ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 апреля 2003 г. N 86-О03-5

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Магомедова М.М.

судей - Степанова В.П., Грицких И.И.

рассмотрела в судебном заседании от 16 апреля 2003 года кассационные жалобы осужденного К.М. и адвоката Соколова В.Л. на приговор Владимирского областного суда от 25 ноября 2002 года, которым

К., <...>, русский, со средним образованием, неженатый, несудимый,

осужден к лишению свободы: по п. п. "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ на пятнадцать лет, по ч. 3 ст. 30 и п. п. "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ на девять лет.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений наказание К.М. назначено двадцать лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с К.: в пользу К.Е. в возмещение расходов, связанных с погребением потерпевшего, 1947 рублей и в счет компенсации морального вреда 40000 рублей; в доход государства процессуальные издержки в размере 705 рублей 60 коп.

К.М. признан виновным и осужден за убийство Б.М. 1961 года рождения на почве личных неприязненных отношений, совершенное 14 февраля 2002 года, за убийство 20 февраля 2002 года З. 1958 года рождения с целью сокрытия ранее совершенного убийства Б.М., за покушение на убийство в тот же день Л. 1938 года рождения с целью сокрытия совершенных ранее убийств Б.М. и З., совершенные в г. Коврове Владимирской области при указанных в приговоре обстоятельствах.

Заслушав доклад судьи Грицких И.И., мнение прокурора Хомицкой Т.П., полагавшую необходимым приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, Судебная коллегия

 

установила:

 

в своих жалобах (заявлениях) осужденный К.М. просит пересмотреть его дело. Указывает, что у него плохое здоровье, он - инвалид 2 группы, однако ст. 64 УК РФ при назначении ему наказания не применена.

В кассационной жалобе адвокат Соколов В.Л., выступающий в защиту осужденного, обоснованность осуждения К.М. по п. п. "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ по эпизодам обвинения, связанным с убийством Б.М. и З., не оспаривает, находит в этой части квалификацию действий К.М. правильной, не вызывающей сомнений, она, как указывает адвокат, достаточно нашла свое подтверждение как материалами дела, так и в ходе судебного заседания.

Защитник считает квалификацию действий К.М. по ст. ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ, по эпизоду обвинения, связанного с Л., неверной. Приводит показания К.М. в суде, который отрицал наличие у него умысла на убийство Л. Излагает пояснения Л. в судебном заседании, который, как отмечает адвокат в жалобе, вводил суд в заблуждение, утверждая, что К.М. ударял его гвоздодером, хотя следствием и судом установлено, что удары ему наносились обломком кирпича.

Адвокат полагает, что доказательств, подтверждающих наличие у К.М. умысла на убийство Л., по делу не добыто. Считает, что действия К.М. в этой части обвинения следует квалифицировать по ст. 112 ч. 2 п. "ж" УК РФ.

С точки зрения защитника, при назначении наказания К.М. не учтены состояние его здоровья, а также то, что свою вину он практически признал полностью, оказал помощь следствию в раскрытии данных преступлений, чистосердечно раскаялся в содеянном.

Просит приговор "в части квалификации действий К.М. по эпизоду причинения вреда здоровью средней тяжести Л. отменить и изменить в сторону смягчения наказания".

В возражениях на жалобу адвоката государственный обвинитель находит приговор правильным. Судом действия К.М. квалифицированы верно. При определении меры наказания осужденному судом были учтены данные о его личности, смягчающие обстоятельства, в том числе и те, на которые ссылается адвокат в жалобе.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, Судебная коллегия считает, что вина К.М. в содеянном им подтверждена собранными по делу, проверенными в судебном заседании и изложенными в приговоре доказательствами.

Так, сам осужденный К.М. пояснил в судебном заседании, что в феврале 2002 года он познакомился с Б.М. Последняя жила у него 10 - 12 дней. Заметил, что пропадают вещи - графин, салатник, одежда. Б.М. уходила куда-то вечером, возвращалась с деньгами, говорила, что заняла их. Он просил Б.М. вернуть пропавшие вещи, но та утверждала, что ничего не брала, она на это неспособна.

