ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 31 июля 2002 г. N 11-о02-35

 

Судья: Никифоров А.Н.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

в составе:

председательствующего Ермилова В.М.

судей Валюшкина В.А. и Ботина А.Г.

рассмотрела в судебном заседании 31 июля 2002 года кассационную жалобу осужденного М. на приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 6 февраля 2002 года, по которому

М., <...>, русский, судимый:

11.01.01 г. по ст. ст. 119, 112 ч. 2 п. "в" и 116 УК РФ на 1 год 6 месяцев лишения свободы, освобожденный условно-досрочно 14.08.01 г. на 10 месяцев 26 дней;

26.12.01 г. по ст. ст. 162 ч. 2 п. п. "б", "г", 158 ч. 2 п. "в", 158 ч. 2 п. п. "а", "б", "в" и 70 УК РФ на 8 лет 6 месяцев лишения свободы,

осужден по ст. 105 ч. 2 п. "н" УК РФ на 15 лет лишения свободы, а окончательно на основании ст. 69 ч. 5 УК РФ назначено 19 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

На основании ст. ст. 97 ч. 1 п. "г" и 99 ч. 2 УК РФ постановлено назначить М. принудительные меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра от алкоголизма.

Заслушав доклад судьи Валюшкина В.А., объяснение осужденного М., поддержавшего жалобу, мнение прокурора Глумовой Л.А. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

М. признан виновным в умышленном причинении смерти М.И. 22 октября, и в умышленном причинении смерти О. 29 октября 2001 года.

Эти преступления совершены в с. Красная Слобода Спасского района Республики Татарстан при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании М. вину не признал, пояснив, что когда 22 октября пришел к М.И. домой, тот уже был мертв. Видел выходящим со двора дома М.И. некоего И. Действительно 28 - 29 октября распивал спиртное у О., потом его стали бить, он потерял сознание, а когда очнулся, то обнаружил труп хозяина в подполе.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный М., указывая не незаконность приговора, ссылается на то, что "признательные" показания на следствии, положенные в основу приговора, дал под физическим и психическим давлением сотрудников милиции, оказываемая ему юридическая помощь была неквалифицированной, однако эти обстоятельства надлежаще не проверялись. Указывает на то, что оснований для убийства М.И. у него не было, обстоятельства дела установлены неправильно, показаниям свидетелей не дано критической оценки, причастность к убийствам других лиц должным образом не проверялась, хотя для этого имелись веские основания, заключения экспертов о времени и причинах смерти потерпевших вызывают сомнения. Ссылаясь на отсутствие доказательств вины М.И., утверждает, что дело в этой части сфабриковано. Что касается убийства О., то по этому поводу ничего сказать не может, поскольку находился в бессознательном состоянии. В суде не допрошены сотрудники милиции, применявшие незаконные методы. Ст. 97 УК РФ применена необоснованно. Считая осуждение незаконным, просит разобраться.

Проверив дело, обсудив доводы М., изложенные им в кассационной жалобе, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Вывод суда о виновности М. в убийстве М.И. и О. соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела и основан на доказательствах, анализ которых дан в приговоре.

Так, из показаний М. на предварительном следствии видно, что 22 октября 2001 года в доме у М.И. последний нецензурно оскорблял его, на замечания не реагировал. В процессе ссоры они нанесли друг другу удары руками по лицу. Дождавшись когда М.И. уснул, он ударил того несколько раз обухом топора по голове от чего тот скончался. Через неделю, 29 октября, в доме у О. последний в ходе ссоры бил его ногами по телу, требовал чтобы он, М., ушел из дома. Подождав, когда тот уснет, он нанес ему несколько ударов топором по голове, от которых О. скончался.

Свои показания об обстоятельствах убийства М.И. и О. на почве личных неприязненных отношений М. подтвердил при следственном эксперименте с его участием.

Из показаний свидетеля М.А. видно, что он и еще несколько человек были у О., а когда уходили, то в доме остались только его хозяин и М.

