ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 января 2006 года

 

Дело N 33-о05-61

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

 

    председательствующего                         Магомедова М.М.,

    судей                                           Пелевина Н.П.,

                                                     Сергеева А.А.

 

рассмотрела в судебном заседании от 26 января 2006 г. кассационные жалобы осужденных Б.М., Б.Д., К.В., Б.Е., адвокатов Шайко Г.Т., Бока А.Ю., Попова В.А., Чуриловой Ж.В., представителя потерпевших Р. и К-ной - адвоката Бакалова В.Г. на приговор Ленинградского областного суда от 11 мая 2005 г., которым

Б.М., <...>, русский, со средним специальным образованием, ранее судимый 22 июня 1998 года по ст. 318 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы, освобожден определением суда от 26 февраля 1999 года условно-досрочно на 9 месяцев 29 дней,

осужден по ст. ст. 33 ч. 3, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ к 12 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 13 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 10 годам лишения свободы, по ст. 222 ч. 2 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.) к 5 годам лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений ему назначено 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

он же оправдан по ст. 209 ч. 1 УК РФ за непричастностью к совершению данного преступления;

В.А., <...>, русский, со средним образованием, ранее не судимый,

осужден по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ к 12 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 13 годам лишения свободы, по ст. 105 ч. 2 п. "з" УК РФ к 14 годам лишения свободы, по ст. 222 ч. 2 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.) к 5 годам лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений ему назначено 16 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

он же оправдан по ст. 209 ч. 2 УК РФ за непричастностью к совершению данного преступления;

Б.Д., <...>, русский, ранее судимый 27 февраля 1997 года по ст. 158 ч. 2 п. п. "а", "б", "в" УК РФ к 3 годам лишения свободы, освобожден 31 января 2000 года по отбытии наказания,

осужден по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ к 11 годам лишения свободы, по ст. ст. 33 ч. 5, 162 ч. 3 п. "в" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 10 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 10 годам лишения свободы, по ст. 222 ч. 2 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.) к 4 годам лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений ему назначено 12 лет лишения свободы, в исправительной колонии строгого режима;

он же оправдан по ст. 209 ч. 2 УК РФ за непричастностью к совершению данного преступления;

К.В., <...>, ранее не судимый,

осужден по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 11 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.) к 10 годам лишения свободы, по ст. 222 ч. 2 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.) к 4 годам лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений ему назначено 12 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

он же оправдан по ст. 209 ч. 2 УК РФ за непричастностью к совершению данного преступления;

Б.Е., <...>, русский, с неполным средним образованием, ранее не судимый,

осужден по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ к 10 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

он же оправдан по ст. ст. 209 ч. 2, 222 ч. 3 УК РФ за непричастностью к совершению данных преступлений;

постановлено взыскать с В.А. в пользу С.Н. 12360 рублей в возмещение ущерба и 100000 рублей компенсации морального вреда.

По этому же делу осужден по ст. 222 ч. 1 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года В.В., в отношении которого приговор не обжалован и дело не рассматривается.

В.А. признан виновным в покушении на убийство Г.В. общеопасным способом, Б.М. - в организации данного преступления, а Б.Д. и Б.Е. - в пособничестве в его совершении.

Б.М., В.А. и К.В. признаны виновными в совершении группой лиц по предварительному сговору разбойного нападения на Р.С. и К.М., с применением и угрозой применения опасного для жизни и здоровья насилия, с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а Б.Д. - в пособничестве в совершении данного преступления.

Б.М., Б.Д., К.В. и В.А. признаны виновными в совершении группой лиц по предварительному сговору разбойного нападения на рабочих пилорамы ЧП "Боровского" Ш., Ш.А., К.А., З.А., С.А., с угрозой применения, а В.А. - и с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших, с незаконным проникновением в помещение, с применением оружия, а В.А. - и с причинением тяжкого вреда здоровью С.А., 1977 года рождения, и его убийстве, сопряженном с разбоем.

Б.М., Б.Д. и К.В. признаны виновными в незаконных ношении и перевозке огнестрельного оружия группой лиц по предварительному сговору, а В.А. - в незаконных хранении, ношении и перевозке огнестрельного оружия и боеприпасов группой лиц по предварительному сговору.

Преступления совершены в ночь на 29 августа 2001 года, в ночь на 10 сентября 2001 года в г. Бокситогорске Ленинградской области и в д. Мозолево Бокситогорского района Ленинградской области при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., объяснения осужденных В.А., Б.Д., К.В., Б.Е., поддержавших кассационные жалобы по изложенным в них доводам, мнение прокурора Музыченко О.А., полагавшего необходимым исключить из вводной части приговора указание о прежних судимостях Б.Е. ввиду их погашения, действия осужденных К.В. и Б.М. со ст. ст. 162 ч. 3 п. "в", 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ переквалифицировать на одну ст. 162 ч. 3 УК РФ, а в остальном обвинительный приговор в отношении Б.Е., К.В. и Б.М. и тот же приговор в отношении В.А. и Б.Д. оставить без изменения, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

 

установила:

 

в судебном заседании В.А. частично признал себя виновным в незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов, а в остальной части обвинения он и другие осужденные виновными себя не признали полностью.

В кассационной жалобе осужденный Б.М. считает, что выводы обвинительного приговора не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, приговор постановлен с нарушениями норм уголовно-процессуального закона. Указывает, что к совершению преступлений он не причастен, что подтвердил в суде свидетель Л.С., который подробно показал о совершении данных преступлений им совместно с Л., А. и К. Его показания полностью совпадают с показаниями потерпевших, но суд необоснованно эти доказательства признал недостоверными, хотя они получены в соответствии с требованиями закона. Не дано оценки показаниям свидетеля Л.С. о том, что Б.Е. вывозился в лес и подвергался избиениям, и показаниям потерпевшего Г. о том, что гранату в окно бросил К., хотя достоверность их показаний сомнений не вызывает. Доказательств его виновности судом не добыто, не принято во внимание, что корпус гранаты не содержал взрывчатого вещества и не был пригоден к производству взрыва, а при косвенном умысле не может быть покушения на преступление. Не дано оценки показаниям потерпевшей К-ой об оговоре его на следствии под воздействием следователя и Г.Ю. Потерпевший Г.В. в судебном заседании также показал, что со слов К. ему известно, что последний и совершил нападение, что также судом оставлено без внимания. В суде не был допрошен свидетель С., чьи показания имеют существенное значение по делу. Из приговора неясно, в хранении и ношении какого оружия он обвиняется, поскольку к оружию В.А. он отношения не имеет. Просит приговор в отношении его отменить и дело производством прекратить за непричастностью к совершению преступлений.

