ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 8 ноября 2001 г. N 45-О01-126

 

Председательствующий Селиванов А.Г.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Пелевина Н.П.

судей - Истоминой Г.Н. и Куменкова А.В.

рассмотрела в судебном заседании от 8 ноября 2001 года дело по кассационным жалобам осужденного Л., адвоката Вяземских В.Г., потерпевшей Г. на приговор Свердловского областного суда от 21 марта 2001 года, по которому

Л., <...>, русский, с образованием 9 классов, ранее не судимый,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ к 13 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., объяснение осужденного Л., поддержавшего кассационную жалобу, заключение прокурора Яшина С.Ю., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

Л. признан виновным в совершении в группе с ранее осужденным Б. убийства потерпевшей Х., 1968 года рождения.

Преступление совершено в ночь на 21 марта 1998 года в пос. Рефтинский г. Асбеста Свердловской области при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Л. виновным себя не признал.

В кассационной жалобе осужденный Л. указывает, что приговор считает незаконным и необоснованным, поскольку доказательства не получили в нем надлежащей оценки, несмотря на ложность показаний ряда свидетелей. При ознакомлении с материалами дела были необоснованно отклонены ряд его ходатайств, имеющих существенное значение для установления истины, не проведены необходимые экспертизы, не дано оценки причинам противоречий в доказательствах, нарушен принцип непосредственности исследования доказательств. Преступления он не совершал, обвинение ему предъявлено ошибочно. В связи с полученной им травмой ударов потерпевшей он не наносил, хотя и не отрицает участия в совершении разбойного нападения, в ходе которого договаривались лишь напугать потерпевшую, разговор о ее убийстве состоялся позднее. Испугавшись мести за содеянное, он был вынужден скрыться. Какой-либо просьбы в жалобе не содержится.

В кассационной жалобе адвокат Вяземских В.Г. считает приговор необоснованным, поскольку Л. в квартире Г. ударов потерпевшей Х. не наносил, поскольку сам был травмирован по неосторожности и убежал на улицу. Осужденный Б. и потерпевшая Г. оговорили Л., поскольку он находился в розыске. Суд не дал надлежащей оценки доказательствам. Судебно-медицинская экспертиза в отношении Л. не проводилась по поводу травмы его носа, не проведен ряд других экспертиз, не установлена принадлежность монтировки, гвоздодера, двух молотков, приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств, не исследованы имевшиеся на них следы пальцев рук. Не установлен факт нанесения Х. ударов молотком, не проводились очные ставки для устранения противоречий в показаниях осужденного, потерпевшей и свидетелей. Вещественные доказательства до рассмотрения данного дела были уничтожены, в судебном заседании не осматривались, возможность проведения по ним экспертиз утрачена. Просит приговор в отношении Л. отменить и дело производством прекратить за недоказанностью его участия в совершении преступления.

В кассационной жалобе потерпевшая Г. указывает на несогласие с приговором ввиду непричастности Л. к совершению преступления, ее доводы судом необоснованно не приняты во внимание. Доказательств вины осужденного по делу не имеется, оценки им в приговоре не дано. Просит приговор отменить и дело направить на новое расследование.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности Л. основаны на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.

Из показаний осужденного Л. в судебном заседании следует, что потерпевшая Х., с которой он был знаком, стала шантажировать его за встречи с П., о чем собиралась рассказать ее мужу. Он решил поговорить об этом с Х., которая за неразглашение сведений потребовала от него 1000 рублей и установила срок до 21 марта 1998 года. О сложившейся неприятной для него ситуации он рассказал знакомым С. и Б. и предложил им придумать что-либо для выхода из ситуации, при этом предложил под угрозой избиения заставить Х. изменить свое решение. Получив их согласие, предупредил их о характере Х., которая может применить в отношении их нож. Одновременно он велел С. сходить с Г., которую тот через С.А. предупредил, чтобы в случае визита ночью к Х. она не вмешивалась в разговор. Перед посещением потерпевшей они поехали в гараж к С., где последний взял монтировку и молоток для использования их в целях защиты от возможного нападения Х., а также позднее изготовили маски на лицо, после чего в третьем часу ночи поехали втроем к дому потерпевшей. В подъезде они одели маски, и когда С.А. открыл дверь, ворвались в квартиру. У него, Л., в руках был молоток, с которым он стал искать в квартире потерпевшую, которая сидела на диване и спросила, что им нужно. В это время в квартиру забежал еще кто-то и стал наносить потерпевшей удары, при этом один из ударов пришелся по носу и ему. От боли он снял маску и бросил молоток, а затем выбежал из квартиры на улицу, дождавшись С. и Б., убежал с ними. Через несколько дней узнал о смерти Х. и стал скрываться в различных городах. В то же время, в судебном заседании Л. пояснил, что ввиду полученной травмы сам он в отношении потерпевшей ничего не сделал, на следствии Б., Г. и свидетели оговорили его.

Приведенным показаниям осужденного Л. суд дал надлежащую оценку в совокупности с другими доказательствами.

Из показаний свидетеля П., которые оглашены в связи с неявкой в суд по болезни, усматривается, что ей неизвестно о намерениях Х. разгласить ее отношения с Л. и его шантажировании (т. 1 л.д. 67 - 68).

