ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 23 мая 2002 г. N 53-о01-75

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Коннова В.С.

судей Глазуновой Л.И. и Фроловой Л.Г.

рассмотрела в судебном заседании от 23 мая 2002 г. дело по кассационным жалобам осужденных О., Ф. и Г.Е., адвокатов Шевкунова А.В. и Гринь Д.А. на приговор Красноярского краевого суда от 9 апреля 2001 г., которым

О., <...>, русский, со средним образованием, не работавший, без определенного места жительства, ранее судимый:

- 22 марта 1993 г. по ч. 2 ст. 144 и ст. 210 УК РСФСР к пяти годам лишения свободы, освобожден 6 августа 1997 г. по отбытии срока наказания;

- 10 апреля 1998 г. по ч. 4 ст. 222 УК РФ к одному году лишения свободы;

- 16 июня 1998 г. по ст. 119 УК РФ к одному году лишения свободы; по совокупности преступлений на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ - к двум годам лишения свободы, освобожден 4 февраля 2000 г. по отбытии срока наказания

- осужден по ч. 4 ст. 222 УК РФ - к двум годам лишения свободы; по ч. 3 ст. 30 и п. п. "з", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к пятнадцати годам лишения свободы; по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ - к тринадцати годам лишения свободы с конфискацией имущества; по п. п. "ж", "з", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к двадцати годам лишения свободы; по ч. 4 ст. 150 УК РФ - к шести годам лишения свободы; по п. п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ - к десяти годам лишения свободы с конфискацией имущества; по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - к двадцати пяти годам лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием первых десяти лет лишения свободы - в тюрьме, остального срока лишения свободы - в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с О. в пользу А.Л. в возмещение морального вреда 100.000 руб.

Ф., <...>, русский, с неполным средним образованием, не работавший, ранее судимый

- 4 августа 1995 года по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР к двум годам лишения свободы, освобожден 7 июня 1997 г. по отбытии срока наказания;

- 6 ноября 1997 г. по ч. 1 ст. 228; ч. 3 ст. 30 и п. "в" ч. 3 ст. 228 УК РФ к двум годам шести месяцам лишения свободы,

освобожден 3 августа 1999 г. по отбытии срока наказания

- осужден по п. п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ - к десяти годам лишения свободы с конфискацией имущества; по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ - к тринадцати годам лишения свободы с конфискацией имущества; по п. п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ - к шести годам лишения свободы; по п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ - к шестнадцати годам лишения свободы; по ч. 3 ст. 30 и п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ к тринадцати годам лишения свободы; по совокупности преступлении на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к двадцати годам лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием основного наказания исправительной колонии особого режима с назначением на основании п. "в" ч. 1 ст. 97 и ч. 2 ст. 99, ч. 2 ст. 22 УК РФ принудительной меры медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра.

По ч. 4 ст. 222 УК РФ Ф. оправдан за отсутствием в его действиях состава этого преступления.

Постановлено взыскать солидарно с О. и Ф., в пользу А.Л. в возмещение материального ущерба 14.000 руб.

В., <...>, русский, со средне-специальным образованием, не работавший, ранее не судимый;

- осужден по п. п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ - к трем годам лишения свободы; по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ - к семи годам лишения свободы с конфискацией имущества; по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - к восьми годам лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

Г.Е., <...>, русский, с неполным средним образованием, ранее не судимый;

- осужден по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ к семи годам лишения свободы в воспитательной колонии.

По данному делу также осужден по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ Г.М., приговор в отношении которого не обжалован и не опротестован.