В кассационной жалобе осужденный Б.Д., не соглашаясь с обвинительным приговором, указывает, что в обоснование его суд сослался на недопустимые доказательства, в том числе на протоколы его допроса на следствии без участия адвоката по всем эпизодам обвинения, что является нарушением Конституции РФ и норм международного права, которым противоречат доводы суда в приговоре. Не приняты во внимание его заявления о применении к нему на следствии физического и психологического давления, на что он неоднократно подавал жалобы, его доводы без их проверки и оценки судом необоснованно отвергнуты. Также необоснованно отвергнуты показания свидетеля Л.С. в судебном заседании о непричастности его, Б.Д., к нападениям на потерпевших Р., К-ну и рабочих пилорамы в д. Мозолево, хотя потерпевшие по данным эпизодам также отрицали его причастность к преступлениям и называли других конкретных участников нападений. Просит обвинительный приговор в отношении его отменить и дело производством прекратить за непричастностью его к совершению преступлений.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный К.В. приговор считает незаконным, суд безмотивно не принял во внимание показаний потерпевших Р. и К-ой в суде, где они отрицали его участие в нападении на них, а К-на объяснила свои показания на следствии лишь ее предположением по схожести голоса. Опознания по голосу следствием не проводилось. Осужденные В.А. и Б.Д. на следствии и в суде заявили об оговоре его в результате примененного к ним физического насилия и понуждения к даче таких показаний. При назначении наказания суд не учел наличия у него на иждивении троих несовершеннолетних детей. Просит приговор в отношении его отменить и дело производством прекратить.

В кассационной жалобе осужденный Б.Е. ссылается на допущенные по делу нарушения уголовно-процессуального закона, указывает на несоответствие выводов суда в приговоре фактическим обстоятельствам дела. По его мнению, протоколы осмотра места происшествия, выемки и осмотра предметов являются недопустимыми доказательствами, полученными с нарушениями закона, но суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайств о признании их недопустимыми доказательствами, что повлияло на законность приговора. Не дано оценки его доводам о применении к нему физического насилия Л.С., Л. и А. с целью принуждения к самооговору, что подтверждено доказательствами по делу. Г. в судебном заседании пояснил, что не считает себя потерпевшим, и указал на К. как на лицо, совершившее преступление, но его доводы были также безмотивно отвергнуты, а в приговоре допущены противоречия в выводах. Обвинительный приговор в отношении его вынесен необоснованно, при этом не учтены его исключительно положительные характеристики. Просит приговор в отношении его отменить и дело производством прекратить.

В кассационной жалобе и дополнении к ней адвокат Шайко Г.Т. в защиту Б.М. указывает, что выводы суда в приговоре в отношении Б.М. не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, допущены нарушения уголовно-процессуального закона, вина Б.М. в совершении преступлений не доказана. По факту покушения на убийство Г.В. использованы доказательства, полученные в ходе следствия, хотя часть из них являются недопустимыми, полученными с нарушением прав осужденных на защиту и других норм уголовно-процессуального закона, в частности, при осмотре места происшествия, необоснованно подтвердив допустимость данного доказательства путем допроса свидетеля К.Р. Не дано оценки по эпизоду нападения на Р. и К-ну показаниям потерпевших в судебном заседании, которые не подтвердили участия Б.М. в нападении и указали на Л.С., К. и двух других лиц как на исполнителей данного преступления, а также указали на причины дачи на следствии недостоверных предположительных показаний. Признание недостоверными их показаний в судебном заседании без мотивированного их опровержения свидетельствует о необъективности и предвзятости суда. Необоснованно не приняты во внимание показания свидетеля Л.С., который как на следствии, так и в суде показал о совершении им данного преступления вместе с Л., А., К. Необоснованно отклонено ходатайство о вызове в суд свидетеля С., чьи показания имеют существенное значение по делу. Судебное следствие проведено с нарушением принципа состязательности. На следствии к осужденным применялись недозволенные методы, в том числе и избиение их, однако судом их доводы в этой части были формально отвергнуты. Потерпевший Г. в судебном заседании также назвал других лиц, покушавшихся на его убийство, но его доводы были также безмотивно отвергнуты. По тем же основаниям является недоказанным участие Б.М. в разбойном нападении на рабочих пилорамы в д. Мозолево ввиду наличия доказательств причастности к данному преступлению других лиц, недопустимости собранных на следствии доказательств с нарушениями норм уголовно-процессуального закона и неполноты судебного следствия. По факту незаконных ношения и перевозки огнестрельного оружия приговор также основан на недопустимых доказательствах, не подтвердившихся в судебном заседании и не свидетельствующих о причастности Б.М. к данному преступлению, тем более, что в совершении преступления с использованием огнестрельного оружия участвовали другие лица. Одновременно указывает, что государственный обвинитель Прохоров А.В. был заинтересован в исходе дела, проявлял субъективизм и предвзятость к его разрешению и подлежал отводу, однако ходатайство о его отводе судом необоснованно оставлено без удовлетворения, при этом само ходатайство к делу не приложено. Копия постановления суда по этому вопросу не соответствует подлиннику в части возможности его обжалования. Указанные факты повлияли на объективность и результаты разрешения дела и законность приговора в отношении Б.М. Факт причинения телесных повреждений Б.Е. Л.С., избиения В.А., Б.Д. и свидетеля К. работниками милиции при задержании подтвержден медицинскими документами, однако показания К. вообще не изложены в приговоре. Не рассмотрено его, Шайко, ходатайство о признании недопустимыми доказательствами по эпизоду с гранатой, хотя ходатайства адвокатов Чуриловой Ж.В. и Бока А.Ю. по данному вопросу разрешены постановлениями. Просит приговор в отношении Б.М. отменить и дело производством прекратить за непричастностью его к совершению преступлений.