Вечером 14 февраля 2002 года у себя в квартире распивал с Б.М. спиртные напитки. Потребовал от нее признаться в хищении у него вещей, но она отказывалась, обозвала его. Тогда он ударил ее два раза по лицу. Предполагая, где Б.М. могла сбывать похищенные у него вещи, решил сходить с ней туда. Намереваясь испугать Б.М., отрезал от находившейся у него дома веревки кусок, взял его с собой, хотел немного придушить потерпевшую. Повел ее по направлению к Северному проезду. По дороге они вновь поругались. Он стал требовать, чтобы Б.М. вернула ему вещи, говорил ей, что если она это сделает, он обо всем забудет. Однако Б.М. опять стала все отрицать. Он накинул ей на шею веревку, несколько придавил, спросил: "Ну что, принесешь вещи?" Она продолжала отрицать свою причастность к краже его вещей. Тогда он затянул сильно веревку, сдавил шею Б.М. и удушил потерпевшую. Б.М. упала. После этого он забрал ее плащ, который решил продать, а на деньги купить продукты.

Затем он пошел к З., с которым у него были приятельские отношения, ранее вместе отбывали наказание в местах лишения свободы. У дома последнего в мусорный бак выбросил веревку, которой удушил Б.М.

Дома у З. находился Л. Они употребляли спиртные напитки, угостили его. Л. уходил за закуской. В его отсутствие он (К.М.) рассказал З., что убил Б.М.. Возвратившемуся Л. предложил продать плащ, сообщив, что взял его у своей сожительницы Любы.

Потом он (К.М.) ушел домой, лег спать. На следующий день его задержали работники милиции, а через три дня отпустили на подписку о невыезде.

За неделю до происшедших событий З. занимал у него 80 рублей. После того, как был освобожден из-под стражи, пришел к З., стал спрашивать последнего о долге, просил вернуть ему деньги. З. отказывался это сделать, стал его пугать тем, что расскажет мужу Б.М., кто ее убийца, тот отомстит ему за смерть жены. В связи с этим конфликтом, в процессе которого З. называл его непозволительным для ранее судимых словом, у него (К.М.) помутнело в голове, он взял со стола кухонный нож и начал наносить им З. удары в области груди, шеи и другие части тела.

Пришел Л., стал кричать, что он в квартире делает. Начал звать З. Он (К.М.) пытался ему объяснить, что тот спит. Л. говорил: "Что ты здесь хозяйничаешь?", стал оскорблять его (К.М.), выгонять из квартиры З.

Он (К.М.) ударил Л., последний упал. Увидев на полу обломок кирпича, взял его и нанес им по голове Л. примерно 5 ударов.

После этого обмыл нож и кирпич водой в раковине. Нож оставил в квартире, а обломок кирпича, покинув квартиру, выбросил возле дома в кусты.

Потерпевший Б.В. пояснил в судебном заседании, что его жена - Б.М. была у него дома утром 14 февраля 2002 года, собиралась идти к подруге за деньгами. У нее имелись на лице кровоподтеки. Сказала ему, что она упала. На его слова, что так не падают, спросила, знает ли он К.М. Он ответил, что учился с ним в школе. Ничего другого она ему не объяснила.

В тот день заходила к нему вечером, снова ушла. Одета она была в коричневый плащ, красные брюки с белыми лампасами, зимние сапоги, беретке.

15 февраля 2002 года о смерти жены узнал от работников милиции. Ездил в морг, где опознал ее труп.

Из протокола осмотра места происшествия от 15 февраля 2002 года видно, что труп Б.М. был обнаружен на участке местности по Северному проезду у забора к западу от дома N 2 "в" по улице Текстильной г. Коврова возле железнодорожного полотна.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта смерть Б.М. наступила от механической асфиксии вследствие сдавления органов шеи при удавлении.

Указанные экспертом повреждения в области шеи потерпевшей - наличие незамкнутой, горизонтальной, неравномерно вдавленной странгуляционной борозды на коже, очаговый дефект эпидермиса, очаговые кровоизлияния в подкожно жировой клетчатке и другие являлись прижизненными, образовались непосредственно перед наступлением смерти, в короткий (3 - 4 мин.) период, от сдавливающего и скользящего воздействия тупого твердого предмета с ограниченной контактировавшей поверхностью, довольно узкого предмета, шириной 2 см, в виде петли, изготовленной из довольно мягкого материала, при его затягивании.

Кроме того, при исследовании трупа Б.М. были выявлены телесные повреждения в виде поверхностной раны и ссадин на лице, которые могли быть получены от действия тупого твердого предмета.