О. и Ф. признаны виновными и осуждены: за разбойное нападение на А.Л., совершенное 15 марта 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, а О., кроме того, - неоднократно с применением предмета, используемого в качестве оружия, и с причинением тяжкого вреда здоровью;

- за разбойное нападение на З. и П., совершенное 2 апреля 2000 г. группой лиц по предварительному сговору неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия, а О., кроме того, - с причинением тяжкого вреда здоровью З.;

- за разбойное нападение на К.А., совершенное в апреле 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, неоднократно, с причинением тяжкого вреда здоровью;

- за убийство К.А., 1977 г. рождения, совершенное 6 апреля 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, а О. и неоднократно, и сопряженное с разбоем;

- за разбойное нападение на Я., совершенное 7 мая 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, а О., кроме того, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

О., В. и Г.Е. признаны виновными и осуждены за разбойное нападение на Б., совершенное 7 мая 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, с применением оружия, а О., кроме того, и неоднократно.

Ф. и В. признаны виновными и осуждены за открытое похищение имущества Б., совершенное 19 мая 2000 г. группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, неоднократно.

Кроме того, Ф. признан виновным и осужден за покушение на убийство П.Р., 1975 г. рождения, совершенное 28 апреля 2000 г. неоднократно.

О., признан виновным и осужден

- за незаконные приобретение и ношение по май 2000 г. холодного оружия (резиновой дубинки);

- за покушение на убийство А.Л., 1960 года рождения, совершенное 15 марта 2000 г. и сопряженное с разбоем;

- за покушение на убийство З., 1970 года рождения, совершенное 2 апреля 2000 г. неоднократно и сопряженное с разбоем;

- за покушение на убийство Я., 1938 года рождения, совершенное 7 мая 2000 г. неоднократно и сопряженное с разбоем;

- за вовлечение несовершеннолетнего Г.Е., 1983 года рождения, в совершение особо тяжкого преступления - разбойного нападения на Б., совершенное 7 мая 2000 г.

Преступления совершены ими в г. Красноярске при обстоятельствах, установленных приговором.

В судебном заседании подсудимые О. и Ф. виновными признали себя частично, а подсудимые Г.Е. и В. - виновными себя не признали.

В кассационных жалобах:

- осужденный О. просит смягчить ему наказание и исключить отбывание части наказания в тюрьме, ссылаясь на чрезмерную строгость его наказания. Кроме того, О. утверждает о несовершении им разбойного нападения на З. и П., на неправильную оценку доказательств, применение к нему незаконных методов расследования, на необъективное, с нарушениями требований уголовно-процессуального законодательства рассмотрение дела судом;

- осужденный Ф. просит смягчить ему наказание и вид исправительной колонии. При этом Ф. ссылается на необъективное рассмотрение дела; утверждает, что он не участвовал в разбойном нападении на З. и П., что отсутствовало проникновение к Я., что он не наносил ему телесных повреждений. Считает необоснованным применение к нему принудительной меры медицинского характера;

- адвокат Шевкунов А.В. в защиту интересов осужденного В. просит отменить приговор и прекратить дальнейшее производство по делу, ссылаясь на то, что В. участия в преступлениях не принимал, а доказательства оценены неверно и не учтены смягчающие наказание В. обстоятельства. Утверждает, что в ходе предварительного следствия к осужденным применялись незаконные методы расследования;

- осужденный Г.Е. просит отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение, ссылаясь на отсутствие предварительного сговора на разбойное нападение на Б., на то, что он его вещами не завладевал и насилия к нему не применял. Считает, что ему назначено чрезмерно строгое наказание;

- адвокат Гринь Д.А. в защиту интересов осужденного Г.Е. также просит отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение, ссылаясь на те же доводы, что и сам Г.Е. в своей жалобе, и, кроме того, считает недоказанной вину Г.Е., а выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствующими фактическим обстоятельствам.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Коннова В.С., объяснения осужденных О. и Ф., поддержавших свои кассационные жалобы по изложенным в них основаниям, заключение прокурора Титова В.П. об оставлении приговора в отношении О., В. и Г.Е. без изменения, а в отношении Ф. - подлежащим изменению, проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб, судебная коллегия находит приговор в отношении О., В. и Г.Е. - законным и обоснованным, а в отношении Ф. - подлежащим изменению, по следующим основаниям.

