||  Судебная система РФ  ||   Документы Верховного суда РФ  ||   Документы Конституционного суда РФ  ||   Документы Высшего арбитражного суда РФ  ||  

алготрейдинг на Python и Backtrader, уроки по алготрейдингу

 

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 19 декабря 2002 г. N 78-о02-159-1

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего - Пелевина Н.П.,

судей - Куменкова А.В. и Рудакова С.В.

рассмотрела в судебном заседании от 19 декабря 2002 г. кассационные жалобы осужденного А. и адвоката Семенидо Валерия Ивановича на приговор Санкт-Петербургского городского суда от 20 февраля 2002 года, которым

А., <...>, русский, с высшим образованием, ранее не судимый,

осужден по ст. 222 ч. 1 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "д", "к", "н" УК РФ и по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ - к пожизненному лишению свободы в исправительной колонии особого режима.

А. признан виновным в совершении одновременно убийства с особой жестокостью на почве личных неприязненных отношений двух лиц - Р., 1969 года рождения и Р.Л., 1969 года рождения, а также убийство малолетнего их сына Р.В., 3 декабря 1991 года рождения, заведомо находящегося в беспомощном состоянии, совершенное неоднократно, с целью сокрытия ранее совершенных убийств потерпевших; кроме того, он признан виновным в незаконном хранении боеприпасов.

Преступления совершены 19 - 20 июня 1997 года в г. Санкт-Петербурге при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., объяснение адвоката Матвеевой Е.И., поддержавшей и дополнившей жалобу осужденного А., мнение прокурора Лушпа Н.В., возражавшей против удовлетворения жалобы и полагавшей приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

А. в судебном заседании виновным себя не признал.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осужденный А. указывает, что фактические обстоятельства дела судом установлены неправильно, на следствии и в ходе судебного разбирательства допущены существенные нарушения норм уголовного процесса, его показания на следствии получены с применением угроз и физического насилия, не дано оценки показаниям его и свидетелей. Приговор постановлен только на выводах обвинительного заключения, без учета исследованных в судебном заседании доказательств, при этом приведенные в приговоре доводы создают трудности в проверке их законности и обоснованности в кассационной инстанции в связи с повторением показаний одних и тех же свидетелей обвинения. Не дано оценки личной заинтересованности свидетелей Д., В. и В.А. в исходе дела и достоверности их показаний, несмотря на его многочисленные жалобы об этом. Не исследованы надлежаще показания свидетелей С. и Д.М., не проверены его доводы о непричастности к совершению преступления, его показания искажены, его алиби также не проверено, а ходатайства в его подтверждение безмотивно отвергнуты. Выводы приговора основаны на предположениях, а не на достоверных доказательствах. Д. оговорил его с целью избежать ответственности за содеянное и переложить свою вину на него, однако данные о личности Д. надлежаще не проверены, не исследовано его психическое состояние. Версия о причастности его, А., к убийству потерпевших осталась не проверенной, а выводы о его виновности являются немотивированными. Было нарушено его право на защиту, с материалами дела и протоколом судебного заседания он ознакомлен не полностью и несвоевременно. Обстоятельства дела судом исследованы неполно и необъективно. Органами следствия не принято мер по выявлению причин и условий, способствовавших совершению преступления, проверке других версий случившегося. Несмотря на его просьбы, ему было отказано в обеспечении адвокатом на следствии. Обыск был проведен в его отсутствие. Данное преступление совершил не он, а Д., который сам признался ему в этом, в приговоре не указано, почему суд принимает один и отвергает другие доказательства, что свидетельствует об обвинительном уклоне суда. Явку с повинной он не писал и впервые увидел ее при ознакомлении с материалами дела, лицо, ее написавшее, не установлено, и она доказательством не является. Не выяснены обстоятельства его проезда по Приозерскому направлению, не дано оценки лживым показаниям свидетеля В.И. о возможности незаметного проезда туда, а также не проверена возможность проезда туда Д. Обыск, во время которого был обнаружен его лицензионный пистолет, был сфальсифицирован. Применению недозволенных методов ведения следствия судом оценки не дано, видеозапись обнаружения трупов потерпевших с участием ненадлежащих понятых судом не просматривалась. Экспертизы по делу проведены с нарушением уголовно-процессуального закона. Считает, что приговор постановлен с участием народных заседателей с истекшими сроками их полномочий. Ему необоснованно отказано в ознакомлении с теми томами дела, с которыми он не был ознакомлен ввиду их отсутствия, что нарушает его право на защиту. Не были предоставлены для ознакомления и протоколы всех судебных заседаний по делу, что помешало ему написать мотивированную кассационную жалобу. Была дважды нарушена непрерывность судебного заседания. Просит приговор отменить и дело назначить на новое рассмотрение с участием присяжных заседателей.

