ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 апреля 2010 г. N 67-О10-25

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Борисова В.П.

судей Кондратова П.Е. и Пейсиковой Е.В.,

при секретаре Ядренцевой Л.В.

рассмотрела в судебном заседании 15 апреля 2010 года кассационное представление государственного обвинителя Ладошкиной Н.В., кассационные жалобы осужденного Крихты А.С., адвоката Феофанова В.Г. в защиту Крихты А.С., потерпевших Ф. и Ф. на приговор Новосибирского областного суда от 8 декабря 2009 года, по которому

Крихта А.С., <...>

осужден по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 13 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания постановлено исчислять с 8 декабря 2009 года, в срок отбытия наказания зачислено время нахождения Крихты А.С. под стражей с 26 января 2008 года по 7 декабря 2009 года включительно.

В приговоре также определена судьба вещественных доказательств по уголовному делу.

Заслушав доклад судьи Кондратова П.Е. о содержании приговора и доводах кассационных жалоб и представления, выступления осужденного Крихты А.С. (в режиме видеоконференцсвязи) и в его защиту адвоката Феофанова В.Г., поддержавших доводы кассационной жалобы, а также выслушав мнение прокурора Аверкиевой В.А. об оставлении приговора без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

Крихта А.С. признан виновным в покушении на убийство более двух лиц: Ф. З. Л. Г. и С. при совершении которого им была причинена смерть Ф.

Преступление совершено 24 марта 2007 года в <...> при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Крихта А.С. свою вину в инкриминируемом ему преступлении отрицал, утверждая о непричастности к его совершению.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный Крихта А.С., заявляя о своем несогласии с приговором, указывает, что сделанные в нем судом выводы не соответствуют материалам дела. Утверждает, что вопреки требованиям ст. 49 Конституции РФ, ст. ст. 14, 302 УПК РФ о необходимости толкования сомнений в пользу обвиняемого и о недопустимости постановления обвинительного приговора на основе предположений суд при постановлении приговора учел лишь доказательства обвинения и не привел мотивы, по которым он отверг доказательства его невиновности. Признает, что примерно в 23-00 часа 24 марта 2007 года по вызову Ф. вышел из дома и вместе с ним и Л. подъехал к домам, где стояла толпа знакомых и незнакомых ему молодых людей. Поздоровавшись с некоторыми из них и остановившись поговорить с Ф. он увидел, как Л. отошел к машине, после чего услышал звуки 6 - 7 выстрелов, и все стали разбегаться; в руках у догнавшего его Л. он увидел карабин "Сайга". На следующий день Л. рассказал, что он стрелял в людей и убил 2-х человек. Полагает, что засекреченный свидетель "Ч." давал выгодные обвинению показания в ответ на проявление к нему снисхождения в связи с производством в отношении него по уголовному делу о незаконном обороте наркотических средств, чем объясняются и частые корректировки им своих показаний. Отмечает, что показания свидетелей З. и В. о том, что они видели его в коридоре с чехлом от ружья, в котором что-то было, противоречивы, т.к. ими сообщались разные данные о цвете чехла (соответственно серый или бежевый и черный) и о наличии друг друга в помещении. Обращает внимание на то, что отсутствие В. на видеозаписи пикника, а также пояснения супругов З. о том, что она проживала в это время по другому адресу, ставит под сомнение присутствие В. вечером 24 марта 2007 года по адресу: <...> а заявленное стороной защиты ходатайство о проведении в целях устранения этого сомнения экспертизы видеозаписи судом не было рассмотрено. Указывает, что информация, содержащаяся в протоколах осмотров места происшествия об обнаружении 6 (5 + 1) гильз охотничьих патронов 12 калибра, а также в протоколе осмотра предметов и актах экспертных исследований патронов, гильз, пыжей-контейнеров и дроби, носит вероятностный характер и не позволяет сделать однозначный вывод о том, что гильзы с места происшествия и пыжи-контейнеры и дробь, изъятые из одежды и тела Ф., принадлежат к той же серии, что и имеющиеся в патронах, изъятых по месту жительства Крихты А.С. Возражает против неприобщения к материалам уголовного дела результатов исследования на полиграфе, считая, что они подтверждают его невиновность. Просит приговор отменить и прекратить уголовное дело в отношении него ввиду непричастности к совершению преступления.

