ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 22 августа 2001 г. N 632п01пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Радченко В.И.,

членов Президиума - Верина В.П., Вячеславова В.К., Жуйкова В.М., Каримова М.А., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело в отношении П. по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г.

По приговору Краснодарского краевого суда от 11 октября 2000 года

П., <...>, ранее судимый:

- 19 февраля 1995 года по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы;

- 26 марта 1998 года по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожден 29 марта 2000 года условно-досрочно,

осужден к лишению свободы:

по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 15 лет;

по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ на 5 лет.

По совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ назначено 19 лет. По совокупности приговоров определено 19 лет и 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

В соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 97 и ч. 2 ст. 99 УК РФ назначена принудительная мера медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра от алкоголизма.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 6 марта 2001 года приговор отменен и дело направлено на новое судебное рассмотрение.

В протесте предлагается кассационное определение отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Лизунова В.М. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г., поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

П. признан виновным в том, что, будучи ранее дважды судимым за хищения, вновь совершил кражу чужого имущества, а также убийство двух лиц: К.И. и К.В.

Преступления, как указано в приговоре, совершены в ст. Староминской Краснодарского края при следующих обстоятельствах.

15 мая 2000 года, примерно в 12 часов, П. возле магазина "Валерия", расположенного на привокзальной площади, увидев велосипед "Десна" стоимостью 1200 руб., принадлежавший отделению N 1 управления социальной защиты населения, похитил его.

14 июня 2000 года, днем, после распития спиртных напитков П., поссорившись с К.И. и К.В. из-за их неправомерных действий, нанес строительной киркой не менее пяти ударов по голове К.В. и не менее трех ударов по голове К.И. От полученных телесных повреждений потерпевшие скончались на месте происшествия.

В протесте указывается, что доводы П. о самооговоре опровергаются материалами дела.

"П. на предварительном следствии неоднократно в присутствии адвоката подробно рассказывал об обстоятельствах убийства потерпевших. Не отрицал, что именно он, разозлившись на потерпевших, нанес сумкой, в которой находилась строительная кирка, несколько ударов поочередно по голове К.В. и К.И. (т. 2 л.д. 8 - 10, 45 - 47; 102 - 104). Свои показания он подтвердил при осмотре места происшествия с его участием и участием адвоката (т. 2 л.д. 33 - 40).

В показаниях П. присутствуют детали, о которых мог знать только человек, совершивший преступление. Так, он показывал, что после убийства потерпевших кирку он завернул в рубашку и брюки К.И. и вместе с мастерком выбросил в кусты в ста метрах от места происшествия (т. 2 л.д. 46 - 47). Данное обстоятельство подтверждается показаниями свидетеля Б., которая еще до осмотра места происшествия нашла в кустах напротив своего дома брюки, рубашку с киркой и мастерком (т. 1 л.д. 112, т. 3 л.д. 16 - 17). Показания осужденного в этой части совпадают с показаниями свидетеля Б., обнаружившей орудие убийства именно в том месте, которое указал П., а также показаниями свидетеля Г., который был очевидцем убийства и показал, что 14 июня 2000 года, днем, он встретился с потерпевшими и П., которых хорошо знал, и распивал с ними спиртные напитки. Он был свидетелем их ссоры. Видел, как П. наносил удары по голове К.В. и К.И. сумкой, в которой находился какой-то металлический предмет (т. 2 л.д. 1 - 4; т. 3 л.д. 18 - 19). Показания Г. ничем не опорочены и у суда не было оснований не доверять им.

В судебном заседании П. изменил показания и стал утверждать, что убийство потерпевших не совершал, при этом подтвердил, что все показания на предварительном следствии давал добровольно в присутствии адвоката, психического и физического воздействия на него не оказывалось, и отказался объяснить причину изменения своих показаний. Доводы о самооговоре в совершении убийства в результате его избиения работниками милиции были осужденным выдвинуты лишь в кассационной жалобе. Эти доводы опровергаются заключением судебно-медицинского эксперта, из которого видно, что при обследовании П. телесных повреждений не обнаружено (т. 2 л.д. 1 - 16).

В определении Судебной коллегии делается вывод, что на одежде, обуви П. и на орудии убийства обязательно должна быть кровь потерпевших. Однако, как утверждал сам осужденный, после убийства на его одежде и обуви крови не было, она была только на руках, которые он вымыл в водоеме (т. 2 л.д. 4). Отсутствие крови на кирке объясняется тем, что она находилась в матерчатой сумке и полиэтиленовом пакете.

Нельзя согласиться с выводами судебной коллегии о том, что строительная кирка не была предметом исследования в судебном заседании. Это опровергается протоколом судебного заседания, в котором указано, что в судебном заседании осматривалось и исследовалось вещественное доказательство - строительная кирка (т. 3 л.д. 20).

В ходе предварительного следствия действительно выполнены некоторые следственные действия с участием П., когда еще не было определено его процессуальное положение (выемка и осмотр одежды и обуви П.). Однако их результаты не были положены в основу приговора, кроме заключения эксперта-биолога, согласно которому в подногтевом содержимом П. обнаружена кровь (без указания источника ее происхождения). Исключение указанных процессуальных документов из числа доказательств никак не влияет на доказанность вины П., т.к. она подтверждена совокупностью других доказательств, изложенных в приговоре.