Свидетель Р. пояснила, что 29 октября она видела в доме О. М., который на ее вопрос о том, где хозяин, ответил, что тот уехал и вернется через несколько дней. Она заподозрила неладное, поскольку О. уехал без предупреждения.

Согласно протоколам труп О. обнаружен в яме под полом кухни квартиры О. с признаками насильственной смерти, а труп М.И. найден на диване в его доме также с признаками насильственной смерти.

Из акта судебно-медицинской экспертизы видно, что смерть М.И. наступила от травматического отека головного мозга вследствие открытой проникающей черепно-мозговой травмы в виде оскольчатого перелома костей свода и основания черепа с разрывами оболочек и ушибом головного мозга. Указанные повреждения могли образоваться от ударов обухом топора.

Как следует из заключения эксперта, смерть О. наступила от травматического отека головного мозга вследствие открытой черепно-мозговой травмы в виде переломов костей свода и основания черепа, кровоизлияния под мягкой мозговой оболочкой и ушибом головного мозга. Эти повреждения могли быть причинены при ударах обухом топора.

Судебно-медицинский эксперт И.С. пояснил, что между имеющимися у потерпевших телесными повреждениями и их смертью имеется прямая причинная связь. О. причинено на голове 9 ушибленных ран, две ссадины в области носа, кровоподтек на веках правого глаза. Судя по количеству и локализации повреждений, на голове О. имеется не менее 11 точек приложения силы. У М.И. в области головы обнаружены 4 раны, имеется еще 1 рана заушной раковины. Судя по количеству и характеру повреждений, их локализации в область головы М.И. нанесено не менее 4 ударов. Ушибленные раны головы с повреждением костей свода основания черепа каждая в отдельности, у М.И. и О., являлись опасными для жизни в момент причинения, поэтому относятся к категории тяжкого вреда здоровью. Смерть М.И. и О. могла наступить соответственно, 22 и 29 октября 2001 года.

При биологическом исследовании топора, соскобов с пола и со стены, изъятых из дома О., соскобов со стены из дома М.И., брюк М., на них обнаружена кровь человека, происхождение которой не исключается как от М.И., так и от О. Характер пятен на брюках М. исключает возможность примеси в них крови от М.

При судебном разбирательстве тщательно проверялись доводы в защиту М. о том, что он был вынужден оговорить себя в причастности к преступлениям в результате психического и физического насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов, которые обоснованно отвергнуты по основаниям, подробно изложенным в приговоре.

Кроме того, о несостоятельности этих доводов свидетельствует то, что показания М. о происшедшем согласуются со всеми добытыми доказательствами, а объяснения, в которых он признавал вину в убийствах потерпевших, давались им в условиях, исключающих применение к нему недозволенных мер.

Судебная коллегия считает несостоятельными доводы М. о том, что приговор постановлен на порочных доказательствах, поскольку ни одно доказательство, юридическая сила которого вызывала сомнение, не было положено в основу тех или иных выводов суда.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, дав имеющимся доказательствам в их совокупности надлежащую оценку, проверив все версии в защиту М. и отвергнув их, выяснив причины имеющихся противоречий, суд пришел к обоснованному выводу о виновности М. в убийстве М.И. и О.

То обстоятельство, что в суде не допрошены работники милиции, которые со слов М. применяли незаконные методы, должным образом не проверена причастность к убийствам других лиц, как в жалобе утверждает осужденный, никоим образом не ставит под сомнение обоснованность осуждения М. за содеянное.

Юридическая оценка действий М. является правильной.

Наказание виновному назначено с учетом характера и степени общественной опасности преступлений, данных о личности и всех обстоятельств дела.

Принятое судом решение о применении к М. принудительного лечения от хронического алкоголизма не противоречит выводам судебно-психиатрической экспертизы и материалам дела.

Нарушений закона, в том числе права на защиту М., являющихся основанием для отмены или изменения приговора, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Верховного Суда Республики Татарстан от 6 февраля 2002 года в отношении М. оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.