Адвокат Феофанов В.Г. в кассационной жалобе в интересах Крихты А.С. и в дополнениях к ней, изложив установленные судом в приговоре обстоятельства дела, отмечает, что его подзащитный как на предварительном следствии, так и в судебном заседании не признавал себя виновным, подчеркивая, что являлся только свидетелем происшедшего, а стрелял Л., т.к. именно у него в руках был карабин. Считает показания свидетеля "Ч." о лицах, стрелявших в толпу из карабинов и травматического оружия противоречивыми, а его же показания, изобличающие Крихту А.С. как Царькова А., первым выстрелившего из "Сайги", не соответствующими действительности. Ссылается также на противоречивость показаний свидетелей В. и З. якобы видевших поздним вечером 24 марта 2007 года Крихту А.С. выходившим из квартиры с чехлом из-под карабина, а также на то, что судом не были проверены (в том числе путем проведения экспертизы видеозаписей на мобильном телефоне В. и компакт-диске с целью установления даты проведения съемки) данные о том, присутствовала ли В. 24 марта 2007 года в квартире <...> дома <...> по <...> и могла ли она видеть там Крихту А.С. Указывает, что никто из свидетелей не опознал Крихту А.С. как лицо, стрелявшее из карабина в сторону потерпевших, называвшиеся потерпевшими приметы стрелявшего отличаются от внешних данных Крихты А.С. Считает недостоверными доказательствами заключение N <...> и показания эксперта-баллиста относительно общности признаков боеприпасов, обнаруженных по месту жительства Крихты А.С., и гильз, обнаруженных на месте происшествия, полагая, что они не могут быть положены в основу обвинительного приговора. Обращает внимание на то, что в ходе предварительного следствия проводилось обследование Крихты А.С. с помощью полиграфа, однако его результаты, несмотря на ходатайство стороны защиты, не приобщены к делу. Просит приговор отменить, прекратив уголовное преследование в отношении Крихты А.С.

В кассационном представлении государственный обвинитель Ладошкина Н.В., проанализировав обстоятельства осуществления уголовного преследования в отношении Крихты А.С. и изменения в ходе производства по уголовному делу предъявленного ему обвинения, отмечает нарушение права на судебную защиту потерпевших Ф. в результате принятых судом решений по вопросам доказанности обвинения, его объема, применения уголовного закона и назначения наказания. Просит приговор отменить и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение с момента предварительного слушания.

Потерпевшие Ф. и Ф. в своей кассационной жалобе, ссылаясь на международно-правовые акты в области обеспечения прав потерпевших от преступлений, указывают на необоснованность отказа суда возвратить уголовное дело прокурору с целью квалификации содеянного Крихтой А.С. как оконченного преступления. Утверждают, что право потерпевшего на справедливое осуждение виновного за убийство не должно зависеть от ошибки следователя, неправильно квалифицировавшего преступление. Считая приговор незаконным и несправедливым, просят его отменить, а уголовное дело направить прокурору для предъявления обвинения в соответствии с требованиями закона.

В возражениях на кассационное представление государственного обвинителя осужденный Крихта А.С. полагает его не подлежащим удовлетворению, настаивая на недоказанности своей вины в совершении преступления.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и представления, а также возражения на кассационное представление, Судебная коллегия находит, что вывод суда о виновности осужденного в инкриминируемом ему преступлении, будучи основанным на всесторонне исследованных в судебном заседании правильно оцененных судом доказательствах, соответствует фактическим обстоятельствам дела.

Утверждения осужденного и его защитника о недоказанности вины Крихты А.С. Судебная коллегия находит безосновательными.

О его причастности к совершению преступления свидетельствуют:

- его собственное признание в том, что поздно вечером 24 марта 2007 года Ф. вызвал его из дома, и они вместе с Л. подъехали на автомобиле к площадке между домами N <...> где собрались 2 конфликтующие группы молодых людей и где вскоре началась стрельба;

- показания потерпевших Л., С. С., З. Г., Л., Л., Л., а также свидетелей Ф., Г. Д., С., из которых следует, что 24 марта 2007 года они, вместе с некоторыми другими молодыми людьми из их компании собрались в районе домов N <...>, с целью выяснения отношений с другой группой молодых людей, которые перед этим избили Л. и забрали его мобильный телефон. В ходе разговора между отдельными представителями этих групп произошла драка, а когда они захотели уехать, их машины не выпустили, после чего один из людей из другой компании, в руках у которого было ружье, сказал: "Чего с ними базарить? Валить их. Разбегайтесь" и начал стрелять в их сторону. При этом стреляли и другие люди, как из боевого, так и из травматического оружия;

- показания свидетелей З. и В. согласно которым они видели, как примерно в 22-00 часа 24 марта 2007 года Крихта А.С., проживавший вместе с ними по адресу: <...>, собирался выходить из квартиры с чехлом для ружья, в котором что-то было. Как показала З., ранее она в комнате Крихты А.С. видела ружье;