Из показаний в судебном заседании потерпевшей Г. видно, что за несколько дней до случившегося Л. у нее в квартире разговаривал с Х. и со слов последней ей стало известно, что он требовал возврата П. денежного долга, но Х. ему сказала, что если он не перестанет требовать возврата долга, она расскажет о его отношениях с П. ее мужу, и тот рассчитается с ним. 21 марта 1998 года в четвертом часу ночи в квартиру Х. забежали три человека в масках, один из которых стал требовать наркотики и рыться в шкафу. По голосу она узнала в нем Б., который нанес ей ломиком несколько ударов и велел лечь на кровать вниз лицом, после чего убежал в другую комнату, где спала Х. Через дверь она видела там силуэты двух человек и слышала звуки ударов, после чего Б. вернулся к ней и стал наносить удары, но другой парень не велел трогать ее, и они оба вышли из квартиры. Г. показала, что видела Х. в крови, но не видела, чтобы Л. наносил ей удары и вообще не узнала его среди нападавших.

Однако в этой части Г. изменила свои показания, в связи с чем суд исследовал ее показания, данные на предварительном следствии и в судебном заседании при рассмотрении дела в отношении Б. (т. 1 л.д. 57 - 60, т. 2 л.д. 158 - 160 дела в отношении Б.).

Из этих показаний видно, что двое из ворвавшихся в квартиру людей забежали в комнату к Х., один стал наносить ей удары монтировкой, а второй с молотком с угрозой убийством требовал молчать, при этом по голосу она узнала в нем Л. Достоверность ее показаний в этой части она сама категорично подтвердила, суд мотивированно также признал их достоверными и положил в основу приговора.

В судебном заседании по настоящему делу допрошен Б., ранее осужденный за соучастие в совершении данного преступления, изменивший свои показания, по сравнению с данными на предварительном следствии.

Суд дал оценку изменению им своих показаний и мотивированно признал достоверными его последовательные показания на предварительном следствии и в судебном заседании при рассмотрении дела в отношении него (т. 1 л.д. 163 - 167, т. 2 л.д. 51 - 55, 153 - 155 дела Б.).

Из его показаний при допросе в качестве обвиняемого усматривается, что когда пошли проучить Х., Л. предварительно надел варежку на металлическую часть молотка. В квартире он, Б., нанес потерпевшей удары монтировкой, слышал звуки ударов из комнаты, где находились Х. и Л. и он понял, что Л. бьет ее. После ухода из квартиры Л. сказал, что потерпевшая попадет в больницу, а на следующий день он сказал, что он не рассчитал силы и убил Х., предложил скрыться.

Свидетель С. в судебном заседании подтвердил, что Л. рассказал ему о требовании с него потерпевшей денег за неразглашение указанных выше сведений и попросил его напугать Х., на что он дал согласие, около 3 часов ночи они втроем в масках ворвались в квартиру Г., где Л. с Б. прошли в большую комнату, откуда осужденный вскоре вышел, держась за нос. Б. в это время бил Х. монтировкой. В судебном заседании С. заявил, что не видел, избивал ли потерпевшую Л.

Однако на предварительном следствии (т. 1 л.д. 74 - 79) и в судебном заседании по делу Б. (т. 2 л.д. 161 - 163 по делу Б.) С. показывал, что в избиении потерпевшей Х., наряду с Б., принимал участие и Л., в руках которого видел молоток.

Данные показания С. полностью согласуются с показаниями потерпевшей Г., а поэтому в приговоре мотивированно признаны достоверными и приняты в качестве доказательства виновности Л.

Кроме того, в судебном заседании проверены и обоснованно отвергнуты доводы осужденного Л. о том, что он в квартире Г. он получил травму носа, вынудившую его покинуть квартиру, поскольку эти доводы не подтверждены никакими объективными данными, доказательства же, наоборот, свидетельствуют о его активном поведении в момент совершения преступления.

Из показаний свидетеля С.А. на предварительном следствии, исследованным в судебном заседании, видно, что за несколько дней до убийства Х. Л. лично просил его предупредить Г., чтобы она не вмешивалась, если с Х. придут разбираться какие-то парни, а 20 марта 1998 года около 22 часов С. сообщил ему, что ночью придут разбираться с Х., и просил открыть двери в два часа ночи. Когда он открыл двери, в квартиру вбежали трое человек в масках и закрыли его в туалете. Из большой комнаты он слышал шум, но событий происходившего ему не было видно (т. 1 л.д. 71 - 73, 200 - 201).

По заключению судебно-биологической экспертизы (т. 1 л.д. 143 - 147), на пиджаке и брюках, изъятых во время обыска в квартире <...> (т. 1 л.д. 92 - 93, 98) и приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств (т. 1 л.д. 99 - 105), обнаружена кровь человека, принадлежность которой потерпевшей Х. не исключается.

Из акта судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть Х. наступила от тупой травмы головы с множественными переломами костей черепа, кровоизлияния в мозг и под его оболочки, которые смогли быть причинены как молотком, так и обоими монтировками, изъятыми в ходе следствия (т. 1 л.д. 110 - 115).

Доводы осужденного, адвоката и потерпевшей в кассационных жалобах о непричастности Л. к совершению убийства Х., недоказанности его вины и незаконности осуждения не соответствуют приведенным выше доказательствам, которые были тщательно и полно исследованы судом и мотивированно оценены в приговоре, где фактически содержится мотивированное опровержение доводов всех кассационных жалоб, которые тождественны доводам указанных участников процесса в судебном заседании.

При таких обстоятельствах юридическая квалификация действий Л. по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ является правильной и мотивированной.

Нарушений уголовно-процессуального закона, свидетельствующих о незаконности приговора, на что ссылаются в жалобах осужденный и адвокат, фактически по делу не имеется.

Наказание Л. назначено с учетом содеянного, данных о его личности и не свидетельствует о его чрезмерной суровости и несправедливости.

Оснований для удовлетворения кассационных жалоб по изложенным в них доводам и смягчения осужденному наказания не имеется.

Ввиду изложенного и руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Свердловского областного суда от 21 марта 2001 года в отношении Л. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.