Виновность О., Ф., В. и Г.Е. в содеянном ими установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.

Виновность О. и Ф. в содеянном ими, за исключением разбойного нападения на З. и П. и Я., а также - виновность О. в покушении на убийство З., в жалобах не оспаривается.

Виновность О. и Ф. в разбойном нападении на З. и П. и виновность О. в покушении на убийство З. подтверждается: - показаниями подсудимого О. в судебном заседании о том, что нападение он совершил по предложению Ф. с Ф. и парнем по имени "Леша". С собой он взял нож, дубинку, маски. Согласно договоренности Ф. стал дубинкой стучать по автомашине З., стоявшей во дворе, чтобы тот вышел из квартиры, а он (О.) и "Леша" стояли в это время у квартиры З. Когда З. открыл дверь квартиры и стал выходить, он (О.) затащил З. в квартиру, нанес ему два удара ножом - в грудь и в живот или грудь. Следом за ним в квартиру забежали "Леша" и Ф. В квартире, когда П. хотела выйти из туалета, Ф. ударил ей дубинкой по голове, она упала и ей заклеили рот скотчем. Ф. удерживал ее на полу. Они совершили хищение.

Аналогичные показания О. давал и в ходе предварительного следствия.

Последующему (после дачи показаний подсудимым Ф., отрицавшим свое участие в разбое) изменению О. своих показаний в судебном заседании суд дал надлежащую оценку.

Аналогичные приведенным первоначальным показаниям О. в судебном заседании давал показания и Ф. в ходе предварительного следствия. Изменению им показаний судом также дана правильная оценка,

- потерпевшая П. поясняла в судебном заседании, что когда З. услышал подозрительный шум около его машины и решил выйти на улицу, она зашла в туалет. Затем она услышала в коридоре шум борьбы и через щель увидела, как двое мужчин в масках бьют З. Затем в квартиру вошел третий мужчина, который ударил ее резиновой дубинкой по голове, заклеил ей рот скотчем и стал удерживать ее на полу. При этом она хорошо рассмотрела татуировку на трех пальцах (кроме большого и мизинца) его левой руки - в виде перстней. Двое других искали деньги, один из них похитил из серванта 4.500 руб. и потребовал, чтобы она сняла и отдала серьги, что она и сделала. Она ранее знала Ф. и по фигуре, телодвижениям, татуировкам напавшего на нее человека узнала в нем Ф.

Показания потерпевшей П. подтверждаются протоколом освидетельствования Ф., из которого следует, что на трех пальцах (кроме большого и мизинца) левой руки имеется татуировка в виде перстней (т. 6 л. 48).

Ссылки в жалобе О. на то, что в судебном заседании потерпевшей П. задавались наводящие вопросы, являются несостоятельными и противоречат содержанию протокола судебного заседания. Кроме того, П. давала аналогичные показания и в ходе предварительного следствия.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях О. в ходе предварительного следствия и первоначальных - в судебном заседании и в показаниях Ф. в ходе предварительного следствия по обстоятельствам разбойного нападения на З. и П., влияющих на выводы об их виновности, из материалов дела не усматривается.

Виновность О. и Ф. подтверждается и другими, имеющимися в деле, приведенными в приговоре, доказательствами.

Ссылки на то, что в осмотре места происшествия с участием О. и Ф. отсутствовали понятые и были допущены другие нарушения, не имеют юридического значения и не влияют на законность и обоснованность приговора, поскольку судом ни протоколы указанных осмотров места происшествия с участием О. и Ф., ни их видеозаписи не использовались в приговоре в качестве доказательств их виновности.

