которую спрятали в лесополосе, а также деньгами и водкой потерпевшего.

В обоснование виновности осужденных К.И. и С.М. в совершении указанных преступлений, суд сослался в приговоре на следующие доказательства.

Осужденные К.И. и С.М. в ходе предварительного следствия, в том числе в протоколе явки с повинной (т. 2 л.д. 120 - 122; 135 - 136; 137 - 152; 156 - 161; 161 - 163; 173 - 175; 193 - 199; 201 - 210; 222 - 223; 234 - 237), неоднократно подробно рассказывали о совершенном ими нападении на И. с целью завладения автомашиной и убийстве путем утопления.

Их показания об обстоятельствах совершенных преступлений соответствовали друг другу и иным объективным доказательствам.

Показания осужденных о характере и локализации нанесения телесных повреждений, о способе убийства потерпевшего соответствовали актам судебно-медицинских экспертиз (т. 1 л.д. 81 - 97; 104 - 105).

Доводы осужденных в судебном заседании об оговоре себя в содеянном в результате применения к ним в ходе предварительного следствия физического насилия со стороны работников милиции опровергаются актами медицинских освидетельствований осужденных (т. 2 л.д. 126; 186; 130 - 189).

Кроме того, показания осужденных о совершении ими преступлений подтверждаются протоколами осмотра места происшествия (т. 1 л.д. 31 - 54; 57 - 61), из которых следует, что труп И. обнаружен в 0,5 метра от берега, был привязан проволокой к металлическому диску от колеса. На его рубашке и футболке обнаружены обширные бурые пятна, а в области головы имелись повреждения. Возле места обнаружения трупа на берегу обнаружены сгустки бурого цвета в виде пятна 20 x 30 см, ватник со следами крови, деревянный ящик, используемый для червей, термос с остатками чая, кострище. В реке найдено ведро, топорик с деревянной ручкой, обмотанный изолентой синего цвета, удилище в виде спиннинга.

Автомобиль был обнаружен 10 июня 1996 года в лесопосадке. Форточка водителя повреждена и приоткрыта. В замке зажигания отсоединены провода (т. 1 л.д. 64 - 73).

Потерпевшая К. показала, что И. уехал на рыбалку в 10-м часу утра. Вечером домой не вернулся. С собой он брал термос, топор, ведро, удочки. В автомашине была бутылка водки, деньги.

Потерпевший И. показал, что, после того как узнал о невозвращении отца с рыбалки, он стал искать того на берегу реки на известных ему местах рыбалки. В результате он утром нашел вначале термос отца, потом ящик для червей. В воде он обнаружил труп, привязанный к диску от колеса. Позвонил в милицию, сообщив о своей находке.

Мать осужденного С.М. - свидетель С. - показала, что об убийстве она узнала, когда сына привезли на место происшествия. В письмах сын ей писал, что сожалеет о совершении убийства, раскаивался в содеянном.

Свидетель К. показал, что спустя четыре года после обнаружения трупа И. по подозрению в совершении кражи был задержан С.М., у которого были сняты отпечатки пальцев. После разговора с ним о том, что по отпечаткам пальцев проверят банк данных по нераскрытым преступлениям о его причастности к совершению других преступлений, С.М. написал явку с повинной о совершении им кражи и об убийстве И., сообщив об орудии преступления, о вещах, находившихся в автомобиле. При этом он пояснил, что после совершенных преступлений они были вскоре призваны в ряды вооруженных сил для прохождения срочной службы.

Свидетель Г. показал, что после задержания по подозрению в совершении кражи С.М. написал К. явку с повинной по убийству, сообщив мелкие подробности содеянного, которые не мог знать неосведомленный человек. В частности, он назвал цвет, пробег автомобиля И., что лежало в нем и располагал информацией о поломке панели облицовки рулевого колеса.

Свидетели Ш. и Х. подтвердили, что принимали участие в качестве понятых при проверке показаний осужденных с выходом на место преступления. Оба осужденных подробно рассказали о содеянном ими и показали, где и как они совершали преступления. Их показания соответствовали друг другу.

Кассационная инстанция, отменив обвинительный приговор в отношении К.И. и С.М. с передачей дела на новое судебное рассмотрение, указала в своем определении следующее.

В соответствии со ст. 68 УПК РСФСР при разбирательстве уголовного дела в суде подлежит доказыванию, наряду с другими обстоятельствами, и способ совершения преступления. Требования названного закона по данному делу судом не выполнены.

