ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 6 июня 2002 г. N 69-О02-11

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе председательствующего Свиридова Ю.А., судей Тонконоженко А.И. и Мезенцева А.К. рассмотрела в судебном заседании 6 июня 2002 года

дело по кассационным жалобам осужденных З., Р., К.А., адвоката Руттер Ю.А. на приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа от 9 ноября 2001 года, которым

З., <...>, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 295 УК РФ на 16 лет, по ст. 222 ч. 3 УК РФ на 5 лет, а на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступления на 18 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Р., <...>, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "з" УК РФ на 13 лет, по ст. 222 ч. 3 УК РФ на 4 года, а на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступления на 14 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

К.А., <...>, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "з" УК РФ на 12 лет, по ст. 222 ч. 3 УК РФ на 4 года, а на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений на 13 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Тонконоженко А.И., объяснения адвокатов Руттер Ю.А., Серова М.В., поддержавших жалобы, заключение прокурора Мурдалова Т.А., полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

 

установила:

 

З. признан виновным в посягательстве на жизнь прокурора Ханты-Мансийского автономного округа Б. в связи с производством предварительного расследования в отношении лица, дело о котором выделено в отдельное производство в целях воспрепятствования законной деятельности прокурора и из мести за такую деятельность.

Р. и К.А. признаны виновными в умышленном причинении смерти Б. в составе организованной группы из корыстных побуждений, по найму.

Кроме того, З., К.А., Р. признаны виновными в незаконном приобретении, передаче, хранении, перевозке, ношении огнестрельного оружия и боеприпасов, совершенных организованной группой, а К.А., кроме того, - в сбыте огнестрельного оружия и боеприпасов, неоднократно.

Преступления совершены организованной группой в июне - июле 2000 года в г. Ханты-Мансийске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании З. виновным себя не признал. Р. и К.А. на вопрос о признании вины воспользовались правом, предоставленным ст. 51 Конституции РФ.

В кассационных жалобах:

- осужденный Р. просит об отмене приговора, ссылаясь на то, что он не причастен к преступлению. На предварительном следствии он вынужден был оговорить З. и К.А., а также и себя. На месте преступления он вообще не был, а уличающие показания он давал по подсказке;

- осужденный К.А. просит об отмене приговора, ссылаясь на то, вина его не доказана, в последнем слове он заявил, что оговорил Р. и З. однако суд не возобновил судебное следствие;

- осужденный З. просит об отмене приговора, направлении дела на дополнительное расследование, ссылаясь на то, что версия следствия о времени убийства потерпевшего не соответствует истине, противоречит показаниям свидетелей А., А. Считает, что в ходе следствия не были ...

- адвокат Руттер Ю.А. просит приговор в отношении З. отменить, дело направить на новое расследование, ссылаясь на то, что по ст. 295 УК РФ действия З. квалифицированы неправильно, поскольку потерпевший Б. по уголовному делу Ч. самостоятельно расследования не проводил. Кроме того, З. достоверно не знал о наличии возбужденного уголовного дела в отношении Ч. По эпизоду от 21 июля 2000 года версия следствия о покушении на потерпевшего с использованием автомашины в 8 часов утра не нашла своего подтверждения, поскольку К. передала автомашину З. только в обеденное время. По эпизоду от 25 июля 2000 года осуждение З. и других основано лишь на показаниях осужденных, данных на предварительном следствии, при этом эти показания противоречат результатам следствия об источнике приобретения пистолета, его марке, о дистанции выстрела в потерпевшего, о примененных пулях, о приметах пистолета и глушителя, о времени выхода Б. из здания прокуратуры, о месте, куда по показаниям Р. был выброшен пистолет, о гонораре за преступление. По показаниям свидетелей после совершенного преступления из подъезда выбежал мужчина, приметы о котором не совпадают с приметами Р. Зафиксированные телефонные звонки не имеют никакого отношения к настоящему делу, а те звонки, на которые ссылаются следствие и суд, вообще не зафиксированы. В последнем слове Р. и К.А. заявили, что они вынуждены были оговорить себя и З., однако суд не возобновил судебное следствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Вина З., Р., К.А. в совершенных преступлениях подтверждена не только уличающими показаниями самих осужденных, данных ими в ходе предварительного расследования, но и протоколами осмотра места происшествия, следственного эксперимента, заключениями экспертиз, показаниями свидетелей, вещественными и другими исследованными в суде и приведенными в приговоре доказательствами, которым суд дал всестороннюю и правильную оценку.