Судом дана оценка доводам О. и Ф. о нахождении их при происшедшем в пос. Громадском (под Красноярском), откуда имелась физическая и временная возможность доехать до места происшествия, и этим доводам дана надлежащая оценка в совокупности с другими доказательствами. Ссылка на родственников Ф., которые спустя год после происшедшего могли бы подтвердить нахождение О. и Ф. в пос. Громадском, не влияет на законность и обоснованность приговора в этой части, поскольку в судебном заседании не заявлялось ходатайств о допросе родственников Ф. в качестве дополнительных свидетелей, как это следует из протокола судебного заседания, а в соответствии с требованиями ст. 123 Конституции РФ (все иные нормативные акты действуют лишь в части, соответствующей Конституции РФ) судопроизводство осуществляется на основе состязательности самих сторон и в обязанности суда не входит сбор и исследование дополнительных доказательств. Как поясняла потерпевшая П., за несколько дней до нападения она встретила в г. Красноярске Ф., сообщившего, что он был в гостях у тетки и недавно вернулся из пос. Громадское.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что у З. имелись ранения: грудной клетки с повреждением нижней доли левого легкого и кровотечением в левую плевральную полость;

- селезенки (что в последующем повлекло ее удаление) с кровотечением в брюшную полость с развитием геморрагического шока. Данные повреждения являются тяжким вредом здоровью по признаку опасности для жизни.

Нанесение удара ножом с достаточной силой (о чем свидетельствует проникающий характер ранений и длина раневого канала) в область расположения жизненно важных органов человека, фактическое причинение ему опасных для жизни повреждении и последующее поведение О., который ни сам не оказал необходимой З. медицинской помощи, ни сообщил в медицинские учреждения о месте нахождения и состоянии З., подтверждают правильность выводов суда о наличии у О. прямого умысла на лишение З. жизни.

Виновность О. и Ф. в разбойном нападении на Я. подтверждается:

- показаниями свидетеля Т. о том, что 7 мая 2000 г. она распивала спиртное с Я. в его квартире. Когда Я. стал к ней "приставать", она ушла и рассказала О. о Я. и показала ему квартиру Я. На следующий день к ней пришел Ф., сказал, что они ходили к мужчине, который к ней "приставал". О. ударил этого мужчину ножом в голову, после чего они похитили из его квартиры вещи. Ф. дал ей пакет с вещами для хранения.

Объективно показания Т. подтверждаются протоколом, расписками, из которых следует, что у Т. были изъяты жилет, пальто, плащ, опознанные Я. как похищенные из квартиры и возвращенные ей;

- протоколом выемки у Ф. кепки и галстука; у Х. полушубка, приобретенного А. у О.;

- показаниями потерпевшего Я. о том, что около 17 часов 7 мая 2000 г., он распивал спиртное с незнакомыми людьми и дальнейшего не помнит. Пришел в себя он от звонка в дверь. Когда он открыл дверь, в квартиру вошли три человека, сразу спросили у него, где находятся деньги и ему был нанесен удар в голову, отчего он потерял сознание. Из квартиры было похищено большое количество вещей.

Доводы жалоб о недостоверности показаний Я. в той части, что происшедшее имело место ночью, не влияют на оценку его показаний в остальной части и не имеют существенного значения (с учетом восприятия проснувшегося пьяного человека) для выводов о виновности О. и Ф. в разбойном нападении. Судом правильно установлено время нападения - около 20 часов 30 минут 7 мая 2000 года.

Как следует из показаний О. в ходе предварительного следствия, узнав от Т. о нахождении одного пьяного Я. в квартире, он предложил Ф. вместе с ним ограбить квартиру, на что тот согласился (т. 6 л.д. 165 - 167; 173 - 174). Ф. он сказал, чтобы тот взял резиновую дубинку, нож, газовый баллончик, обложку от удостоверения сотрудника милиции (т. 6 л.д. 193).

В судебном заседании подсудимый О. не отрицал, что в квартире Я. у них была дубинка. Он (О.) взял с холодильника нож, повернулся к Ф., махнул ему рукой, после чего нанес удар ножом в висок Я., нож вошел полностью, он думал, что тот умрет. Они стали в квартире Я. собирать вещи (т. 8 л. 22 - 23).