В кассационной жалобе адвокат Бок А.Ю. указывает, что в основу обвинения В.А. в покушении на убийство Г. суд положил лишь показания самого осужденного, данные на предварительном следствии, которые были получены с нарушением норм уголовно-процессуального закона, его права на защиту и являются недопустимыми доказательствами, при этом судом дано неправильное толкование закона. Недопустимым доказательством является и протокол осмотра места происшествия, составленный с нарушением процессуального закона и порядка изъятия предметов с места происшествия, при этом указание на подтверждение достоверности данного следственного действия показаниями дознавателя К.Р.В. не может свидетельствовать о законности его проведения. Ссылка на то, что два стекла из окна квартиры Г. имеют отверстия, равные диаметру гранаты, не может быть принята во внимание, поскольку на момент осмотра эти стекла были заменены. Необоснованно отвергнуты показания свидетеля Л.С. о том, что гранату в квартиру Г. бросил К., при этом он объяснил причину изменений показаний. У В.А. не установлен мотив данного преступления. По эпизоду разбойного нападения на Р. и К-ну единственным доказательством вины осужденного являются показания осужденных, в том числе и В.А., которые являются недопустимыми доказательствами. По тем же основаниям не доказана его вина в нападении на рабочих пилорамы в д. Мозолево, не дано оценки причинам противоречивости доказательств, при этом указывает в жалобе на конкретные противоречия. Не приняты во внимание выводы судебно-баллистической экспертизы и показания свидетелей Л.С. и С., достоверность которых суд не проверил и безмотивно отверг. Просит приговор в отношении В.А. отменить.

В кассационной жалобе адвокат Попов В.А. в защиту К.В. ссылается на незаконность приговора, поскольку судом не приняты во внимание показания потерпевших и свидетелей, данные ими в ходе судебного разбирательства. По эпизоду разбойного нападения на квартиру Р. и К-ой оба потерпевших отрицают участие К.В. в нападении на них, свои показания на следствии объяснили их предположением, а в судебном заседании подтвердили их ошибочность, однако суд не дал оценки причинам изменения ими показаний и необоснованно признал в качестве доказательств их показания на следствии. Осужденные В.А. и Б.Д. еще на предварительном следствии заявили об оговоре ими К.В., который не был соучастником преступления, но и их показания судом не приняты во внимание. Считает, что судом не добыто достаточных доказательств подтверждения виновности К.В. в совершении данного преступления и осужден он необоснованно. Просит приговор в отношении К.В. отменить и дело производством прекратить за недоказанностью его вины.

В кассационной жалобе адвокат Чурилова Ж.В. в защиту Б.Е. указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, по которому допущены нарушения уголовно-процессуального закона. В описательной части приговора суд необоснованно изменил дату покушения на убийство Г. и указал, что оно было совершено не 28, а в ночь на 29 августа. Бездоказательным является мотив данного преступления как боязнь расправы со стороны потерпевшего - конкурента по бизнесу, поскольку оба они отрицали свою причастность к какому-либо бизнесу. У Б.Е. данный вопрос на следствии не выяснялся вообще, а вывод суда является предположительным. Не дано оценки заявлению Г. о том, что потерпевшим он себя не считает, а покушался на него К., претензий к которому не имеет. Его показания подтвердили свидетели Г. и Л.С., однако суд не дал оценки их показаниям и сделал субъективный вывод о недостоверности их показаний в судебном заседании. На следствии А., Л.С. и Л. на Б.Е. было оказано давление, чтобы он оговорил себя, но суд это также не принял во внимание. Просит приговор в отношении Б.Е. отменить и дело производством прекратить за непричастностью к покушению на убийство Г.

В кассационной жалобе и дополнении к ней представитель потерпевших Р. и К-ой адвокат Бакалов В.Г. просит приговор в отношении Б.М., В.А., Б.Д. и К.В. отменить и дело производством прекратить за непричастностью их к совершению данного преступления. В обоснование жалобы указал, что в судебном заседании потерпевшие Р. и К-на показали, что на них напали не указанные осужденные, а другие лица, не привлеченные по делу, но суд на их заявления не отреагировал, оценки им не дал и необоснованно признал осужденных виновными по данному эпизоду, а фактически виновные лица избежали ответственности за содеянное. Выводы суда в приговоре не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор является незаконным и существенно нарушает права потерпевших Р. и К-ой, которые в судебном заседании дали подробные и правдивые показания о нападении на них не осужденными, а другими лицами, в числе которых Р. назвал Л.С. и К. В судебном заседании свидетель Л.С. сознался в совершении данного преступления и пояснил, что в нападениях вместе с ним участвовали К., А. и Л., как на названных потерпевших, так и на рабочих пилорамы.

Показания потерпевших и свидетеля Л.С. суд необоснованно признал недостоверными, чем проявил необъективность и предвзятость при осуждении невиновных лиц, тем самым лишил потерпевших возможности на реализацию права по возмещению материального и морального вреда с фактических виновников его причинения. Просит приговор в отношении Б.М., В.А., Б.Д. и К.В. отменить и дело производством прекратить за непричастностью их к совершению преступления.

В возражениях государственного обвинителя Минигалимовой О.В. на все кассационные жалобы и потерпевшей С.Н. на жалобы осужденных К.В. и В.А. они считают жалобы необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, Судебная коллегия находит приговор в отношении Б.М., В.А., К.В. законным и обоснованным, в отношении Б.Д. подлежащими изменению, а в отношении Б.Е. подлежащим отмене с прекращением дела производством.

Выводы суда о виновности Б.М., В.А., К.В. и Б.Д. основаны на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.

1. Эпизод покушения на убийство Г.В. от 28 августа 2001 года.

Как видно из описательной части приговора по данному эпизоду, суд признал установленным то, что Б.М. с целью устранения конкуренции в лесном бизнесе решил совершить убийство Г.В. Организуя данное преступление, он привлек к его совершению В.А., Б.Д. и Б.Е., от которых получил согласие на совершение преступления, а затем Б.М. передал им приобретенную у неустановленных лиц гранату "Ф-1". В ночь на 29 августа 2001 года, согласно указаниям Б.М., В.А., Б.Д. и Б.Е. в г. Бокситогорске пришли к дому Г., где В.А. при участии Б.Д. и Б.Е. с целью убийства потерпевшего бросил в окно его квартиры гранату, которая не взорвалась по независящим от них обстоятельствам.

В судебном заседании никто из осужденных за данное преступление виновным себя не признал, но, несмотря на это, выводы суда о виновности Б.М., В.А. и Б.Д подтверждены следующими приведенными в приговоре доказательствами.

Из показаний потерпевшего Г.В. и свидетеля Г.Ю. в судебном заседании видно, что они изменили свои показания, по сравнению с данными ими на предварительном следствии, и оба показали, что граната была действительно обнаружена в квартире потерпевшего, но бросил ее туда К. на почве ревности, который сказал об этом, на следствии они дали неправильные показания о причастности В.А. и Б.Д. к содеянному, поскольку на этой версии настаивал следователь.

В порядке устранения и оценки причин противоречий в показаниях потерпевшего Г.В. и свидетеля Г.Ю. судом исследованы их показания, данные на предварительном следствии.