Доводы З. о том, что его осуждение основано лишь на оговоре его Р. и К.А. судом были тщательно проверены и обоснованно признаны несостоятельными. В приговоре приведены убедительные мотивы, по которым суд пришел к такому выводу.

Несостоятельными являются и доводы К.А. и Р., изложенные ими в кассационных жалобах, о том, что они вынуждены были оговорить З. и себя на предварительном следствии.

Как видно из материалов дела и правильно установлено судом, уличающие показания Р. и К.А. давали независимо как друг от друга, так и от З., при этом они уличали в совершении посягательства на жизнь потерпевшего по найму не только З., но и себя.

Судом тщательно проверены и условия, при которых осужденные давали такие показания. Суд обоснованно пришел к выводу, что такие показания Р. и К. давали с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона, с обеспечением их права на защиту, то есть, в условиях, исключающих применение каких-либо недозволенных методов расследования.

Нашла свое подтверждение и подготовка покушения на убийство Б. утром 21 июля 2000 года.

Ссылку адвоката на то, что З. не мог принимать участие в этом покушении, так как в это день автомашину К. передала З. только в обеденное время, нельзя признать обоснованной.

Как показала свидетель К. (К.), ее автомашина была на ремонте у К. в 20-х числах. З. брал у нее автомашину после ремонта, числа 21 - 22 июля, проездил на ней 3 - 4 дня, числа 26 июля вернул ей эту автомашину.

Таким образом, из этих показаний не следует, что К. с достоверностью подтвердила факт передачи автомашины З. именно 21 июля 2000 года и именно в обеденное время, как это утверждается адвокатом. Свидетель указывала примерное время передачи своей автомашины З., примерное время ее возвращения.

Судом проверены и показания свидетеля К., из которых следует, что К. много раз ремонтировал автомашину К. ВАЗ-2109 N <...>, в 2000 году ремонтировал ее автомашину с N <...>, записей о ремонте ее автомашины 20 - 21 июля 2000 года, у него нет. Как показал К., автомашина К. возможно была у него с незначительным ремонтом, и возможно, она оставила автомашину на несколько часов.

В противоположность этим обстоятельствам и Р., и К.А. в ходе предварительного следствия, в том числе и на очной ставке со З. подтвердили, что в процессе подготовки к убийству потерпевшего именно З. передал им и сотовый телефон для связи с ними, и автомашину ВАЗ-2109 N <...> светло-бежевого цвета, на которой они утром 21 июля 2000 года после обусловленного звонка З. выехали к месту совершения преступления. Р. не стал стрелять в этот день, за что З. пригрозил им расправой, забрал пистолет. Убийство было намечено на 25 июля 2000 года и после того, как З. показал им Б., сообщил на сотовый телефон Р. о выходе Б. с работы, К.А. подвез Р. к месту преступления, Р. зашел в подъезд дома потерпевшего, где и совершил убийство Б.

Указанные обстоятельства каждое в отдельности и вся их совокупность подтверждены не только уличающими показаниями Р. и К.А., проверенными в судебном заседании, но и всей совокупностью собранных по делу и приведенных в приговоре доказательств.

Ссылка адвоката на то, что по распечатке телефонных переговоров за 25 июля 2000 года входящий звонок в 19 часов 04 мин. на сотовый телефон Р. не зафиксирован, является несостоятельной.

