ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 июня 2002 г. N 13-о02-12

 

Председательствующий: Жердев Э.А.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Колесникова Н.А.,

судей: Хинкина В.С. и Кузьмина Б.С.

рассмотрела в судебном заседании от 14 июня 2002 г. дело по кассационным жалобам осужденных и адвокатов на приговор Тамбовского областного суда от 14 марта 2002 года, которым осуждены:

З., <...>, не судим, -

по ст. 105 ч. 2 п. п. "в", "з" УК РФ к 12 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,

С., <...>, не судима, -

по ст. ст. 33 ч. ч. 4, 5, 105 ч. 2 п. п. "в", "з" УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

В соответствии со ст. ст. 97, 99, 100 УК РФ к З. применены принудительные меры медицинского характера.

Постановлено взыскать с З. и С. в пользу К. и К.А. по 30000 руб. в равных долях, компенсацию за моральный вред.

Заслушав доклад судьи Хинкина В.С., объяснение адвоката Хворовой Н.В. и заключение прокурора Мурдалова Т.А. об оставлении приговора без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

З. признан виновным в убийстве по найму лица, заведомо для него находящегося в беспомощном состоянии при подстрекательстве и пособничестве С.

Преступление совершено в г. Тамбове 4 июля 2001 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Вину осужденные не признали.

В кассационных жалобах: осужденный З. и адвокат Танайлова Т.О. в его защиту ставят вопрос об отмене приговора и прекращении дела за недоказанностью его вины, утверждается, что З. оговорил себя под воздействием недозволенных методов, что судебное следствие проведено с существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, что суд не исследовал в должной мере противоречия в показаниях З. по обстоятельствах дела, не принял во внимание, что на орудии преступления, на одежде З. отсутствуют следы преступления, что аудиозапись разговора между З. и С. не может быть признана допустимым доказательством, как сделанная в нарушение закона, что у С. согласно ее показаний не было причин для убийства потерпевшей; что у З. обнаружены последствия органического поражения головного мозга с умеренными изменениями психики, что защита З. на следствии осуществлялась ненадлежащим адвокатом, являющимся стажером, что предварительное следствие проведено с нарушением требований ст. 20 УПК РСФСР, что иные версии убийства не проверены; осужденная С. и адвокат Хворова Н.В. просят об отмене приговора и прекращении дела; полагают, что доказательств ее (С.) вины в преступлении не имеется, что З., человек с больной психикой, оговорил ее, что у С. отсутствовал мотив для убийства потерпевшей, что других достоверных доказательств по делу не установлено, иные версии преступления не исследованы, противоречия в показаниях допрошенных лиц не устранены; указывают, что защита С. первоначально была поручена ненадлежащему адвокату-стажеру.

Потерпевший К., в своих возражениях считает приговор законным и обоснованным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и возражений на них, Судебная коллегия не находит оснований к отмене или изменению приговора.

Вина осужденных установлена исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре доказательствами: результатами осмотра места происшествия, выводами проведенных по делу экспертиз, показаниями допрошенных свидетелей, потерпевшего, показаниями осужденного З., вещественными и другими доказательствами, исследованными судом в соответствии с требованиями закона и опровергающими доводы жалоб о недоказанности вины.

Как следует из показаний осужденного З. на предварительном и судебном следствии он подробно и последовательно рассказал об обстоятельствах преступления, в части, о том, что С. после происшедшей ссоры с потерпевшей предложила ему за денежное вознаграждение убить ее. В ночь на 4 июля на машине "Таврия" под его управлением они с С. подъехали к дому. С. осталась в машине, а он, взяв монтировку, пошел к дому, перелез через забор, бросил подобранным кирпичом в окно, чтобы К.О. вышла из дома, но она не вышла, лишь зажгла, а затем погасила свет. Потом он сидел у дома, ожидал пока потерпевшая выйдет на улицу. Когда К.О. вышла и принесла по его просьбе воды и стала заходить в дом, то он 2 раза ударил ее монтировкой по голове, и потерпевшая упала на бок возле дома, а он вернулся и машине и вместе с С. вернулись в ее дом.

И хотя в ходе судебного следствия З. стал отрицать свою вину в убийстве и причастность к нему С., суд обоснованно отверг эти доводы на основе подробного и тщательного анализа всех предыдущих показаний З. на следствии и в суде, а также других доказательств, признав приведенные показания соответствующими фактическим обстоятельствам.

