ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 7 августа 1996 года

 

(извлечение)

 

И. обратилась в суд с иском к М.А.А. и садоводческому товариществу "Загорье" о признании недействительным решения правления о передаче ему земельного участка, частично недействительным завещания мужа М.А.И., признании преимущественного права за ней на вступление в садоводческое товарищество, права собственности на садовый домик, постройки и насаждения.

Загорский городской суд Московской области в иске И. отказал, в ее пользу взыскал денежную компенсацию ее доли в имуществе как супруги в сумме 3728 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда решение оставила без изменения.

Президиум Московского областного суда по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ отменил эти судебные постановления и направил дело на новое рассмотрение в Мытищинский городской суд.

Решением Мытищинского городского суда (оставленным без изменения определением судебной коллегии Московского областного суда) требования И. удовлетворены частично: признаны частично недействительным завещание, недействительным - решение правления о передаче участка М.А.А., за ней признано право собственности на 2/3 доли садового домика, построек, устройств, насаждений, за М.А.А. - на 1/3 долю, произведен раздел имущества, находящегося на земельном участке в садоводческом товариществе, в том числе наследственного.

Определением того же суда требование И. о признании за ней преимущественного права на вступление в члены садоводческого товарищества выделено в отдельное производство.

Президиум Московского областного суда и Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ оставили без удовлетворения протест заместителя Генерального прокурора РФ об отмене судебных постановлений по тем мотивам, что судом не выполнены требования ст. 14 ГПК РСФСР, обязывающей суд обеспечить условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела и права сторон.

Президиум Верховного Суда РФ 7 августа 1996 г. протест заместителя Генерального прокурора РФ, внесенный по тем же основаниям, также оставил без удовлетворения, указав следующее.

В 1980 году М.А.И., состоявший с 1975 года в браке с И., был принят в члены садоводческого товарищества "Загорье". На участке в садоводческом товариществе возведены садовый домик (кирпичный) с верандой, мансардой, сарай, туалет, устроены забор с калиткой, дорожка из плит, площадка для автомашины, посажены насаждения.

В 1985 году М.А.И. обратился в правление садоводческого товарищества с просьбой переоформить участок на сына от первого брака М.А.А., на это заявление не было рассмотрено.

24 сентября 1985 г. М.А.И. составил завещание, согласно которому он завещал сыну М.А.А. стоимость всех строений, насаждений, целевых взносов в садоводческом товариществе "Загорье".

13 июля 1986 г. М.А.И. вновь обратился в правление садоводческого товарищества с заявлением о переоформлении участка на сына, указав, что его возраст (72 года) и инвалидность 2-й группы не дают возможности участвовать в деятельности товарищества.

Решением правления садоводческого товарищества от 23 августа 1986 г. участок М.А.И. был передан М.А.А.

2 августа 1989 г. М.А.И. умер. В январе 1990 г. И. обратилась с указанным выше иском в суд.

Суд признал решение правления о передаче садового участка М.А.А. недействительным, сославшись на то, что это сделано без согласия И. М.А.И. не мог завещать сыну стоимость всех строений, насаждений и целевых взносов, так как половина этого имущества принадлежала И. как супруге. Кроме доли супруга, истица ввиду своей нетрудоспособности имела право еще на обязательную долю (1/6), независимо от содержания завещания, поэтому ее доля в имуществе, находящемся на земельном участке в садоводческом товариществе, и в целевых взносах составляет 2/3, а доля М.А.А. как наследника по завещанию - 1/3.

Исходя из этих долей суд произвел раздел садового домика, насаждений, сарая и других строений и устройств на садовом участке.

В протесте прокурор оспаривал правильность выводов суда о недействительности решения правления о передаче земельного участка в садоводческом товариществе М.А.А., ссылаясь на то, что М.А.И. был вправе передать участок сыну и без согласия И., с учетом его участия в освоении земельного участка, строительстве садового домика и других строений, посадке насаждений, передача участка оформлена правильно. Он также считал доказанным факт совместной договоренности отца с сыном о создании общей собственности на садовый домик, в результате которой, по его мнению, у М.А.А. возникает право собственности на него.

Эти доводы прокурора нельзя признать правильными.

Садовый домик построен до 1 июля 1990 г., т.е. до введения в действие Закона СССР "О собственности в СССР".

Возведение садового домика относилось к периоду, когда действовал Типовой устав садоводческого товарищества, утвержденный постановлением Совета Министров РСФСР от 11 ноября 1985 г. N 517.

