ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 февраля 2005 года
Дело N 67-о04-113
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Коннова
В.С.,
судей
Фроловой Л.Г.,
Саввича Ю.В.
рассмотрела в судебном заседании от 24
февраля 2005 г. кассационные жалобы осужденных П., Г. и адвокатов Зайцевой
О.Ю., Киселева И.О. на приговор Новосибирского областного суда от 27 октября
2004 г., которым
П., <...>, русский, с неполным
средним образованием, инвалид 2-ой группы, ранее не судимый,
осужден по п. п. "д",
"ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к двенадцати годам лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима.
Г., <...>, русский, с неполным
средним образованием, не работавший, ранее не судимый,
осужден по п. п. "д",
"ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к четырнадцати годам лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима.
Постановлено взыскать с П. и Г. в
возмещение процессуальных издержек в доход государства по 4524 руб. 75 коп. с каждого.
П. и Г. признаны
виновными и осуждены за убийство К., 1960 года рождения, совершенное группой
лиц и с особой жестокостью.
Преступление совершено ими 3 апреля 2004
г. в с. Красноглинное Новосибирской области при
обстоятельствах, установленных приговором.
Заслушав доклад судьи Коннова
В.С., мнение прокурора Костюченко В.В. об оставлении приговора в отношении П. и
Г. без изменения, Судебная коллегия
установила:
В кассационных жалобах:
- адвокат Зайцева О.Ю. в защиту интересов
осужденного П. просит отменить приговор и прекратить уголовное дело, ссылаясь
на непричастность П. к убийству К., на неправильную оценку доказательств.
Считает, что Г. был единственным участником преступления, а К. и Г. оговорили
П.;
- осужденный П. просит отменить приговор
и прекратить его уголовное преследование, ссылаясь на те
же доводы, что и адвокат Зайцева в своей жалобе в его защиту;
- осужденный Г. просит отменить приговор
и направить дело на новое судебное разбирательство, ссылаясь на
необоснованность и несправедливость приговора. Не отрицая своей виновности, Г.
указывает на несогласие с квалификацией его действий, поскольку сговора с П. на
убийство К. у него не было. Утверждает, что он нанес удар ножом К., опасаясь за
свое собственное здоровье, поскольку П. был в невменяемом состоянии и не
контролировал своих действий. Настаивает на том, что П. участвовал в убийстве
К., а он (Г.) в судебном заседании изменил показания из-за психологического
воздействия на него П.;
- адвокат Киселев
И.О. в защиту интересов осужденного Г. просит изменить приговор, переквалифицировать
действия Г. с ч. 2 ст. 105 УК РФ на ст. 316 УК РФ и назначить ему наказание, не
связанное с реальным лишением свободы, ссылаясь на необоснованность приговора,
на несоответствие выводов, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам,
на чрезмерную строгость назначенного Г. наказания. Считает, что у Г. не было умысла на убийство К. и он (Г.) не знал о
таком желании П.
В возражениях государственный обвинитель
Токарев В.В. считает доводы жалоб несостоятельными и просит приговор в
отношении П. и Г. оставить без изменения.
Проверив материалы дела
и обсудив доводы жалоб и возражений на них, Судебная коллегия находит
приговор в отношении П. и Г. законным, обоснованным и справедливым по следующим
основаниям.
Виновность П. и Г.
в содеянном ими подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу,
исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.
Нанесение Г. ударов ножом в область
туловища К. в жалобах не оспаривается.
Виновность П. в убийстве К.
подтверждается:
- показаниями подсудимого Г. о нанесении
П. неоднократных ударов ножом К.
Последующему изменению подсудимым Г.
своих показаний в этой части суд дал надлежащую оценку с учетом показаний Г. в
ходе предварительного следствия и других доказательств;
- показаниями свидетеля К. о нанесении П.
ударов ножом К.
Как подсудимый Г., так и
свидетель-очевидец К. поясняли, что никакого эпилептического припадка у П. при
происшедшем не было.
Имеющиеся несущественные противоречия, не
влияющие на выводы о виновности осужденных, в показаниях К. судом оценены.
