ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 2 октября 2001 г. N 32-о01-66

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Шурыгина А.П.,

судей Микрюкова В.В., Зырянова А.И.

рассмотрела в судебном заседании от 2 октября 2001 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Ш., адвоката Сенюкова В.М. на приговор Саратовского областного суда от 26 марта 2001 года, которым:

Ш., <...>, не судимый

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "и" УК РФ на 17 лет лишения свободы,

по ст. 213 ч. 1 УК РФ на 2 года лишения свободы,

по ст. ст. 30 ч. 3, 167 ч. 2 УК РФ на 3 года лишения свободы,

по ст. 139 ч. 1 УК РФ на 1 год исправительных работ с удержанием в доход государства 10% заработка,

по ст. 319 УК РФ на 6 месяцев исправительных работ с удержанием в доход государства 10% заработка,

на основании ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Микрюкова В.В., объяснения Ш., адвоката Царевой Н.П., поддержавших доводы жалоб, заключение прокурора Панфиловой М.В., полагавшей необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

по приговору суда Ш. признан виновным в умышленном причинении смерти Ф. из хулиганских побуждений, в совершении хулиганства, в незаконном проникновении в жилище, в покушении на умышленное уничтожение чужого имущества, в публичном оскорблении представителей власти при исполнении ими своих должностных обязанностей.

Преступления совершены 18 ноября 2000 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный виновным себя не признал.

В кассационных жалобах:

осужденный Ш. просит приговор суда отменить, дело направить на новое расследование, выражая свое несогласие с приговором, указывает, что он убийства не совершал, не проверена версия о возможном причинении телесных повреждений Ф. другими лицами, между показаниями свидетелей Р. и Д., а также в показаниях свидетелей Г., А., С., имеются противоречия. Полагает, что не установлено время получения Ф. телесных повреждений, не найден нож. Ссылается на нарушение его прав на защиту, суд необоснованно отклонил ходатайство защиты о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы, криминалистической экспертизы, о проведении дополнительного осмотра места происшествия, считает, что не в полной мере была учтена его личность.

Защитник адвокат Сенюков В.М. просит приговор суда отменить, дело направить на новое расследование, полагая, что предварительное и судебное следствие проведены неполно и односторонне, с нарушением уголовно-процессуального закона. Кроме того, в жалобе адвоката указано, что исходя из показаний свидетелей, убийство совершил кто-то другой, а Ш. пришел на помощь услышав крики о помощи. Не выяснено, кем оставлены следы коричневого цвета на стене под окном, поскольку Ш. был обут в обувь черного цвета, то эти следы явно не от него. Ставит под сомнение законность допроса в качестве свидетеля Д. и его показания, так как этот свидетель сам явился в суд и без документов удостоверяющих личность. Ш. не была проведена наркологическая экспертиза для определения степени тяжести его опьянения.

В возражениях государственный обвинитель просит приговор суда оставить без изменения, а кассационные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела, доводы кассационных жалоб, судебная коллегия считает приговор суда законным, а выводы суда о виновности осужденного Ш. основанными на доказательствах, всесторонне и полно исследованных и получивших соответствующую оценку в приговоре, а именно: показаниях потерпевшего Р., М., И., свидетелей Г., А., С., М.И., Д., Р.О., П., А.А., Ш.И., осужденного Ш., протоколе осмотра места происшествия, заключении судебно-медицинской экспертизы, заключении судебно-биологической экспертизы, протоколе выемки.

Обстоятельства дела исследованы в соответствии с законом всесторонне, полно и объективно. Доказательства, положенные в основу осуждения Ш. собраны с соблюдением требований ст. 69 и ст. 70 УПК РСФСР и сомнений в их достоверности не вызывает.

Доводы жалоб о том, что осужденный не совершал убийство Ф., а это могли сделать другие лица, являются несостоятельными и опровергаются материалами дела.

Из показаний свидетеля М.И. следует, что она с самого начала, когда послышался звон бьющегося стекла и голос Ф. "куда ты лезешь" и до того момента, когда Ш. вылез из окна наблюдала за окном квартиры Ф. из своего окна, за это время в квартиру Ф. никто другой в квартиру Ф. никто не залазил и из окна квартиры не вылезал.

Из показаний свидетеля Д. следует, что он видел, как Ш. разбил окно и влез в квартиру Ф., и после этого стали раздаваться крики о помощи. До этого никто не кричал и на помощь не звал. О происшедшем он сообщил в милицию, вернулся в сквер и увидел, как Ш. вылез из окна и его тут же задержали подъехавшие на автомобиле работники милиции.

О том, что Ш. в момент совершения преступления находился в квартире Ф., свидетельствуют показания Г., А., М., И., которые пояснили, что именно Ш. выпрыгнул из квартиры Ф.

