ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 апреля 2001 года

 

Дело N 49-впр01-5

 

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                            Кнышева В.П.,

    судей                                          Харланова А.В.,

                                                  Василевской В.П.

 

рассмотрела в судебном заседании от 3 апреля 2001 г. дело по иску М. к администрации Октябрьского района г. Уфы о признании права на жилое помещение и встречному иску администрации Октябрьского района г. Уфы к М. о выселении по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на решение Октябрьского районного суда г. Уфы от 1 марта 1999 г. и постановление президиума Верховного Суда Республики Башкортостан от 17 декабря 1999 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Харланова А.В., заключение прокурора Генеральной прокуратуры РФ Власовой Т.А., поддержавшей протест, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

 

установила:

 

М. обратился в суд с иском к администрации Октябрьского района г. Уфы о признании права на жилое помещение.

В обоснование иска указал, что в июле 1990 г. он в установленном порядке вселился в квартиру <...> к своей тете К.З., где 31 июля 1990 г. прописался с К.З., вдвоем проживали до 1993 г. В феврале 1995 г. К.З. выехала к своим дочерям в г. Москву, а в октябре 1996 г. она выписалась из указанной квартиры. Его заявление о переоформлении лицевого счета на свое имя, поданное в декабре 1996 г., ответчиком оставлено без удовлетворения (л.д. 2, 6).

Администрация Октябрьского района г. Уфы обратилась с встречным иском к М. о его выселении из занимаемого жилого помещения без предоставления другого жилого помещения, ссылаясь на то, что основным нанимателем квартиры <...> являлась К.З., которая выехала в Москву. М. вселился в указанную квартиру в нарушение установленного порядка.

Решением Октябрьского районного суда г. Уфы от 1 марта 1999 г. М. в иске отказано, встречный иск администрации Октябрьского района г.Уфы удовлетворен.

В кассационном порядке дело не рассматривалось.

Постановлением президиума Верховного Суда Республики Башкортостан от 17 декабря 1999 г. протест прокурора Республики Башкортостан на решение суда оставлен без удовлетворения.

В протесте заместителя Генерального прокурора РФ ставится вопрос об отмене состоявшихся судебных постановлений в связи с неправильным применением судом норм материального права и существенным нарушением норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы протеста, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит судебные постановления подлежащими отмене по следующим основаниям.

Принимая решение о выселении М., суд исходил из того, что он незаконно (без разрешения главы администрации района) прописался в спорной квартире. Также основанием к выселению послужило то, что ответчик (по встречному иску) не подтвердил факт своего родства с нанимателем, К.З., и, проживая с 1990 г. в одном с ней жилом помещении как поднаниматель, членом ее семьи не являлся и права на жилье не приобрел.

Между тем требование о выселении М. заявлялось лишь по одному основанию: в связи с его незаконной, по мнению администрации Октябрьского района г. Уфы пропиской в спорную квартиру.

Это требование сформулировано в исковом заявлении (л.д. 16) и в последующем не изменялось (л.д. 23 об. - 24, 37, 46, 53 об.).

Указав в решении, что М. вселился в спорную квартиру в нарушение установленного законом порядка, суд не сослался на соответствующую норму закона в нарушение требований ст. 197 ГПК РСФСР.

Кроме того, следует иметь в виду, что к моменту рассмотрения дела прописка не являлась обстоятельством, способным повлиять на оценку законности вселения М. в квартиру, в силу постановления Конституционного Суда РФ N 3-п от 25 апреля 1995 г., признавшего не соответствующей Конституции Российской Федерации ст. 54 ЖК РСФСР в той части, в которой она признавала прописку условием соблюдения гражданином "установленного порядка" вселения в жилое помещение.

То обстоятельство, что М. не подтвердил, как указано в решении суда и постановлении президиума Верховного Суда Республики Башкортостан, факт своего родства с К.З., само по себе не является основанием для отказа ему в иске, поскольку согласно ст. 54 ЖК РСФСР наниматель вправе в установленном порядке вселить в занимаемое им жилое помещение не только своих родственников, но и иных лиц, которые также приобретают равное с нанимателем право пользования жилым помещением, если они признаются членами его семьи (ст. 53) и если при вселении между этими гражданами и нанимателем не было иного соглашения о порядке пользования жилым помещением.

Из подлинного заявления К.З. от 28.07.90, адресованного начальнику ЖЭУ N 59, усматривается, что, будучи пожилым человеком и нуждаясь в постоянном уходе, она просила прописать к ней не имеющего собственной жилой площади племянника М. - истца по основному иску (л.д. 43).

Допрошенные судом свидетели, как со стороны истца, так и со стороны ответчика, пояснили, что М. действительно с 1990 г. проживал в спорной квартире вместе с К.З., а впоследствии, после отъезда, - один.

