ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 сентября 2008 г. N 67-О08-67
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Ботина
А.Г.,
судей Батхиева
Р.Х. и Кондратова П.Е.
рассмотрела в судебном заседании 30
сентября 2008 года кассационную жалобу адвоката Семочкиной И.И., на приговор
Новосибирского областного суда от 1 июля 2008 года, по которому
Н., <...>, несудимая,
осуждена к лишению свободы:
по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ (за каждое из двух преступлений) - на 10
лет, по п. п. "а", "ж", "з", "к" ч. 2
ст. 105 УК РФ - на 15 лет; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности
преступлений - на 20 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего
режима. Приговором также разрешена судьба
вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Кондратова
П.Е. и мнение прокурора Телешевой-Курицкой Н.А.,
полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия
установила:
Н. признана виновной
в том, что, действуя по предварительному сговору в группе лиц совместно с М.А.,
ранее осужденным за эти же преступления, совершила разбой в отношении Р. и И., т.е. нападение в целях хищения их имущества с
применением ножа, используемого в качестве оружия, и с причинением тяжкого
вреда здоровью потерпевших, а также совершила убийство указанных лиц,
сопряженное с разбоем. Кроме
того, Н. признана виновной в совершении в группе лиц
по предварительному сговору убийства Б.В. с целью скрыть другое преступление.
Преступления были совершены 18 и 19 мая
2006 года в Болотнинском районе Новосибирской области
при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе защитник Н. адвокат
Семочкина И.И. просит приговор в отношении Н. отменить и направить уголовное
дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе. Утверждает, что
убийства Б.В. и Р. совершил один М.А., предварительно о лишении их жизни и
завладении имуществом Р. он с Н. не договаривался. Считает, что Н. может быть признана виновной только в убийстве И., совершенном в ответ
на нанесенное ей оскорбление. Настаивает на том, что каких-либо доказательств
совершения убийств и разбоев группой лиц по предварительному сговору в
уголовном деле не имеется. Ссылается на то, что на одежде Н. не обнаружено
следов крови и других следов преступлений, и у нее не были изъяты какие-либо
предметы, принадлежавшие потерпевшим.
В возражениях на кассационную жалобу
прокурор Горбин А.Ю. просит приговор оставить без изменения, а жалобу - без
удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела и
обсудив доводы кассационной жалобы и возражений государственного обвинителя,
судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению приговора.
Виновность Н. в нападении на Р. в целях
завладения принадлежащим ему имуществом, с применением ножа, используемого в
качестве оружия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего а также в
убийстве Р., сопряженном с разбоем, подтверждается показаниями, данными в
судебном заседании М.А., а также оглашенным судом протоколом его явки с
повинной, из которых следует, что во время распития спиртных напитков . предложила ему убить Р. и завладеть его деньгами и
вещами. Реализуя эту договоренность, Н., подойдя сзади к Р., набросила ему на
шею удавку из поясного шнурка от спортивного костюма и принялась душить, а М.А.
в это время нанес ему не менее одного удара ножом в шею. После того, как Р.
упал на пол, Н. тем же ножом нанесла не менее трех ударов в область шеи Р. Затем они достали из карманов брюк Р. деньги, в комнате
собрали вещи, а также взяли собаку породы "боксер" на общую сумму
3630 рублей, с которыми скрылись.
Показаниями М.А.
также подтверждается, что Н. по предварительному сговору с ним совершила
убийство несовершеннолетнего Б.В. с целью скрыть совершенные разбой и убийство
Р. Она вначале душила его шнурком от своей одежды вплоть до потери им сознания,
а когда через некоторое время увидела, что Б.В. жив, нанесла ему не менее трех
ударов колуном по голове, причинив тупую открытую черепно-мозговую травму с грубым разрушением вещества головного
мозга, повлекшую смерть.
Доказывается показаниями М.А. и
совершение осужденной в группе лиц по предварительному сговору разбоя в
отношении И. и его же убийства, сопряженного с разбоем. Как следует из этих
показаний, Н., предполагая наличие у И. денег, предложила завладеть ими и,
реализуя умысел, затянула вокруг шеи И. шнурок, а М.А. в это время наносил
потерпевшему удары ножом. После этого они достали из одежды потерпевшего 150
рублей и скрылись.
Оснований не доверять этим показаниям
М.А. не имеется, т.к. они не облегчают, а, напротив, усугубляют его положение
по сравнению с тем, как описывает события 18 и 19 мая 2006
года Н. Нет также каких-либо данных, указывающих на то, что такие
показания могли быть вызваны неприязненным отношением к Н.