Из показаний свидетеля С. следует, что он проснулся от того, что в квартире Ф. кто-то бил стекла, кричала соседка Ф. Его сожительница Г. пошла к соседке А., а он подошел к двери квартиры Ф., где услышал шум борьбы, звуки падающих предметов. Он попытался открыть дверь, но дверь не открывалась. Он со всей силы дернул дверь и она открылась. Он услышал топот шагов по направлению к окну и звуки ломающейся рамы и бьющегося стекла. В квартире на газовой плите, рядом с плитой горели вещи Ф., которые он потушил. В окно, выходящее на улицу, он увидел свою жену, соседку с мужем, и работников милиции. На полу он обнаружил лежащую под матрасом Ф., лицо у нее было в крови.

Суд дал надлежащую оценку показаниям свидетелей Г., А., С., и у суда не имелось оснований не доверять их показаниям.

Согласно заключению судебно-биологической экспертизы на молотке, левой перчатке, бушлате, брюках, правом ботинке и двух срезах ногтей с левой руки Ш. найдена кровь, происхождение которой от Ф. не исключается.

Суд, проанализировав показания свидетелей, потерпевших, протокол осмотра места происшествия, выводы эксперта о времени смерти потерпевшей, выводы биологической экспертизы, обоснованно сделал вывод, что в квартиру Ф. влез и совершил убийство Ф. Ш., а не кто-то другой, как об этом указано в жалобах.

Доводы жалоб о том, что к показаниям Д. следовало отнестись критически, как к лицу без документов, удостоверяющих личность, самостоятельно пришедшему в суд, не могут быть приняты во внимание, так как согласно протоколу судебного заседания свидетель Д. представил суду свой военный билет (т. 3 л.д. 60).

О том, что после задержания у окна Ш., к работникам милиции подходил молодой человек и говорил, что видел как задержанный бил окна и залазил в окно квартиры Ф., поясняли в суде М., И., Г., А.

Свидетель Р.О. подтвердил в суде, что в дежурную часть милиции обращался молодой человек и сказал, что работник милиции разбил окно и залез в квартиру.

Кроме того, М. пояснил, что он знал подходившего молодого человека по имени Д. как бывшего сотрудника милиции, он знает где тот живет может доставить его в суд (т. 3 л.д. 25).

Свидетель Д. был допрошен в суде по ходатайству прокурора (т. 3 л.д. 52).

Свою причину появления в суде, Д. объяснил тем, что к нему пришел работник милиции и сообщил о том, что он должен явиться в суд. Также он подтвердил свое знакомство с М. (т. 3 л.д. 54).

Таким образом, личность Д. в суде была установлена и основания его появления в суде и допроса в качестве свидетеля, не могут ставить под сомнение его показания. Показания Д. полностью согласуются с показаниями М.И., М., И., Г., А.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что суд обоснованно признал Д. добросовестным свидетелем и его показания правдивыми.

В судебном заседании было установлено время наступления смерти Ф. и время причинения ей телесных повреждений.

Время наступления смерти Ф. было зафиксировано врачом "скорой помощи".

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, проведенной в судебном заседании, с момента получения Ф. телесных повреждений оцененных как тяжкий вред здоровью, до наступления смерти мог пройти срок не менее 3 часов, но не менее 1 часа (т. 2 л.д. 178 - 180).

Что касается довода жалоб о том, что Р. не видел в сквере Д., то суд обоснованно указал на то, что Д. отлучался в отдел милиции, для того чтобы сообщить о случившемся.

Довод жалоб о том, что Ш. залез в окно для оказания помощи, также несостоятелен.

Как следует из материалов дела, и установлено судом в квартире Ф. на газовой плите горели вещи, на полу лежала истекающая кровью Ф. Пришедший на крики о помощи свидетель С. сразу начал тушить пожар, а потом сообщил о лежащей Ф., которую обнаружил после тушения огня и работники милиции по рации вызвали "скорую помощь".

Сам Ш. в том момент, когда С. открыл двери, начал покидать квартиру Ф. через окно и пытался скрыться, но был задержан работниками милиции. После задержания от Ш. не поступило никаких сообщений, что он оказывал кому-либо помощь, и что в квартире горят вещи.

Кроме того, того из показаний свидетелей М.Р. и Д. следует, что крики о помощи от Ф. последовали после того, как в окно квартиры Ф. влез Ш.

Данные факты обоснованно позволили суду отвергнуть версию Ш. о его нахождении в квартире с целью оказания помощи.

Суд обоснованно отказал адвокату в назначении повторной стационарной судебно-психиатрической экспертизы. Проведенной стационарной судебно-психиатрической экспертизой было установлено, что Ш. в момент совершения преступления каким-либо психическим заболеванием не страдал. Во время правонарушения Ш. не находился в состоянии какого-либо временного психического расстройства, был в состоянии простого (не патологического) алкогольного опьянения. Его действия носили последовательный и целенаправленный характер, он сохранял адекватный речевой контакт с окружающими, мог понимать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Комиссия экспертов подробно обосновала, почему не подтверждает поставленный Ш. при амбулаторном освидетельствовании диагноз "патологическое опьянение".

