ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 22 октября 2002 г. N 11-О02-2

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Кузнецова В.В.,

судей Ахметова Р.Ф., Лаврова Н.Г.

рассмотрела в судебном заседании от 22 октября 2002 года кассационные жалобы осужденного С., адвоката Краснова Г.Н. на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 29 ноября 2001 года, которым

С., родившийся 29 ноября 1960 года, судимый 20.02.86 по ст. ст. 144 ч. 3 и 190 УК РСФСР к 3 годам лишения свободы условно с испытательным сроком на 4 года; 29.05.86 по ст. ст. 144 ч. 3 и 40 ч. 3 УК РСФСР к 4 годам лишения свободы; освобожден 29.07.87 условно-досрочно с обязательным привлечением к труду на 2 года 7 месяцев 8 дней; судим 19.08.88 по ст. ст. 102 п. п. "а", "г", 144 ч. 2, 218 ч. 1, 41 УК РСФСР к 15 годам лишения свободы; 24.03.00 условно-досрочно освобожден на 3 года 1 месяц 17 дней, -

осужден по ст. 110 УК РФ к 5 годам к лишению свободы.

На основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров С. окончательно назначено 8 лет 1 месяц лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В доход государства с С. постановлено взыскать 400 рублей.

Заслушав доклад судьи Ахметова Р.Ф., объяснения осужденного С., поддержавшего доводы своей кассационной жалобы, мнение прокурора Башмакова А.М., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

С. признан виновным в доведении М. до самоубийства путем угроз и жестокого обращения.

Преступление совершено в период с 11 по 16 февраля 2001 года в Республике Татарстан при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании С. вину не признал.

В кассационных жалобах:

осужденный С., ссылаясь на односторонность и необъективность следствия, несоответствие выводов суда о его виновности фактическим обстоятельствам дела, утверждая, что он к смерти М. не причастен, ставит вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение. Указывает, что показания, в которых признавал вину, давал в результате применения к нему незаконных методов ведения следствия. Ставя под сомнение и положенные в основу приговора показания свидетелей Б., В., К., Г., Г.А. и М.И., утверждает, что указанные лица соответствующие показания давали по указанию следственных органов, которые были заинтересованы в том, чтобы не был привлечен к ответственности за избиение и изнасилование его жены - М. Выражает свое несогласие с тем, что не была обеспечена явка в судебное заседание Б. и В. Ссылаясь на то, что постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы в отношении М. было вынесено до возбуждения уголовного дела, дополнительную экспертизу проводил тот же эксперт, считает, что выводы данной экспертизы являются недопустимыми;

адвокат Краснов Г.Н., ссылаясь и на доводы, приводимые в кассационной жалобе осужденного С., просит приговор отменить и дело прекратить или направить на новое расследование. Считает, что выводы суда о жестоком обращении С. с М. не основаны на материалах уголовного дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены данного приговора.

Как видно из материалов дела, вывод суда о виновности С. в преступлении, за совершение которого он осужден, основан на надлежаще исследованных в судебном заседании доказательствах, должный анализ и правильная оценка которым даны в приговоре.

В соответствии с фактическими обстоятельствами дела, установленными в судебном заседании, действиям указанного лица дана правильная юридическая оценка.

То, что С. на почве ревности наносил удары по лицу М., узнав, что потерпевшая лежит в больнице, забрал оттуда и повез ее разбираться в другой город, где она сначала порезала себе руку, а затем, выбросившись с окна многоэтажного дома, покончила жизнь самоубийством, видно из показаний С., данных им и в ходе судебного разбирательства дела, и последним не оспаривается.

Доводы о том, что С. к смерти М. не причастен, показания, в которых он признавал вину, им даны в результате применения к нему незаконных методов ведения следствия, на что делается ссылка и в кассационных жалобах, судом тщательно проверены и обоснованно отвергнуты, поскольку эти доводы противоречат совокупности добытых по делу доказательств, в том числе приведенным в приговоре показаниям свидетелей, выводам судебно-медицинской, судебно-биологической экспертиз, данным протоколов осмотра места происшествия, а также показаниям самого С., данным им в ходе предварительного следствия.