Совершение осужденной инкриминируемых ей
действий подтверждается также:
актом судебно-медицинской экспертизы N 94
от 19 июня 2006 года, констатировавшим наступление смерти Р. в результате
массированной кровопотери от проникающего колото-резаного ранения шеи, а также
нанесение ему телесных повреждений в виде трех резаных ран на шее, двух странгуляционных борозд и двух кровоподтеков в височной
области и на ушной раковине;
актом
судебно-медицинской экспертизы N 93 от 19 июня 2006 года, которым установлено,
что смерть Б.В. наступила в результате открытой черепно-мозговой травмы; кроме
того, на его теле обнаружены: резаная рана шеи, странгуляционная
борозда, две ушибленные раны в височной и затылочной областях;
актом судебно-медицинской экспертизы N 95
от 16 июня 2006 года, согласно которому смерть И. наступила от двух
колото-резаных ранений шеи и восьми проникающих слепых ранений живота,
осложненных массивной кровопотерей; на теле потерпевшего также было обнаружено
не менее 34 других колото-резаных ран;
заключением эксперта N 562 от 20 июня
2006 года, согласно которому на кроссовках и джинсовых брюках Н. обнаружена
кровь человека, которая могла происходить от Б.В. и И.;
протоколом осмотра места происшествия -
домовладения, принадлежавшего Р., где, в частности, были обнаружены альбом с
фотографиями, принадлежавшими Н. и шнурок со следами крови, которая могла
принадлежать Р.;
показаниями свидетелей Б.А., П., М.Е.,
Г., А., пояснивших, что видели Н. и ее попутчика, которые вместе с Р. и Б.В.
ходили по селу и распивали спиртные напитки;
заключением эксперта N 212 от 16 июня
2006 года, согласно которому на пластиковой тарелке, изъятой в кафе
"Весна", имеется след указательного пальца левой руки Н.;
показаниями свидетеля М.Г., сообщившей,
что в ночь с 18 на 19 мая 2006 года в кафе "Весна" находились Н. и ее
спутник, которые распивали вместе с И. спиртные напитки в кочегарке; утром они
исчезли, а И. был убит;
показаниями свидетеля Ш., сообщившей, что
ночью с 18 на 19 мая 2006 года, а затем утром в находящееся рядом с кафе
"Весна" кафе, где она работает, приходили М.А. и Н. с собакой
"боксер" и предлагали ей купить меховой воротник и другие вещи. На
куртке М.А. была кровь;
протоколом осмотра места происшествия -
кафе "Весна", где, в частности, были обнаружены паспорт и другие
личные документы на имя Н.;
протоколами осмотров с участием Н. мест
происшествия в районе с. Киевка Болотнинского
района Новосибирской области, где были обнаружены нож из дома Р., которым были
нанесены ранения Р. и И., а также сумка с вещами,
похищенными у Р.;
другими доказательствами, исследованными
в судебном заседании.
Судебная коллегия не находит
обоснованными утверждения стороны защиты об отсутствии предварительного сговора
между Н. и М.А. на совершение разбоя в отношении Р. и И.,
а также убийств Р., Б.В. и И., и о совершении убийств
Р. и Б.В. единолично М.А., а убийства И. - Н.
Показания М.А. о согласованном характере
их действий при совершении преступлений носят логичный и последовательный
(начиная с явки с повинной и завершая показаниями в суде в качестве свидетеля)
характер. Достоверность этих показаний подтверждается наличием на телах
потерпевших Р. и Б.В. наряду с ножевыми ранениями странгуляционных
борозд, что указывает на использование в отношении них различных способов
насилия, которые могли применяться различными людьми. Об
одновременном использовании при убийстве Р. как удушения шнурком, так и ударов
ножом свидетельствует то, что на шнурке, найденном в комнате Р. были обнаружены
следы крови, которая могла принадлежать ему, - эти следы могли возникнуть при
условии, что, как и было установлено судом, в момент, когда Н. душила
потерпевшего шнурком, М.А. нанес ему удар ножом в шею.
О наличии сговора в действиях Н. и М.А.
свидетельствует также то, что часть из похищенных у Р. вещей находилась у Н. и
именно она выдала эти вещи, а также указала на местонахождение ножа, которым
были совершены два убийства.
Доводы кассационной жалобы относительно
того, что на одежде Н. не обнаружены следы крови или другие следы преступления
и что у нее не изымались какие-либо предметы, принадлежавшие потерпевшим,
опровергаются материалами уголовного дела, в частности, заключением эксперта и
протоколами осмотров мест преступления, проведенных с ее участием.
Согласно акту стационарной комплексной
психолого-психиатрической экспертизы Н. страдает органическим расстройством
личности, выражающимся в неустойчивости, несдержанности, повышенной
возбудимости, склонности к самовзвинчиванию,
подверженности вспышкам гнева и раздражения, низком пороге разрядки агрессии.
Указанное расстройство, однако, не лишает Н. способности осознавать фактический
характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В период
времени, относящийся к инкриминируемым ей деяниям, она признаков какого-либо
временного расстройства психической деятельности не обнаруживала, а находилась
в состоянии простого алкогольного опьянения. С учетом этого суд обоснованно
пришел к выводу, что инкриминируемые осужденной действия были совершены ею во
вменяемом состоянии, но в то же время учел состояние ее здоровья в качестве
смягчающего обстоятельства.
Действия Н.
правильно квалифицированы по п. "в" ч. 4 ст. 162, п. п.
"а", "ж", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Наказание, как за каждое отдельное
преступление, так и по совокупности преступлений, назначено в соответствии со
ст. ст. 60, 62 и 69 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности
преступлений, личности виновной, смягчающих обстоятельств, включая активное
способствование розыску похищенного имущества и орудия преступления.
Нарушений уголовно-процессуального
закона, которые бы повлекли ограничение процессуальных прав осужденной или иным
путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и
справедливого приговора, не установлено.
Исходя из изложенного и руководствуясь
ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда
от 1 июля 2008 года в отношении Н. оставить без изменения, а кассационную
жалобу - без удовлетворение