Доводы жалобы адвоката Зайцевой О.Ю. об
оговоре К. П. из-за боязни Г. являются ее предположениями, не подкреплены ею
доказательствами, а в имеющихся материалах дела отсутствуют доказательства
оговора К. П.;
- показаниями свидетеля Ц. о том, что Г.
сообщал о совершении им и П. убийства К. в присутствии К.
Ссылка в жалобе адвоката Зайцевой на то,
что суд не имел права ссылаться на показания свидетеля Ц., поскольку тот как
оперативный сотрудник милиции заинтересован в раскрытии преступления, является
несостоятельной, противоречащей требованиям ст. 75 УПК РФ. Запрета допроса
сотрудника милиции в качестве свидетеля уголовно-процессуальное
законодательство не предусматривает. Показания свидетеля Ц. судом правильно
оценивались в совокупности с другими доказательствами. Кроме того, в жалобе не
обосновано, в чем заключается заинтересованность Ц. в том, один человек или
двое убивали К. и в том, что одним из виновных был именно П.
Как пояснял свидетель К. в судебном
заседании, около 23-х часов, когда он и К. уже легли спать, пришли Г. и П. П.
начал приставать к К., скандалить с ним. Г. тоже
присоединился к П., также кричал на К. Они вдвоем говорили, что К. - грязный, немытый, ранее заразил П. вшами. Скандалили они так
около 5 минут. Затем П. взял у Г. нож и ударил ножом в кисть руки К., наверное,
при этом К. защищался рукой. После этого П. стал наносить удары ножом К., тот
просил не убивать его, но П. продолжал наносить удары и К. упал на пол у
дивана. Г. сам забрал нож у П., сказал, что "вот так надо делать":
подошел к К. и нанес ему два удара в левый бок. К.
стонал, просил не убивать его, а Г. нанес ему еще удар ножом в туловище. Он
(К.) отворачивался и не может сказать, сколько всего ударов нанес Г. К. В
дальнейшем П. еще раз подходил и наносил удары К.
Потом П. уснул, а он (К.) по указанию Г. проверил пульс у К., пульса у него не
было и он сказал, что К. мертв.
При нанесении ударов К. ножом он (К.) был
одет в сорочку, кофту.
Кроме того, в ходе предварительного
следствия К. пояснял, что при происшедшем К. сопротивлялся, двигался, уворачивался.
В судебном заседании свидетель К.
подтвердил достоверность этих показаний.
Подсудимый Г. пояснял, что когда он и П.
пришли, К. и К. спали, они их разбудили. Затем П. стал ссориться с К. по поводу
заражения вшами. Он (Г.) также ссорился с К. по этому поводу. П. его (Г.) ножом
нанес удар в кисть руки К. и стал наносить ему удары ножом. К. просил его
прекратить эти действия. Тогда П. передал нож ему (Г.), сам продолжил
употреблять спиртное, а он (Г.) нанес 2 - 3 удара ножом в область туловища. К.
стонал и просил не бить его. Затем он (Г.) и П. продолжили распитие спиртного.
П. опять взял нож и, подойдя к К., нанес ему еще
удары ножом, К. стонал.
При допросе в качестве подозреваемого Г.
пояснял, что после нанесения удара ножом в бок К. он (К.) упал. Тогда он (Г.)
забрал у П. нож и два-три раза ударил К. ножом в область поясницы, при этом от
его ударов лезвие ножа входило в тело К. примерно наполовину.
При таких данных
суд пришел к обоснованному выводу о том, что Г. сам взял нож у П. для нанесения
ударов К. Из материалов дела следует, что П. не нападал на Г. и не угрожал ему
в целях понуждения Г. к нанесению ударов ножом К. При таких обстоятельствах ссылка
в жалобе Г. на то, что он вынужден был нанести удар ножом К., опасаясь за собственное здоровье, является несостоятельной,
противоречащей материалам дела.
Из акта судебно-медицинской экспертизы
следует, что смерть К. наступила от слепого колото-резаного ранения шеи с
повреждением правой общей сонной артерии, сопровождавшегося массивным
кровотечением, приведшим к малокровию организма. Кроме того, на трупе К.
имелись еще 17 колото-резаных непроникающих ранений мягких тканей тела,
влекущих легкий вред здоровью, и ушибленная рана в теменной области с
кровоизлиянием в окружающие мягкие ткани.