Ф. в ходе предварительного следствия пояснял, что ему О. предложил идти на квартиру, как он понял, совершать преступление (л.д. 40 т. 6). Когда они шли к квартире Я. то О. говорил, что если на их стук Я. откроет дверь, то он (О.) ударит Я. по голове, а затем они похитят вещи. Первым в квартиру Я. зашел О. и он видел, как тот взял с морозильника в коридоре нож. Затем он видел лежавшего Я., у которого из головы шла кровь, и О. сказал, что ударил его ножом по голове. После этого они стали собирать вещи (т. 6 л.д. 9, 17).

При разбойном нападении на квартиру Я. они похитили куртку, которую он затем носил, другие вещи, которые продали на рынке (л.д. 45, 52 т. 6).

В судебном заседании подсудимый Ф. пояснял что, когда они шли к Я., то он и О. договорились, что будут похищать вещи. У него (Ф.) с собой была дубинка. В квартире он видел лежавшего Я., который весь был крови, и понял, что его бил О. Он подошел к Я. и спросил его, где находятся деньги (л.д. 30 т. 8).

Приведенные доказательства свидетельствуют, что О. и Ф. шли к квартире Я. с целью хищения, о чем они заранее договорились. При таких данных доводы о том, что они не преодолевали препятствий для того, чтобы попасть квартиру Я., с учетом цели их прихода не влияет на вывод суда о наличии незаконного проникновения в жилище.

Как следует из материалов дела, О. заранее говорил Ф., чтобы тот взял оружие (резиновую палку, нож, а также газовый баллончик) сообщал, что он ударит Я. по голове. Ф. видел, как О. взял нож и видел характер примененного к Я. насилия, после чего сам спрашивал у него, где находятся деньги, а затем - похищал чужое имущество называл, что нападение было разбойным.

Таким образом, Ф. был осведомлен о характере планируемого насилия к Я., был с ним согласен, видел примененное насилие и использовал его для похищения чужого имущества. При таких данных, независимо от того, что он как один из соучастников преступления, сам непосредственно не применял насилие, его действия верно квалифицированы как разбой.

Виновность В. и Г.Е. (а также О., не оспаривающего этого в жалобе) в разбойном нападении на Б. подтверждается:

показаниями потерпевшего Б. о том, что его вели, встав по бокам - О. и В., а Г.Е. шел сзади. Затем раздались слова: "Доставай дубинку" и Г.Е. ударил его сзади дубинкой по голове. Но Г.Е. был низкорослым, удар был снизу вверх и поэтому слабым. Поступила команда снимать вещи. Он стал снимать одежду, но попросил оставить ему брюки и документы. В это время дубинка перешла к О. и тот сильно ударил его дубинкой по голове, он упал на колено и его все трое стали бить дубинкой, руками, ногами, В. бил его по телу и голове. Его вещи брали все трое. Когда он снял брюки и ботинки, его опять все трое стали бить. Затем О. отошел метров на пять и сказал, что хватит бить, после чего прекратилось его избиение, в это время его били двое.

Аналогичные показания Б. давал и в ходе предварительного следствия (т. 4 л.д. 43, 47, 51, 57 - 58).

Ссылка на противоречивость показаний Б. о количестве избивавших его лиц несостоятельна, поскольку при допросе 24 мая 2000 года (л.д. 55 т. 1) Б. о количестве избивавших его лиц давал показания лишь на последнем этапе его избиения;

- показаниями свидетеля Б. о том, что как ей сообщил Б., его избили трое парней и похитили его вещи;

- протоколом опознания Б. Г.Е. как одного из напавших на него лиц.

При таких данных суд обоснованно признал достоверными показания потерпевшего Б. об избиении его тремя лицами и похищении его имущества также тремя лицами.

