ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 апреля 2003 г. N 49-о03-23

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Ермилова В.М.,

судей Борисова В.П., Бурова А.А.

рассмотрела в судебном заседании 17 апреля 2003 года кассационные жалобы осужденного Н. и адвоката Асянова Р.Р. на приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 27 декабря 2002 года, которым

Н., <...>, судимый 27 августа 2001 года по ст. 160 ч. 2 п. "а" УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года -

осужден по ст. 119 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы, по ст. 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ к 16 годам лишения свободы и по совокупности на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ к 17 годам лишения свободы.

На основании ст. 74 ч. 5 УК РФ отменено условное осуждение, назначенное Н. по приговору от 27 августа 2001 года и на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров Н. окончательно назначено 18 лет лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Постановлено взыскать с Н.: в пользу И.А. 150000 рублей в счет компенсации морального вреда и 16523,5 рубля в возмещение ущерба; в пользу Г.Т. 150000 рублей в счет компенсации морального вреда и 10000 рублей в возмещение ущерба, а также судебные издержки.

Заслушав доклад судьи Ермилова В.М., объяснения адвоката Самигуллина Д.Х., просившего приговор отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение, и выступление прокурора Глумовой Л.А., полагавшей оставить приговор без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

Н. признан виновным в убийстве И. и Г., а также в угрозе убийством А.

Преступления совершены 11 октября 2001 года в г. Бирске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный Н. вину не признал и показал, что он спал, кто убил потерпевших, не видел.

В кассационных жалобах:

осужденный Н. (основной и дополнительной) не согласен с приговором и утверждает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Считает, что А. оговорил его под воздействием сотрудников милиции. Указывает, что показания судебно-медицинского эксперта в судебном заседании противоречат заключению судебно-медицинской экспертизы о том, в каком положении находился И. в момент нанесения ему телесных повреждений. Утверждает, что к нему применялись недозволенные методы следствия. Полагает, что следствием и судом тщательно не проверены его доводы о совершении убийства посторонними лицами. Просит приговор в отношении него отменить и дело производством прекратить в связи с его непричастностью к совершению преступления;

адвокат Асянов в защиту осужденного Н. также считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют обстоятельствам дела. Указывает, что доводы защиты о том, что Н. не имел ни мотива, ни орудия для совершения убийства, судом не приняты во внимание. Полагает, что судом неправильно применена норма процессуального права (какая конкретно норма, не указывает). Просит приговор в отношении Н. отменить, дело производством прекратить в связи с непричастностью к совершению преступления.

В возражениях на кассационные жалобы адвокаты Валитова, Шарипов в интересах потерпевших, а также представитель потерпевшей Х. считают, что вина Н. доказана, и что приговор является законным и обоснованным.

Проверив материалы дела, и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и в возражениях на них, Судебная коллегия находит жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Из материалов дела видно, что выводы суда о доказанности вины осужденного Н. в совершенных преступлениях основаны на собранных по делу доказательствах, непосредственно, полно и объективно исследованных в судебном заседании.

Из показаний потерпевшего А. усматривается, что к 21 часу 11 октября 2001 года в квартире Н. остались, он, И., Г. и Н. Они распивали спиртные напитки и танцевали. И. обратился к ним с просьбой, оставить его наедине в комнате с Г., так как хотел вступить с нею в половую связь. Н. демонстративно бросил им на пол матрац с кровати, и он с Н. вышли в ванную, где закурили. Н. предложил втроем вступить в половую связь с Г., но он отказался и попросил не мешать И. Тогда Н. настоял, чтобы он узнал, скоро ли закончит И. Он зашел в комнату и спросил об этом И., тот прикрикнул на него, чтобы он вышел и не мешал ему. В это время из ванной выбежал Н., и со словами "на кого орешь?", пошел в сторону И. и Г. В руках у него он увидел топорик. Н. подбежал к И., лежавшему на Г., и нанес ему удар топориком в область головы. Г. выскочила из-под И. и с криком побежала в его сторону. Н. крикнул "лови ее", и он машинально схватил ее за руку. Подошедший Н. оттолкнул его, и он пошел посмотреть, что с И. Лицо и голова И. были разрублены, и он был без признаков жизни. Н. с топором в руках крикнул ему подойти, иначе он тоже ляжет. Он понял, что Н. реально угрожает ему убийством, и подошел к нему. В ванной на полу лежала Г., на голове и на груди у нее была рана, он понял, что она мертва. Н. нужно было помыться, и он потребовал перенести труп Г. в комнату, они перенесли ее в зал, где положили рядом с телом И. Н. помылся и оделся, надел кроссовки и походил в них по квартире, натоптав следы. Потом с кроссовками и топором Н. ушел через балкон, приказав ему не уходить, иначе он будет его соучастником. Минут через 15 - 20 Н. вернулся, сказал, что он соучастник и его тоже могут привлечь за убийство, предложил инсценировку, согласно которой он должен сообщить в милицию, что якобы ушел в магазин за пивом в то время как Н. спал, И. с Г. занимались любовью, а вернувшись увидел два трупа и спящего на кровати Н., то есть убийство совершили иные лица, проникнув через балкон в квартиру, когда Н. спал. Он согласился, опасаясь угрозы Н. сделать его соучастником преступления, и сообщил об убийстве знакомому сотруднику милиции П.

Между Н. и Г. сначала возникла симпатия, а потом она предпочла И., с которым вступила в половую связь, отказав в этом Н. Однако Н старался не подавать виду, а всплеском послужил грубый ответ И. не мешать им. Получилось, что в своей квартире Н. должен был находиться в ванной, когда ему отказали. Г. же Н. убил потому, что она кричала и могла выбежать из квартиры и привлечь внимание.

