ОБЗОР СУДЕБНОЙ РАБОТЫ

ГАРНИЗОННЫХ ВОЕННЫХ СУДОВ

 

1. Данные о судебной работе.

 

В настоящем обзоре проанализирована практика гарнизонных военных судов по рассмотрению уголовных дел за 2002 - 2003 годы, а также приведены некоторые статистические данные Главного управления обеспечения деятельности военных судов Судебного департамента о работе военных судов в указанный период.

 

2. Ошибки, связанные с несоответствием выводов суда,

изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела.

 

Согласно обвинительному заключению Эсседов обвинялся в том, что, находясь на лечении в военном госпитале, открыто похитил у военнослужащего Царева наручные часы стоимостью 700 рублей.

Мирнинский гарнизонный военный суд пришел к выводу, что действия Эсседова, связанные с завладением часами потерпевшего, не могут рассматриваться, как грабеж, поскольку имело место их изъятие во временное пользование, и оправдал его по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 161 ч. 1 УК РФ, за отсутствием состава преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда, рассмотрев дело по кассационному представлению государственного обвинителя, признала, что данный вывод суда первой инстанции не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку, принимая решение об оправдании Эсседова, суд учел только показания самого оправданного о якобы временном позаимствовании им часов у потерпевшего и оставил без внимания и оценки другие конкретные обстоятельства дела.

Суд первой инстанции не учел, в частности, последовательные показания потерпевшего о том, что Эсседов завладел принадлежащими ему часами против его воли, в последующем на неоднократные требования возвратить их не реагировал и в итоге, убыв из госпиталя, так и не вернул часы. Более того, изъяв часы у Царева, Эсседов заявил, что они хорошие и с его руки не снимаются, а на требования отдать их обещал сделать это когда-нибудь в неопределенном будущем, что также не могло свидетельствовать о намерении временно их позаимствовать. Опровергались имеющимися в материалах дела доказательствами также показания Эсседова о том, что часы он оставил в своей тумбочке при выписке из госпиталя. К тому же данное обстоятельство и не играло существенного значения при оценке его действий, поскольку могло свидетельствовать лишь о возможном способе распоряжения похищенным имуществом.

При таких обстоятельствах окружной военный суд приговор в отношении Эсседова отменил.

При новом рассмотрении данного дела Эсседов был осужден по ч. 1 ст. 161 УК РФ.

***

Уфимским гарнизонным военным судом полковник медицинской службы Калимуллин был признан виновным в использовании своих служебных полномочий вопреки интересам службы, совершенном из иной личной заинтересованности, а также повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов организации и охраняемых законом интересов общества и государства и осужден по ч. 1 ст. 285 УК РФ к лишению права занимать командные и административно-хозяйственные должности сроком на 1 год и 6 месяцев.

Согласно приговору Калимуллин, заключив как командир части договор о сотрудничестве с совхозом "Чапаевский", согласился получить в счет оплаты оказанных совхозу услуг 4 коровы, однако, сознавая, что в части отсутствуют условия для содержания крупного рогатого скота, договорился со своим подчиненным прапорщиком Глазуновым о том, что тот предоставит фермерское хозяйство своего отца для содержания скота. В июне 2000 года Калимуллин поручил своим подчиненным получить в совхозе скот и отвезти его на ферму Глазунова, а впоследствии скрыл скот от обязательного документального учета и таким образом распорядился им как своим собственным, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов части и причинило материальный ущерб в размере 24090 рублей.

Кроме того, в период с июня 2000 года по декабрь 2001 года Калимуллин неоднократно направлял на ферму Глазунова солдат срочной службы для заготовки сена, строительства сарая и навеса для скота, чем существенно нарушил охраняемые законом интересы общества и государства. При этом для перевозки военнослужащих неоднократно использовались автомобили части, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов части в виде причинения материального ущерба в размере 5236 рублей 88 копеек.

Судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда приговор отменила и уголовное дело в отношении Калимуллина прекратила ввиду отсутствия в его действиях состава преступления.

Как установила на основе материалов уголовного дела судебная коллегия, передавая фермеру Глазунову скот, Калимуллин действовал не в своих собственным интересах, а в интересах части. При этом он заключил с Глазуновым договор, согласно которому фермер приобретал за свой счет и передавал в часть необходимые ей строительные материалы, которые использовались для ремонта и строительства различных объектов части. В результате исполнения сторонами договора стоимость переданных Глазуновым в часть строительных материалов превысила стоимость скота, переданного ему частью, а также стоимость эксплуатации автомобилей.

При таких обстоятельствах судебная коллегия обоснованно пришла к выводу, что в результате действий осужденного материального ущерба части причинено не было и существенного нарушения прав и законных интересов ее, общества и государства не произошло, в связи с чем признала, что действия Калимуллина, нарушившего ряд приказов Министра обороны, образуют не уголовно наказуемое деяние, а дисциплинарный проступок.

***

Воронежский гарнизонный военный суд отказал следователю военной прокуратуры Воронежского гарнизона в удовлетворении ходатайства о наложении ареста на имущество прапорщика Лопатина, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 264 ч. 1 УК РФ.

Лопатин обвинялся в том, что он, управляя по доверенности автомашиной ВАЗ - 21011 гражданина Терехова, при совершении обгона двигавшегося в попутном направлении мотоцикла под управлением гражданина Заплавного нарушил требования Правил дорожного движения РФ, вследствие чего столкнулся с ним. В результате этого Заплавному был причинен вред здоровью, а его мотоцикл поврежден.

Заплавный был признан потерпевшим и гражданским истцом и предъявил к Лопатину гражданский иск о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда.

В целях обеспечения иска следователь с согласия ВРИО военного прокурора возбудил перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество Лопатина.

Рассмотрев данное ходатайство, судья Воронежского гарнизонного военного суда признал, что гражданский иск предъявлен потерпевшим к ненадлежащему ответчику, и в удовлетворении ходатайства отказал, сославшись в постановлении на то, что в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 1079 ГК РФ обязанность возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, лежит на его владельце, которым согласно свидетельству о регистрации транспортного средства является гражданин Выборных, а поэтому оснований для наложения ареста на имущество обвиняемого Лопатина, управлявшего автомашиной по доверенности, не имеется.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда постановление судьи отменила и материалы направила на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона судебное решение должно быть законным и обоснованным, а значит, должно, в том числе, подтверждаться исследованными в судебном заседании материалами.

Как усматривается из постановления судьи, принимая решение по ходатайству следователя, он признал, что владельцем автомашины, на которой было совершено дорожно-транспортное происшествие, является гражданин Выборных, а управлял ею по доверенности гражданина Терехова Лопатин. Между тем, хотя от выяснения указанных обстоятельств во многом зависело окончательное решение по ходатайству, ни одно из них, как усматривается из протокола судебного заседания, судья не исследовал. Более того, в судебном заседании даже не исследовалось само ходатайство, хотя в нем неверно по сравнению со свидетельством о регистрации транспортного средства указана марка автомашины гражданина Выборных, а с учетом искового заявления потерпевшего и фамилия последнего. Указанные ошибки содержались и в постановлении судьи.

