ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 15 августа 2001 г. N 557п01пр

 

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Меркушова А.Е.

членов Президиума - Верина В.П., Вячеславова В.К., Жуйкова В.М., Каримова М.А., Попова Г.Н., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г. на определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2001 года в отношении С.С.А.

Приговором Головинского межмуниципального суда г. Москвы от 25 июля 2000 года

С.С.А., <...>, ранее несудимый, -

осужден по ст. 111 ч. 1 УК РФ к лишению свободы на 4 года в исправительной колонии общего режима.

Срок наказания исчислен с 5 марта 2000 года.

Постановлено взыскать с С.С.А. в доход государства 5316 руб. - средства, затраченные на лечение потерпевшего.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда определением от 5 сентября 2000 года приговор оставила без изменения.

Постановлением президиума Московского городского суда от 1 февраля 2001 года протест Первого заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации об изменении приговора и кассационного определения в отношении С.С.А. и переквалификации его действий со ст. 111 ч. 1 УК РФ на ст. 114 ч. 1 УК РФ оставлен без удовлетворения, а судебные решения - без изменения.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2001 года протест Первого заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации удовлетворен. Постановление президиума Московского городского суда от 1 февраля 2001 года в отношении С.С.А. отменено; приговор Головинского межмуниципального суда от 25 июля 2000 года и определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 5 сентября 2000 года изменены. Действия осужденного С.С.А. переквалифицированы со ст. 111 ч. 1 УК РФ на ст. 114 ч. 1 УК РФ с назначением по ней наказания в виде лишения свободы сроком на 1 год в исправительной колонии общего режима. В связи с отбытием наказания С.С.А. из-под стражи освобожден.

В протесте ставится вопрос об отмене определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2001 года в отношении С.С.А. и оставлении без изменения предыдущих судебных решений.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Бондаренко О.М. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г., поддержавшего протест,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

установил:

 

по приговору суда преступление совершено при следующих обстоятельствах.

4 марта 2000 года примерно в 21 час. 30 мин., у д. 13 по ул. Алабяна в г. Москве в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений с гр. С.С.В. и его знакомыми ссоры С.С.А., с целью причинения вреда здоровью С.С.В. он нанес ему в область живота удар имеющимся у него ножом типа "бабочка" и причинил колото-резаную рану передней брюшной стенки в правом подреберье, проникающую в брюшную полость, со сквозным ранением правой доли печени, с ранением париетальной брюшины и забрюшинной гематомой, с ранением правой почки в области ворот, которое по признаку опасности для жизни причинило тяжкий вред здоровью.

В протесте, не оспаривая законность и обоснованность приговора суда, определения кассационной инстанции и признания С.С.А. виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни потерпевшего, ставится вопрос об отмене определения Судебной коллеги по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2001 года в связи с принятием необоснованного решения об изменении ранее состоявшихся судебных решений.

При этом в протесте указывается на то, что суд первой инстанции правильно установив фактические обстоятельства дела, дал им объективную оценку, а виновные действия С.С.А. правильно квалифицированы ст. 111 ч. 1 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы протеста Президиум не находит оснований для его удовлетворения.

Как установлено приговором суда, осужденный С.С.А. причинил потерпевшему С.С.В. ножевое ранение в ходе ссоры. Также установлено, что этой ссоре С.С.А. с ранее незнакомыми ему С.С.В. и приятелями последнего - свидетелями Ш. и Х. - в тот же день, примерно на 15 минут раньше предшествовала другая ссора между этими же лицами, которая породила между ними неприязненные отношения. Согласно приговору, после относительно мирного разрешения (без драки) первого конфликта, конфликтующие стороны разошлись и вторая встреча между ними состоялась случайно.

На предварительном следствии и в суде С.С.А. утверждал, что после мирного урегулирования первого конфликта с помощью его друга А. они разошлись, но через непродолжительное время их окликнули те же ребята и подошли к ним. Между ними вновь возникла ссора. Незнакомые ребята вели себя агрессивно, высказывали оскорбления, один из них ударил А., другой (С.С.В.) намеревался ударить С.С.А. Испугавшись применения насилия, он в момент ожидаемого удара для самозащиты применил нож, ударив им в живот С.С.В., после чего убежал с А.

Вывод о том, что С.С.А. умышленно причинил тяжкий вред здоровью потерпевшего и при этом не находился в положении обороняющегося, суд первой инстанции обосновывал:

- показаниями потерпевшего С.С.В. о том, что во время второго конфликта, словесной перепалки, С.С.А. провоцировал драку. А. стоял между С.С.А. и ним, С.С.В., и его друзьями, пытался всех успокоить и не давал сблизиться. Он, С.С.В., призыв С.С.А. подраться один на один принял в своей адрес, поэтому обошел А., направился к С.С.А. и почувствовал удар в живот;

- показаниями свидетелей Ш. и Х. о том, что во время второго инцидента никто С.С.А. и А. не бил. С.С.А. сам порывался драться и они решили "разобраться" с ним. А. пытался их и С.С.А. успокоить. С.С.В. шагнул мимо А. к С.С.А., который позвал разобраться один на один, ножа в руках С.С.А. они при этом не видели, не видели и самого момента нанесения С.С.А. удара ножом С.С.В. После удара заметили в руках С.С.А. нож;

- показаниями свидетелей А. и Е., данными на предварительном следствии, о том, что после первого конфликта около кинотеатра "Ленинград" они проводили Е. домой. А. и С.С.А. около спортивной школы услышали свист, их окликнули. К ним подошли те же ребята. Они хотели "разобраться" с С.С.А. и подойти к нему. А. их не пускал, пытался их успокоить, при этом ребята нецензурной бранью не выражались, но обозвали С.С.А. "черным". С.С.В. его, А., отодвинул и обошел, после этого, держась за живот стал пятиться.