В кассационной жалобе адвокат Семенидо В.И. указывает на несогласие с приговором, без приведения доводов обоснования жалобы.

В возражении на жалобу осужденного потерпевшая Л. считает ее необоснованной и не подлежащей удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности А. основаны на исследованных в судебных заседаниях и изложенных в приговоре доказательствах.

Из показаний свидетеля Б. усматривается, что в конце 1996 года он находился без работы, и А. сказал ему, что может предложить работу за 500 долларов США, которая заключалась в устранении плохого человека. Осужденный сообщил о наличии у этого человека семьи, вместе с которой он и должен был исчезнуть, но он, Б., категорически отказался от предложения А., который к разговору относился серьезно, говорил конкретные, не называя никаких фамилий. Больше к этому разговору они не возвращались, хотя в середине июня 1997 года А. активно разыскивал его по телефону.

Из показаний свидетеля Д. следует, что примерно в июне 1997 года А. обратился к нему с вопросами по характеристикам стреляющих устройств в виде ручек, интересовался, можно ли выстрелом из данного устройства малокалиберным патроном убить человека, на что он сказал, что такое возможно при выстреле в голову, хотя разговор всерьез не воспринял. Через некоторое время они снова встретились, и А. сказал, что его соседи у кого-то взяли в долг 300 долларов США и уехали. При следующих встречах А. рассказал ему, что соседи никуда не уезжали, а всех троих - Р.Л., Р. и Р.В., он убил, при этом пожаловался, что он, Д., обманул в возможностях "стреляющей ручки". Осужденный рассказал, что он выстрелил из нее в затылок кого-то из потерпевших, однако его смерть наступила не сразу. По его словам, жертву он задушил шнуром. Он, Д., никаких подробностей не выспрашивал, боясь насторожить осужденного. После этого при встречах А. неоднократно выяснял, как лучше можно уничтожить следы крови, а затем он неожиданно стал делать ремонт в квартире. Чтобы проверить достоверность сообщения А. об убийстве, во время его отсутствия они с Д.М. пришли к нему в квартиру, осмотрели и обнаружили в коридоре на обоях пятна, похожие на кровь. В сентябре 1997 года по просьбе А. привез ему ультрафиолетовый излучатель, чтобы проверить, тщательно ли сокрыты следы крови. В тот же день он, Д., сообщил об этом своему знакомому, которого попросил вызвать работников милиции, а осужденному сказал, что эти люди помогут окончательно уничтожить следы. Когда осужденный понял, что пришли сотрудники милиции, он написал явку с повинной и выдал документы потерпевших.

Аналогичные показания свидетель Д. дал на очной ставке с А., протокол которой исследован в судебном заседании, где осужденный подтвердил отсутствие у Д. оснований для его оговора, хотя сам от дачи показаний отказался (т. 3 л.д. 28 - 34).

Для проверки достоверности показаний свидетеля Д. в отношении него была проведена стационарная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно выводам которой он каким-либо психическим заболеванием не страдал и не страдает, мог правильно воспринимать имеющие значение по делу обстоятельства и давать о них правильные показания.

Суд тщательно проверил и дал оценку достоверности показаний свидетеля Д., их соответствия другим доказательствам и мотивированно отверг в приговоре доводы осужденного об оговоре его данным свидетелем из корыстных побуждений.