Из показаний потерпевшего Г.В. следует, что в конце августа 2001 года его сын обнаружил в комнате квартиры гранату, которую передал ему, в квартире в это время находился его брат Ю. Граната была с новым запалом без кольца. Эту гранату он выбросил на улице и сообщил о случившемся в милицию. Во время осмотра оперативной группой были обнаружены осколки разбитого стекла в комнате его квартиры, синяя тряпка и кольцо от гранаты под окном его квартиры на улице. Позднее брат Ю. рассказал ему о встрече с осужденным Б.Е., от которого узнал, что Б.М. с друзьями запугали его, и Б.М. приказал ему убить его, Г., Б.Д. и В.А. вместе с ним приходили к дому его, потерпевшего, и В. бросил в окно гранату, которая не взорвалась, о чем они сказали Б.М., и последний ругал их за это. После задержания Б.М., Б.Д., В.А. и К.В., Б.Е. и ему лично признался в участии в покушении на его убийство, сказал, что гранату в окно бросил В. (т. 5 л.д. 18 - 24).

Его показания на предварительном следствии подтвердил свидетель Г.Ю., который дополнительно показал, что от К. ему стало известно о том, что гранату в окно квартиры брата бросили В.А. и Б.Д. (т. 5 л.д. 35 - 38).

Суд в приговоре дал мотивированную оценку причинам изменений показаний потерпевшим и свидетелем Г-ми и в приговоре обоснованно признал достоверными их показания на предварительном следствии, имеющими по делу доказательственное значение, наряду с другими доказательствами.

В связи с противоречиями в показаниях осужденных и в порядке оценки причин противоречий суд исследовал их показания, данные на предварительном следствии, признав их допустимыми и достоверными в той части, в какой они соответствуют другим доказательствам.

Из показаний осужденного Б.Е. на предварительном следствии усматривается, что в августе 2001 года Б.М., Б.Д. и В.А. запугали его, сказал, что Г. и его люди хотят его убить. Он реально воспринял их слова и некоторое время скрывался от Г. В конце августа 2001 года В.А. и Б.Д. привезли его на встречу с Б.М., с которым они о чем-то поговорили и вернулись к нему. Б.Д. сказал, что нужно действовать на опережение и сегодня бросит гранату в квартиру Г., иначе последний убьет Б.М. У Б.Д. в руках была граната "Ф-1", завернутая в тряпку, которую он предложил бросить ему, Б.Е., но он отказался, и В.А. сказал, что бросит ее сам. В.А. и Б.Д. надели шапочки с прорезями для глаз, после чего около часа ночи вместе с ними подошел к дому Г., где Б.Д. указал окно спальни потерпевшего, в которой виднелся слабый свет. Они долго ходили вокруг дома, после чего около 3 часов ночи В.А. решился и бросил в окно гранату. Он, Б.Е., услышал звон разбитого стекла, но взрыва не последовало. Они поняли, что граната не взорвалась, и убежали от дома, при этом Б.Д. сказал, что Б.М. будет ругать их. Позднее он рассказал Г. про гранату (т. 5 л.д. 59 - 62, 142 - 153, 157 - 163, 201 - 203).

Из показаний осужденного Б.Д. следует, что в конце августа 2001 года он, В.А. и Б.Е. при встрече с Б.М. узнали от него, что сегодня нужно бросить в окно квартиры Г. гранату, и передал ему гранату "Ф-1", завернутую в тряпку. В.А. спросил у Б.М., боевая ли это граната, на что тот ответил, что запал в гранате новый, и она должна взорваться, после чего уехал. Он, Б.Д., передал гранату В.А., который осмотрел ее, запал не выворачивал и не разбирал, полагая, что граната действительно боевая. Втроем они подошли к дому Г., В.А. и Б.Е. подошли к окну дома, а он остался возле соседнего дома. Взрыва он не слышал, а В.А. и Б.Е. рассказали, что В.А. выдернул чеку и бросил гранату в окно, но она не взорвалась. В.А. сказал об этом Б.М., на что тот сказал, что Г. нужно все равно убрать другим способом (т. 3 л.д. 176 - 180, 185 - 206).

Осужденный В.А. показал, что Б.М. действительно предложил бросить гранату в окно квартиры Г. и передал ее ему. Вместе с Б.Е. и Б.Д. он пришел к дому Г., выдернул чеку из гранаты и бросил ее в окно, граната разбила стекла и залетела в квартиру, при этом был слышен хлопок сработавшего запала, но она не взорвалась (т. 1 л.д. 3 - 6). Достоверности и допустимости показаний осужденных, данных в ходе следствия, в приговоре дана мотивированная оценка, не вызывающая сомнений в ее правильности.

Согласно протоколам осмотра мест происшествия, 29 августа 2001 года во дворе дома Г. обнаружена граната "Ф-1", в двух стеклах квартиры потерпевшего имеются сквозные отверстия, сходные по размеру с диаметром гранаты. Под окном квартиры обнаружены скоба от гранаты и кусок тряпки (т. 5 л.д. 12 - 16, 49).

Данные протоколов осмотра мест происшествия полностью соответствуют показаниям осужденных Б.Е., Б.Д. и В.А. на предварительном следствии, подтверждая их достоверность.

Судом проверена и в приговоре дана оценка законности составления протоколов данных следственных действий, которые обоснованно признаны допустимыми доказательствами.

Из акта экспертизы следует, что изъятые с места происшествия предметы являются корпусом боевой ручной гранаты "Ф-1" отечественного производства, не содержащим взрывчатых веществ и не пригодным к производству взрыва, а также детали учебного запала УЗРГМ к ручной гранате. Представленные предметы к категории боеприпасов не относится (т. 7 л.д. 102 - 103).

В приговоре судом мотивированно обосновано, что до совершения данного преступления осужденным не было известно о том, что граната не боевая, и каждый из них был уверен в боеспособности гранаты, как орудия реализации умысла на убийство Г., который не был реализован по независящим от них обстоятельствам.

Доводы кассационных жалоб осужденных Б.М., Б.Д., адвокатов Шайко, Бока о непричастности к покушению на убийство Г. по указанному в приговоре мотиву осужденных Б.М., В.А., Б.Д. в ходе судебного разбирательства проверены с достаточной полнотой и в приговоре обоснованно признаны несостоятельными как противоречащие приведенным выше доказательствам.

Причинам изменения показаний в судебном заседании осужденными, потерпевшими и свидетелями в приговоре дана надлежащая оценка, и доводы об участии в преступлении других лиц мотивированно отвергнуты, а поэтому доводы кассационных жалоб по данному эпизоду Судебная коллегия не может признать обоснованными, поскольку они мотивированно опровергнуты судом первой инстанции.