Кроме того, сделав вывод о том, что ходатайство следователя не может быть удовлетворено, потому что Лопатин управлял автомашиной по доверенности, судья неправильно истолковал норму материального права, регламентирующую ответственность за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, из которой, в частности, усматривается, что обязанность возмещения вреда возлагается не только на гражданина, владеющего источником повышенной опасности на праве собственности, но и на гражданина, управляющего им по доверенности (п. 1 ч. 3 ст. 1079 ГК РФ).

 

3. Ошибки в квалификации преступлений.

 

Военнослужащий по призыву, признанный ограниченно годным к военной службе, не является субъектом воинского преступления.

Улан-Удэнским гарнизонным военным судом Субоч наряду с другими преступлениями был признан виновным в том, что 19 марта 2001 года самовольно оставил место службы, а 29 марта того же года при совершении кражи чужого имущества был задержан, и осужден по ч. 3 ст. 30 и ч. 3 ст. 337 УК РФ.

Признавая Субоча виновным в покушении на самовольное оставление части продолжительностью свыше десяти суток, но не более одного месяца, суд первой инстанции оставил без внимания то, что в связи с полученными в период военной службы заболеваниями Субоч согласно заключению военно-врачебной комиссии был признан ограниченно годным к военной службе.

Данное обстоятельство согласно требованиям пп. "а" п. 1 ст. 23 Федерального закона "О воинской обязанности и военной службе" является основанием для освобождения гражданина от призыва на военную службу, а в случае законности призыва - для досрочного увольнения военнослужащего с военной службы.

Имевшиеся же по делу неустранимые сомнения по времени возникновения у Субоча указанных заболеваний - до совершения им данного преступления или после в соответствии с ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации суд первой инстанции должен был истолковать в пользу подсудимого, однако он этого не сделал.

В связи с изложенным Президиум Восточно-Сибирского окружного военного суда признал, что Субоч не мог находиться на военной службе, а значит, и быть признан субъектом воинского преступления, а поэтому приговор в этой части отменил и уголовное дело прекратил за отсутствием состава преступления.

Доведение потерпевшего до самоубийства охватывается п. "в" ч. 3 ст. 286 и ч. 3 ст. 335 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 110 УК РФ не требует.

Батайским гарнизонным военным судом сержанты Бурлаков, Сидельников и Имашев были признаны виновными в превышении должностных полномочий, совершенном с применением насилия и причинением тяжких последствий, а также в доведении лица до самоубийства и осуждены по п. п. "а", "в", ч. 3 ст. 286 и ст. 110 УК РФ, а рядовой Урманшин - в пособничестве превышению должностных полномочий, в нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, повлекшем тяжкие последствия, в доведении до самоубийства и осужден по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в" ч. 3 ст. 286; ч. 3 ст. 335; ст. 110 УК РФ.

Согласно приговору осужденные, выражая недовольство самовольным уходом рядового Дьяченко с поста, в казарме и в столовой на протяжении нескольких часов неоднократно избивали потерпевшего, причинив ему средний тяжести вред здоровью.

В тот же день Дьяченко, находясь в состоянии психологического стресса, покончил жизнь самоубийством.

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда признала квалификацию содеянного осужденными по ст. 110 УК РФ, а рядового Урманшина и по ч. 5 ст. 33, п. п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ излишней, поскольку самоубийство, а, следовательно, и доведение до него, как раз и образуют тяжкие последствия превышения должностных полномочий и нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими и значит, охватываются ими, а Урманшин, первым самостоятельно применивший насилие к погибшему, выполнил объективную сторону преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 335 УК РФ, и не должен дополнительно также отвечать за пособничество в должностном преступлении.

Покушение на самоубийство может быть расценено как тяжкие последствия нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими лишь при наличии причинной связи между противоправными действиями виновного и наступившими последствиями.

Рядовой Орлов был осужден Пятигорским гарнизонным военным судом по ч. 3 ст. 335 УК РФ к 2 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Согласно приговору Орлов, будучи недоволен отказом рядового Колесникова заступить в наряд, нанес ему 2 удара рукой по голове, 3 удара ногой по ногам и 1 удар ногой в область копчика. Не желая выполнять после этого служебные обязанности вместе с Орловым и будучи подавленным, Колесников с целью самоубийства выстрелил себе в живот из автомата, причинив тяжкий вред здоровью.

Рассмотрев уголовное дело в кассационном порядке, судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда установила, что достаточных данных, свидетельствующих о наличии причинной связи между действиями осужденного, выразившимися в единичном случае применения насилия к потерпевшему, и наступлением тяжких последствий в виде совершения последним покушения на самоубийство не имеется.

Осужденный Орлов на предварительном следствии и в судебном заседании последовательно утверждал, что не предвидел того, что единичный, скоротечный, вызванный неправильным поведением потерпевшего факт применения физического насилия в виде нескольких, не повлекших причинение вреда здоровью ударов и толчков, может повлечь какие-либо тяжкие последствия.

Сам потерпевший Колесников в ходе предварительного следствия неоднократно показывал, что пытался застрелиться, поскольку не мог терпеть неоднократных издевательств со стороны командира роты и его строгой уставной требовательности, а также из-за тяжелой службы в горных условиях, а не из-за единичного случая насилия со стороны Орлова. Он продолжал настаивать на этом даже после того, как уголовное дело в отношении командира было прекращено за непричастностью к совершению преступления, и вновь указал на это в заявлении в окружной военный суд.

При таких обстоятельствах судебная коллегия переквалифицировала содеянное Орловым с ч. 3 на ч. 1 ст. 335 УК РФ.

Самовольное оставление части одним военнослужащим не признано тяжким последствием нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими.

Иркутским гарнизонным военным судом Коновалов и Шалашов были признаны виновными в нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, сопряженном с насилием, совершенном группой лиц и повлекшем тяжкие последствия, и осуждены по ч. 3 ст. 335 УК РФ каждый к 2 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Как признал установленным суд первой инстанции, Коновалов и Шалашов, проявляя недовольство тем, что их сослуживец Параскив не предупредил о прибытии в котельную ответственного офицера, который застал их во время употребления спиртных напитков, избили его. При этом Шалашов нанес потерпевшему по одному удару кулаком в лицо и по туловищу, а Коновалов - несколько ударов ногой по голени. Опасаясь дальнейшего избиения со стороны осужденных, Параскив самовольно оставил расположение войсковой части.

Не согласившись с квалификацией содеянного осужденными, судебная коллегия Восточно-Сибирского окружного военного суда в определении указала, что самовольное оставление части одним военнослужащим в связи с единичным случаем применения физического насилия к нему без попыток урегулировать взаимоотношения иными способами нельзя рассматривать как наступление тяжких последствий нарушения уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, а поэтому переквалифицировала содеянное осужденными с ч. 3 на ч. 2 ст. 335 УК РФ.

Если не установлена стоимость похищенного, лицо не может быть признано виновным в совершении уголовно наказуемого хищения чужого имущества.