Объективно в этой части показания Б. подтверждаются протоколами, из которых следует, что при личном досмотре 23 мая 2000 года В. находился в куртке, опознанной как Б. похищенной у него.

Из протокола также следует, что происхождение выданных кепки и туфлей В. объяснил тем, что он в районе цирка со своими знакомыми "Сергеем" и "Евгением" отобрали их у ранее незнакомого мужчины (т. 4 л.д. 82).

Г.Е. в ходе предварительного следствия пояснял, что О. предложил ему и В. совершить "ограбление" мужчины, на что В. согласился, а он (Г.Е.) шел сзади промолчал, но они втроем пошли к этому мужчине. Затем он (Г.Е.) мужчины, а В. и О. - по бокам. О. приказал мужчине, чтобы тот раздевался. О. бил мужчину резиновой дубинкой, а В. - ногами по телу и голове. Снятую с мужчины куртку В. надел на себя. Ему (Г.Е.) О. отдал часы, снятые с руки мужчины (т. 5 л.д. 225 - 226).

О. в ходе предварительного следствия также пояснял, что он предложил В. и Г.Е. ограбить пьяного мужчину, В. согласился, Г.Е. - промолчал, но они оба пошли за ним к мужчине. В. также нанес несколько ударов мужчине ногами. На набережной они затем разделили похищенное. В. без какого-либо принуждения взял себе куртку мужчины (л.д. 50 - 151, 161 т. 6). Г.Е. из похищенного он дал 50 рублей денег.

Их виновность подтверждается и другими, имеющимися в деле, приведенными в приговоре, показаниями. Измененным показаниям О., В. и Г.Е. суд дал надлежащую оценку.

Ссылка в жалобе адвоката Шевкунова на то, что в судебном заседании не исследовался вопрос о том, носил ли В. куртку Б., является несостоятельной и противоречит протоколу судебного заседания. Сам подсудимый В. пояснял, что "эта куртка была похищена у Б., я ее носил" (т. 8 л.д. 118)

Приведенные доказательства опровергают доводы жалоб об отсутствии предварительного сговора и участия В. и Г.Е. в нападении на Б. и завладении его имуществом.

Ссылка в жалобе адвоката Гринь на то, что суд допустил противоречие в вопросе о том, кто нанес удар дубинкой Б. - несостоятельна. Судом правильно, в соответствии с имеющимися доказательствами, установлено, что первый удар дубинкой нанес Б. Г.Е. (л.д. 257, 262 т. 8). Неуказание этого удара судом в описательной части приговора (л.д. 179 т. 8), поскольку он был слабым (в связи с его нанесением снизу вверх), не повлекшим телесных повреждений, и указание на удар О. дубинкой по голове Б., (что также соответствует доказательствам), не свидетельствует, что этот удар О. был первым и не свидетельствует о противоречиях в приговоре, влияющих на правильность выводов суда о виновности осужденных в данном разбое.

Виновность В. в ограблении Б. подтверждается:

- показаниями Ф. в ходе предварительного следствия о том, что встретившийся ему, В. и Г.М. Б. спросил, где можно купить героин. Он сообщил Б., где его можно купить и они все пошли вместе с Б. У него (Ф.) возникло желание ограбить Б., поскольку, как он подумал, раз он намерен купить героин, у него есть с собой деньги. Своим намерением он поделился с В. и предложил В. совершить вместе с ним грабеж. В. согласился и сказал, что надо избить Б. и забрать деньги. Во дворе школы он (Ф.) ударил Б. в голову, а когда тот присел, Б. нанес два удара ногой в голову В. и тот упал. Он потребовал, чтобы Б. отдал все имевшиеся у него деньги. Затем он и Г.М. стали обшаривать карманы Б. и тот сказал, что деньги у него находятся в заднем кармане брюк. Он достал оттуда 9 рублей. Г.М. из носка Б. достал 50 рублей. После этого он и В. нанесли Б. еще по два удара ногами и ушли. Деньги Б. они втроем израсходовали (т. 6 л.д. 30 - 31);