Суд подробно исследовал характер взаимоотношений между потерпевшей и осужденной и сделал правильный вывод о неприязненных взаимоотношениях, сложившихся между ними на почве систематических споров о порядке пользования домом и земельным участком.

Кроме того, сама С. признавала на следствии, что З. утром 4 июля 2001 года сказал, что помог ей, и она должна ему купить бутылку водки за это, и что она поехала с ним в ларек и купила бутылку водки.

Свидетель П. показал, что при проведении оперативных действий по факту убийства К.О. он беседовал с П.В., которая сообщила, что в половине седьмого она видела легковую машину, подъезжавшую к дому С., в которой находились С. и мужчина, которого она раньше видела работавшим в доме С.

В суде свидетель П.В. также подтвердил эти обстоятельства.

Свидетель З.Б. пояснил, что после задержания З. сразу же созналась в убийстве К.О. по предложению С., выразил желание написать явку с повинной и написал ее собственноручно; о случившемся сожалел.

Свидетель З.Б., а также свидетели К.И. и Б., участвовавшие в качестве понятых рассказали об обстоятельствах проведенного закрепления диктофона на груди З., на котором состоялась запись его разговора с С. Из прослушанной ими записи следовало, что женщина просила не давать против нее показаний, пожалеть ее, что мужчина в ответ не соглашался, говорил, что сам нуждается в помощи и сочувствии.

Результаты осмотра места происшествия: место и поза обнаруженного трупа, обнаруженный в комнате кирпич, выводы судебно-медицинской экспертизы о характере, локализации телесных повреждений, причине смерти потерпевшей; монтировка, изъятая в доме С., видеозапись к протоколу осмотра места происшествия с участием З., фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия, в том числе, и при участии осужденного находятся в полном соответствии с фактическими обстоятельствами, установленными судом.

Как следует из заключения судебно-медицинской экспертизы, на голове трупа обнаружена открытая черепно-мозговая травма с переломами костей черепа с ушибом головного мозга, которая могла образоваться от ударного воздействия тупого твердого предмета, вероятно вытянутой формы, шириной не более 4 см; не исключается возможность образования травмы от удара монтировкой, представленной на экспертизу.

Согласно заключению стационарной и дополнительной амбулаторной судебных психолого-психиатрических экспертиз З. обнаруживает последствия органического поражения головного мозга с умеренным изменением психики и признаки алкоголизма, однако особенности изменения психики выражены не столь значительно и к содеянному З. признан вменяемым. Установлено, что склонности к патологическому фантазированию и псевдологии у него не выявляется.

Суд обоснованно признал достоверными те показания З., в которых он признавал свою вину в убийстве и изобличал С. в соучастии в нем.

Эти выводы суда, по мнению Судебной коллегии, нашли полное подтверждение в материалах дела и приведенных в приговоре доказательствах, поэтому доводы об оговоре З. как себя, так и С. противоречат фактическим обстоятельствам.

Совокупность исследованных доказательств свидетельствует о доказанности вины З. в убийстве К.О., находящейся в заведомо для виновных беспомощном состоянии в силу своего старческого возраста и по найму, как обусловленное получением З. от С. денежного вознаграждения, а С. - в соучастии в убийстве в форме подстрекательства и пособничества.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона по делу не имеется, в том числе при осуществлении защиты обвиняемых первоначально адвокатами-стажерами, на что указывается в жалобах. Защитник С. - Мануйлова С.В. к моменту вступления в дело уже являлась членом коллегии адвокатов с 21 июня 2001 года, а адвокат Шохина О.Н., бывшая стажером-адвокатом, от услуг которой З. не отказался и в судебном заседании, с 15 ноября 2001 года является членом коллегии адвокатов. Показания З., данные с ее участием на следствии и первоначально в суде не претерпели существенных изменений, и, таким образом, право на защиту осужденных нарушено не было.

Назначенное осужденным наказание соответствует требованиям ст. 60 УК РФ, является справедливым, и оснований для его смягчения Судебная коллегия не усматривает.

Обоснованно к З. применены принудительные меры медицинского характера по лечению от алкоголизма.

Гражданский иск судом разрешен в соответствии с требованиями закона.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Тамбовского областного суда от 14 марта 2002 года в отношении З. и С. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

 

Председательствующий

Н.А.КОЛЕСНИКОВ

 

Судьи

В.С.ХИНКИН

Б.С.КУЗЬМИН