На эти же доказательств сослался и президиум Московского городского суда, оставляя протест Первого заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации об изменении состоявшихся по делу судебных решений без изменений.

При этом президиум Московского городского суда в своем постановлении дополнительно указал, что тот факт, что С.С.В. обошел А., разговаривавшего с Х. и Ш., приняв вызов С.С.А. разобраться один на один, не указывает непосредственно на начало нападения на осужденного, т.к. потерпевший не принимал никакой попытки сделать что-либо противоправное. При таких обстоятельствах, когда ни поведение потерпевшего, ни вся обстановка по делу не давали С.С.А. реальных оснований опасаться нападения, он обоснованно осужден за умышленное преступление, предусмотренное ст. 111 ч. 1 УК РФ.

Однако вывод об отсутствии у С.С.А. оснований опасаться нападения судами первой, кассационной и надзорной инстанций сделан без учета установленных самим судом в приговоре обстоятельств случившегося, показаний потерпевшего и свидетелей об обстоятельствах, непосредственно предшествовавших действиям осужденного и ранению потерпевшего.

Между тем, из дела видно, что нанесение осужденным ножевого ранения потерпевшему имело место в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры.

Из показаний свидетелей, а также самого потерпевшего, следует, что А. успокаивал всех: и С.С.А., и потерпевшего с его приятелями.

Согласно показаниям А. и С.С.В. при успокаивании А., расставив руки в стороны, стоял между С.С.А. и С.С.В., Ш. и Х. лицом к группе потерпевшего, не давая сблизиться им.

Согласно показаниям С.С.В. и Х., они (С.С.В., Х. и Ш.) намеревались поговорить с С.С.А., в связи с чем просили А., разнимавшего их с С.С.А., не вмешиваться. Х. сказал А., что к нему у них нет претензий, что он все правильно делает, но С.С.А. нужно объяснить, что нельзя "нагло себя вести".

Суды первой, кассационной и надзорной инстанций не дали надлежащей оценки показаниям свидетеля А., признанным в приговоре достоверными.

Из этих показаний свидетеля А., данных на предварительном следствии 22 марта 2000 года, видно, что он вынужден был расставить руки в стороны и закрыть собой С.С.А. в связи с тем, что ребята шли навстречу и хотели подойди к Сурену. Они (С.С.А. и А.), после первой ссоры не искали встречи с ребятами, хотя С.С.А. и высказывал предложение пойти разобраться к ним. Встав перед ребятами, расставив руки и закрыв С.С.А., он, А., предложил подошедшим мирно разойтись и забыть, что случилось. Однако С.С.В. обошел его и подошел к С.С.А. В связи с этим он предложил оставшимся (Х. и Ш.) забрать своего, а он заберет своего друга, чтобы не было конфликта или драки. На что один из двоих ответил, что к нему, А., у них претензий нет, чтобы он уходил. После отказа уходить кто-то из этих двоих отодвинул и оттолкнул его в сторону и направился к С.С.А. В это время С.С.В. схватился рукой за живот. Ни ему, А., ни С.С.А. ребята не причинили каких-либо телесных повреждений, т.к. не успели этого сделать.

Таким образом, из данных показаний свидетеля А. следует, что удар ножом потерпевшему С.С.А. был нанесен в то время, когда А. был отодвинут Х. и Ш., направившимся к С.С.А., поэтому у осужденного были основания опасаться быть избитым всеми троими.

По делу установлено, что удар ножом С.С.А. нанес потерпевшему С.С.В. именно в тот момент, когда Х. и Ш. направились непосредственно к С.С.А. Об этом обстоятельстве свидетель А. сообщил на допросах во время предварительного расследования и в судебном заседании.

Из дела видно, что о нанесении С.С.А. удара ножом потерпевшему именно в тот момент, когда Х. и Ш. направлялись к осужденному, свидетель А. показывал не только 22 марта 2000 года, но и на всех других допросах, в том числе и в судебном заседании. По его же показаниям, данным им и в ходе судебного разбирательства дела, С.С.В., Ш. и Х. были агрессивно настроены, применили насилие и в отношении него, оттолкнули его, в результате чего он (А.) упал.

В суде свидетель Х. подтвердил показания А. и С.С.А. о том, что при второй встрече именно они - он, Х., со С.С.В. и Ш. -подошли к С.С.А. и А.

При таких обстоятельствах следует признать, что положенные судом в основу обвинительного приговора доказательства свидетельствуют об агрессивности потерпевшего и его приятелей. Они сами окликнули С.С.А. и А., сами подошли к ним, на действия А., препятствовавшего возникновению драки, не реагировали, С.С.В. обошел А. и пошел к С.С.А., затем к нему же, оттолкнув А. направились остальные.

Именно эти обстоятельства непосредственно предшествовали нанесению С.С.А. удара ножом С.С.В.

Все изложенное выше не позволяет сделать бесспорный вывод о том, что поведение потерпевшего и вся обстановка, сложившаяся непосредственно перед нанесением ранения потерпевшему, не давали С.С.А. достаточных оснований опасаться нападения, защищаясь от которого, он и превысил пределы необходимой обороны, применив нож.

Поскольку в соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого, действия С.С.А. определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2001 года обоснованно квалифицированы по ч. 1 ст. 114 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ст. 378 УПК РСФСР,

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

 

постановил:

 

протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации оставить без удовлетворения.