Улан-Удэнским гарнизонным военным судом ранее упоминавшийся Субоч, наряду с покушением на самовольное оставление места службы, продолжительностью свыше десяти суток, но не более одного месяца, и квалифицированным грабежом был признан виновным в том, что 29 марта 2001 года он из корыстных побуждений незаконно проник в квартиру гражданина Пестряева, откуда пытался похитить чужое имущество, но в этот момент был задержан военнослужащими гарнизонного патруля.

Однако при этом суд не только не привел в приговоре мотивы, по которым он пришел к выводу о значительности ущерба, который осужденный намеревался причинить Пестряеву, но и вообще не установил и не указал в приговоре, какое именно чужое имущество пытался похитить Субоч и его стоимость.

В связи с изложенным президиум Восточно-Сибирского окружного военного суда признал, что по делу не установлено и в приговоре не приведено доказательств того, что Субоч, тайно проникая в квартиру Пестряева, намеревался совершить уголовно наказуемое деяние, а не административное правонарушение в виде мелкого хищения, ответственность за которое была предусмотрена ст. 49 действовавшего в то время КоАП РСФСР, и уголовное дело в отношении него в этой части прекратил.

Мелкое хищение чужого имущества является административно наказуемым правонарушением и состава преступления не образует.

Майкопским гарнизонным военным судом Власов был осужден по п. "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ, Худяков - по ч. 5 ст. 33 и п. "б", ч. 2 ст. 158 УК РФ, а Трапизонян и Миронов - по п. п. "а" и "б" ч. 2 ст. 158 УК РФ.

Согласно приговору Власов, используя предоставленный командованием доступ в кладовую для хранения имущества подразделения и действуя каждый раз со вновь возникшим умыслом, тайно похитил 10 марта 2002 года сначала три матраца стоимостью 390 рублей, затем, в тот же день, один матрац стоимостью 130 рублей, а 12 марта - два матраца и четыре байковых одеяла стоимостью 424 рубля.

Худяков признан виновным в заранее обещанном сбыте похищенного Власовым, а Трапизонян и Миронов - в том, что, узнав о совершенных Власовым хищениях, они 15 марта проникли в ту же кладовую и совместно похитили четыре байковые одеяла стоимостью 164 рубля, а 16 марта - еще три таких же одеяла стоимостью 123 рубля.

Однако на момент постановления приговора (7 августа 2002 года) действовал введенный с 1 июля 2002 года КоАП (в редакции ФЗ от 30.12.2001 N 196-ФЗ), в примечании к ст. 7.27 которого хищение чужого имущества путем кражи признавалось мелким, если стоимость похищенного не превышала пяти минимальных размеров оплаты труда, установленных законодательством Российской Федерации.

На момент совершения хищений (март 2002 г.) минимальный размер оплаты труда согласно ст. 1 Федерального закона от 19 июня 2000 года N 82-ФЗ "О минимальном размере оплаты труда" составлял 300 рублей в месяц.

Поскольку стоимость похищенного осужденными ни по одному эпизоду не превышала пяти минимальных размеров оплаты труда, судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда признала содеянное ими не преступлением, а административным правонарушением, в связи с чем приговор отменила и уголовное дело в отношении них прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

***

Приведенные выше примеры свидетельствуют о том, что при рассмотрении дел о хищениях чужого имущества судьям следует обращать самое пристальное внимание на размер похищенного и на подверженные довольно частым законодательным изменениям критерии разграничения уголовно наказуемых деяний и административных правонарушений против собственности, а также на минимальный размер оплаты труда.

Следует, в частности, иметь в виду, что согласно ст. 7.27 ныне действующего Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, мелким признается хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, если стоимость похищенного имущества не только не превышает один минимальный размер оплаты труда, установленный законодательством Российской Федерации, но и само похищение совершено без признаков преступлений, предусмотренных частями 2, 3 и 4 ст. 158, частями 2 и 3 ст. 159 и частями 2 и 3 ст. 160 УК РФ.

Использование при мошенничестве заведомо подложного документа является формой обмана и дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 327 УК РФ не требует.

Старший сержант Сукосян был признан виновным 5 гарнизонным военным судом в хищении чужого имущества путем обмана и использовании заведомо подложного документа и осужден по ч. 1 ст. 159 и ч. 3 ст. 327 УК РФ.

Согласно приговору Сукосян по возвращении из командировки представил начальнику финансовой службы части приобретенный им у неустановленного лица счет гостиницы за якобы проживание в ней в течение 18 суток, в результате чего путем обмана получил 3570 рублей.

Президиум Северо-Кавказского окружного военного суда признал использование осужденным заведомо подложного счета в целях незаконного получения чужого имущества одним из способов мошеннического обмана, необходимым элементом объективной стороны данного состава преступления, а поэтому приговор в части осуждения Сукосяна по ч. 3 ст. 327 УК РФ отменил и уголовное дело прекратил за отсутствием состава преступления.

Исполнителем преступления может быть признано только лицо, принимавшее непосредственное участие в совершении объективной стороны состава преступления.

Благовещенским гарнизонным военным судом Петров, Колесников и Матвеев были признаны виновными в угоне автомобиля, совершенном группой лиц по предварительному сговору, а Петров и в нарушении правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека.

Как установил при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке Дальневосточный окружной военный суд, все действия, составляющие объективную сторону неправомерного завладения автомобилем "Урал", были совершены одним Петровым, который сам сел за руль, завел двигатель и управлял угнанным транспортным средством. Колесников и Матвеев никакого содействия Петрову в завладении автомобилем не оказывали и находились в угнанном Петровым автомобиле лишь в качестве пассажиров.

В связи с изложенным судебная коллегия по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда приговор в отношении Матвеева и Колесникова отменила и уголовное дело прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в их действиях состава преступления, а содеянное Петровым переквалифицировала с п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ на ч. 1 ст. 166 УК РФ.

***

Следует также заметить, что в соответствии с изменениями, внесенными в УК РФ Федеральным законом от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ, нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение средней тяжести вреда здоровью человека, в настоящее время преступлением не является.

Три попытки угнать один из нескольких автомобилей неоднократности и совокупности преступлений не образуют.

Уссурийским гарнизонным военным судом рядовой Бахаев был осужден по ч. 3 ст. 30 и п. "б" ч. 2 ст. 166 УК РФ, п. "б" ч. 2 ст. 166 УК РФ и ст. 313 ч. 1 УК РФ (в редакции уголовного Закона, действовавшего до 8 декабря 2003 г).

Согласно приговору 1 апреля 2000 года Бахаев с целью угона проник в один из нескольких стоявших в одном месте автомобилей и попытался его завести, однако это ему не удалось. Тогда он с той же целью проник в салон другого автомобиля, но завести двигатель также не сумел. Не оставляя своего намерения, Бахаев проник в третий автомобиль, завел его двигатель, но, тронувшись с места, столкнулся с другим автомобилем, а при движении назад застрял, после чего был задержан водителями указанных автомобилей.