Доводы адвоката Чуриловой в жалобе о том, что суд изменил дату совершения преступления с 28 августа на ночь 29 августа 2001 года, не являются изменением объективной стороны преступления, поскольку органами следствия и судом фактически указано одно и то же время совершения преступления.

При таких обстоятельствах, с учетом приведенных в приговоре мотивов, юридическая квалификация действий Б.М. по ст. ст. 33 ч. 3, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ как организатора покушения на убийство Г.В. общеопасным способом является правильной, законной и обоснованной.

Не вызывает сомнений и правильность квалификации действий В.А. по ст. ст. 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ, поскольку он являлся непосредственным исполнителем покушения на убийство Г.В. общеопасным способом, бросив в окно его квартиры гранату и сознавая, что там находятся другие лица, которые могут быть жертвами в результате взрыва гранаты.

Действия Б.Д. правильно квалифицированы по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ как пособничество в покушении на убийство Г.В.

Приведенными выше доказательствами установлено, что Б.Д. являлся участником сговора на убийство Г., для чего получил у Б.М. гранату и передал ее В.А., который и бросил ее в окно квартиры потерпевшего, что образует пособничество в совершении данного преступления.

В то же время Судебная коллегия считает, что действия Б.Е. не образуют состава уголовно наказуемого деяния.

Как видно из доказательств, положенных в основу приговора, Б.Е. лишь присутствовал при сговоре осужденных на совершение убийства и на месте происшествия, когда В.А. бросил в окно гранату, переданную ему Б.Д., однако сам лично не выполнял никаких действий по совершению объективной стороны данного преступления, что соответствует предъявленному ему обвинению и обстоятельствам, изложенным в описательной части приговора.

Доводы суда в приговоре при мотивировке квалификации действий Б.Е. о том, что его соучастие в преступлении выразилось в устранении препятствий для его совершения, не только не подтверждаются какими-либо объективными данными, но и выходят за пределы предъявленного ему обвинения, согласно которому никаких препятствий для совершения данного преступления не имелось и в вину Б.Е. не вменялось.

При таких обстоятельствах приговор в отношении Б.Е. подлежит отмене с прекращением дела в отношении его производством за отсутствием в деянии состава преступления, с освобождением его из-под стражи и разъяснением ему права на реабилитацию и порядка возмещения имущественного вреда.

2. Эпизод совершения разбойного нападения на Р.С. и К-ну от 10 сентября 2001 года.

В судебном заседании осужденные Б.М., Б.Д., В.А., К.В. в судебном заседании категорически отрицали свою причастность к совершению данного преступления.

Несмотря на это, их виновность нашла в приговоре мотивированное обоснование другими доказательствами.

Из показаний потерпевшего Р.С. в судебном заседании видно, что в ночь на 10 сентября 2001 года в его квартиру ворвались Л.С., К. и двое других мужчин, одетые в камуфлированную форму и шапки, которые представились сотрудниками милиции, при этом у Л.С. и К. были видны лица. К., требуя денег, ударил его по голове, отчего он потерял сознание, и дальнейших событий не знает. Впоследствии обнаружил хищение принадлежащих ему бензопилы, телефона, фотоаппарата и другого имущества.

В связи с изменением Р.С. показаний были оглашены его показания, данные на предварительном следствии, из которых следует, что он не смог опознать никого из нападавших, а в остальном его показания соответствуют приведенным выше (т. 6 л.д. 17 - 18, 21 - 23).

Потерпевшая К-ну в судебном заседании показала, что не видела, кто напал на нее, поскольку ее сразу накрыли одеялом, а затем нападавшие ушли, насилия к ней и Р. не применяли. Показания на следствии дала под давлением со стороны следователя. В порядке устранения и оценки причин противоречий в показаниях потерпевшей К-ой были исследованы ее показания, данные на предварительном следствии.

Из них видно, что в ночь на 10 сентября 2001 года в квартиру, где она проживала с Р., путем взлома двери проникли люди в масках, представились сотрудниками милиции и напали на них. Двое из нападавших стащили Р. с кровати на пол, а ее накрыли одеялом и положили что-то на голову. Она слышала звуки глухих ударов и крики Р., которого избивали, требуя деньги и наркотики. Когда Р. кончили избивать, стали переворачивать вещи в квартире. Затем к ней кто-то подсел и спрашивал, кто на пилораме главный и присылали ли на пилораму деньги. Когда этот человек отошел от нее, она снова услышала крики Р., при этом в квартире что-то искали. После этого к ней вновь кто-то подошел, откинул от головы подушку, приставил к голове тяжелый металлический предмет и под угрозой убийством потребовал никуда не сообщать о случившемся. Когда в квартире стало тихо, она включила свет и увидела выбитую входную дверь, окровавленного Р. и перевернутые вещи в комнате. В это время в квартиру вновь ворвались два человека, стали кричать на нее, толкнули к кровати. Одного из них она опознала по голосу, как К.В., с которым ранее у нее были близкие отношения, и спутать его голос с другим она не могла. К.В. торопил второго мужчину, который совершал с ней насильственные действия (т. 6 л.д. 26 - 28, 30 - 32, 34).

В соответствии с требованиями п. 2 ст. 307 УПК РФ суд дал оценку причинам изменения потерпевшими показаний в судебном заседании и мотивированно отверг их, как недостоверные, а достоверными признал их показания, данные на предварительном следствии.

Обоснованность выводов суда в этой части сомнений не вызывает.

Доводы Р. и К-ой о даче показаний на следствии из-за боязни Р. мести со стороны Л.С. и К. и оказания давления на К-ну следователем судом проверялись и в приговоре мотивированно признаны несостоятельными, в связи с чем указанные показания потерпевших обоснованно признаны достоверными и допустимыми доказательствами.

Из показаний осужденного Б.Д. на предварительном следствии, оглашенных в судебном заседании в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ, видно, что в ночь на 10 сентября 2001 года по предложению Б.М. вместе с К.В. и В.А. на автомашине Б.М. они выехали в д. Мозолево для совершения нападения на Р. Б.М. всем им выдал маски и оружие, у него самого был пистолет "ТТ", остальным дал обрезы, в том числе ему, Б.Д., достался обрез пятизарядного ружья МЦ-21. Все оружие было заряжено. Он остался в подъезде дома, а Б.М., В.А. и К.В. зашли в дом, после чего по звуку он понял, что взломали дверь. Через полчаса они вернулись, В.А. нес бензопилу "Штиль-036", а К.В. - пакет с вещами, которые они спрятали возле дома в кустах. Увидев свет в квартире Р., Б.М. и К.В. снова пошли туда, а В.А. рассказал ему, что в квартире они искали деньги, избили Р., которого В.А. ударил прикладом по ребрам. По возвращению Б.М. и К.В. все пошли на пилораму, на обратном пути забрали похищенные у Р. вещи и перевезли их на дачу Б.М. в г. Бокситогорске, где также оставили оружие и маски (т. 3 л.д. 176 - 280, 185 - 192).