По делу с достоверностью установлено, что З. о выходе Б. из здания прокуратуры в указанное время сообщил Р. на переданный ему ранее сотовый телефон.

Так, из распечатки телефонных переговоров за 25 июля 2000 года следует, что в переговорах по сотовому телефону З. исходящим значится именно телефон N <...>, то есть, сотовый З., а корреспондентом этого зафиксированного разговора значится N <...>, то есть мобильный телефон ранее переданный З. Р., что подтверждает достоверность показаний Р. и К.А. о том, что именно З. по телефону подал сигнал о выезде прокурора и этот сигнал исполнителем убийства Р. был получен.

Нашли свое подтверждение и показания осужденных Р., К.А. о том, что со З. они вели переговоры по телефону и из квартиры, в которой проживали, и из квартиры сожительницы К.А. - Х., эти переговоры касались встречи со З. перед убийством прокурора, а также сообщения З. о совершенном убийстве.

Из приведенной распечатки телефонных переговоров значится и то, что сразу же после убийства 25 июля в 19 час. 21 мин. был входящий звонок на сотовый телефон З. N <...>, корреспондентом которого значится N <...>.

Судом с достоверностью установлено и то, что мобильные телефоны с указанными номерами были приобретены З. и один из них передан осужденным Р. и К.А. для координации действий, связанных с убийством Б.

Приведенные доказательства опровергают утверждения З. о том, что он вообще не звонил Р. и не знал номера его телефона.

Путем проведения следственного эксперимента было установлено, что время движения от здания прокуратуры до подъезда дома Б. составляет 3 минуты 25 секунд, что также подтверждает достоверность выводов суда о том, что убийство потерпевшего было совершено в период времени между зафиксированными звонками в 19 час. 04 мин. и 19 час. 21 мин.

Не опровергают эти выводы и показания свидетелей, на которые ссылается адвокат в своей жалобе, поскольку все они по указанным обстоятельствам показывали о приблизительном времени.

Тщательно исследованы судом и обстоятельства, связанные с показаниями Р. и К.А. о приобретении К.А. пистолета с глушителем для З., о характеристике этого пистолета, о дистанции выстрела.

Из показаний Р., непосредственно стрелявшего из указанного пистолета, следует, что пистолет был с глушителем черного цвета. Об этом же показывал и К.А.

Что касается характеристики пистолета, то Р. показывал, что такой пистолет он впервые держал в руках, калибр и марку пистолета не знал, было 5 патронов, обойма была как у пистолета Макарова, но это был не пистолет Макарова.

Таким образом, из показаний Р. видно, что он и не знал марку пистолета, и не разбирался в этом виде оружия.

Что касается дистанции выстрела, то и по этим обстоятельствам Р. никогда с достоверностью не утверждал, что он стрелял в потерпевшего именно с расстояния 18 см, как об этом указывает адвокат в своей жалобе.

Как следует из показаний Р., в том числе и при проверке его показаний на месте, он стрелял в потерпевшего в позиции, когда потерпевший находился на ступеньке ниже него, а он находился на ступеньке выше. Показывал Р. и о том, что стрелял он с расстояния может 20 см, может полметра, что произвел несколько выстрелов, но сколько, конкретно, он не помнит.

По заключению баллистических экспертиз выстрелы в потерпевшего были произведены боеприпасами к пистолетам ПСМ и ИМ-75, отстреляны они из одного экземпляра переделанного огнестрельного нарезного оружия, изготовленного из пистолетов под газошумовой патрон модели ИЖ-78-7 путем замены ствола на нарезной, мог иметь прибор для бесшумной стрельбы. Первый выстрел в лицо произведен с расстояния до 75 см, второй - в теменную часть головы с расстояния до 35 см, третий - в затылочную часть головы с расстояния до 35 см.

Таким образом, и выводы названных экспертиз согласуются с показаниями Р. по указанным обстоятельствам выстрелов в потерпевшего.