Поведение осужденного сразу после его обнаружения и задержания работниками милиции, а также состояние его алкогольного опьянения исследовались в суде и им дана соответствующая оценка в приговоре. Таким образом, не было необходимости в назначении в судебном заседании наркологической экспертизы для определения степени опьянения Ш. в момент его задержания.

Не нашла своего подтверждения в ходе судебного разбирательства и версия о причинении переломов ребер врачами в ходе оказания медицинской помощи.

Не было необходимости суду проводить повторный осмотр места происшествия, так как место происшествия описано в протоколе осмотра места происшествия и в показаниях свидетелей и потерпевших, также с достаточной полнотой отражена и прилегающая к нему территория, поставленные в ходатайстве адвоката вопросы не имели какого-либо существенного значения для дела. Так, довод адвоката о том, что вещи могли случайно упасть на газовую плиту в ходе борьбы, опровергается показаниями свидетеля С., из которых следует, что если бы даже вещи и висели над плитой, то они не могли бы упасть в таком порядке, в каком он их обнаружил, потому что они были разбросаны по всей кухне, на горящей газовой плите была гора вещей, был матрац, под плитой и рядом с плитой были горящие вещи.

Из приобщенной к протоколу дополнительного осмотра места происшествия фототаблицы видно, что дверь в квартире N 22 дома N 44 открывается наружу (т. 1 л.д. 151). О том, что дверь открывается наружу, подтверждается показаниями свидетеля С.

Осматривать наличие трещин в квартире также не было необходимости, так как данные факты никоим образом не влияли на обстоятельства дела по убийству потерпевшей Ф. и покушения на поджог ее имущества.

В судебном заседании была проведена дополнительная судебно-медицинская экспертиза и необходимости в проведении еще одной дополнительной экспертизы по поставленным адвокатом вопросам не было необходимости, о чем в определении суда даны соответствующие мотивы.

Суд обоснованно отказал в ходатайстве о назначении криминалистической экспертизы по коричневому следу на стене под окном квартиры Ф., поскольку он никакого отношения к делу не имеет, так как в судебном заседании было установлено, что кроме Ш. в окно никто не влезал и не вылезал.

В судебном заседании проверялась версия об убийстве Ф. соседями на почве неприязненных отношений и не нашла своего подтверждения о чем в приговоре дана соответствующая оценка.

То, что при осмотре места происшествия следователем не был обнаружен нож, не может повлиять на законность и обоснованность приговора.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы адвоката об одностороннем разбирательстве дела и оценке доказательств судом.

Как видно из материалов дела все доказательства по делу судом были исследованы и им дана надлежащая оценка в приговоре.

Оценив всю совокупность доказательств, суд обоснованно опроверг доводы Ш. о его непричастности к убийству потерпевшей Ф., к поджогу вещей потерпевшей, к публичному оскорблению представителя власти. При этом суд привел в приговоре мотивы, по которым отверг указанные доводы Ш., показания которого в этой части не соответствуют изложенным в приговоре доказательствам.

Выводы о доказанности вины Ш. в совершении преступлений, за которые он осужден, соответствуют материалам делам, исследованным в суде.

Действиям осужденного дана правильная юридическая оценка.

Судебная коллегия не усматривает в ходе предварительного следствия нарушений прав на защиту, которые бы могли повлечь отмену приговора.

Не усматривается нарушений закона и при выполнении следствием требований ст. ст. 201 УПК РСФСР.

Как видно из материалов дела Ш. и адвокату были представлены материалы дела первый том на 253 листах и второй том на 102 листах, протокол о выполнении требований ст. ст. 201 - 203 УПК РСФСР подписан осужденным и адвокатом без каких-либо замечаний (т. 2 л.д. 103.)

Нумерация листов совпадает с описью документов находящихся во втором томе.

Нарушений процессуальных норм, влекущих отмену приговора, органами следствия и судом не допущено.

Таким образом, доводы жалоб являются несостоятельными.

Вместе с тем судебная коллегия считает назначенное Ш. наказание чрезмерно суровым, явно не справедливым и подлежащим смягчению в связи с тем, что суд при назначении наказания не в полной мере учел положительные данные о личности виновного, его положительные характеристики, молодой возраст, влияние наказания на исправление осужденного.

Руководствуясь ст. ст. 332, 339, 351 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Саратовского областного суда от 26 марта 2001 года в отношении Ш. изменить, смягчить наказание по ст. 105 ч. 2 п. "и" УК РФ до 13 лет лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 105 ч. 2 п. "и", ст. 213 ч. 1, ст. ст. 30 ч. 3, ст. 167 ч. 2, ст. 139 ч. 1, ст. 319 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно назначить Ш. 14 (четырнадцать) лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.