- показаниями Г.М. в ходе предварительного следствия о том, что Ф. и Женя (В.) пинали парня (Б.) и кричали ему: "Давай деньги!" Парень сообщил, что деньги в заднем кармане брюк. Он (Г.М.) достал оттуда 9 рублей мелочью и отдал их В. В. и Ф. продолжали бить парня и требовали денег. Он (Г.М.) стал обыскивать парня и нашел у него в носке 50 рублей и отдал их Жене. После этого они зашли в ларек и на эти деньги купили мороженое, пиво (т. 5 л.д. 181, 186);

- показаниями самого В. в ходе предварительного следствия о том, что Ф. встретил знакомого парня, который попросил показать место, где продают героин. Ф. согласился и они все пошли за школу N 6. Когда они шли, Ф. предложил забрать у парня деньги. Когда зашли в темноту, то Ф. сказал парню, чтобы тот отдал деньги. Парень сказал, что денег не даст. Ф. и он (В.) стали наносить парню удары, пинал его и Марат (Г.М.). Затем Марат из заднего кармана брюк парня достал 9 рублей и отдал их ему (В.), обыскал парня и из его носка достал 50 рублей, которые также передал ему. Эти деньги они втроем потратили на пиво, мороженое (л.д. 262, 270, 274 т. 5).

Изменению показаний указанными лицами суд дал надлежащую оценку;

- показаниями потерпевшего Б. о том, что он встретил ранее знакомого ему Ф. с ранее незнакомыми В. и Г.М. и когда шел вместе с ними, то его неожиданно ударил Ф., а затем стали бить его все трое - В., Ф., Г.М. Потом Ф. потребовал у него деньги, его обыскали, из кармана вытащили 58 рублей, а из носка - 100 рублей.

Судом дана правильная оценка показаниям Б. о местах хранения им денег и похищенной сумме денег и в обоснование оценки в этой части в приговоре приведены соответствующие мотивы.

Кроме того, доводы жалобы о сумме похищенных денег не влияют ни на выводы о виновности (либо невиновности) В. в разбое, ни на квалификацию действий виновных лиц.

Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины О., Ф., В. и Г.Е. в содеянном ими и верно квалифицировал их действия:

О. - по ч. 4 ст. 222, ч. 3 ст. 30 и п. п. "з", "н" ч. 2 ст. 105; п. "в" ч. 3 ст. 162; п. п. "ж", "з", "н" ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 150, п. п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ;

Ф. - по п. п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 162, п. "в" ч. 3 ст. 162, п. п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 161, п. п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105; ч. 3 ст. 30 и п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ;

В. - по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 и п. п. "а", "б", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ;

Г.Е. - по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ по указанным в приговоре признакам.

Как следует из материалов дела, судом проверялись доводы о применении к осужденным в ходе предварительного следствия незаконных методов, однако эти доводы оказались несостоятельными и правильно отвергнуты судом.

Как следует из материалов дела, осужденные показания давали в присутствии понятых, адвокатов - О. (т. 6 л.д. 87, 94, 103, 109, 155, 157, 182); Ф. (т. 5 л.д. 343, 351, 362, 366, 375; т. 6 л.д. 34, 50); В. (т. 5 л.д. 192, 236, 282, 287, 290, 295, 300, 318; т. 6 л.д. 34); Г.Е. (т. 4 л.д. 221, 225, 236, 240, 248, 246, 259); Г.М. (т. 5 л.д. 192).

Кроме того, они в ходе предварительного следствия заявляли о добровольности дачи ими показаний, без какого-либо физического или психического воздействия: О. - т. 6 л.д. 106, 109, 118, 136, 182, 185; Ф. - т. 5 л.д. 328, 330, 331, 334, 357, 372; т. 6 л.д. 50, 70; В. - т. 5 л.д. 262, 263; Г.Е. - т. 5 л.д. 206, 227.