То обстоятельство, что эксперт прямо не указал, что телесные повреждения, повлекшие смерть потерпевших, могли образоваться от воздействия строительной кирки, не ставит под сомнение вывод суда о том, что орудием убийства является строительная кирка. Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что телесные повреждения К.В. были причинены "при действии твердых тупых предметов с ограниченной площадью - острым краем этого предмета и с тупыми гранями", а К.И. - тупых твердых предметов с резко ограниченной площадью воздействия и эффектом клинка" (т. 1 л.д. 30, 36). Такое описание орудия преступления соответствует описанию строительной кирки.

Суд первой инстанции с участием сторон полно, всесторонне и объективно исследовал все доказательства по делу и правильно пришел к выводу о виновности П.".

По изложенным основаниям в протесте предлагается кассационное определение отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение.

Кассационное определение подлежит отмене частично по следующим основаниям.

Как правильно указала Судебная коллегия в определении, в соответствии с требованиями ст. ст. 309, 314 УПК РСФСР, в приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал свои выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Обвинительный приговор постанавливается лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и устранены. Признание подсудимым своей вины должно быть подтверждено совокупностью других собранных по делу и исследованных в судебном заседании доказательств.

Указанные требования закона в части осуждения П. по ст. 105 ч. 2 п. "а" УК РФ не выполнены.

Из материалов дела видно, что П. на предварительном следствии вину в убийстве признал. В суде он заявил, что этого преступления не совершал и оговорил себя.

Данные доводы П. о самооговоре судом в полной мере не проверены, что имеет существенное значение для исхода дела.

По предъявленному П. обвинению убийство было совершено 14 июня 2000 года. Впервые следователем прокуратуры П. был допрошен в качестве подозреваемого 24 июня, в тот же день было обеспечено участие адвоката, а также П. была назначена и проведена в ИВС судебно-медицинская экспертиза и избрана мера пресечения в виде заключения под стражу в порядке ст. 90 УПК РСФСР (т. 2 л.д. 7 - 18).

До 24 июня 2000 года в отношении него производились следственные действия. При этом в протоколах этих следственных действий не указано процессуальное положение П., нет данных о том, что было обеспечено участие адвоката, и о том, на основании чего, где и когда П. был задержан, задерживался ли он в порядке ст. 122 УПК РСФСР.

17 июня 2000 года по постановлению и поручению следователя от 16 июня заместителем начальника ИВС Староминского РОВД была произведена выемка одежды и обуви у П. При этом его процессуальное положение в данных документах не указано, отмечено лишь, что он "гражданин, распивавший совместно с потерпевшими спиртные напитки" (т. 1 л.д. 76 - 80).

По постановлению следователя у П. были изъяты отпечатки пальцев рук, смывы с рук, состриги ногтей, образцы крови, которые приобщены к делу в качестве вещественных доказательств. Процессуальное положение П. также не указано.

21 июня 2000 года следователем были назначены ряд судебно-биологических экспертиз, в постановлениях об этом, а также в заключениях экспертов, П. указан как "лицо, распивавшее спиртные напитки с потерпевшими" (т. 1 л.д. 121 - 129, 141 - 156, 168 - 177).

Указанные обстоятельства имеют существенное значение. Однако суд не проверил процессуальное положение П. при производстве с ним следственных действий в течение 10 дней до его ареста, когда он был задержан и если задержан, то где содержался.

По предъявленному П. обвинению удары потерпевшим он наносил по голове киркой.

Однако суд не дал какой-либо оценки тому обстоятельству, что по заключению судебно-биологической экспертизы на кирке кровь, как и на одежде, обуви осужденного, не обнаружена.

При назначении судебно-медицинских экспертиз трупов следователем был поставлен вопрос о том, могли ли телесные повреждения у потерпевших, повлекшие их смерть, образоваться от воздействия строительной кирки. Однако ответа на этот вопрос заключения экспертов не содержат.

Как показал П. на предварительном следствии, кирка, которой он бил потерпевших по голове, находилась в сумке, из которой он ее не вынимал. Каких-либо повреждений указанная сумка не имеет.

В связи с этим суду следует выяснить, могли ли быть причинены телесные повреждения потерпевшим, повлекшие их смерть, строительной киркой, а также возможно ли нанесение таких ударов при указанных обстоятельствах без повреждения сумки, в которой находилась эта кирка.

Выяснение всех указанных обстоятельств, как обоснованно указала кассационная инстанция, имеет существенное значение для правильного разрешения дела. При новом рассмотрении дела суду следует всесторонне, полно и объективно исследовать все материалы дела, дать им оценку и в зависимости от полученных данных принять соответствующее решение о виновности или невиновности П. в убийстве К.И. и К.В.

По изложенным основаниям доводы протеста о том, что "суд первой инстанции с участием сторон полно, всесторонне и объективно исследовал все доказательства по делу и правильно пришел к выводу о виновности П. в убийстве", нельзя признать убедительными.

Вместе с тем, отменив приговор в полном объеме, кассационная инстанция в нарушение требований ст. 351 УПК РСФСР в определении не указала каких-либо оснований отмены приговора в части осуждения П. по ст. 158 ч. 3 п. "в" УК РФ, поэтому кассационное определение в этой части подлежит отмене.

На основании изложенного и, руководствуясь п. п. 1, 3 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 6 марта 2001 года в отношении П. в части отмены приговора по ст. 158 ч. 3 п. "в" УК РФ отменить и дело в этой части передать на новое кассационное рассмотрение, в остальном кассационное определение оставить без изменения, а протест - без удовлетворения.