Судебная коллегия по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда обоснованно признала, что три попытки угнать один из нескольких, находящихся в одном месте автомобилей, не образуют неоднократности угона. Кроме того, судебная коллегия нашла, что, поскольку угоняемый автомобиль место стоянки не покинул и поездку как таковую Бахаев на нем не совершил по не зависящим от него обстоятельствам, ошибочно квалифицированы действия осужденного и как оконченное преступление.

В связи с изложенным судебная коллегия переквалифицировала действия Бахаева с ч. 3 ст. 30 и п. "б" ч. 2 ст. 166 УК РФ и п. "б" ч. 2 ст. 166 УК РФ на ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 166 УК РФ.

Умышленное причинение тяжкого, повлекшего смерть, вреда здоровью потерпевшего, находившегося в состоянии сильного алкогольного опьянения и сна, не может расцениваться, как совершенное в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.

Выборгским гарнизонным военным судом рядовой Иванов был осужден по ч. 4 ст. 111 и п. п. "в", "д" ч. 2 ст. 112 УК РФ.

Согласно приговору находившийся в состоянии опьянения Иванов вошел в квартиру к ранее незнакомым, находившимся в состоянии опьянения и спавшим, братьям Гусевым и беспричинно нанес им множество ударов кулаками и ногами, в результате чего один из них через некоторое время скончался, а другому был причинен средний тяжести вред здоровью.

Судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда исключила из обеих вмененных Иванову по приговору статей уголовного Закона квалифицирующие признаки - совершение указанных преступлений с особой жестокостью и с использованием беспомощного состояния, сославшись на то, что по смыслу закона содеянное виновным может квалифицироваться как совершенное с использованием беспомощного состояния лишь в том случае, когда противоправные действия совершены в отношении лица неспособного в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, и последний сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Исходя из этого, нахождение Гусевых в состоянии сильного алкогольного опьянения и сна нельзя расценивать как беспомощное состояние в понимании, соответствующем требованиям закона.

Не является основанием для оценки действий виновного, как совершенных с особой жестокостью, и само по себе нанесение потерпевшему множества телесных повреждений, поскольку данный квалифицирующий признак по смыслу закона связывается не только со способом нанесения телесных повреждений, но и с обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Характер же действий Иванова (удары наносились один за одним в короткий промежуток времени) не может свидетельствовать о том, что он стремился причинить потерпевшим особые мучения и страдания.

 

4. Ошибки в назначении наказаний.

 

Неправильное назначение наказания по совокупности преступлений и приговоров повлекло изменение приговора.

Самарским гарнизонным военным судом рядовой Серякин был осужден по п. п. "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158; ч. 3 ст. 30 и п. п. "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158; ч. 1 ст. 338; п. "в" ч. 2 ст. 213 УК РФ и в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний к 5 годам лишения свободы без штрафа. Кроме того, суд в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменил условное осуждение, назначенное ему по приговору Сызранского районного суда Самарской области от 3 марта 1999 года, и по совокупности приговоров в соответствии со ст. 70 УК РФ окончательное наказание назначил путем частичного присоединения к наказанию, назначенному по приговору военного суда, неотбытой части наказания по предыдущему приговору в виде 6 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима без штрафа.

Президиум Приволжского окружного военного суда приговор изменил по следующим основаниям.

Как усматривается из приговора, Серякин признан виновным в совершении восьми квартирных краж личного имущества граждан, из которых четыре он совершил до постановления приговора Сызранского районного суда, а еще четыре и преступления, предусмотренные ст. ст. ч. 3 ст. 30 и п. п. "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158; ч. 1 ст. 338; п. "в" ч. 2 ст. 213 УК РФ, - после.

В соответствии с требованиями уголовного закона и разъяснениями, данными в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 года N 40 "О практике назначения судами уголовного наказания", если по делу будет установлено, что осужденный виновен еще и в других преступлениях, одни из которых совершены до, а другие - после вынесения первого приговора, наказание по второму приговору назначается: вначале по совокупности преступлений, совершенных до вынесения первого приговора, после этого по правилам, установленным ч. 5 ст. 69 УК РФ, затем - по совокупности преступлений, совершенных после вынесения первого приговора, и окончательное наказание - в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров.

Таким образом, Серякину надлежало сначала назначить наказание по совокупности преступлений за четыре кражи, совершенные до приговора, постановленного районным судом, затем по совокупности преступлений в соответствии с ч. 5 ст. 69 УК РФ, после этого по совокупности преступлений (в том числе оставшихся четырех краж), совершенных после приговора районного суда, и только затем по совокупности приговоров в соответствии со ст. 70 УК РФ.

Наказание не может быть назначено по совокупности приговоров, если по первому приговору оно отбыто.

26 гарнизонным военным судом Пустоловка был осужден по ч. 3 ст. 158 УК РФ к 4 годам лишения свободы. В соответствии с п. "в" ч. 7 ст. 79 УК РФ суд отменил ему условно-досрочное освобождение от наказания в виде двух лет лишения свободы, назначенного по приговору того же суда от 22 февраля 2001 года, и по совокупности приговоров путем присоединения к наказанию, назначенному по последнему приговору, неотбытой части наказания по первому приговору назначил 4 года и 6 месяцев лишения свободы.

3 окружной военный суд исключил из приговора указание о назначении осужденному наказания по совокупности приговоров, поскольку новое преступление Пустоловка совершил 28 апреля 2003 года, то есть после того, как он полностью, в том числе с учетом срока условно-досрочного освобождения, отбыл наказание, назначенное ему 22 февраля 2001 года 26 гарнизонным военным судом.

Совершение преступления после постановления приговора, но до вступления его в законную силу рецидива преступлений не образует.

Степин, ранее, 2 декабря 2002 года, осужденный по ч. 1 ст. 337 УК РФ к содержанию в дисциплинарной воинской части сроком на 8 месяцев, 3 марта 2003 года вновь был осужден Братским гарнизонным военным судом по п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ с учетом рецидива преступлений к 3 годам лишения свободы без штрафа, а по совокупности приговоров к 3 годам 5 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима без штрафа.

Восточно-Сибирский окружной военный суд признал назначение Степину наказания по п. "д" ч. 2 ст. 161 УК РФ с применением ч. 2 ст. 68 УК РФ ошибочным, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 18 УК РФ рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление, а судимым в соответствии с ч. 1 ст. 86 УК РФ лицо считается только со дня вступления приговора в законную силу. Степин же совершил грабеж 11 декабря 2002 года, то есть когда приговор в отношении него от 2 декабря 2002 года не вступил в законную силу.

***

Следует иметь в виду, что в соответствии с изменениями, внесенными в ст. 18 УК РФ Федеральным законом от 8 декабря 2003 года N 162-ФЗ, при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления небольшой тяжести.

Назначение наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью предполагает указание в приговоре круга должностей или видов деятельности, которых лишается осужденный.

Пермским гарнизонным военным судом подполковник Шестаков был осужден по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ к 3 годам лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью сроком на 3 года условно с испытательным сроком 2 года.

Судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда исключила из приговора указание о назначении Шестакову дополнительного наказания, поскольку, назначая его, суд первой инстанции не указал, какой круг должностей запрещено занимать осужденному и каким видами деятельности он не должен заниматься, что создает непреодолимые препятствия при исполнении приговора.