- показания свидетеля под псевдонимом "Ч.", пояснившего, что 24 марта 2007 года он присутствовал при конфликте между двумя группами молодых парней и видел, как после прозвучавшей со стороны группы "<...>" команды "разойтись" парень, который был ему известен как Царьков А. (он же Крихта А.), первым выстрелил из карабина "Сайга" в сторону стоящих у автомобиля молодых людей и один из них вылезший из-за руля автомобиля <...> (при последующем допросе в судебном заседании "Ч." уточнил, что автомобиль был <...>) - упал. После этого начали стрелять все, у кого было оружие: Ф. - из "Сайги", остальные - из травматического оружия;

- протокол осмотра места происшествия от 24 марта 2007 года, согласно которому на участке местности между домами <...> были обнаружены автомобиль <...>, госномер <...>, с повреждениями кузова и каплями бурого цвета в салоне, контейнер патрона, резиновая пуля, 5 гильз 12 калибра, некоторые другие предметы;

- протокол осмотра места происшествия от 25 марта 2007 года, в котором зафиксировано обнаружение напротив домов <...> группы пятен и лужи бурого цвета, гильзы 12 калибра, пыжа, а также дроби;

- протокол следственного эксперимента от 9 октября 2008 года, в ходе проведения которого потерпевшие С. З. Г., Л. Л. указали на месте происшествия их расположение, а также местонахождение стрелявшего человека и Ф.;

- протокол осмотра трупа Ф. и акт его судебно-медицинской экспертизы N <...> от 5 мая 2008 года, из которых следует, что Ф. были причинены множественные огнестрельные дробовые ранения туловища с повреждением внутренних органов (правого легкого, правого купола диафрагмы, правой доли печени, правой почки) и правой нижней конечности, сопровождающиеся излитием крови в правую плевральную и брюшную полости, осложнившиеся геморрагическим шоком тяжелой (3 - 4) степени, в результате чего наступила смерть потерпевшего. По заключению эксперта, указанные телесные повреждения были причинены одним выстрелом;

- протокол обыска в квартире по месту проживания Крихты А.С., в ходе которого были обнаружены и изъяты, в том числе, патрон "Wolf охота", охотничий пояс с 25 вставленными в него патронами, упаковка патронов "Практик" на 10 патронов, в которой было 8 патронов, 7 патронов различного калибра, чехол для ружья "Пассат", коробка от карабина "Вепрь", три кастета, два бронежилета;

- заключения экспертов N <...> от 2 мая 2007 года, N <...> от 16 июня 2008 года, N <...> от 20 июня 2008 года, согласно которым предметы, изъятые в квартире по месту проживания Крихты А.С., а также обнаруженные на месте происшествия между домами <...> и <...> по <...> и извлеченные из тела и одежды Ф. были определены как боеприпасы или составные части боеприпасов, при этом было установлено, что гильзы N 3, N 4 и пыжи-контейнеры N 4, N 3, обнаруженные на месте происшествия, по своим общим признакам совпадают соответственно с гильзами и пыжами-контейнерами патронов N 39 и 38, изъятых при обыске по месту жительства Крихты А.С.;

показаниями эксперта Ч. подтвердившего тождественность представленных для исследования предметов и достоверность указанных экспертных заключений боеприпасов.

Используемое при совершении преступления орудие - карабин "Сайга" с патронами, заряженными дробовым зарядом, направленность выстрелов именно в группу стоящих людей, близкое расстояние, с которого производилась стрельба по цели, произнесенные Крихтой А.С. слова "Валить их!" доказывают наличие в его действиях умысла на причинение смерти нескольким лицам.

Утверждения Крихты А.С. и его защитника о том, что он только присутствовал на месте происшествия, а стрелял из карабина и убил Ф. другой человек, по результатам судебного разбирательства подтверждения не получили. Допрошенные в судебном заседании потерпевшие и свидетели не подтвердили сообщенные на этот счет Крихтой А.С. сведения, не получили эти сведения подтверждения и в результате исследования вещественных доказательств.

Напротив, свидетель под псевдонимом "Ч." вполне определенно показал, что именно Царьков А. (он же Крихта А.С.) крикнул: "Чего с ними базарить? Валить их. Разбегайтесь", что, согласно ранее достигнутой договоренности, должно было восприниматься членами группы "<...>" как сигнал к тому, что начнется стрельба. Сразу же после этого Крихта А.С. начал стрелять из ружья, которое он достал из имевшегося у него чехла черного цвета; после первого же его выстрела человек, стоявший у автомобиля <...>, упал на землю. Обстоятельств, указывающих на то, что у данного свидетеля имелись причины для оговора в совершении преступления именно Крихты А.С., не установлено.

