ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 13 декабря 1995 года

 

(извлечение)

 

По приговору суда присяжных Московского областного суда от 4 января 1995 г. П. осужден по ч. 3 ст. 218(1), по ст. 15, п. "е" ст. 102 и по ч. 1 ст. 218 УК РСФСР.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей он признан виновным в преступлениях, совершенных при таких обстоятельствах. 15 мая 1991 г. в 23 час. 55 мин. с целью хищения огнестрельного оружия - автомата и боеприпасов к нему проник на пост воинской части, напал на часового Н., нанес ему два удара тяжелым предметом по голове, причинив легкие телесные повреждения без расстройства здоровья, вырвал из его рук автомат АК-74 с 30 патронами и попытался скрыться. Н. побежал за ним. Чтобы избежать задержания и сохранить похищенное, П. с целью убийства Н. для сокрытия преступления произвел в него с близкого расстояния два выстрела из автомата, причинив потерпевшему тяжкие телесные повреждения, а затем еще четыре выстрела, после чего с места происшествия скрылся.

6 июля 1991 г. около 16 час. П. совершил угон автомашины ВАЗ-2121, принадлежащей С. Следуя на этой автомашине, нарушил правила безопасности движения, в результате чего автомашина разбилась, а он с места происшествия скрылся, бросив автомат с патронами.

Определением кассационной палаты Верховного Суда РФ приговор отменен с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене кассационного определения и возвращении дела на новое кассационное рассмотрение.

Президиум Верховного Суда РФ 13 декабря 1995 г. протест оставил без удовлетворения, указав следующее.

Доводы протеста о том, что участие судебно - медицинского эксперта П. в следственном эксперименте не лишало его права производства экспертиз по делу, противоречат материалам дела.

Из протокола следственного эксперимента видно, что при этом следственном действии П. участвовал в качестве специалиста: ему разъяснялись права и обязанности специалиста, предусмотренные ст. 133(1) УПК РСФСР, в процессе следственного эксперимента он действовал как специалист - с участием потерпевшего "корректировал положение статиста на вышке перед ударом и механизм нанесения ударов статисту". Подписал протокол следственного эксперимента П. как специалист.

При таких обстоятельствах является обоснованным вывод кассационной инстанции о том, что судебно - медицинские экспертизы по вопросам о локализации, характере и тяжести телесных повреждений у Н., причиненных ему в процессе совершенного на него нападения, и о механизме образования пятен крови на его форменной одежде были проведены лицом, не имевшим в силу ст. 67 УПК права принимать участие в их производстве по делу.

Кроме того, в нарушение требований закона следователь проводил опознание П. свидетелем П. и потерпевшим Н. по фотографиям, хотя не было каких-либо объективных препятствий к предъявлению им для опознания самого П., так как в это время он находился в прокуратуре и перед проведением следователем опознания П. по фотографиям местонахождение его было известно.

Таким образом, кассационная палата обоснованно указала в определении, что каких-либо препятствий для предъявления П. на опознание в числе других лиц не было, а в силу ст. 165 УПК РСФСР опознание лица может быть произведено по его фотокарточке, предъявленной одновременно с другими фотокарточками, при невозможности предъявления опознаваемого лица.

Проведение опознания П. с грубым нарушением требований уголовно - процессуального закона, протоколы которых были исследованы в судебном заседании с участием присяжных заседателей, формировало у них убеждение о виновности подсудимого, а поэтому с доводами протеста о том, что исследование в судебном заседании недопустимых доказательств не могло иметь существенного значения для исхода дела, согласиться нельзя.

При таких обстоятельствах Президиум Верховного Суда РФ определение кассационной палаты Верховного Суда РФ оставил без изменения.