Приговор изменен, поскольку в нем не указан конкретный срок дополнительного наказания.

Уссурийский гарнизонный военный суд, признав Чернявского виновным по ч. 2 ст. 264 УК РФ, назначил ему дополнительное наказание в виде лишения права управлять транспортными средствами сроком до трех лет.

Поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 60 УК РФ виновному должно быть назначено конкретное наказание в пределах санкции статьи, по которой он осужден, а Чернявскому такой срок не определен, президиум Дальневосточного окружного военного суда назначил ему дополнительное наказание на минимальный срок, установленный для данного вида наказания ч. 2 ст. 47 УК РФ.

Дополнительные наказания, предусмотренные общей частью Уголовного кодекса, могут быть назначены виновному по совокупности преступлений только в том случае, если они были назначены за входящие в совокупность преступления.

Свободненским гарнизонным военным судом Колпаков был осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч. 1 ст. 158 УК РФ - к 1 году лишения свободы, а по совокупности преступлений - к 9 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с лишением его в соответствии со ст. 48 УК РФ воинского звания "младший сержант". Дальневосточный окружной военный суд исключил из приговора указание о лишении осужденного воинского звания, поскольку оно в нарушение требований ст. 69 УК РФ было назначено Колпакову только по совокупности преступлений без назначения его за конкретное преступление.

Отбывание наказания в исправительной колонии общего режима лицам, совершившим неосторожные, а также небольшой и средней тяжести преступления, должно быть мотивировано в приговоре.

Калининградским гарнизонным военным судом 15 мая 2003 года Абдрафиков был осужден по п. п. "а", "б", "в" ч. 2 ст. 335 УК РФ к 1 году лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Президиум Балтийского флотского суда изменил вид исправительного учреждения, в котором осужденный должен отбывать наказание, на колонию-поселение, поскольку согласно п. "а" ч. 1 ст. 58 УК РФ исправительная колония общего режима ему как лицу, осужденному за совершение преступления средней тяжести, могла быть назначена с учетом обстоятельств совершенного преступления и личности только при мотивировке такого решения.

Лицу, достигшему совершеннолетия к моменту постановления приговора, отбывание лишение свободы за совершение особо тяжких преступлений назначается в исправительной колонии общего режима.

Майкопским гарнизонным военным судом Зайцев был осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 и п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ к 5 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима без конфискации имущества.

Судебная коллегия по уголовным делам Северо-Кавказского окружного военного суда изменила Зайцеву режим исправительной колонии на общий, указав следующее.

Как усматривается из материалов дела, Зайцев, 13 марта 1984 года рождения, совершил особо тяжкие преступления 14 декабря 2001 года, то есть согласно ч. 1 ст. 87 УК РФ в несовершеннолетнем возрасте. В соответствии с ч. 6 ст. 88 (ч. 3 ст. 58) УК РФ лицам, осужденным к лишению свободы, не достигшим к моменту вынесения приговора восемнадцатилетнего возраста, отбывание наказания независимо от категории преступления назначается в воспитательных колониях. Достижение осужденным совершеннолетия к моменту постановления приговора не является основанием для назначения ему отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима, поскольку на него продолжают распространяться положения ст. 88 УК РФ. Вместе с тем на основании ч. 4 ст. 58 УК РФ вид исправительного учреждения осужденному может изменяться в соответствии с уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации, согласно которому (ст. 140 УИК РФ) осужденные, достигшие 18 лет, могут быть переведены для дальнейшего отбытия наказания в исправительную колонию не более чем общего режима, а достигшие 21 года обязательно переводятся в такую колонию.

Таким образом, Зайцев был направлен для отбывания наказания в исправительную колонию строгого режима необоснованно.

При особом порядке судебного разбирательства назначенное осужденному наказание не может превышать две трети максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление.

Владикавказским гарнизонным военным судом Наджарян был осужден по ч. 1 ст. 337 УК РФ с применением ст. 73 того же УК к содержанию в дисциплинарной воинской части сроком на 10 месяцев условно с испытательным сроком 1 год и 6 месяцев.

Президиум Северо-Кавказского окружного военного суда снизил срок назначенного Наджаряну наказания до 8 месяцев, поскольку в соответствии с ч. 7 ст. 316 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в особом порядке он не мог превышать две трети максимального срока наиболее строгого вида наказания, указанного в санкции ч. 1 ст. 337 УК РФ, то есть этот срок.

 

5. Нарушения уголовно-процессуального законодательства.

 

Значительное количество судебных ошибок, повлекших отмену судебных решений, связано с нарушением прав участников судебного разбирательства на участие в производстве по делу по причине их неизвещения о времени судебного заседания.

Так, приговор Выборгского гарнизонного военного суда в отношении сержанта Нероды, осужденного за нарушение правил вождения специальной машины, повлекшее смерть младшего сержанта Харабаджиу, был отменен судебной коллегией по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда в связи с тем, что телеграмма о вызове в судебное заседание отца погибшего, признанного по делу потерпевшим, не была отправлена ему по нераспорядительности сотрудника аппарата суда и он не смог принять участие в судебном заседании.

***

Реутовским гарнизонным военным судом по итогам предварительного слушания было отклонено ходатайство подполковника Иванилова, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 306 ч. 1 УК РФ, об исключении из перечня доказательств ряда доказательств обвинения, а также об отмене меры пресечения, и судебное заседание было назначено.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда данное постановление отменила, поскольку защитник обвиняемого не был надлежащим образом извещен о времени и месте предварительного слушания, в связи с чем не смог принять в нем участия, в результате чего было существенно нарушено право Иванилова на защиту.

Как усматривалось из материалов дела, в них содержались лишь телеграммы на имя заведующего юридической консультации с просьбой известить адвоката об этом, однако данных о том, когда и кем они передавались, кем приняты и доведены ли до указанного участника судебного разбирательства, в них не было, что не может свидетельствовать о надлежащем извещении защитника, при наличии которого неявка в судебное заседание в соответствии со ст. 234 УПК РФ не препятствует проведению предварительного слушания. Более того, 29 октября 2002 года судебное заседание по проведению предварительного слушания было отложено на 4 ноября того же года в связи с неявкой защитника, однако телеграмма заведующему консультацией с сообщением об этом вообще не направлялась.

При таких обстоятельствах судья обязан был отложить слушание дела до явки защитника, а в случае ее невозможности в соответствии со ст. 51 УПК РФ принять меры к назначению другого защитника. Не сделав этого и даже не обсудив вопроса о возможности предварительного слушания без участия защитника, суд первой инстанции провел слушание без него, чем существенно нарушил уголовно-процессуальный закон.

***

Северо-Кавказским окружным военным судом был отменен в части решения по гражданскому иску приговор Владикавказского гарнизонного военного суда в отношении Ширинкина, осужденного по ч. 3 ст. 350 УК РФ, согласно которому, кроме того, с воинской части в порядке компенсации морального вреда определено взыскать в пользу двоих потерпевших по 500 тыс. рублей, поскольку уголовное дело было рассмотрено без оспаривавшего размеры исков гражданского ответчика, не прибывшего в судебное заседание в связи с тем, что был вызван в суд на другое время. При этом суд первой инстанции в нарушение требований ст. 272 УПК РФ даже не выяснял причины неявки гражданского ответчика и не разрешал вопрос о возможности продолжения судебного разбирательства в отсутствие не прибывшего представителя гражданского ответчика.