Ни этот Типовой устав, ни Типовой устав садоводческого товарищества, утвержденный постановлением Совета Министров РСФСР от 31 марта 1988 г. N 12 (действовавший до 19 апреля 1989 г.), не предусматривали возможности приобретения права собственности на садовый домик и пристройки на земельном участке в садоводческом товариществе за лицами, принимавшими участие своими средствами и трудом в их строительстве, но при доказанности вложения своего труда и средств мог быть решен вопрос о возмещении понесенных расходов, вложенных средств и т.п.

Поэтому указанные в протесте доводы о договоренности М.А.И. и М.А.А. по поводу совместного строительства садового домика и других строений на земельном участке не могут являться основанием к отмене решения, которым за М.А.А. не признано право собственности на садовый домик по этим мотивам.

Вывод прокурора о том, что М.А.И. был вправе передать участок сыну, участвовавшему в освоении, обработке участка, возведении садового домика и других работах, без согласия жены И. и что это лишает ее как жену права на садовый домик, другие строения и насаждения, не соответствует действовавшему в тот период законодательству.

Согласно п. 13 Типового устава, утвержденного постановлением Совета Министров РСФСР от 11 ноября 1985 г. N 517, в случае смерти члена садоводческого товарищества преимущественное право на вступление в товарищество предоставлялось одному из наследников. В отдельных случаях выбытия из садоводческого товарищества одного из членов по состоянию здоровья или другим уважительным причинам, препятствующим выполнению требований Устава товарищества, один из членов его семьи мог вступить в товарищество, если он совместно с ним пользовался садовым участком и принимал участие в его освоении.

Согласно Типовому уставу, речь шла не о передаче участка с постройками, насаждениями члену семьи члена садоводческого товарищества, а о членстве в садоводческом товариществе.

Переход членства в садоводческом товариществе не мог лишить супруга права на его долю в имуществе, находящемся на садовом участке.

В соответствии со ст. 20 КоБС РСФСР имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью, супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом; супруги пользуются равными правами на имущество и в том случае, если один из них занят ведением домашнего хозяйства, уходом за детьми или по другим уважительным причинам не имеет заработка.

И. состояла в браке с М.А.И. с 1975 года, проживала с ним совместно по одному адресу, с 1978 года получала пенсию в максимальном размере и в силу ст. 21 КоБС РСФСР имела право на половину нажитого в браке имущества.

Суд обоснованно признал, что М.А.И. садовый домик, другие постройки и устройства возвел, а насаждения посадил в период брака с И. и это имущество составляет общее совместное имущество супругов.

Как видно из материалов дела, садовый домик возводился в 1984 году бригадой рабочих, с которыми М.А.И. заключал договор на строительство и производил оплату за работу.

В первом судебном заседании ответчик - М.А.А. признал, что с рабочими за строительство расплачивался отец, он же давал ему деньги. Его заявление в том же судебном заседании, что с отцом он рассчитывался, доказательствами не подтверждено. Кроме того, в последующих судебных заседаниях он на эти обстоятельства не ссылался.

Перечисляя виды работ, которые он производил, ответчик называл отделку дома кирпичом, внутреннюю отделку, строительство хозблока, посадку и обновление насаждений, благоустройство участка. Свою долю с отцом он считал равной, не отрицал, что насаждения привозились с земельного участка отца истицы.

Ответчик признал, что истица пользовалась земельным участком в садоводческом товариществе, хотя там появлялась редко.

Как правильно указал суд, ответчик помогал в строительстве садового домика и других строений, посадке насаждений, что не может явиться основанием для признания за ним права собственности на них. Им может быть заявлено требование о компенсации затрат.

Как супруга, истица И. в силу ст. ст. 20, 21 КоБС РСФСР имела право на половину всего нажитого в браке имущества, а поскольку на земельном участке садовый домик и другие строения возведены, посадки произведены в период брака, то ее доля в этом имуществе составляла, как правильно указал суд, 1/2. Распорядиться ее долей имущества, передать его другому лицу без ее согласия М.А.И. не имел права.

М.А.А. признал в суде, что согласия истицы на передачу садового участка (и, следовательно, имущества, расположенного на нем) не испрашивалось.

Нельзя согласиться и с выводом в протесте о том, что оформление передачи участка произведено с соблюдением установленного порядка.

Как установлено судом, на заседании профсоюзного комитета вопрос о передаче участка М.А.И. сыну М.А.А. не обсуждался, на передачу были согласны администрация Загорского монтажного управления и председатель профсоюзного комитета. Кроме того, согласие, данное единолично председателем профсоюзного комитета, для оформления передачи членства в садоводческом товариществе правового значения не имело.

При таких обстоятельствах суд не допустил нарушений норм материального права или существенных нарушений норм процессуального права.