Из показаний свидетеля Д.М. на предварительном следствии, оглашенных в судебном заседании в порядке ст. 286 УПК РСФСР, следует, что она является сестрой осужденного А., у которого в течение длительного времени были неприязненные отношения с соседями Р., Р.Л. и Р.В. на бытовой почве. В июне 1997 года у нее осужденный спрашивал об оказании ему помощи в приобретении "стреляющей ручки", на что она ответила отрицательно. 7 сентября 1997 года она прибиралась в квартире потерпевших и в шкафу обнаружила плащ Р.Л., на котором было несколько пятен, похожих на кровь. Д. у нее ключи от их квартиры никогда не просил, а в августе 1997 года сообщил ей, что в убийстве Р., Р.Л. и Р.В. подозревает А., который сам ему сказал об этом. Потерпевшие действительно давно отсутствовали в квартире, и она поверила в их убийство, с учетом их отношений с осужденным. Когда пришла в квартиру, увидела там выскобленный пол, покрашенные в коридоре плинтусы и была поражена увиденным. 3 сентября 1997 года Д. ездил к А. и по приезде рассказал, что тот знает о ее подозрении и его желании "убрать" ее. Затем позвонил сам осужденный, который подробно интересовался ее времяпровождением и планами на будущее. Вечером он был задержан работниками милиции (т. 1 л.д. 57 - 61, т. 3 л.д. 35 - 40).

Из показаний свидетеля С. видно, что она со слов Д.М. полностью подтвердила ее показания.

Свидетель Л.Н. показала, что в начале сентября 1997 года вечером к ней приехала Д.М. и сообщила, что ее должен убить ее собственный брат А., который уже убил проживавшую по соседству семью из трех человек, с которыми у него длительное время были неприязненные отношения.

Согласно протоколу выемки, у Д.М. был изъят мужской плащ со следами бурого цвета, похожими на кровь (т. 1 л.д. 63), который осмотрен в качестве вещественного доказательства (т. 2 л.д. 38 - 45) и на котором по заключению судебно-медицинского эксперта обнаружена кровь человека, которая могла произойти от потерпевшего Р.Л. (т. 2 л.д. 92 - 101).

Указанный плащ предъявлялся на опознание потерпевшей Л., которая подтвердила его принадлежность Р.Л. (т. 3 л.д. 13).

Приведенным доказательствам не противоречит исследованное судом заявление явки А. с повинной, из которого следует, что 22 июня 1997 года в квартире соседей он совершил убийство выстрелом из пистолета-авторучки Р. и убийство в процессе необходимой обороны Р.Л. ударом по голове газовым ключом, которые до этого убили своего сына Р.В. Трупы всех троих на своей автомашине он вывез и закопал в лесном массиве Приозерского района Ленинградской области (т. 1 л.д. 2).

Данным заявлением осужденный подтвердил свою причастность к совершению преступления, а несоответствию изложенным им обстоятельствам содеянного установленным судом в приговоре дана мотивированная оценка.

Из акта судебно-почерковедческой экспертизы усматривается, что запись о подтверждении правильности записанных в протоколе явки с повинной сведений исполнена осужденным А., при этом признаков, свидетельствующих о необычном или необычных условиях выполнения записи, не выявлено (т. 7 л.д. 41 - 42).

Согласно протоколу осмотра места происшествия, проведенного с участием подозреваемого А. с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, в присутствии всех участников осмотра 10 сентября 1997 года А. сам указал путь следования к месту захоронения трупов Р. и ее пятилетнего сына Р.В., давая при этом подробные пояснения. В указанном им месте после раскапывания обнаружен труп женщины со связанными веревкой нижними конечностями. В 150 м от этого места обнаружено старое костровище, в котором обнаружены и изъяты фрагменты пластмассового шнура и обгоревшей ткани, а в 3 м от него обнаружена детская кроссовка. Неподалеку обнаружена женская туфля.

Далее по указанию А. в 40 м от места захоронения потерпевшей было обнаружено захоронение ее сына Р.В., причем осужденный сам назвал расстояние между захоронениями и глубину захоронения ребенка, которые совпали при их измерении. Одежда на трупе ребенка отсутствовала.

Затем по указанию А. на побережье озера Гусиное в названном им месте сделали раскоп и обнаружили труп Р.Л. (т. 1 л.д. 69 - 81).

Изъятые при осмотре места происшествия предметы обуви были опознаны потерпевшей Л. и свидетелем В.И., как принадлежавшие убитым потерпевшим (т. 3 л.д. 14, 91 - 92).