Потерпевший Л. показал в суде, что З. был его соседом, к которому часто приходил К.М. Б.М. иногда занимала у него (Л.) и З. деньги в долг.

В один из дней февраля 2002 года, когда он (Л.) находился у З., к последнему в квартиру пришел К.М. Дал ему (Л.) на продажу плащ-пальто, сказал, что он принадлежит его сожительнице Любе. Просил продать плащ-пальто за 500 рублей. Позже З. советовал ему не связываться с этим пальто от К., говоря, что это - криминал. Плащ-пальто он (Л.) оставил у себя, так как К.М. отказался его брать, сказал, что за его потерю предъявит ему счет.

Материалами дела установлено, что в квартире по месту жительства Л. был обнаружен и изъят женский кожаный плащ коричневого цвета на меховой подкладке с капюшоном, отделанным рыжим мехом. Потерпевший Б.В. опознал этот плащ как принадлежавший его жене - Б.М., в котором она ушла из дома около 19 часов 14 февраля 2002 года.

Далее Л. пояснил, что после 14 февраля, но до 20 февраля 2002 года З. ему сообщил, что Б.М. убил К.

20 февраля 2002 года вечером к нему (Л.) постучали в дверь. Пришел К., у которого в руках находился гвоздодер. Стал требовать пальто сожительницы. Зная со слов З., что пальто принадлежало убитой Б., сказал К., что его у него нет, отвез в Вязники. Понимая, что из-за этого пальто он (Л.) "сдаст" его в органы, К.М. ударил его гвоздодером по голове. Он (Л.) потерял сознание. Пришел в себя и обнаружил, что находится в квартире З. Понял, что его туда затащил К.М. Стал звать на помощь З., но последний не откликался. Тогда он выполз в коридор, постучал бабушке. Была вызвана "скорая помощь", он был доставлен в больницу, где находился на излечении около полутора месяца.

Из протокола осмотра места происшествия от 21 февраля 2002 года следует, что в квартире <...> был обнаружен труп З. У подъезда дома была выявлена дорожка следов обуви человека с пятнами вещества бурого цвета, похожего на кровь.

При дополнительном осмотре указанной квартиры от 4 марта 2002 года в ней был обнаружен нож с пятнами вещества бурого цвета, похожего на кровь.

Заключениями судебно-медицинских экспертов установлено, что у З. имелись проникающие колото-резаные раны шеи (1) с повреждением общей сонной артерии и гортани, проникающие колото-резаные раны грудной клетки (8) с повреждением правого легкого, колото-резаная рана правого плеча, две колото-резаные раны живота с повреждением печени, резаные раны левой щеки и подбородочной области слева, которые носили прижизненный характер.

Смерть З. наступила от острого фонтанирующего кровотечения, приведшего к острому малокровию организма.

Смерть его наступила практически мгновенно после причинения ему повреждения на шее с повреждением сонной артерии.

Все указанные телесные повреждения могли быть получены незадолго до наступления смерти от действия предмета, обладающего колюще-режущими свойствами, типа клинка ножа, они могли быть причинены клинком ножа с рукояткой из черной пластмассы, изъятого из квартиры З.

У Л. имелись телесные повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы с ушибом головного мозга средней степени, без повреждений костей черепа, множественных ран на голове, которые квалифицируются как повлекшие вред здоровью средней тяжести, влекущие длительное расстройство здоровья, возникли от ударов твердыми тупыми предметами, например, обломком кирпича, незадолго до поступления в МСЧ.

В момент нанесения повреждений потерпевший и нападавший могли находиться в различных положениях.

По заключению трасологической экспертизы один след обуви, зафиксированный в гипсовом слепке N 1, три фрагмента следов обуви, зафиксированные на фотоснимках, обнаруженные при осмотре места происшествия по факту убийства З., могли быть оставлены полусапожками, изъятыми у К.

Как установлено заключением судебно-биологической экспертизы, на свитере, брюках, полусапогах К., соскобах пятен, изъятых из таза квартиры З., из следа обуви, изъятого возле подъезда дома З., была обнаружена кровь человека, которая могла принадлежать З. и Л. (их кровь одинакова), от К.М. эта кровь произойти не могла.