Считать, что А. оговорил Н., как тот утверждает в жалобе, нет оснований, поскольку достоверность показаний А. объективно подтверждается совокупностью доказательств по делу.

Имеющиеся некоторые неточности в показаниях А. на предварительном следствии суд объяснил его психическим состоянием и алкогольным опьянением в момент совершения Н. преступления, а также тем, что А. в первоначальных показаниях придерживался планов инсценировки по указанию Н., опасаясь, что тот сделает его соучастником преступления.

Свидетель В. показал, что в 24 часу 11 октября 2001 года к нему домой пришел А., который был расстроен. В руках у него была бутылка пива, он спрашивал адрес сотрудника милиции П., сообщил, что был на дне рождения у Н., пошел за пивом, в квартире оставались Н., И. и девушка. Когда вернулся, то увидел на полу в крови голых И. и девушку. Про Н. он у А. не расспрашивал и детали у него не выяснял. После отбытия административного наказания, А. ему сказал, что И. и Г. убил топором Н.

Свидетель П. показал, что 11 октября 2001 года около 24 часов к нему пришел А., который сообщил, что был на дне рождения у Н., пошел за пивом, в квартире остались Н., И. и Г., когда вернулся, то на полу в зале увидел трупы И. и Г. Он пошел с А.Х., тот открыл дверь квартиры ключом. В зале горел свет, и через прихожую он увидел в зале трупы и не стал заходить, в прихожей и в подъезде света не было. Он обошел дом, двери балкона были открыты, через окно увидел, что на кровати лежал Н. А. говорил, что ходил за пивом в киоск, до которого небольшое расстояние и в оба конца требуется около 10 минут. О случившемся он сообщил в милицию.

Из протоколов осмотра места происшествия усматривается, что в однокомнатной квартире, расположенной на первом этаже, что на полу посередине зала лежит матрац, испачканный обширными помарками красно-бурого цвета, а также лежат трупы И. и Г., с помарками красно-бурого цвета.

Из заключений судебно-медицинских экспертиз видно: смерть И. наступила от ушиба головного мозга тяжелой степени, развившегося вследствие рубленых ран головы с переломом костей черепа. В момент их причинения И. находился в горизонтальном положении лежа. Смерть Г. наступила от острой кровопотери и шока, развившихся вследствие рубленой раны шеи, проникающей в просвет гортани с повреждением общих сонных артерий. Наиболее вероятно, что повреждения причинены при вертикальном положении потерпевшей, повреждения шеи причинены при горизонтальном положении.

Судебно-медицинский эксперт подтвердил в судебном заседании обстоятельства осмотра места происшествия и трупов, а также заключения судебно-медицинских экспертиз.

В кассационной жалобе осужденного Н. неосновательно утверждается, что показания судебно-медицинского эксперта противоречат заключению судебно-медицинской экспертизы о положении И. в момент причинения ему телесных повреждений.

Показания судебно-медицинского эксперта о том, что И., находясь в горизонтальном положении, мог защищаться руками, приподняв голову, по существу не противоречит заключению судебно-медицинской экспертизы.

Сам осужденный Н. на предварительном следствии признал, что совершил убийство И. и Г., пояснил обстоятельства совершенного преступления.

В судебном заседании Н. заявил, что давал эти показания под физическим и психическим воздействием на него сотрудников милиции.

Суд тщательно проверил заявление Н. о применении недозволенных методов следствия и установил, что оно является недостоверным, указав в приговоре доказательства, подтверждающие вывод суда.

В частности, из показаний свидетеля Т. видно, что Н. допрашивался в качестве подозреваемого и обвиняемого с участием адвоката, осуществляющего защиту по соглашению с родителями Н. При этом Н. не заявлял о каком-либо воздействии на него, хотя об этом у него неоднократно выяснялось. Когда же отец Н. заявил ему, что его сына бьют, он сразу же провел его освидетельствование. Н. был осмотрен судебно-медицинским экспертом, телесных повреждений на нем обнаружено не было, и жалоб Н. не заявлял.

Показания свидетеля Т. подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы, из которого усматривается, что телесных повреждений у Н. не обнаружено, за медицинской помощью он не обращался, жалоб не имеет.

Вина Н. в совершенных преступлениях подтверждается также показаниями потерпевшей И.А., свидетелей А.Б., Л., И.С., заключением экспертизы вещественных доказательств, заключением медико-криминалистической экспертизы и другими доказательствами, полно изложенными в приговоре.

Органами следствия и судом исследовалась версия Н. о том, что преступления совершены иными лицами в отсутствие А., когда он, Н., спал.

Однако эта версия опровергается указанными в приговоре доказательствами.

Оценка доказательствам по делу дана судом в соответствии с требованиями ст. ст. 17, 88 УПК РФ, то есть по внутреннему убеждению, каждому доказательству с точки зрения допустимости и достоверности, а всем имеющимся в деле доказательствам в совокупности.

Ставить под сомнение правильность оценки судом доказательств по делу, оснований не имеется.

Установив, что Н. совершил убийство И. на почве личных неприязненных отношений, а убийство Г. с целью скрыть другое преступление, суд правильно квалифицировал действия Н. по ст. 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ. Действия же Н., связанные с угрозой убийством А., правильно квалифицированы по ст. 119 УК РФ.

При таких обстоятельствах с доводами в защиту осужденного нельзя согласиться, поскольку они являются необоснованными.

Доводы жалоб не основаны на материалах дела, из которых видно, что предварительное и судебное следствие были объективными, в основу обвинительного приговора положены доказательства, полученные с соблюдением требований уголовно-процессуального закона.

Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора, по делу не допущено.

Назначенное наказание осужденному Н. соответствует характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений, личности виновного и обстоятельствам дела.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Башкортостан от 27 декабря 2002 года в отношении Н. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.