ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

НАДЗОРНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 сентября 2008 г. N 67-Д08-21

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда

Российской Федерации

в составе:

председательствующего <...>,

судей <...> и <...>

рассмотрела 17 сентября 2008 года в судебном заседании надзорную жалобу осужденного Б. о пересмотре приговора Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 25 июля 2006 года, постановления президиума Новосибирского областного суда от 26 января 2007 года, постановления Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 27 февраля 2007 года, а также уголовное дело.

По приговору Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 25 июля 2006 года

Б., <...>, судимый 19.04.2004 г. по п.п. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 161, ч. 2 ст. 162 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожденный 26 июля 2005 года условно-досрочно на 1 год 5 месяцев 6 дней,

осужден к лишению свободы: по ч. 2 ст. 159 УК РФ на 2 года, по ч. 3 ст. 162 УК РФ на 7 лет, по ч. 3 ст. 158 УК РФ на 3 года.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначено 7 лет 6 месяцев лишения свободы.

На основании п. "в" ч. 7 ст. 79, ст. 70 УК РФ окончательно назначено 8 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

По приговору также осужден С.

В кассационном порядке приговор в отношении Б. обжалован не был.

Постановлением президиума Новосибирского областного суда от 26 января 2007 года приговор в части назначения Б. вида исправительного учреждения отменен, дело в этой части направлено на новое рассмотрение в порядке п. 3 ст. 397 УПК РФ.

В остальной части судебное решение оставлено без изменения.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 27 февраля 2007 года местом отбывания наказания Б. назначена исправительная колония строгого режима.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ <...>, изложившей обстоятельства дела, содержание судебных решений, мотивы надзорной жалобы и постановления о возбуждении надзорного производства, мнение прокурора Генеральной Прокуратуры Российской Федерации Шиховой Н.В., полагавшей исключить осуждение Б. по ч. 3 ст. 162 УК РФ по признаку совершение разбоя с причинением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, а в остальном судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

Б. признан виновным:

- в мошенничестве, совершенном группой лиц по предварительному сговору;

- в разбое, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и с угрозой его применения, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище;

- в краже, совершенной группой лиц по предварительному сговору, с причинением значительного ущерба гражданину, с незаконным проникновением в жилище.

Преступления совершены 24 сентября 2005 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В надзорной жалобе Б. ставит вопрос о пересмотре приговора, полагая, что изложенные в нем выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Считает, что его действия по признаку совершения мошенничества "группой лиц по предварительному сговору" судом квалифицированы неправильно. Просит его действия переквалифицировать на ч. 1 ст. 159 УК РФ. Утверждает, что участия в совершении разбойного нападения не принимал, ссылается на то, что насилия, опасного для жизни и здоровья, к Д. не применялось. Просит переквалифицировать свои действия с ч. 3 ст. 162 УК РФ на ч. 3 ст. 158 УК РФ. Утверждает, что в квартиру против воли Д. не проникал. Ссылаясь на показания Д., отрицает свою причастность к краже имущества потерпевшего. Просит о смягчении назначенного наказания, считая его чрезмерно суровым.

Изучив материалы уголовного дела, проверив доводы, изложенные в надзорной жалобе осужденного, судебная коллегия считает, что постановление президиума Новосибирского областного суда 26 января 2007 и постановление Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 27 февраля 2007 года подлежат отмене, а приговор Октябрьского района г. Новосибирска от 25 июля 2006 года в отношении Б. подлежит изменению по следующим основаниям.

По смыслу п. "б" ч. 2 ст. 18 УК РФ в действиях Б., ранее судимого за тяжкое преступление к реальному лишению свободы и совершившего особо тяжкое преступление, имеется опасный рецидив преступлений.

Поскольку, согласно п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ мужчинам при рецидиве или опасном рецидиве преступлений, если осужденный ранее отбывал лишение свободы, назначается отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима, то Б. подлежал отбывать наказание в исправительной колонии строгого режима.

При постановлении приговора суд назначил Б. отбывание наказания в исправительной колонии общего режима.

Президиум Новосибирского областного суда по надзорному представлению прокурора отменил приговор в части назначения осужденному вида исправительной колонии, как не соответствующий требованиям закона.

По постановлению Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 27 февраля 2007 года Б. направлен для отбывания наказания в исправительную колонию строгого режима.

Вместе с тем, в силу действия положений ст. 405 УПК РФ пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, недопустим.

Суд надзорной инстанции эти положения закона нарушил, приняв решение, влекущее за собой ухудшение положения осужденного Б.

При таких обстоятельствах постановление президиума Новосибирского областного суда и постановление Октябрьского районного суда г. Новосибирска подлежат отмене.

Доводы осужденного, указанные в его надзорной жалобе, о неправильной квалификации его действий по эпизоду мошенничества, непричастности к совершению разбойного нападения и краже чужого имущества, являются несостоятельными.

Виновность осужденного в совершении инкриминируемых ему преступлений установлена всей совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании надлежащим образом, и подтверждается как показаниями самого осужденного Б., полностью признавшего свою вину в мошенничестве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, и частично признавшего свою вину в совершении кражи имущества Д., так и показаниями Д., Н., А., подробно рассказавшими об обстоятельствах совершенных преступлений, а также иными доказательствами, собранными по делу.

Показания потерпевших являются последовательными и конкретными. Оснований для оговора Б. у них не имелось.