При выходе на место происшествия с участием Б.Д. он рассказал об обстоятельствах совершения преступления, показал подъезд дома Р. и место сокрытия, похищенного у него имущества (т. 3 л.д. 194 - 206).

Из показаний осужденного В.А., оглашенных в судебном заседании по тем же основаниям, усматривается, что изложенные им обстоятельства и действия каждого из осужденных при нападении на потерпевших полностью соответствуют тем, которые содержатся в показаниях Б.Д. Из показаний В.А. о действиях в квартире потерпевших следует, что К.В. стащил с кровати спавшего Р., а Б.М. велел К-ой спрятаться под одеялом. Р. ударили ногами по лицу и телу, при этом он, В.А., пнул его по животу и ногам, ударил прикладом по телу. Избиение Р. продолжили К.В. и Б.Д., а Б.М. требовал у потерпевшего деньги от продажи леса, но тот говорил, что денег нет. Они еще несколько раз ударили Р. и ушли, забрав бензопилу, канистру с маслом, фотоаппарат, телефон. С улицы увидели, что в окне квартиры Р. загорелся свет, и Б.М. с К.В. вернулись туда, а что они там делали, не знает, когда они вышли, все вчетвером пошли на пилораму (т. 2 л.д. 3 - 6).

Выводы суда о достоверности и допустимости приведенных наказаний осужденных нашли в приговоре мотивированное обоснование, в совокупности с другими доказательствами.

Свидетель Ш.А.В. показал, что после нападения он пришел в квартиру Р. по просьбе К-ой и увидел его сильно избитым, видел кровь на голове и ушибы на теле, он не мог самостоятельно одеться. Он помог Р. одеться и вызвал "скорую помощь".

По заключению судебно-медицинского эксперта, у Р. установлена тупая травма грудной клетки с повреждением правого легкого, с развитием пневмоторакса, ушибы мягких тканей, которые расцениваются как тяжкий вред здоровью потерпевшего (т. 6 л.д. 8, т. 8 л.д. 235 - 236).

Согласно протоколу обыска, в доме В-ых в д. Сегла Бокситогорского района обнаружены и изъяты три обреза охотничьих ружей, шапки-маски, перчатки, об использовании которых нападавшими подтвердили потерпевшие Р. и К-на (т. 6 л.д. 59 - 60).

По заключению эксперта-баллиста, изъятые в доме В-ых обрезы являются криминальным огнестрельным оружием с возможностью скрытого ношения (т. 7 л.д. 23 - 37).

В судебном заседании свидетель Л.С. показал, что нападение на Р. и К-ну совершил он вместе с К., А. и Л.

Давая критическую оценку показаниям данного свидетеля, суд обоснованно признал их недостоверность в приговоре, поскольку они полностью противоречат не только приведенным выше доказательствам, но и его собственным показаниям на предварительном следствии, которые согласуются с другими доказательствами и в приговоре мотивированно признаны достоверными.

Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетеля Л.С. видно, что нападение на Р. совершено Б.М., В.А., Б.Д. и К.В., о чем ему стало известно из неустановленных источников. Свою причастность к данному преступлению он категорически отрицал (т. 1 л.д. 198 - 200).

Назвать в судебном заседании убедительные причины изменения показаний свидетель Л.С. не мог, что было учтено судом при оценке достоверности его показаний.

Приведенные доказательства по данному эпизоду судом обоснованно признаны достаточными для подтверждения виновности названных выше осужденных.

Доводы осужденных Б.М., Б.Д., К.В., адвокатов Шайко, Бока, Попова и представителя потерпевших адвоката Бакалова о непричастности осужденных к нападению на потерпевших Р. и К-ну и ссылка на других конкретных лиц, совершивших данное преступление, в ходе судебного разбирательства проверены с достаточной полнотой и объективностью и приговоре обоснованно признаны несостоятельными. Выводы суда по оценке доказательств и причин их противоречивости сомнений в их правильности не вызывают, поскольку основаны в приговоре на объективных данных, а не на субъективных доводах и предположениях суда, как об этом указано в кассационных жалобах.

Вопреки доводам кассационной жалобы представителя потерпевших Р. и К-ой, принятое судом решение не только не нарушает процессуальных прав потерпевших и права на возмещение причиненного им вреда, а, наоборот, обеспечивает им полную возможность для реализации этих прав и свидетельствует о необоснованности данной кассационной жалобы.

При таких обстоятельствах юридическая квалификация действий Б.М., В.А., К.В. по данному эпизоду по ст. 162 ч. 3 п. "в" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.), Б.Д. по ст. ст. 33 ч. 5, 162 ч. 3 п. "в" УК РФ в той же редакции по указанным в приговоре квалифицирующим признакам является правильной, законной и обоснованной.

3. Эпизод нападения на рабочих пилорамы ЧП "Боровского" в д. Мозолево от 10 сентября 2001 года.

В судебном заседании по данному эпизоду осужденные Б.М., В.А., Б.Д., К.В. также отрицали свою причастность к содеянному, однако суд в приговоре мотивированно признал несоответствие их доводов исследованным в судебном заседании доказательствам.

Из показаний свидетеля Ш. усматривается, что 10 сентября 2001 года около 3 часов ночи в помещение пилорамы, где работал он и другие рабочие, ворвались несколько человек в масках с пистолетом и обрезами ружей в руках, один из них был одет в темную куртку, двое были в камуфляжной форме. Человек в темной куртке произвел несколько выстрелов вверх, кричал лечь всем на пол. Он, Ш., упал на пол и видел убегавшего к выходу С., а затем услышал два выстрела, вылез через отверстие в стене на улицу и убежал. После того как нападавшие уехали, он вернулся на пилораму, где находились все рабочие, кроме С. У К. была разбита бровь, как он пояснил, от удара прикладом. О происшедшем на пилораме ему рассказали рабочие. Нападавшие взломали дверь комнаты мастеров и похитили оттуда бензопилу и другое имущество. О смерти С. он узнал на следующий день от сотрудников милиции.