Обвинительное заключение, составленное прокурором либо его заместителем, дополнительного утверждения не требует.

Уссурийским гарнизонным военным судом по ходатайству защитника было возвращено военному прокурору уголовное дело в отношении Смирнова и других в связи с тем, что составленное заместителем прокурора обвинительное заключение не было утверждено самим прокурором.

Судебная коллегия по уголовным делам по кассационному представлению участвовавшего в рассмотрении дела в качестве государственного обвинителя заместителя прокурора постановление судьи отменила, поскольку ст. 37 УПК РФ наделяет в равной степени прокурора и его заместителя правом не только утверждать обвинительное заключение, но и производить по делу отдельные следственные действия, а, следовательно, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 221 УПК РФ и составлять новое обвинительное заключение, что в юридическом смысле идентично его утверждению.

Уголовно-процессуальный закон не требует при предъявлении нового обвинения отменять постановление о ранее предъявленном обвинении.

Заместитель председателя Знаменского гарнизонного военного суда возвратил прокурору по итогам предварительного слушания уголовное дело в отношении Еловенко для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В обоснование такого решения в постановлении указывалось, что при предъявлении Еловенко 27 декабря 2002 года нового обвинения органами следствия не были соблюдены требования ст. 175 УПК РФ и не принято процессуального решения в отношении обвинения, предъявленного ему ранее - 27 ноября 2002 года, что препятствовало составлению обвинительного заключения, а, следовательно, и вынесению судом решения по делу.

Судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда признала данное решение ошибочным по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ уголовное дело может быть возвращено по результатам предварительного слушания прокурору для устранения препятствий его рассмотрения лишь при таких нарушениях уголовно-процессуального закона, допущенных при составлении обвинительного заключения, которые исключают возможность постановления судом приговора или решения на основе данного заключения.

Таких нарушений органами предварительного следствия при составлении обвинительного заключения допущено не было.

Как усматривалось из материалов дела, Еловенко действительно дважды, 27 ноября и 27 декабря 2002 года, предъявлялось обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ. Однако обвинительное заключение, составленное следователем на основе первоначально предъявленного Еловенко обвинения, не было утверждено прокурором, а само дело было возвращено им следователю для производства дополнительного расследования, в ходе которого, 27 декабря, в отношении Еловенко было вынесено новое постановление о привлечении его в качестве обвиняемого. На основе этого постановления было составлено новое обвинительное заключение, которое было утверждено прокурором, и дело с ним направлено в суд. При этом из текста этого обвинительного заключения усматривалось, что оно составлено на основе обвинения, предъявленного Еловенко 27 декабря 2002 года.

Что же касается постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 27 ноября, то оно, таким образом, фактически утратило свое юридическое значение для производства по делу, и, следовательно, наличие его в материалах дела не могло служить препятствием для составления нового обвинительного заключения, как об этом ошибочно указал в постановлении судья. Не требовалось, как представляется, принимать в отношении него и какое-либо процессуальное решение, поскольку статьей 175 УПК РФ, регламентирующей порядок предъявления нового обвинения, это не предусмотрено.

Поскольку, таким образом, основания для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ отсутствовали, постановление судьи было отменено, а дело направлено на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого не является доказательством, а поэтому не может быть исключено из их числа.

Заместитель председателя Саратовского гарнизонного военного суда возвратил прокурору по результатам предварительного слушания уголовное дело по обвинению Саидмагомедова в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 333 УК РФ, поскольку, по его мнению, в постановлении не указано время совершения преступления и УПК РФ не содержит такого процессуального документа, как постановление о предъявлении нового обвинения. При этом судья признал данное постановление недопустимым и исключил его из числа доказательств.

Судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда постановление судьи отменила и дело направила на новое рассмотрение.

Судебная коллегия признала вывод судьи об отсутствии в постановлении указания о времени совершения преступления на том основании, что в описательной части указано о его совершении в августе 2002 года, а в резолютивной - 31 августа 2002 года, ошибочным.

Кроме того, судебная коллегия указала, что постановление о предъявлении обвинения не является доказательством, а поэтому не могло быть исключено из числа доказательств. Что же касается не предусмотренного уголовно-процессуальным законом названия данного процессуального документа, то данное обстоятельство с учетом того, что само это следственное действие выполнено с учетом требований, предусмотренных ст. 175 УПК РФ, не может быть признано обстоятельством, исключающим возможность постановления судом судебного решения, и служить основанием возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Прекращение уголовного дела в ходе предварительного слушания за отсутствием в деянии состава преступления возможно только в случаях, указанных в ч. 1 ст. 239 УПК РФ.

Судья Саратовского гарнизонного военного суда в ходе предварительного слушания по уголовному делу в отношении Шафеева, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, исключил из числа доказательств, как недопустимое, заключение судебно-медицинского эксперта о причинении потерпевшей средней тяжести вреда здоровью и за неустановлением такого вреда прекратил уголовное дело на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием в действиях Шафеева состава преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда отменила постановление судьи, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 239 УПК РФ в ходе предварительного слушания уголовное дело может быть прекращено за отсутствием в деянии состава преступления только в случаях, когда преступность и наказуемость этого деяния устранены новым уголовным законом либо прокурор отказался от обвинения.

При этом судебная коллегия также указала, что сам по себе факт отсутствия допустимого доказательства, подтверждающего причинение потерпевшей средней тяжести вреда здоровью, не может свидетельствовать о фактическом отсутствии такого вреда, и что данное обстоятельство может быть проверено в ходе судебного разбирательства дела по существу.

Нарушение правил рассмотрения уголовных дел в особом порядке повлекло отмену приговора.

Судья Владивостокского гарнизонного военного суда назначил к рассмотрению уголовное дело в отношении Мясоедова, обвиняемого по ч. 2 ст. 158 УК РФ в обычном порядке, поскольку основания для его рассмотрения в особом порядке отсутствовали, однако в ходе судебного заседания удовлетворил ходатайство подсудимого и перешел к особому порядку судебного разбирательства.

Судебная коллегия по уголовным делам Тихоокеанского флотского военного суда приговор отменила, поскольку суд первой инстанции нарушил правила назначения и рассмотрения дел в особом порядке. Им, в частности, были нарушены требования ст. 315 УПК РФ, согласно которой обвиняемый может заявить ходатайство о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства лишь в момент ознакомления с материалами уголовного дела либо на предварительном слушании. Кроме того, согласно ст. 314 УПК РФ особый порядок может иметь место только при наличии ряда обязательных условий, а именно, при согласии обвиняемого с предъявленным обвинением и отсутствием возражений на рассмотрение дела в таком порядке со стороны прокурора и потерпевшего. Между тем, Мясоедов исковые требования в полном объеме не признавал, а прокурор просил изменить квалификацию содеянного обвиняемым.

