ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

РЕШЕНИЕ

от 14 ноября 2003 г. N ГКПИ2003-1221

 

Именем Российской Федерации

 

Верховный Суд Российской Федерации в составе:

 

    судьи Верховного Суда Российской Федерации       Зайцева В.Ю.,

    при секретаре                                    Жуковой И.В.,

 

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлению Н. об оспаривании решения Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации от 17 сентября 2003 г.,

 

установил:

 

Н. назначена судьей Федерального арбитражного суда Московского округа Указом Президента Российской Федерации N 1180 от 25 ноября 1995 г., в июле 2001 г. ей был присвоен второй квалификационный класс судьи.

Решением Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации (далее - ВККС РФ) от 17 сентября 2003 г. на основании пункта 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" на Н. наложено дисциплинарное взыскание в виде досрочного прекращения полномочий судьи с 17 сентября 2003 г. Кроме того, Н. лишена второго квалификационного класса судьи.

Н. обратилась в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании недействительным и не порождающим правовых последствий данного решения ВККС РФ, указав в заявлении, что никаких действий или бездействия, которые можно было бы расценить в качестве дисциплинарного проступка, она не совершала.

При рассмотрении дела в суде заявительница изменила свое требование и просила изменить решение ВККС РФ в части основания прекращения ее полномочий судьи с пункта 1 статьи 12.1 на подпункт 1 пункта 1 статьи 14 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации".

При этом Н. представила суду заявление о прекращении полномочий судьи в связи с уходом в отставку по собственному желанию.

Представители ВККС РФ К. и Н.О. требование Н. не признали и просили суд отказать в его удовлетворении за необоснованностью.

Заслушав объяснения заявительницы и ее представителя Д., представителей ВККС РФ К. и Н.О., показания свидетелей Ф., М.Л., М.А., Д.И., Б., Г. и исследовав письменные доказательства, суд полагает, что заявление Н. об изменении решения ВККС РФ от 17 сентября 2003 г. подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 1 статьи 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации", в редакции Федерального закона от 15.12.2001 N 169-ФЗ, за совершение дисциплинарного проступка (нарушение норм данного Закона, а также положений Кодекса судейской этики, утверждаемого Всероссийским съездом судей) на судью, за исключением судей Конституционного Суда Российской Федерации, может быть наложено дисциплинарное взыскание в виде:

предупреждения;

досрочного прекращения полномочий судьи.

Решение о наложении на судью дисциплинарного взыскания принимается квалификационной коллегией судей, к компетенции которой относится рассмотрение вопроса о прекращении полномочий этого судьи на момент принятия решения.

Налагая на заявительницу дисциплинарное взыскание, ВККС РФ признала установленным совершение судьей Н. ряда дисциплинарных проступков, влекущих досрочное прекращение ее полномочий.

К числу таких проступков отнесен эпизод, связанный с улучшением жилищных условий Н., который, по мнению коллегии, "свидетельствует о ее нежелании соблюдать действующее законодательство, о нарушении ею положений Кодекса судейской этики, утвержденного Всероссийским съездом судей Российской Федерации".

Между тем такой вывод ВККС РФ не нашел своего подтверждения в судебном заседании.

При рассмотрении дела судом установлено, что после 10 апреля 1996 г. Н. обратилась на имя председателя Федерального арбитражного суда Московского округа с заявлением о постановке на учет по улучшению жилищных условий. В заявлении указано, что она вместе с дочерью, 1984 года рождения, и гражданином Н.Н., брак с которым расторгнут 10 апреля 1996 г., проживает в комнате размером 24 кв. м, находящейся в коммунальной квартире <...>.

Согласно пункту 3 статьи 19 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" нуждающимся в улучшении жилищных условий признается судья, не обеспеченный жилой площадью по социальным, нормам, установленным Жилищным кодексом РСФСР и данным Законом, или проживающий в коммунальной квартире.

Поскольку Н. проживала в коммунальной квартире, и размер жилой площади, приходящейся на каждого из проживавших с ней лиц, составлял 8 кв. м, она являлась нуждающейся в улучшении жилищных условий независимо от наличия брачных отношений с Н.Н.