С учетом обнаружения и изъятия с места происшествия трех гильз, трех пуль в ходе проведения судебно-медицинской экспертизы, их исследования экспертами-баллистами, необнаружение самого пистолета в месте, указанном Р., не влияет на правильность выводов суда о примененном орудии убийства, обстоятельствах, при которых были произведены выстрелы в потерпевшего.

По показаниям Р., после совершенного убийства пистолет он выбросил в правый отсек одного из туалетов, при этом взял палку и ею "притопил" пистолет в туалете.

Как видно из материалов дела, туалет, куда был выброшен Р. пистолет, расположен рядом с выгребной ямой.

То обстоятельство, что в указанном месте пистолет не был найден, то это с учетом всей совокупности приведенных доказательств также не влияет на достоверность выводов суда об орудии преступления.

Воспользовавшись ст. 51 Конституции РФ, и Р., и К.А. отказались в суде давать показания, однако после исследования судом их показаний, данных на предварительном следствии, они подтвердили, что такие показания они давали.

Как видно из материалов дела и правильно установлено судом, уличающие показания и К.А., и Р. давали при соблюдении всех требований уголовно-процессуального закона, с обеспечением их права на защиту и в условиях, исключающих применение каких-либо недозволенных методов расследования.

При таких обстоятельствах у суда не было оснований сомневаться в достоверности показаний Р. и К.А. о том, что убийство Б. было совершено по заказу З., при его непосредственном руководстве и при обстоятельствах, о которых показывали осужденные в ходе предварительного расследования.

Исходя из устойчивости организованной З. группы для совершения убийства прокурора Б., тщательности подготовки к убийству конкретного лица, предварительного распределения ролей между членами группы, исходя из технической оснащенности группы для совершения запланированного убийства, суд обоснованно пришел к выводу о том, убийство Б. было совершено организованной группой по найму из корыстных побуждений.

Основаны на материалах дела и выводы суда о том, что Р. и К.А. убийство совершили в составе организованной группы, по их найму З. и из корыстных побуждений.

В приговоре приведены доказательства, подтверждающие то, что и Р., и К.А. до совершения убийства Б. испытывали материальные трудности, а сразу же после совершенного по заказу убийства получили значительные суммы в долларах США. Они меняли эти доллары на рубли, разъезжали по городам, возвращали крупные долги, приобретали автомашины, другое дорогостоящее имущество, имели доллары и при задержании.

Таким образом, и в этой части показания Р. и К.А., уличающие и их самих, а также и З. о том, что единственным источником их материального благополучия после совершенного убийства Б. были средства, полученные ими от З. в качестве оплаты за выполненный заказ, нашли свое полное подтверждение.

Последовательно показывали Р. и К.А. и о сумме вознаграждения за совершение убийства. Из их показаний следует, что З. назвал сумму в 50 тыс. долларов США на троих, при этом речь не шла о конкретной сумме, которую получит каждый из участников преступления.

Нашли свое полное подтверждение и обстоятельства получения в г. Кургане З. в присутствии К.А. крупной суммы денег от матери Ч. сразу после совершенного убийства Б.

Тщательно исследованы судом и мотивы, по которым З. создал организованную группу для убийства прокурора Б. Сам З. и в суде не отрицал, что ему было известно о неприязненных отношениях между его другом Ч. и прокурором автономного округа Б.

Судом исследованы и материалы, подтверждающие участие Б. в расследовании уголовного дела в отношении Ч., наличие в связи с этим неприязненных отношений между указанными лицами, наличие постоянной телефонной связи 20, 25, 31 июля, 1 августа 2000 года между Ч. и З.

В отличие от Р. и К.А., согласившихся убить по найму человека, которого укажет З. и не знавших об истинных мотивах готовящегося убийства, З. с достоверностью знал о должностном положении потерпевшего, о цели совершаемого убийства прокурора округа.

В приговоре приведены убедительные мотивы, по которым суд пришел к такому выводу.

С учетом того, что Ч. скрылся от следствия дело в отношении его выделено в отдельное производство.