 

6. Ошибки в рассмотрении гражданских исков.

 

В соответствии с требованиями ст. 1080 ГК РФ солидарная материальная ответственность может быть возложена лишь на лиц, совместно причинивших вред.

64 гарнизонным военным судом Абаскалов и Голубов наряду с другими преступлениями были признаны виновными (до внесения изменений в УК 8 декабря 2003 года) в неправомерном завладении автомобилем группой лиц по предварительному сговору и в возмещение материального ущерба с них было определено взыскать солидарно в пользу войсковой части 18643 руб. 82 коп.

3 окружной военный суд признал решение суда первой инстанции по гражданскому иску ошибочным, поскольку в соответствии со ст. 1080 ГК РФ солидарная материальная ответственность возлагается только на лиц, совместно причинивших вред. Между тем по делу установлено, что угон автомобиля осужденные действительно совершили совместно, однако после этого автомобилем стал управлять один Голубов, который, не справившись с управлением, опрокинул автомобиль, в результате чего и был причинен материальный ущерб части, а поэтому он один и должен нести ответственность за этот вред.

Возмещение средств, затраченных на лечение, при причинении вреда самому себе законодательством не предусмотрено.

Рядовой Ерошенков был признан виновным Ставропольским гарнизонным военным судом в членовредительстве и осужден по ч. 1 ст. 339 УК РФ. Кроме того, в пользу военного госпиталя в удовлетворение гражданского иска военного прокурора с Ерошенкова было определено взыскать в возмещение средств, затраченных на его лечение, 2509 руб. 80 коп.

Северо-Кавказский окружной военный суд отменил в кассационном порядке приговор в части решения по гражданскому иску, поскольку в соответствии со статьями 66 и 67 Основ законодательства РФ "Об охране здоровья граждан" (в редакции Федерального закона от 27 февраля 2003 года) взыскание в пользу лечебных учреждений средств, затраченных на лечение потерпевших от противоправных действий, предусмотрено только с других, виновных в причинении вреда, граждан, а не с самого потерпевшего.

Материальный ущерб, причиненный неосторожными преступными действиями нескольких лиц, подлежит возмещению не в солидарном, а в долевом порядке.

Самарским гарнизонным военным судом временно исполнявший обязанности командира войсковой части подполковник Писарев и начальник склада прапорщик Сало были признаны виновными в халатности и осуждены по ч. 1 ст. 293 УК РФ.

Судом был также частично удовлетворен гражданский иск командира части, и в возмещение материального ущерба с Писарева и Сало в солидарном порядке было определено взыскать в пользу части 50 тысяч рублей.

Судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда приговор в части решения по гражданскому иску изменила, обоснованно признав, что неосторожные действия не могут быть причинены совместно, а значит, Писарев и Сало, как лица, их совершившие, не могут нести солидарную ответственность за ущерб, причиненный в результате таких действий, и должны нести долевую ответственность.

***

Вместе с тем представляется, что окружной военный суд необоснованно исключил Писарева из числа ответчиков, сославшись на то, что с него уже взыскана в порядке, установленном п. 3 ст. 4 Федерального закона от 12 июля 1999 года N 161-ФЗ "О материальной ответственности военнослужащих", максимально возможная сумма материального ущерба (1 оклад денежного содержания и 1 месячная надбавка за выслугу лет), поскольку указанная статья данного Закона регламентирует материальную ответственность должностных лиц, не привлеченных к уголовной ответственности. В тех же случаях, когда ущерб причинен преступными действиями таких лиц, они в соответствии со ст. 5 названного Закона отвечают за него в полном размере.

Таким образом, суду следовало мотивировать свое решение о долевой ответственности осужденных не тем, что Писарев не может нести материальную ответственность в большем размере по закону "О материальной ответственности военнослужащих", а об удовлетворении с него окружным военным судом гражданского иска в такой доле.

 

7. Иные ошибки.

 

Процессуальные издержки не могут взыскиваться в солидарном порядке.

Фокинским гарнизонным военным судом были осуждены за совместное совершение преступлений Трунин, Гасанов и Мешков. Разрешая вопрос о распределении процессуальных издержек, суд в приговоре указал о взыскании их в солидарном порядке.

Судебная коллегия Тихоокеанского флотского военного суда изменила приговор в части решения о взыскании с осужденных процессуальных издержек, поскольку в соответствии с ч. 7 ст. 132 УПК РФ, если по делу несколько подсудимых, то суд определяет, в каком размере процессуальные издержки должны быть взысканы с каждого из них, то есть их взыскание в солидарном порядке законом не предусмотрено.

Отказ в принятии жалобы на действия должностных лиц органов предварительного расследования законом не предусмотрен.

Заместитель председателя Волгоградского гарнизонного военного суда своим постановлением отказал представителю потерпевшего адвокату Андриянову в принятии к рассмотрению его жалобы на действия следователя военной прокуратуры, отказавшего в удовлетворении его ходатайств о проведении следственных действий по уголовному делу, возбужденному в связи с гибелью военнослужащего Николаева.

Северо-Кавказский окружной военный суд постановление в кассационном порядке отменил и материалы направил на новое рассмотрение в тот же суд по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 125 УПК РФ в суд по месту производства предварительного расследования, вопреки мнению судьи, могут быть обжалованы не только постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела и о его прекращении, а и иные их решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, в том числе и отказ в удовлетворении ходатайств о проведении следственных действий с целью выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела.

В соответствии с ч. 3 той же статьи УПК РФ проверка законности и обоснованности действий (бездействия) и решений следователя, прокурора производится судьей не позднее 5 суток со дня поступления жалобы в судебном заседании с участием заявителя и его защитника, законного представителя или представителя, если они участвуют в деле, иных лиц, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемым действием (бездействием) или решением, а также с участием прокурора.

По результатам рассмотрения жалобы судья согласно ч. 5 ст. 125 УПК РФ выносит одно из следующих постановлений: о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и его обязанности устранить допущенное нарушение либо об оставлении жалобы без удовлетворения.

Однако судья в нарушение данных требований уголовно-процессуального закона рассмотрел жалобу адвоката Андриянова без проведения судебного заседания и принял не основанное на законе решение, в результате чего были нарушены права участников уголовного судопроизводства и заинтересованных лиц.

 

8. О сроках рассмотрения уголовных дел.

 

Как уже отмечалось в начале обзора, в целом оперативность рассмотрения уголовных дел военными судами повысилась. Судьи стали более внимательно подходить к соблюдению требований уголовно-процессуального закона о сроках принятия решения по поступившим уголовным делам, начала их разбирательства в судебном заседании, срокам представления уголовных дел в кассационную инстанцию.

Вместе с тем, как показывает судебная практика, некоторые дела рассматриваются судьями неоправданно длительное время вследствие недостаточной организации своей работы и допускаемой отдельными судьями волокиты на различных этапах производства по ним, а также упущений в организационной работе руководителей военных судов.