С учетом того, что при происшедшем К. был
одет в сорочку, кофту, и длина раневых каналов колото-резаных повреждений
туловища составляла 3 - 4 см, данные ранения наносились с достаточной силой.
Как видно из материалов дела, Г. видел
действия П. по нанесению ударов ножом К., от которых К. упал, просил при этом
К. не убивать его, а П. наносил ему удары; видя такие действия П. и их
последствия, Г. взял у П. нож и, несмотря на просьбу не убивать его, нанес К.
неоднократные удары ножом с достаточной силой в область расположения жизненно
важных органов. При таких данных суд обоснованно пришел к выводу о наличии у Г.
умысла на лишение К. жизни.
Тщательно исследовав обстоятельства дела
и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к
обоснованному выводу о доказанности вины П. и Г. в содеянном ими и верно
квалифицировал действия каждого из них по п. п. "д", "ж" ч.
2 ст. 105 УК РФ по указанным в приговоре признакам.
Ссылка в жалобе осужденного Г. на
отсутствие у него сговора на убийство К. не влияет на квалификацию действий
виновных, поскольку по признаку предварительного сговора на убийство они не
осуждены.
С учетом количества
нанесенных на глазах друг друга соучастниками ударов ножом К. - 18, просьб К.
не убивать его, после которых П. и Г. продолжали наносить ему удары ножом,
поочередности нанесения этих ударов П. и Г. одним и тем же ножом, нанесения К.
ударов ножом с перерывами для употребления спиртного, суд пришел к
обоснованному выводу об особой жестокости совершенного убийства К. и причинении П. и Г. особых мучений и
страданий К.
Избранный П. и Г. способ убийства К.,
связанный как с количеством нанесенных ножевых ранений, так и с
продолжительностью времени по его убийству характеризует и субъективное
отношение П. и Г. к смерти К. как проявление ими особой жестокости.
Ссылка в жалобе Г. на то, что при
нанесении ударов ножом П. был невменяемым, не контролировал свои действия,
является несостоятельной. Из акта стационарной комплексной
судебной психолого-психиатрической экспертизы следует, что у П. имеется
органическое расстройство личности вследствие перенесенной черепно-мозговой
травмы с интеллектуально-мнестическим снижением и
эпилептиформным синдромом, однако при происшедшем он был вменяемым, но
осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и
руководить ими мог не в полной мере (ст. 22 УК РФ). С
учетом осмысленных, мотивированных, целенаправленных действий П., поддержанием
им адекватного речевого контакта, отсутствия у него бреда, галлюцинаций, П.
обоснованно признан вменяемым.
Наказание П. и Г. назначено судом в
соответствии с требованиями закона, с учетом данных об их личности, влияния
назначенного наказания на их исправление и всех конкретных обстоятельств дела.
Молодой возраст Г. учтен судом при
назначении ему наказания.
С учетом частичного признания подсудимым
Г. своей вины, изменением им показаний, доводов его жалобы, ссылка на
чистосердечность раскаяния - несостоятельна.
С учетом погашения предыдущих судимостей
Г. по приговорам от 13 сентября 2001 г. и 5 ноября 2001 г. суд правильно указал
в приговоре, что Г. ранее не судим. Однако данное обстоятельство не является
смягчающим наказание в связи с совершением им особо тяжкого преступления и не
вследствие случайного стечения обстоятельств (п. "а" ч. 1 ст. 61 УК
РФ).
Назначенное Г. и П.
наказание является справедливым, соразмерным содеянному самими ими и оснований
к его смягчению не имеется.
Выводы суда, изложенные в приговоре,
соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом, и
надлежащим образом обоснованы, мотивированы.
Нарушений уголовно-процессуального
закона, влекущих отмену приговора, из материалов дела не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь
ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда
от 27 октября 2004 г. в отношении П. и Г. оставить без изменения, а
кассационные жалобы осужденных П., Г. и адвокатов Зайцевой О.Ю., Киселева И.О.
- оставить без удовлетворения.
Председательствующий
В.С.КОННОВ
Судьи
Л.Г.ФРОЛОВА
Ю.В.САВВИЧ