Не влияет на выводы суда и заявления Р. и К.А. в последнем слове о том, что они оговорили друг друга.

Ссылка адвоката, а также и осужденных на то, что после такого заявления суд должен был возобновить судебное следствие, является несостоятельной, поскольку и Р., и К.А. и в подготовительной части судебного заседания, и при проведении судебного следствия категорически отказались от дачи показаний в суде. При таких обстоятельствах суд не вправе был настаивать на возобновлении судебного следствия с тем, чтобы добиться от Р. и К.А. дачи показаний.

Доводы адвоката о неправильности квалификации действий З. по ст. 295 УК РФ ввиду того, что Б. по делу Ч. самостоятельно расследования не проводил, также являются несостоятельными.

Как видно из материалов дела, по возбужденному в отношении Ч. уголовному делу прокурор Б. своими постановлениями отказывал в удовлетворении ходатайств обвиняемого, в том числе и об изменении меры пресечения, продлевал срок содержания под стражей, направлял информацию в Министерство финансов РФ, в которой ставил вопрос о необходимости освобождения Ч. от должности контролера-ревизора КРУ, утверждал обвинительное заключение, то есть, производил существенные процессуальные действия, от которых зависело окончание всего расследования по делу и принятие по нему решения.

Именно в связи с этими обстоятельствами у лица, в отношении которого дело выделено в отдельное производство и возникли личные неприязненные отношения к Б., как к прокурору, осуществлявшему указанные следственные действия по делу.

При таких обстоятельствах правовая оценка содеянного, как З., так и Р. и К.А. судом дана правильно.

Проверены судом и доводы З. о том, что на предварительном следствии было нарушено его право на защиту и уличающие показания им были даны в результате применения к нему насилия. Эти доводы обоснованно признаны несостоятельными. В приговоре приведены убедительные мотивы, по которым суд пришел к такому выводу.

Как видно из материалов дела, именно по заявлению З. от 8 сентября 2000 года его мать заключила соглашение с адвокатом С., обратившись к указанному адвокату с письменным заявлением и об этом в письменном виде сообщила З.

При допросе З. 9 сентября 2000 года он заявил, следователям, что о своей роле в убийстве Б. он расскажет после того, как переговорит с защитником, которого наняла его мать.

Названный адвокат по ордеру N 1172 и был допущен следователем при допросе З. 11 сентября 2000 года. В этот же день З. обратился с заявлением, в котором указал, что от адвоката С. он узнал, что его родственники наняли адвоката К.Т., и просил допустить этого адвоката к участию в деле, при этом от услуг адвоката С. не отказался.

С заявлением об отказе от адвоката С. З. обратился только 25 сентября 2000 года, а после обеспечения его адвокатом К.Т. и беседы с этим адвокатом, З. обратился с заявлением об отказе и от адвоката К.Т. В этот же день З. обратился с заявлением допустить адвоката П. для его защиты по настоящему делу.

По ордеру N 73 от 2 октября адвокат П. и был допущен к защите З.

При таких обстоятельствах суд обоснованно признал несостоятельными доводы о нарушении права З. на защиту на предварительном следствии.

Тщательно проверены судом и утверждения З. о даче им уличающих показаний в результате применения к нему насилия. И эти доводы судом обоснованно признаны несостоятельными. При этом судом были исследованы доказательства, опровергающие утверждения З.

Кроме того, исследовав уличающие показания З., суд установил, что при даче указанных показаний и З., и Р., К.А. осужденные независимо друг от друга показывали о таких деталях совершения ими преступления, которые нашли свое полное подтверждение в ходе расследования.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора по делу не допущено.

При назначении наказания З., Р., К.А. судом в полной мере учтены, как общественная опасность содеянного, так и данные о личности осужденных, все смягчающие их наказание обстоятельства.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор суда Ханты-Мансийского автономного округа от 9 ноября 2001 года в отношении З., Р., К.А. оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.