Потерпевшие З., К.А., Ш.А., свидетель М.А., чьи показания были оглашены в судебном заседании, подтвердили показания свидетеля Ш.А. и дополнили их согласующимися друг с другом показаниями. Из них следует, что нападавших было четыре человека, они требовали от рабочих уволиться с пилорамы, несколько раз стреляли из оружия вверх, угрожая убийством в случае невыполнения их требований, при этом требовали деньги и ценности, наносили удары ногами и прикладами оружия по голове и другим частям тела, причинив побои. Затем они взломали дверь в комнату мастеров, похитили оттуда бензопилу и другое имущество. С. не подчинился им, побежал к выходу, и в него произвели два выстрела. На следующий день его труп был обнаружен неподалеку от пилорамы (т. 1 л.д. 207 - 211, 231 - 236, 238 - 244, 248 - 250).

Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетеля Ц. видно, что по приезду утром на пилораму он узнал от рабочих о нападении на них, обнаружил взломанной дверь в комнату мастеров и пропажу бензопилы "Штиль-018" стоимостью 9000 рублей, электробритвы за 350 рублей и степлера со скрепками стоимостью 30 рублей. При осмотре трупа С. заметил у него раны на спине в области правой лопатки и на груди в области сердца (т. 1 л.д. 254 - 256).

Показания указанных объективно подтверждаются приведенными выше результатами обыска в доме В-ых и заключением эксперта-баллиста (т. 6 л.д. 59 - 60, т. 7 л.д. 23 - 37).

Приведенные по данному эпизоду доказательства соответствуют показаниям осужденных, данным ими на предварительном следствии и исследованным в судебном заседании в порядке устранения и оценки причин их противоречивости.

Из показаний Б.Д. следует, что после нападения на Р. вместе с Б.М., К.В. и В.А. они пришли на пилораму, где Б.М. приказал рабочим лечь на пол, а В.А. выстрелил из обреза в воздух. Четверо рабочих легли на пол, а пятый побежал к выходу, В.А. выстрелил в него, но тот продолжал бежать, и В.А. бросился его догонять. Б.М. приказал одному из рабочих встать возле другого, а К.В. ударил одного из рабочих обрезом по голове, а второго - ногой по спине, после чего велел рабочим увольняться с пилорамы, спросил, что находится в каптерке, и ему сказали про бензопилу. В это время вернулся В.А. и сказал, что не догнал убежавшего, выстрелил в замок, и он, Б.Д., открыл дверь в каптерку и вынес оттуда бензопилу. Б.М. спрашивал у рабочих про деньги, но рабочие ответили, что денег нет. Перед уходом с пилорамы К.В. приказал рабочим лежать после их ухода 15 минут. Оружие, маски и похищенные вещи они положили в багажник автомашины Б.М. (т. 3 л. д. 176 - 180, 185 - 192).

Данные показания Б.Д. подтвердил и при выходе на место происшествия с его участием (т. 3 л.д. 194 - 206).

Показания Б.Д. полностью подтвердил на предварительном следствии осужденный В.А. и дополнительно показал, что после нападения на Р., не снимая масок, и с тем же оружием они пришли на пилораму, где приказали рабочим лечь на пол, Б.М. ткнул стволом пистолета в спину одного из рабочих, а он, В.А., выстрелил из обреза вверх. Один из рабочих не выполнил приказа и побежал к выходу, а он, В.А., выстрелил ему вслед с целью попугать, но тот убежал с пилорамы. Они с К.В. выбежали на улицу, но никого не увидели и вернулись на пилораму. Б.М. и К.В. потребовали от рабочих уволиться с пилорамы, после чего он, В.А., перезарядил обрез и выстрелил в замок двери подсобного помещения, Б.Д. руками сорвал замок, и из этого помещения они взяли бензопилу "Штиль-018". Рабочего убивать не хотел, просто хотел его напугать.

Из акта судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть С.А. последовала от огнестрельного пулевого проникающего ранения грудной клетки с повреждением нижней доли правого легкого, осложнившегося острой кровопотерей;

входная рана на трупе С. обладает признаками выстрела в упор или близкого к нему расстояния (т. 8 л.д. 133 - 150, 153 - 158, 163 - 167).

Согласно протоколу осмотра места происшествия, труп С. был обнаружен в 15 м от здания пилорамы, что соответствует выводам судебно-медицинского эксперта о способности потерпевшего совершать после получения ранения самостоятельные действия в течение непродолжительного времени;

в помещении пилорамы на полу обнаружена дробовая прокладка охотничьего патрона (т. 1 л.д. 2 - 7).

Доводы кассационных жалоб осужденного Б.Д., адвокатов Шайко, Бока, представителя потерпевших адвокат Бакалова о непричастности перечисленных осужденных к совершению данного преступления и о совершении его группой лиц в составе Л.С., К., Л. и А. в судебном заседании проверены с достаточной полнотой и в приговоре мотивированно отвергнуты ввиду отсутствия каких-либо доказательств, подтверждающих причастность к преступлению названных выше лиц, тем более, что в судебном заседании свидетели А. и Л. заявили об оговоре их свидетелем Л.С.

В то же время положенные в основу данного обвинения доказательства получили в приговоре мотивированную оценку с точки зрения их достоверности и допустимости, а также их достаточности для постановления обвинительного приговора в отношении перечисленных осужденных и выводы суда подтверждают несостоятельность кассационных жалоб их и адвокатов.

Действия осужденных Б.М., Б.Д., К.В. по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г" УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 г.), В.А. по ст. ст. 162 ч. 3 п. "в", 105 ч. 2 п. "з" УК РФ квалифицированы правильно, с обоснованием в приговоре квалифицирующих признаков указанных норм уголовного закона, мотива, умысла и роли каждого из осужденных в содеянном.

4. Эпизод незаконных действий с оружием и боеприпасами Б.М., В.А., Б.Д., К.В. от 9 - 10 сентября 2001 года.

В судебном заседании В.А. виновным себя в незаконном хранении огнестрельного оружия и боеприпасов признал частично и показал, что в 1999 - 2000 годах у незнакомых лиц в г. Бокситогорске он действительно приобрел обрезы винтовки и ружей, а обрез одноствольного охотничьего ружья у него остался от деда. Гранатомет и гранату в 1995 году привез из Чеченской Республики при прохождении там службы. Патроны и ранее находились в доме. Названное оружие он хранил в доме в д. Сегла, о противозаконности своих действий не догадывался.

Б.М., Б.Д., К.В. в судебном заседании виновными себя не признали, отрицая свою причастность к совершению данного преступления.