Свидетели Ф. и В.А.А., участвовавшие при осмотре места происшествия с участием осужденного, подтвердили законность и достоверность результатов данного следственного действия, добровольность действий осужденного, а также показали об отсутствии на местах захоронений каких-либо свежих предварительных раскопов.

Их показания опровергают доводы осужденного о фальсификации результатов данного следственного действия, которые судом обоснованно положены в обоснование приговора в качестве допустимого доказательства, тем более, что при проведении данного следственного действия и во время процессуального оформления его результатов от осужденного не поступило никаких жалоб и замечаний.

Выводы медико-криминалистической экспертизы позволили суду прийти к достоверному выводу о принадлежности представленного на экспертизу черепа скелету Р. (т. 1 л.д. 155 - 182), из акта первично-комиссионной экспертизы ее трупа следует, что у нее обнаружено слепое пулевое огнестрельное ранение головы 5,6 мм безоболочечной пулей, выстреленной с близкого расстояния, а дополнительная судебная экспертиза пришла к выводу о том, что смерть Р. могла наступить от слепого пулевого ранения огнестрельного ранения головы с повреждением головного мозга (т. 1 л.д. 112 - 151, 332 - 337).

Из актов медико-криминалистической экспертизы (т. 1 л.д. 213 - 243), первично-комиссионной экспертизы трупа Р.Л. и дополнительной первично-комиссионной экспертизы (т. 1 л.д. 185 - 210, 332 - 337) следует, что представленный на экспертизу череп достоверно принадлежит скелету Р.Л.; в числе других телесных повреждений на его трупе обнаружены оскольчатый перелом левых теменной и височной костей, многооскольчатый перелом костей основания черепа и локальный линейный перелом второго левого ребра по передней подмышечной линии; комплекс обнаруженных на трупе Р.Л. телесных повреждений по их свойствам явился непосредственной причиной его смерти, наступившей за несколько месяцев до обнаружения трупа; обнаруженные на трупе Р.Л. повреждения черепа могли образоваться от ударов тупым твердым предметом, возможно, и стандартным разводным газовым ключом.

Согласно выводам медико-криминалистической экспертизы (т. 1 л.д. 278 - 299), первично-комиссионной экспертизы трупа Р.В. (т. 1 л.д. 246 - 274) и дополнительно первично-комиссионной экспертизы (т. 1 л.д. 332 - 337), обнаруженные в районе озера Гусиное останки мальчика принадлежат Р.В., 3 декабря 1991 года рождения; на трупе Р.В. обнаружена двойная странгуляционная борозда в средней трети шеи, сгибательный перелом левого рожка подъязычной кости, а также ряд других телесных повреждений; странгуляционная борозда на шее причинена от воздействия давлением двойной петли из узкого шнура, данное телесное повреждение причинило тяжкий вред здоровью потерпевшего и явилось причиной его смерти; данная странгуляционная борозда могла образоваться при затягивании на шее потерпевшего двойной петли из обоих представленных на экспертизу проводов.

Из показаний свидетеля В.А., оперуполномоченного УССМ ГУВД Санкт-Петербурга и области, усматривается, что на основании оперативной информации о совершении А. убийства по месту жительства и попытке скрыть возможные следы крови он принял решение войти в контакт с осужденным и выяснить обстоятельства происшедшего. Он и второй оперативный работник В. под видом криминалистов поинтересовались у А. способом уничтожения крови, которая визуально обнаружена не была, и получили от него необходимые сведения о способе уничтожения крови. Затем он решил выяснить у А. сведения о трупах и убедить его в необходимости их надежного сокрытия, на что осужденный сказал об их надежном захоронении в районе г. Приозерска, при этом на вопросы пояснил, как он вывез трупы к месту захоронения на своей автомашине. Разговор происходил в присутствии Д., который затем из квартиры ушел. А. догадался, что к нему пришли работники милиции, после чего они с В. стали убеждать А. рассказать правду о содеянном и возможности помочь ему, если им будет все известно. После этого А. рассказал об убийстве семьи Р., Р.Л. и Р.В., в том числе, и ребенка, при этом детально рассказал обстоятельства убийства и сокрытия трупов. Этот разговор они продолжили в управлении милиции и предложили написать явку с повинной с разъяснением последствий ее написания. Осужденный согласился, но стал выдвигать различные версии о мотивах и событиях содеянного, смягчающие степень его ответственности, при этом заявил, что потерпевшие сами убили своего ребенка, а он убил их при попытке помешать, хотя перед этим рассказывал об убийстве всех потерпевших при тех обстоятельствах, которые изложены в описательной части приговора. Затем А. при выезде на место происшествия показал места захоронений трупов потерпевших, что было отражено в протоколе данного следственного действия.