Вопреки доводам осужденного, при проведении очных ставок Б. показал, что он совместно со своими знакомыми договорились занять у Д. деньги, которые возвращать не собирались, придя на квартиру к Д., они попросили якобы взаймы 1500 рублей, которые затем потратили на спиртное, сигареты и продукты питания.

Совместность и согласованность действий Б. и двух неустановленных следствием лиц, направленных на хищение чужого имущества путем обмана, т.е. введения в заблуждение потерпевшего, свидетельствует о наличии в его действиях признака совершение мошенничества группой лиц по предварительному сговору.

Таким образом, суд правильно квалифицировал действия Б. по ч. 2 ст. 159 УК РФ.

Доводы Б. относительно необоснованной квалификации его действий по признаку незаконного проникновения в жилище по эпизоду разбойного нападения не основаны на законе.

По смыслу уголовного закона под незаконным проникновением в жилище следует понимать противоправное тайное или открытое вторжение с целью совершения кражи, грабежа или разбоя. При этом для наличия данного признака важное значение имеет выяснение вопроса, с какой целью виновный оказался в жилище, а также, когда у него возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось в жилище правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило хищение, в его действиях указанный признак отсутствует.

Как установлено приговором и подтверждается материалами дела, Б., С., и трое неустановленных следствием лиц, реализуя свой совместный преступный корыстный умысел, действуя совместно и согласованно, по предварительному сговору, позвонили в дверь квартиры Д., которую он им открыл. Далее они незаконно проникли в вышеуказанную квартиру и напали на Д. в целях хищения его имущества.

Кроме того, из показаний потерпевшего Д., данных в судебном заседании, следует, что он, открыв входную дверь, увидел приходивших к нему около часа назад в тот же день группу парней, и запустил их, поскольку они сказали, что принесли его мобильный телефон, похищенный ранее кем-то из них. Переговорив с остальными пришедшими парнями, Б. вернул ему мобильный телефон, после чего все пятеро, не спрашивая его разрешения, против его воли, прошли в квартиру. Он им не препятствовал, поскольку испугался их численного и физического преимущества.

Таким образом, то обстоятельство, что потерпевший Д. сам открыл дверь в квартиру и впустил Б. и других лиц внутрь, не свидетельствует о правомерности их нахождения в жилище потерпевшего.

Вместе с тем, суд первой инстанции квалифицировал действия Б. как разбой, то есть нападение с целью хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище.

Однако, как следует из приговора и подтверждается материалами дела, Б., действуя совместно и согласованно с другими нападавшими, с единой с ними целью, угрожал потерпевшим Д. и А. ножом, а затем применил данный нож к Н., приставив его к шее потерпевшего и угрожая убийством. При этом данные угрозы потерпевшие воспринимали реально и опасались за свою жизнь и здоровье. Б., с целью преодоления сопротивления Н., нанес ему несколько ударов кулаком в жизненно важный орган - голову, от чего Н. ударился головой о стену.

Учитывая отсутствие в материалах дела каких-либо данных о причинении вреда здоровью потерпевшим, судебная коллегия приходит к выводу об исключении из квалификации действий Б. по ч. 3 ст. 162 УК РФ признака совершения разбоя "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья".

Вместе с тем, внося изменения в приговор, судебная коллегия считает, что исключение из осуждения данного признака не влечет смягчение наказания Б. по эпизоду разбойного наказания, поскольку суд назначил ему наказание в минимальном размере санкции нормы, а исключительных обстоятельств, указанных в ст. 64 УК РФ, о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, судом не установлено, и в деле таковых не имеется.

Что касается доводов Б. относительно непричастности его к краже чужого имущества, то как установлено судом, и подтверждается показаниями С., данными в качестве обвиняемого, Б., реализуя совместный преступный корыстный умысел, направленный на совершение тайного хищения имущества Д. из его жилища, остался на улице с целью наблюдения за окружающей обстановкой.

По смыслу ч. 2 ст. 35 УК РФ согласованные действия Б., в соответствии с распределением ролей, направленные на оказание непосредственного содействия соисполнителям в совершении кражи имущества Д., а именно - в подстраховывании их от возможного обнаружения совершаемого преступления, образуют соисполнительство и влекут уголовную ответственность за кражу, совершенную группой лиц по предварительному сговору.

Таким образом, квалификация его действий по ч. 3 ст. 158 УК РФ является правильной.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, не имеется.

Наказание Б. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, личности виновного, смягчающих наказание обстоятельств - частичного признание им своей вины, а также мнения потерпевшего Д., просившего строго Б. не наказывать.

Руководствуясь ст. ст. 407 и 408 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

постановление президиума Новосибирского областного суда от 26 января 2007 года и постановление Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 27 февраля 2007 года в отношении Б. отменить.

Приговор Октябрьского районного суда г. Новосибирска от 25 июля 2006 года в отношении Б. изменить, исключить из его осуждения по ч. 3 ст. 162 УК РФ признак совершение разбоя "с применением насилия, опасного для жизни и здоровья".

Отбывание наказания Б. по указанному приговору по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 159, ч. 3 ст. 162, ч. 3 ст. 158 УК РФ, в виде 7 лет 6 месяцев лишения свободы, и на основании ст. 70 УК РФ с присоединением неотбытого наказания по приговору Новосибирского районного суда Новосибирской области от 19 апреля 2004 года, окончательно в виде 8 лет лишения свободы, назначить в исправительной колонии общего режима.

В остальном приговор о нем оставить без изменения, а надзорную жалобу - без удовлетворения.