Судом первой инстанции признано установленным, что убийство потерпевшего осужденными совершено обрезком трубы, которым С.М. 4 раза нанес удар по голове потерпевшего, после чего осужденные утопили его. В подтверждение этого довода, суд сослался в приговоре на заключение судебно-медицинской экспертизы о том, что смерть потерпевшего наступила от механической асфиксии, развившейся вследствие заполнения верхних дыхательных путей водой при утоплении и при наличии черепно-мозговой травмы, образовавшейся от четырехкратного воздействия тупым твердым предметом. Излагая таким образом заключение судебно-медицинской экспертизы, суд не отразил выводы экспертов относительно характеристики этого тупого твердого предмета. Между тем в заключении экспертов указано, что контактирующая поверхность этого тупого твердого предмета имела вид ребра или узкой грани (т. 1 л.д. 84). Суд не сделал вывода относительно соответствия технической характеристики обрезка трубы, указанного судом в качестве орудия преступления, заключению экспертов-медиков. Более того, из дела усматривается, что в процессе предварительного следствия на месте происшествия был обнаружен и приобщен к делу в качестве вещественного доказательства топорик, который был предметом исследования экспертов. В соответствии с заключением судебно-медицинской экспертизы причинение ушибленной раны теменно-затылочной области головы потерпевшего обухом указанного топорика не исключается (т. 1 л.д. 138). По заключению судебно-биологической экспертизы, на данном топоре обнаружены следы крови, видовая принадлежность которых не установлена (т. 1 л.д. 130). Принадлежность данного топора по делу не установлена. Суд, вопреки требованиям ст. 314 УПК РСФСР, не дал оценки указанным доказательствам.

При таких обстоятельствах кассационная инстанция посчитала, что по делу не установлены фактические обстоятельства совершения преступления, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

С учетом изложенного приговор отменен с направлением дела на новое судебное разбирательство, в ходе которого рекомендовано устранить указанные нарушения уголовно-процессуального закона и проверить иные доводы, изложенные в кассационных жалобах осужденных.

Президиум находит протест обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с положениями ст. 379 кассационное определение подлежит отмене, если выводы суда кассационной инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Кассационная инстанция, отменяя приговор суда по данному делу, сослалась в своем определении на то, что суд первой инстанции не выполнил требований ст. 68 УПК РСФСР, согласно которой подлежит доказыванию способ убийства. При этом в определении отражено, что по приговору суда убийство совершено обрезком трубы путем нанесения четырех ударов по голове, после чего осужденные утопили потерпевшего.

Однако, вопреки данному утверждению кассационной инстанции, суд первой инстанции признал установленным возникновение умысла у осужденных и договоренности на лишение жизни потерпевшего уже после причинения тому тяжкого вреда здоровью обрезком металлической трубы. При этом способ убийства ими был избран, как отражено в приговоре, путем утопления. Для этого осужденные прикрутили проволокой диск колеса к И. и с целью лишения жизни вдвоем сбросили потерпевшего в реку, желая его смерти.

Следовательно, обстоятельства убийства И., в том числе способ его совершения, приведенные в кассационном определении, не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным судом первой инстанции и отраженным в приговоре.

Указав в кассационном определении о том, что выводы судебно-медицинских экспертов относительно характеристики твердого тупого предмета, которым была причинена потерпевшему черепно-мозговая травма, как орудия преступления не были отражены в приговоре, кассационная инстанция усмотрела нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР.

Между тем, в обоснование своего вывода об орудии, которым потерпевшему была причинена черепно-мозговая травма, суд первой инстанции сослался на заключения судебно-медицинских экспертов (т. 1 л.д. 81 - 97, 104 - 105), а также на показания осужденных в ходе предварительного расследования (т. 2 л.д. 136 - 141; 156 - 161; 173 - 175; 193 - 198; 201 - 211; 234 - 237).

Согласно актам судебно-медицинских экспертиз, возможность причинения указанных телесных повреждений обрезком металлической трубы с заостренным концом полностью не исключается (т. 1 л.д. 105).

Осужденные характеризовали орудие преступления, как обрезок металлической трубы с зажатым лезвием - треугольным куском металла. Вследствие переделок, поверхность трубы была деформирована и могла иметь грани и выступы. Был сделан рисунок орудия преступления (т. 2 л.д. 198).

Ссылка в кассационном определении на то, что по делу не установлена принадлежность топора, обнаруженного в реке при повторном осмотре места происшествия, также противоречит фактическим обстоятельствам, установленным по делу.

Согласно протоколу опознания вещей (т. 2 л.д. 16), топор был опознан сыном погибшего как принадлежавший потерпевшему И. и находившийся у него во время рыбалки. Об этом суд прямо указал в приговоре.

Кассационная инстанция в своем определении указала на существенное нарушение судом первой инстанции требований уголовно-процессуального закона, выразившееся в нарушении требований ст. 314 УПК РСФСР.

По смыслу закона (ст. 345 УПК РСФСР) существенными нарушениями уголовно-процессуального закона признаются такие нарушения, которые путем лишения или стеснения гарантированных законом прав участников процесса при рассмотрении дела или иным путем помешали суду всесторонне разобрать дело и повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора.

Вопреки требованиям ст. 351 УПК РСФСР, ни одного из указанных признаков нарушения требований закона в кассационном определении не приведено.

В связи с этим кассационное определение подлежит отмене с передачей дела на новое кассационное рассмотрение.

На основании изложенного и руководствуясь п. 3 ст. 378 УПК РСФСР,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 20 июня 2001 года в отношении К.И. и С.М. отменить, передав дело на новое кассационное рассмотрение.