Доказательствами совершения Крихтой А.С. инкриминируемого ему преступления являются также показания свидетелей З. и В. видевших, как он уходил из квартиры поздним вечером 24 марта 2007 года с чехлом для ружья, в котором что-то было. Незначительные расхождения в показаниях этих свидетелей, касающиеся их пояснений относительно цвета чехла для ружья, а также того, что в момент, когда Крихта А.С. выходил из квартиры, З. не видела в коридоре квартиры В. не дают оснований сомневаться в правдивости показаний каждой из них относительно главного - того, что 24 марта 2007 года Крихта А.С. собирался покинуть квартиру и у него был чехол для ружья.

Приводимый стороной защиты в опровержение показаний свидетеля В. довод о том, что на момент совершения преступления она не проживала в квартире, является неубедительным. Как следует из показаний самой В. и свидетеля К. в судебном заседании, В. жила в квартире <...> с 2005 года после ухода от мужа и занимала место на кухне, в которой для нее специально был выделен угол. То обстоятельство, что на видеозаписи пикника 24 марта 2007 года в мобильном телефоне отсутствует В. не может расцениваться как доказательство того факта, что она в ночь с 24 на 25 марта 2007 не находилась в квартире и не могла видеть Крихту А.С. Данные этим свидетелем показания согласуются с показаниями других допрошенных в суде лиц и иными доказательствами.

Ссылка стороны защиты на показания свидетелей К. и В. не может быть принята во внимание: сообщенные ими сведения о том, выходил ли Крихта А.С. ночью из квартиры, непоследовательны, внутренне противоречивы и расходятся с показаниями других свидетелей и самого Крихты А.С., признавшего, что он выходил из квартиры и был на месте происшествия, сообщенные же названными свидетелями данные о том, что ночью в соседнем дворе стрелял Л. носят производный характер, т.к. получены они были от Крихты А.С.

Доводы осужденного Крихты А.С. и его защитника - адвоката Феофанова В.Г. о вероятностном характере и недостоверности экспертных заключений по результатам исследования изъятых в жилище Крихты А.С. боеприпасов, а также обнаруженных на месте преступления, в теле и одежде Ф. фрагментов боеприпасов тщательно проверялись судом в ходе судебного следствия, в том числе путем допроса в судебном заседании эксперта Ч. с учетом чего суд обоснованно пришел к выводам о том, что представленные для экспертных исследований материалы являются подлинными и соответствующими тем характеристикам, которые были указаны при приобщении этих материалов к уголовному делу в качестве вещественных доказательств, а также что полученные данные в совокупности с другими доказательствами с убедительностью подтверждают совпадение основных признаков как фрагментов боеприпасов, обнаруженных на месте происшествия и в теле Ф. так и боеприпасов, изъятых во время обыска в жилище Крихты А.С., и, соответственно, причастность Крихты А.С. к производству выстрелов и причинению смерти Ф.

Утверждение в кассационных жалобах осужденного и его защитника о нарушении права на защиту в связи с неприобщением к материалам уголовного дела результатов испытания Крихты А.С. на полиграфе Судебная коллегия признает безосновательным. Такого рода исследования, имеющие своей целью выработку и проверку следственных версий, не относятся к числу предусмотренных ст. 74 УПК РФ источников доказательств, использование которых является обязательным при доказывании по уголовному делу.

Судебная коллегия не находит оснований для признания обоснованными доводов кассационного представления государственного обвинителя и кассационных жалоб потерпевших Ф. о нарушении права последних на судебную защиту и о необходимости квалификации содеянного Крихтой А.С. не только как покушения на убийство более двух лиц, но и как оконченного убийства Ф.

В соответствии со ст. 252 УПК судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинении; изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

В силу этих предписаний уголовно-процессуального закона обсуждение судом в судебном заседании вопроса о наличии или отсутствии оснований для предъявления подсудимому Крихте А.С. дополнительного обвинения в умышленном причинении смерти, равно как и принятие по нему соответствующего решения исключается.

Недопустимым является также принятие судом решения о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, на чем настаивают в своих кассационных представлении и жалобе государственный обвинитель и потерпевшие. Как следует из Постановления Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 года N 18-П, возвращение уголовного дела прокурору в связи с существенными нарушениями прав участников уголовного судопроизводства допускается лишь при условии, что возвращение дела не связано с восполнением неполноты дознания или предварительного следствия и переквалификацией содеянного на статью уголовного закона о более тяжком преступлении. Необходимость же изменения объема обвинения и квалификации действий обвиняемого не может выступать в качестве основания для возвращения уголовного дела прокурору.

Исходя из этого и в удовлетворении кассационного представления государственного обвинителя и надзорной жалобы потерпевших должно быть отказано.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Новосибирского областного суда от 8 декабря 2009 года в отношении Крихты А.С. оставить без изменения, а кассационные жалобы и представление - без удовлетворения.