С учетом данных обстоятельств решением жилищной комиссии Федерального арбитражного суда Московского округа от 21 мая 1996 г. Н. была включена в список очередников данного суда как нуждающаяся в улучшении жилищных условий.

Последующее поведение Н. и фактические обстоятельства дела также не дают оснований для вывода о том, что расторжение брака с Н.Н. носило фиктивный характер и имело своей целью сохранение за ней права пользования комнатой в коммунальной квартире <...>.

На заседании жилищной комиссии Федерального арбитражного суда Московского округа от 8 августа 1996 г. Н., уточняя свое заявление об улучшении жилищных условий, просила предоставить жилую площадь на нее и дочь согласно социальным нормам, с учетом права судьи на дополнительную жилую площадь в размере 20 кв. м.

Совместным решением администрации и жилищной комиссии Федерального арбитражного суда Московского округа от 19 сентября 1996 г. Н. и ее несовершеннолетней дочери предоставлена двухкомнатная квартира жилой площадью 31,1 кв. м <...>.

По указанному адресу Н. и ее дочь были зарегистрированы после получения ордера на жилое помещение, заявительница сохраняет там регистрацию и на день вынесения решения.

В соответствии с пунктом 3 статьи 169 Семейного кодекса Российской Федерации брак, расторгнутый в судебном порядке до 1 мая 1996 г., считается прекращенным со дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния.

При рассмотрении дела установлено, что 2 ноября 1996 г. Академическое отделение ЗАГС г. Москвы зарегистрировало расторжение брака супругов Н-вых актовой записью N 1404 (л.д. 116 материалов ВВКС).

11 декабря 1998 г. Н.Н. вступил в новый брак, от которого имеет двоих несовершеннолетних детей.

Таким образом, никаких данных, свидетельствующих о фиктивном расторжении брака супругами Н-ми 10 апреля 1996 г. по решению военного суда войсковой части 55738, при рассмотрении дела не установлено.

Указанное решение суда вступило в законную силу и никем не обжалуется.

Утверждение ВККС о том, что при обращении в военный суд Н. "четко осознавала, что ее обращение в этот суд за расторжением брака осуществляется с грубым нарушением закона о подсудности", по существу основано на предположениях.

На заседании ВККС и в судебном заседании заявительница поясняла, что ее обращение в военный суд с иском о расторжении брака было вызвано временным проживанием на территории гарнизонного военного суда и нахождением при ней несовершеннолетней дочери. Эти ее объяснения ничем не опровергнуты.

Не свидетельствует о нарушении Н. Кодекса чести судьи Российской Федерации и представление в августе 2002 г. в отдел кадров анкеты об уточнении персональных данных, из которой следует, что она проживает <...>, а зарегистрирована <...> (л.д. 88 материалов ВВКС).

Как следует из материалов дела, Н.Н. в мае 2001 г. дал согласие на постоянное проживание в занимаемой им комнате <...> его несовершеннолетней дочери Н.Е. В дальнейшем эта комната была передана им в общую долевую собственность.

Поскольку Н.Н. в комнате <...> в связи со вступлением в новый брак постоянно не проживал, Н. с согласия дочери вправе была там проживать, что и отразила в анкете об уточнении персональных данных.

К следующему дисциплинарному проступку ВККС РФ отнесла принятие Н. "явно незаконных судебных актов, грубо нарушающих закон и разъяснения Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации".

К таким актам, как указано в решении, относятся определение от 28 мая 2003 г. по делу N КГ-А40/3994-03 о возбуждении производства в кассационной инстанции по кассационной жалобе Компании Комитако Лимитед на определение Арбитражного суда г. Москвы от 14 мая 2003 г. в части обязания исполняющего обязанности конкурсного управляющего провести собрание кредиторов должника с целью выдвижения трех кандидатур конкурсного управляющего или о выборе саморегулируемой организации, из списка членов которой будет утвержден конкурсный управляющий ГУП "Московский комбинат виноградных и десертных вин", и вынесенное в тот же день определение о приостановлении исполнения обжалованного определения суда первой инстанции до окончания производства в кассационной инстанции.