По заключению эксперта цепочка округлых пятен-брызг, расположенных на задней поверхности левой половины брюк К., образовалась, наиболее вероятно, от размахивания окровавленным предметом (орудиями травмы), обширное пятно на правой половине этих брюк у их основания возникло от непосредственного контакта с окровавленной поверхностью.

Вина К.М. в совершении установленных судом преступлений подтверждается всеми другими материалами дела.

Оценив каждое доказательство с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все их в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины К.М. в совершении убийства Б.М. на почве личных неприязненных отношений; убийства З. с целью сокрытия другого преступления - убийства Б.М., неоднократно; покушения на убийство Л. с целью сокрытия убийств Б.М. и З., неоднократно.

По указанным в приговоре основаниям действия К.М. по ст. ст. 30 ч. 3 и 105 ч. 2 п. п. "к", "н", 105 ч. 2 п. п. "к", "н" УК РФ судом квалифицированы правильно.

Выводы суда мотивированы, они соответствуют фактическим обстоятельствам по делу, основаны на проверенных в судебном заседании доказательствах.

Обстоятельства по делу исследованы полно, всесторонне, объективно.

Положенные в основу обвинения К.М. доказательства получены в установленном законом порядке, всем им в совокупности, в том числе показаниям потерпевшего Л., при постановлении приговора судом дана верная юридическая оценка.

Не доверять показаниям потерпевшего Л. о посягательстве на него К.М. у суда оснований не было.

Доказательствами по делу установлено и суд обоснованно признал, что после убийства З., используя в качестве орудия преступления обломок кирпича, К.М. нанес им множественные удары в жизненно важные органы потерпевшего Л. - в голову. В результате примененного К.М. насилия Л. упал, потерял сознание.

Решив, что убил Л., последний мертв, К.М. принял меры к сокрытию преступления - помыл кирпич, скрываясь с места происшествия, выбросил его. Мер, направленных на оказание помощи Л., К.М. не принимал и не пытался это сделать. Жителями дома была вызвана "скорая помощь". Л. был доставлен в лечебное учреждение, где ему была оказана квалифицированная медицинская помощь.

Из заключения судебно-медицинского эксперта видно, что при поступлении в ЦГБ состояние Л. было тяжелым.

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о наличии у К.М. прямого умысла на лишение жизни Л. К.М. совершил умышленные действия, непосредственно направленные на совершение убийства Л., однако это преступление не было доведено им до конца по независящим от него обстоятельствам.

Доводы адвоката Соколова В.Л. в жалобе об отсутствии у К.М. умысла на убийство Л., о недоказанности обвинения его подзащитного в этой части несостоятельны, на материалах дела не основаны, противоречат им.

Эта версия тщательно проверялась, как опровергнутая доказательствами по делу, она судом обоснованно отвергнута.

Не соглашаться с выводами суда оснований не имеется.

Доказанность вины К.М. в убийстве Б.М. и З., квалификация его действий по этим эпизодам обвинения в жалобах не оспариваются.

Мотив действий осужденного в отношении каждого потерпевшего - Б.М., З. и Л. выяснялся, он установлен и правильно указан в приговоре.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменения приговора, органами предварительного следствия и судом не допущено.

Психическое состояние осужденного исследовано с исчерпывающей полнотой.

С учетом заключения проведенной в отношении него стационарной судебно-психиатрической экспертизы, его личности, всех обстоятельств по делу в отношении инкриминируемых ему деяний К.М. обоснованно признан судом вменяемым.

Наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенных им преступлений, данных о его личности, в том числе указанных в жалобах - состояние его здоровья, наличие инвалидности, всех обстоятельств по делу, в частности, активное способствование им раскрытию преступления, влияния назначенного наказания на его исправление.

Назначенное ему наказание чрезмерно суровым, несправедливым не является.

При назначении наказания требования закона судом не нарушены.

Для смягчения К.М. наказания, применения в отношении него ст. 64 УК РФ, как о том ставятся вопросы в жалобах осужденного и его защитника, Судебная коллегия оснований не находит.

Кассационные жалобы осужденного К.М. и его защитника Соколова В.Л. удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Владимирского областного суда от 25 ноября 2002 года в отношении К.М. оставить без изменения, а кассационные жалобы его и защитника Соколова В.Л. - без удовлетворения.

 

Председательствующий

МАГОМЕДОВ М.М.

 

Судьи

СТЕПАНОВ В.П.

ГРИЦКИХ И.И.