Несмотря на это, выводы суда о их виновности нашли мотивированное обоснование приведенными в приговоре доказательствами по данному эпизоду обвинения.

В порядке устранения и оценки причин противоречий в показаниях осужденных в судебном заседании были оглашены показания Б.Д. и В.А., данные ими в ходе предварительного следствия.

Из этих показаний усматривается, что в ночь на 10 сентября 2001 года во время нападений на потерпевших Р., К-ну, на рабочих пилорамы они и К.В. носили при себе и использовали обрезы охотничьих ружей, которые привез на своей автомашине Б.М. и раздал каждому из них до совершения нападений (т. 2 л.д. 3 - 6, т. 3 л.д. 176 - 180, 185 - 206).

Данные показания осужденных получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и обоснованно признаны судом достоверными, поскольку они соответствуют другим доказательствам по делу.

Факт использования осужденными огнестрельного оружия и производства выстрелов подтвердили в приведенных выше показаниях рабочие пилорамы Ш., К.А., Ш.А., З.А., М.А.

При осмотре места происшествия и трупа С.А. у него обнаружено огнестрельное ранение, а также найдена прокладка от охотничьего патрона, что подтверждает использование при нападении огнестрельного оружия (т. 1 л.д. 2 - 7) и соответствует выводам судебно-медицинского эксперта по исследованию трупа потерпевшего (т. 8 л.д. 133 - 150).

Из протоколов обысков в доме осужденных В-ых в д. Сегла Бокситогорского района видно, что в доме были обнаружены и изъяты обрез винтовки и патроны, три обреза охотничьих ружей, гранатомет с гранатой, 233 патрона калибра 5,6 мм (т. 6 л.д. 59 - 60, 62).

Из актов судебно-баллистических экспертиз следует, что изъятые в доме В-ых оружие и боеприпасы являются огнестрельным оружием и боеприпасами, исправны и пригодны к использованию по назначению (т. 7 л. д. 25 - 36, 46 - 47).

Оценив приведенные доказательства в их совокупности, суд в приговоре обоснованно пришел к выводу о их достоверности, допустимости и достаточности для подтверждения виновности каждого из указанных осужденных.

Юридическая квалификация действий Б.М., Б.Д., К.В., В.А. по ст. 222 ч. 2 УК РФ (в редакции от 8 декабря 2003 г.) по указанным в приговоре квалифицирующим признакам является правильной, законной и обоснованной.

Приведенные выше доказательства опровергают доводы осужденного Б.М. в кассационной жалобе о том, что он не имеет отношения к обнаруженному у В.А. оружию и боеприпасам, поскольку за преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в равной мере несет ответственность каждый участник группы.

Несостоятельными являются и доводы в его защиту в этой части адвоката Шайко Г.Т. в кассационной жалобе, который обосновывает их лишь указанием на непричастность Б.М. к каким-либо преступлениям вообще, что не соответствует доказательствам по делу.

Доводы кассационных жалоб осужденных и адвокатов о нарушении требований уголовно-процессуального закона при собирании доказательств в ходе предварительного следствия, применении недозволенных методов ведения следствия, нарушении принципа состязательности сторон и прав осужденных на защиту в ходе судебного разбирательства проверялись и нашли мотивированное разрешение в приговоре, свидетельствующее о необоснованности кассационных жалоб в этой части.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия считает, что все доводы кассационных жалоб фактически были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и нашли обоснованное разрешение, за исключением доводов осужденного Б.Е. и адвоката Чуриловой о незаконности его осуждении, которые Судебная коллегия признала выше обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Правильность правовой оценки действий осужденных самостоятельно в кассационных жалобах не оспаривается и сомнений не вызывает.

Нарушений уголовно-процессуального закона, на которые ссылаются в кассационных жалобах осужденные и адвокаты и которые бы могли свидетельствовать о неправосудности приговора и служить основанием для его отмены, фактически по делу не имеется.

Наказание осужденным Б.М., В.А. и К.В. назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УПК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных ими преступлений, данных, характеризующих их личности, смягчающих наказание обстоятельств, и назначенные им наказания не свидетельствуют о их чрезмерной суровости и несправедливости.

Оснований для снижения им наказания Судебная коллегия не находит.

Вместе с тем при назначении наказания осужденному Б.Д. по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 УК РФ суд допустил нарушение указанных требований уголовного закона, что повлекло за собой назначение ему несправедливого наказания ввиду его чрезмерной суровости в виде 11 лет лишения свободы.

Как видно из установленных судом обстоятельств совершенного Б.Д. названного преступления, его роль и объективные действия в эпизоде покушения на убийство Г. заключались в том, что он вместе с другими осужденными участвовал в обсуждении вопроса о необходимости убийства потерпевшего, получил от Б.М. гранату, оказавшуюся учебной, и передал ее В.А., который и бросил ее в окно квартиры Г., а Б.Д. лишь присутствовал при этом. Каких-либо последствий для потерпевшего в результате покушения не наступило. Однако суд не дал оценки действиям и роли Б.Д., по сравнению с организатором и исполнителем данного преступления, назначив ему несоразмерно содеянному чрезмерно суровое наказание, которое Судебная коллегия находит возможным снизить до минимального и снизить ему наказание по совокупности преступлений.

Оснований для удовлетворения кассационных жалоб по изложенным в них доводам не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Ленинградского областного суда от 11 мая 2005 года в отношении Б.Е. в части осуждения его по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ отменить и дело в этой части производством прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления.

Меру пресечения в отношении Б.Е. отменить и из-под стражи его освободить.

Признать за Б.Е. право на реабилитацию и возмещение имущественного вреда в порядке, предусмотренном ст. 135 УПК РФ.

Тот же приговор в отношении Б.Д. изменить:

назначенное Б.Д. по ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е" УК РФ наказание снизить до восьми (8) лет лишения свободы, и на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 33 ч. 5, 30 ч. 3, 105 ч. 2 п. "е", 162 ч. 3 п. "в", 162 ч. 2 п. п. "а", "в", "г", 222 ч. 2 УК РФ, Б.Д. назначить одиннадцать (11) лет лишения свободы.

В остальном обвинительный приговор в отношении Б.Д. и тот же приговор в отношении Б.М., В.А. и К.В. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденных Б.М., Б.Д., К.В., адвокатов Шайко Г.Т., Бока А.Ю., Попова В.А., представителя потерпевших адвоката Бакалова В.Г. - без удовлетворения.

 

Председательствующий

М.М.МАГОМЕДОВ

 

Судей

Н.П.ПЕЛЕВИН

А.А.СЕРГЕЕВ