Между тем суд полагает, что вынесение Н. указанных судебных постановлений не дает оснований для привлечения ее к дисциплинарной ответственности.

В соответствии с пунктом 2 статьи 16 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" судья, в том числе по истечении срока его полномочий, не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта.

Обстоятельств, с наличием которых закон связывает возможность привлечения судьи к ответственности за вынесение им судебного акта, по делу не имеется.

Из содержания определения Федерального арбитражного суда Московского округа от 21 июля 2003 г. N КГ-А40/3394-03-ж1, отменившего вынесенное Н. 28 мая 2003 г. определение о приостановлении исполнения определения суда первой инстанции от 14 мая 2003 г., следует, что определение суда кассационной инстанции было отменено ввиду неправильного применения статьи 283 АПК РФ.

Данное определение от 21 июля 2003 г. не содержит выводов о том, что вынесенное Н. определение является "явно незаконным судебным актом".

При этом в определении не указано, что вынесенное судом первой инстанции определение от 14 мая 2003 г. не подлежало обжалованию в кассационном порядке, хотя конкурсный кредитор (ООО "Центр Инфопрогресс") ссылался на это обстоятельство в своей кассационной жалобе (л.д. 150 - 152 материалов ВВКС).

Не может служить основанием для досрочного прекращения полномочий судьи Н. и представление ею в 2002 г. по месту работы четырех листков нетрудоспособности из городской поликлиники N 13.

Судом установлено, что Н. была прикреплена к указанному медицинскому учреждению с разрешения главврача на основании статьи 30 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан на период с 21 февраля 2002 г. по 21 февраля 2003 г.

Из справки о проверке обоснованности выдачи и продления листков нетрудоспособности, составленной главным специалистом - врачом Филиала N 36 Московского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации Жуковой О.А., следует, что "все листки нетрудоспособности выданы и продлены в соответствии с нормативно-законодательными документами обоснованно" (л.д. 106 материалов ВВКС).

Приведенные в указанной справке выводы не противоречат другим доказательствам, исследованным судом.

Так, из показаний свидетеля Г., работающей врачом городской поликлиники N 13, следует, что утром 7 октября 2002 г. к ней на прием пришла Н. с жалобами на состояние своего здоровья. На ее вопрос о начале заболевания Н. ответила, что заболела еще 4 октября 2002 г., находясь за границей. В подтверждение этого Н. предъявила справку от 4 октября 2002 г. из итальянского лечебного учреждения с переводом на русский язык. Поскольку клиническая картина заболевания не вызывала у нее сомнений в том, что заболевание началось именно 4 октября, она выписала Н. листок нетрудоспособности с освобождением от работы со дня начала заболевания.

Не доверять показаниям свидетеля Г. у суда нет оснований.

Как видно из материалов дела, 4 октября 2002 г. Н. находилась в отпуске без сохранения заработной платы, а 5 октября 2002 г. в суде являлось выходным днем.

За 4 и 5 октября 2002 г. по листку нетрудоспособности N 0967307 денежные средства Фонда социального страхования Российской Федерации Н. не начислялись и ею не получались.

При таких обстоятельствах суд не может согласиться с выводом ВККС РФ о том, что Н. предъявила для оплаты не соответствующий действительности листок нетрудоспособности N 0967307.

10 января 2003 г. Н. обратилась на имя председателя суда с заявлением об установлении ей доплаты за ученую степень кандидата юридических наук в размере 5 процентов от должностного оклада на основании диплома кандидата наук КН N 00351, выданного автономной некоммерческой организацией "Высший аттестационно-квалификационный комитет".

ВККС РФ расценил действия Н. по получению этого диплома и обращению с заявлением об установлении доплаты к должностному окладу в качестве дисциплинарного проступка, указав в решении, что она "как судья должна была знать неправомерность выдачи ей диплома кандидата наук и как судья должна избегать всего того, что может причинить ущерб авторитету судебной власти".

Между тем вывод квалификационной коллегии о том, что Н. должна была знать о неправомерности выдачи ей диплома кандидата наук, фактически основывается на предположениях.