Аналогичные показания дал свидетель В., которые также проанализированы в приговоре.

Факт причастности А. к лишению потерпевших жизни подтверждается и протоколом осмотра его письма родителям при попытке переправить его адресату из ИВС, текст которого исследован в судебном заседании и приведен в приговоре (т. 2 л.д. 198), а заключением почерковедческой экспертизы подтверждено, что автором данного письма является осужденный (т. 2 л.д. 202 - 204).

Обоснованно приняты судом в качестве доказательства и показания А. при его допросе в качестве подозреваемого, которые приведены в приговоре, в той части, в какой они не противоречат другим доказательствам, из которых усматривается его причастность к преступлению и обстоятельствам его сокрытия (т. 1 л.д. 4 - 11).

Согласно протоколу выемки, в помещении областного СМЭС из головы трупа Р. извлечена безоболочечная пуля калибра 5,6 мм (т. 3 л.д. 70).

Из актов баллистической (т. 3 л.д. 74 - 75) и дополнительной баллистической экспертиз следует, что изъятый из трупа Р. предмет является пулей 5,6 мм винтовочного патрона кольцевого воспламенения, который может применяться для стрельбы из гладкоствольного самодельного оружия, в том числе, и из атипичных стреляющих устройств, замаскированных под автоматические пишущие ручки типа описанного осужденным А. в ходе предварительного следствия (т. 3 л.д. 74 - 75).

Давая оценку в приговоре приведенным выше доказательствам в их совокупности, суд обосновано и мотивированно признал их допустимыми, достоверными и достаточными для постановления в отношении А. обвинительного приговора, опровергнув доводы его жалобы о несоответствии выводов фактическим обстоятельствам дела. Доводы А. в жалобе о применении недозволенных методов ведения следствия и отсутствии оценки заинтересованных свидетелей Д., В. и В.А. являются несостоятельными, поскольку они проверены уже в ходе судебного разбирательства и нашли мотивированное разрешение в приговоре. Ничем не подтверждены и его доводы об искажении его показаний на следствии, а также наличие у него алиби, опровергнутое доказательствами, положенными в основу приговора. Его версия о причастности к преступлению Д. по делу проверена и мотивированно отвергнута еще в ходе предварительного следствия, без подтверждения ее в ходе судебного разбирательства.

При таких обстоятельствах, с учетом проверки доводов жалобы еще в стадии судебного разбирательства, суд дал правильную и обоснованную юридическую квалификацию действиям А. по ст. ст. 222 ч. 1, 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "д", "к", "н" УК РФ.

Ссылка осужденного в жалобе на существенные нарушения уголовно-процессуального закона, в том числе, при проведении экспертиз, незаконный состав суда, нарушение его права на защиту и другие, также являются несостоятельными и не соответствующими имеющимся в деле данным об отсутствии существенных нарушений норм процесса.

Наказание А. назначено с учетом содеянного и тяжести наступивших последствий, данных о его личности, представляющего исключительную опасность для общества, в связи с чем мотивированно назначенное пожизненное лишение свободы не свидетельствует о его несправедливости. Оснований для удовлетворения жалоб по их доводам не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Санкт-Петербургского городского суда от 20 февраля 2002 года в отношении А. оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного А. и адвоката Семенидо В.И. - без удовлетворения.

 

 




Электронная библиотека "Судебная система РФ" содержит все документы Верховного суда РФ, Конституционного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ.
Бесплатный круглосуточный доступ к библиотеке, быстрый и удобный поиск.


Яндекс цитирования


© 2011 Электронная библиотека "Судебная система Российской Федерации"