Так, согласно исследованным в судебном заседании показаниям С. он из-за ревности избил беременную сожительницу М., нанося удары кулаком по ее лицу. Узнав, что М. в больнице, забрала ее оттуда и повезла в г. Менделеевск, чтобы разбираться с Б. М. просилась домой, но он ее не отпускал, говорил, чтобы ее родители не видели синяков. Под утро М. пыталась вскрыть себе вены. В следующую ночь, когда они находились в квартире вдвоем, М. не спала, плакала, просилась к родителям, но он двери не открывал. Тогда она, сказав, что уйдет в окно, в валенках и куртке с сумкой в руке залезла на подоконник и "улетела". Ему тогда "было все равно, что с ней может произойти".

Согласиться с доводами кассационных жалоб о том, что вышеупомянутые показания С. получены в результате применения к нему незаконных методов ведения следствия невозможно, поскольку эти доказательства получены с соблюдением требований закона и при допросах с участием адвоката, защищающего интересы указанного лица.

Так, как видно из протокола дополнительного допроса обвиняемого, С. и прокурору района, допрашивающему его с участием адвоката, давал подробные показания об обстоятельствах совершенных им противоправных действий в отношении М. и никаких заявлений относительно действий оперативных или следственных работников не делал, а после ознакомления с содержанием данного протокола собственноручно указал: "С моих слов написано верно, мною прочитано".

Более того, он же (С.) после предъявления ему обвинения в совершении преступления, предусмотренного ст. 105 ч. 2 п. п. "г", "н" УК РФ, в присутствии своего адвоката в соответствующем протоколе собственноручно изложил обстоятельства систематического применения им в отношении потерпевшей М. психического и физического насилия, приведшего к такому исходу, и заявил ходатайство о переквалификации его действий на ст. 110 УК РФ (доведение до самоубийства).

Что касается показаний свидетелей М.И., К., согласно которым М., находясь в больнице, говорила, что сожитель (С.) ее постоянно избивал и хочет ее убить, а также положенных в основу приговора показаний других упомянутых в кассационных жалобах лиц, то оснований сомневаться в объективности этих показаний не имеется, поскольку они последовательны, не противоречивы, согласуются и подтверждаются совокупностью других доказательств.

Невозможно согласиться и с доводами кассационных жалоб относительно выяснения обстоятельств дела, поскольку, как следует из материалов дела, обстоятельства данного преступления исследованы всесторонне, полно и объективно. Проведение дополнительных следственных действий, в том числе экспертиз не требуется.

То, что свидетели Б. и В. не были допрошены в судебном заседании, не повлияло на правильность вывода суда о виновности С. Что касается Б., то, как видно из материалов дела, принятыми мерами местонахождения данного свидетеля не было установлено.

Вопреки доводам кассационных жалоб, выводы судебно-медицинской экспертизы, согласно которым смерть М. наступила в результате ударных воздействий и от соударения с поверхностью приземления при свободном падении тела с высоты, а за 5 - 7 суток до момента наступления смерти ей был причинен легкий вред здоровью, являются допустимыми, поскольку получены с соблюдением требований закона, подтверждаются совокупностью других доказательств и сомнений в их объективности не вызывают. Правильность выводов данной экспертизы в судебном заседании подтверждена экспертом С.И., который является надлежащим экспертом.

Как видно из материалов дела, 16.02.01 было назначено судебно-медицинское освидетельствование М., находившейся в то время в больнице. Что касается судебно-медицинской экспертизы, то она назначена после наступления смерти М. и лишь после возбуждения уголовного дела.

Как видно из материалов дела, нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, не допущено.

Что касается наказания, назначенного С., то оно назначено в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, с учетом тяжести содеянного, личности виновного и всех обстоятельств дела. Оснований для смягчения данного наказания не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 29 ноября 2001 года в отношении С. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.