Как уже отмечалось, в заявлении об установлении доплаты Н. указала, что диплом кандидата наук выдан ей именно Высшим аттестационно-квалификационным комитетом, то есть она не сообщала недостоверных сведений об организации, которая его выдала.

При этом к заявлению об установлении доплаты указанный диплом был приложен.

Следовательно, до принятия решения об установлении Н. надбавки к заработной плате администрация суда, в котором она работала, должна была убедиться, что данный диплом действительно дает основания для получения Н. соответствующей надбавки.

Данный вывод признается и самой ВВКС РФ, в решении которой указано, что приказ по суду от 13 января 2003 г. об установлении Н. ежемесячной доплаты к заработной плате в размере 250 руб. был издан "без проведения надлежащей проверки".

Приказом по суду от 26 февраля 2003 г. приказ об установлении Н. надбавки отменен, отмечено, что к этому вопросу необходимо вернуться после нострификации ее документов о присуждении ученой степени доктора философии решением Всемирного информационно-распределенного университета.

Таким образом, действия Н. по установлению надбавки к заработной плате не могут быть расценены как умаляющие авторитет судебной власти.

При рассмотрении дела установлено, что 21 июня 2003 г. в нарушение правил внутреннего трудового распорядка Н. явилась на работу только в 15 часов 33 мин. вместо 9 часов 00 мин., то есть отсутствовала на работе более пяти часов в течение рабочего дня.

Данный факт подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании, и признан заявительницей, которая пояснила, что отсутствовала на работе в связи с болезнью малолетней дочери.

За совершение данного дисциплинарного проступка Н. могла быть привлечена квалификационной коллегией к дисциплинарной ответственности.

Неискренне вела себя заявительница и при объяснении причин отсутствия на работе 21 июня 2003 г.

На заседании ВККС РФ и в первоначальных объяснениях суду Н. поясняла, что отсутствовала на работе вследствие прохождения медицинского обследования и лишь после допроса судом свидетеля Б. признала, что медицинская справка о нахождении ее 21 июня 2003 г. на обследовании не соответствует действительности. Объяснила свое отсутствие на работе 21 июня 2003 г. болезнью несовершеннолетней дочери.

Такое поведение Н. нарушает положения Кодекса чести судьи Российской Федерации и может вызывать сомнения в ее объективности и справедливости.

Однако, оценивая доказательства по делу в их совокупности, а также принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, в частности, длительное предшествующее добросовестное исполнение Н. должностных обязанностей, наличие на иждивении малолетнего ребенка (3 года 9 мес.), суд находит чрезмерным наложение на нее дисциплинарного взыскания в виде досрочного прекращения полномочий судьи.

Согласно пункту 2 статьи 15 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" каждый судья имеет право на отставку по собственному желанию независимо от возраста. Судья считается ушедшим или удаленным в отставку, если его полномочия прекращены по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2, 4, 5, 9, 11 и 12 пункта 1 статьи 14 указанного Закона.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 14 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" полномочия судьи прекращаются решением соответствующей квалификационной коллегии судей в связи с письменным заявлением судьи об отставке.

Поскольку в судебном заседании Н. представила суду соответствующее письменное заявление об отставке и поддержала его, решение ВККС РФ о досрочном прекращении ее полномочий в качестве судьи должно быть изменено применительно к части 4 статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации на подпункт 1 пункта 1 статьи 14 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации".

Руководствуясь ст. ст. 194 - 199 ГПК РФ, Верховный Суд Российской Федерации

 

решил:

 

заявление Н. удовлетворить.

Решение Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации от 17 сентября 2003 г. о досрочном прекращении полномочий судьи Федерального арбитражного суда Московского округа Н. изменить.

Считать прекращенными полномочия судьи Федерального арбитражного суда Московского округа Н. в связи с письменным заявлением судьи об отставке на основании подпункта 1 пункта 1 статьи 14 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" с 17 сентября 2003 г.

Решение может быть обжаловано в Кассационную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение десяти со дня принятия решения судом в окончательной форме.

 

Судья Верховного Суда

Российской Федерации

В.Ю.ЗАЙЦЕВ