Свидетели К., Г., П., проживающие по соседству с истцом в одном доме, пояснили, что М., знают давно, вселился он к "бабушке" К.З. 6 лет назад, ухаживал за ней, так как она была больная, готовил еду, ремонтировал квартиру. Питались они вместе. По мнению свидетелей, они являлись дальними родственниками. В 1995 г. К.З. уехала к дочерям в Москву, где и умерла в 1996 г. (л.д. 13 - 14, 25 - 26).

Сын К.З., К.А., будучи допрошен в качестве свидетеля, пояснил, что проживает на одной лестничной площадке с истцом. М. является внучатым племянником его матери, которая вселила его в свою квартиру для осуществления ухода за ней, поскольку все дети К.З. проживали отдельно от матери, и в частности он сам длительное время жил и работал на Крайнем Севере. Когда приезжал, видел, что мать и М. жили вместе, одной семьей, имели общий бюджет. Когда М. поселился с матерью, он (К.А.) даже перестал помогать ей материально, так как необходимость в этом отпала (л.д. 38об - 40).

Свидетели И., Ф., С., работники ЖЭУ-59 пояснили, что, проживая одна в квартире, К.З. в 1990 г. прописала к себе племянника М., так как нуждалась в уходе в связи с болезнью (л.д. 48), М. проживает в спорной квартире, вносит за нее квартплату (л.д. 48об - 49). Задолженность по квартплате имела место, но истец ее погасил (л.д. 24об - 25).

Допрошенная по отдельному поручению суда дочь К.З. И. пояснила, что 85-летняя мать приехала к ней на время, хотела впоследствии вернуться в г. Уфу, но умерла. Ничего об обстоятельствах, связанных с проживанием матери в спорной квартире, ей неизвестно (л.д. 62).

Показания всех свидетелей последовательны, друг другу и остальным материалам дела не противоречат. Утверждение суда о том, что ни один из них не говорил о том, что истец являлся членом семьи нанимателя, не может быть принято во внимание, поскольку такой вывод - прерогатива суда, но не свидетеля.

Согласно ст. 192 ГПК РСФСР решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

В соответствии со ст. 197 ГПК РСФСР в решении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд.

В нарушение указанных норм процессуального права не всем перечисленным выше доказательствам суд дал в решении оценку.

Кроме того, оценка показаний свидетелей, которую суд дал в своем решении, а президиум Верховного Суда РБ счел надлежащей, не является правовой.

Указав в решении, что К. и Г. - лжесвидетели, К.А. заинтересован в том, чтобы "помочь М. незаконно завладеть квартирой", а И. - паспортистка ЖЭУ-59 незаконно прописала истца в квартиру К.З., суд не указал ни на одно доказательство, позволившее ему прийти к такому выводу. Обстоятельства, которые могли бы свидетельствовать о наличии заинтересованности в исходе дела со стороны вышеуказанных лиц, судом не исследовались, нормативный акт, на основании которого признаны незаконными действия паспортистки, не указан. Свидетель Г., которую суд в решении охарактеризовал как лжесвидетеля, является одним из лиц, подписавших акт без даты на л.д. 19, приводимый судом в качестве обоснования занятой позиции.

Оценка показаниям свидетелей должна быть произведена судом на основании ст. 56 ГПК РСФСР, "лжесвидетельство" же свидетелей устанавливается по правилам уголовного судопроизводства.

Какие доказательства свидетельствуют о том, что М. совместно не проживал с К.З. и не вел с нею общего хозяйства, в решении суда не указано. Из материалов дела следует, что таких доказательств администрация Октябрьского района суду не представила, на это обстоятельство вообще не ссылалась в судебном заседании, указывала лишь на незаконную прописку М.

Указание К.З. в заявлении о прописке М. на то, что она нуждается в уходе, еще не является бесспорным доказательством того, что вселен был М. исключительно с этой целью. Это заявление подлежит оценке в совокупности с другими доказательствами по делу.

Кроме того, из этого же заявления следует, что одной из причин вселения М. было отсутствие у него собственной жилой площади. Является произвольным и вывод суда о наличии между истцом и нанимателем квартиры К.З. договора поднайма.

Юридически значимые обстоятельства, которые могли бы свидетельствовать о наличии такого договора, судом не выяснялись.

Согласно ст. 160 ГК РСФСР (в редакции 1964 г., действовавшей на момент возникновения правоотношений) договор считался заключенным в случае достижения между сторонами соглашения по всем его существенным пунктам.

Исходя из содержания ст. ст. 76 - 80 ЖК РСФСР существенными для договора поднайма, применительно к рассматриваемому случаю, являются условия о предмете договора, сроке, на который он (договор) заключался, размере платы, вносимой поднанимателем.

В деле не только отсутствуют данные о существовании такого рода договоренностей между М. и К.З., но даже представитель ответчика в ходе судебного разбирательства на наличие таковых не ссылался.

На допущенные судом нарушения закона президиум Верховного Суда Республики Башкортостан не обратил внимания.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 329, 330 ГПК РСФСР, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

 

определила:

 

решение Октябрьского районного суда г. Уфы от 1 марта 1999 г. и постановление президиума Верховного Суда Республики Башкортостан от 17 декабря 1999 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.