Так, например, уголовное дело в отношении Боброва и других поступило в Екатеринбургский ГВС 24 октября 2002 года, а назначено к рассмотрению в нарушение требований ст. 227 УПК РФ спустя 2,5 месяца - 4 января 2003 года; дело Ахмалиева в том же суде назначено к рассмотрению через 1,5 месяца; уголовное дело в отношении Милько поступило в Череповецкий ГВС 07.07.03, а назначено к рассмотрению 03.09.03 спустя почти 2 месяца.

Небольшое по объему уголовное дело по обвинению Ашабокова и Керимова в совершении преступления, предусмотренного ст. 162 ч. 2 п. "а" УК РФ, поступило во Владивостокский ГВС 5 июля 2001 года, однако постановление о назначении судебного заседания было вынесено спустя 3 месяца после этого.

31 октября 2001 года рассмотрение уголовного дела было приостановлено в связи с розыском Ашабокова. 22 ноября 2001 года он был задержан и взят под стражу, однако производство по делу было возобновлено только спустя 6 месяцев, 20 марта 2002 года.

В последующем рассмотрение уголовного дела судьей неоднократно по различным причинам откладывалось и реально возобновилось только 1 ноября 2002 года, а приговор по нему был постановлен лишь 14 ноября 2002 года.

Протокол судебного заседания по делу был изготовлен в нарушение требований закона только через два месяца, а уголовное дело представлено в кассационную инстанцию вследствие нарушений закона, связанных с подачей осужденным кассационной жалобы, почти еще через два месяца, 7 марта 2003 года, то есть уголовное дело находилось в производстве суда первой инстанции более 20 месяцев.

Тихоокеанский флотский военный суд вскрыл нарушения процессуальных сроков производства по делу только при его кассационном рассмотрении и реагировал на них вынесением частного определения.

Уголовное дело по обвинению Павленко и Толстова, обвинявшихся в совершении преступлений, предусмотренных п. п. "а" и "б" ч. 3 ст. 158, п. п. "а" и "б" ч. 2 ст. 159, п. п. "а" и "б" ч. 3 ст. 160 УК РФ, поступило в Архангельский ГВС 29 апреля 2002 года и находилось без движения в производстве судьи почти 8 месяцев. Только 26 декабря 2002 года судья назначил его к рассмотрению на 16 января 2003 года, однако в назначенный дел в судебное заседание не вышел и начал его рассматривать только 11 февраля, а приговор по делу постановил лишь 25 апреля 2003 года, то есть почти через год после поступления дела в суд.

Судьей Черемховского гарнизонного военного суда 14 февраля 2002 года было вынесено постановление о назначении рассмотрения уголовного дела в отношении Шишова В.А., Панамарчука П.Ю. и Сизых И.И. в коллегиальном составе на 26 февраля 2002 года, однако каких-либо документов по вызову в судебное заседание подсудимого Сизых И.И. не оформлялось, а обязанность вызова в судебное заседание потерпевших и свидетелей была возложена на командира войсковой части.

26 февраля 2002 года, так и не начавшись рассмотрением в назначенном месте, дело было отложено до 20 марта 2002 года со ссылкой на невозможность выезда суда к месту проведения судебного заседания.

20 марта и 16 апреля судебные заседания по делу также откладывались в связи неявкой по неизвестной причине защитника-адвоката, однако никаких мер по выяснению их причин и реагированию на факты неявок, а также по своевременному решению вопроса о замене защитника судьей принято не было.

15 мая 2002 года, проведя судебное разбирательство по настоящему делу и выслушав прения сторон, суд вместо того, чтобы, заслушав последние слова подсудимых, удалиться в совещательную комнату и завершить рассмотрение дела, в отсутствие каких-либо объективных причин объявил перерыв судебного заседания до 23 мая.

23 мая судебное заседание также было отложено в связи с неявкой защитника, а 10 июня - в связи с неявкой подсудимого Сизых, помещенного на стационарное лечение.

24 июня производство по данному делу было приостановлено до выздоровления подсудимого, однако до 4 декабря 2002 года, то есть в течение почти полугода, никакого контроля за лечением подсудимого не осуществлялось.

4 декабря 2002 года вместо того, чтобы завершить рассмотрение дела в коллегиальном составе суда, судья в связи с ходатайствами подсудимого Сизых и его защитника о передаче дела по подсудности в Куйбышевский районный суд г. Иркутска, необоснованно удовлетворил указанные ходатайства и своим постановлением, вынесенным единолично, направил дело по подсудности в названный выше районный суд.

Указанное постановление судьи, как незаконное и необоснованное, было отменено Президиумом 3 окружного военного суда, а дело возвращено на рассмотрение в Черемховский гарнизонный военный суд.

Допущенные судьей Смирновым нарушения норм процессуального закона привели к тому, что несложное по обстоятельствам уголовное дело, для рассмотрения которого суду 15 мая 2002 года потребовалось всего шесть с половиной часов, на момент ознакомления с работой окружного суда в октябре 2003 года, то есть 1 год и 9 месяцев, продолжало оставаться нерассмотренным.

На данные нарушения Закона 3 окружной военный суд отреагировал частным постановлением.

Вместе с тем, это реагирование произошло через длительный срок, что свидетельствует не только об отсутствии контроля за прохождением судебных дел председателем Черемховского гарнизонного военного суда, но и со стороны зональных судей и руководства окружного военного суда.

Дело в отношении Рубахи (ст. 286 ч. 3 УК РФ) поступило в Нижне-Тагильский ГВС 2 декабря 2002 года, неоднократно откладывалось и рассмотрено только спустя 126, причем всего за 1 день.

Не всегда выполняются судьями требования ст. 359 УПК РФ о своевременном направлении рассмотренных уголовных дел в суды кассационной инстанции.

Оренбургский ГВС за 9 месяцев 2003 года ни одно дело не представил в Приволжский окружной военный суд в месячный срок с момента его рассмотрения. Из 10 рассмотренных в кассационном порядке дел 9 было представлено им в срок до 3 месяцев и 1 - в срок до 6 месяцев.

Приговор по уголовному делу в отношении Чернявского в том же суде был постановлен 30 августа 2002 года, однако протокол по нему изготовлен только через полтора месяца, а само дело направлено в суд второй инстанции лишь спустя еще полтора месяца.

По уголовному делу в отношении Грызунова протокол судебного заседания в 26 ГВС был изготовлен 23 мая 2003 года, а дело направлено в кассационную инстанцию только 30 июля 2003 года.

Уголовное дело Тараненко (Краснознаменский ГВС) рассмотрено 4 апреля 2003 года, а в кассационную инстанцию представлено только 4 июля 2003 года в связи с тем, что государственный обвинитель изъявил желание направить в суд свои возражения на кассационную жалобу и длительное время по неизвестным причинам не направлял их. Эти возражения поступили в суд лишь 27 июля 2003 года, а 4 июля, то есть через три месяца, дело было представлено в кассационную инстанцию.

Анализ сроков рассмотрения уголовных дел показывает, что и этому участку судебной работы судьям и руководителям судов следует обращать больше внимания.

 

Отдел обобщения судебной практики

Военной коллегии Верховного Суда

Российской Федерации