Как видно из материалов дела, осужденные в ходе предварительного следствия изменяли свои показания, отказывались от их дачи, что также не соответствует доводам о применении к ним незаконных методов расследования.

Кроме того, постановлениями прокуроров -

от 25 августа 2000 года отказано в возбуждении уголовного дела по заявлению В. о применении к нему психологического давления в ходе следствия по п. 1 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР за отсутствием события преступления;

от 29 марта 2001 года отказано в возбуждении уголовного дела по применению психического и физического воздействия в отношении Ф., В., Г.М. со стороны сотрудников УБОП К. и Б. и сотрудников Свердловского РУВД за отсутствием состава преступления, поскольку "утверждения Ф., Г.М. и В. о применении к ним недозволенных методов не соответствует действительности" (т. 5 л.д. 292 - 293; т. 7 л.д. 168 - 171).

Данные постановления не отменены и не признаны незаконными.

Отсутствие адвоката при проведении осмотров мест происшествия с участием О. не свидетельствует о нарушении закона, поскольку при этом О. заявлял о своем желании или согласии проводить эти следственные действия в отсутствие адвоката, а право на защиту с участием адвоката является правом подозреваемого, обвиняемого, а не его обязанностью.

При приведенных данных необходимость в вызове в судебное заседание и допросе в качестве дополнительных свидетелей оперативных сотрудников, якобы, применявших незаконные методы расследования, имеющих право не свидетельствовать против себя, не вызывалась необходимостью.

Ссылка О. на отклонение судом ходатайства о проведении в отношении него повторной стационарной судебно-психиатрической экспертизы не свидетельствует о нарушении закона. Психическое состояние О. исследовалось. В отношении него проводилась амбулаторная психиатрическая экспертиза (т. 6 л.д. 395 - 398) и комиссия психиатров пришла к выводу о его вменяемости. При этом для своих выводов эксперты не усмотрели необходимости в стационарном обследовании О.

Кроме того, в отношении О. 25 марта 1998 года также проводилась судебно-психиатрическая экспертиза и он был признан вменяемым. Ознакомившись с актом экспертизы О., как видно из протокола, по факту проведения экспертизы и по содержанию акта экспертизы никаких ходатайств не имел (т. 6 л.д. 200).

С учетом осмысленных, мотивированных, целенаправленных действий О., поддержания им адекватного речевого контакта, отсутствия у него бреда, галлюцинаций, О. обоснованно признан вменяемым и предусмотренных законом оснований для проведения в отношении него повторной стационарной судебно-психиатрической экспертизы - не имелось.

Наказание О., Ф., В. и Г.Е. судом назначено в соответствии с требованиями закона, соразмерно содеянному каждым из них, с учетом данных об их личности, влияния назначенного наказания на их исправление и всех конкретных обстоятельств дела.

В. и Г.Е. по составам преступлений, в которых они признаны виновными, судом назначено минимально возможное наказание, установлено санкцией уголовного закона.

Каких-либо исключительных обстоятельств, дающих основание для применения ст. 64 УК РФ, из материалов дела не усматривается.

Добровольная выдача В. похищенных вещей, а также то, что Г.Е. ранее не привлекался к уголовной ответственности и на учете не состоял, относящиеся к обстоятельствам дела и данным о личности Г.Е. были известны суду и учитывались при назначении наказания. С учетом того, что у Г.Е. имелись случаи нарушения трудовой дисциплины, выразившиеся в распитии спиртных напитков и он состоял на учете в ОППН в связи с нарушением требований ст. 162 КоАП РСФСР (т. 6 л.д. 302, 304), его характеристики правильно признаны положительными лишь "в целом" и учтены при назначении ему наказания.

Как следует из материалов дела, само виновное лицо - В. - не возмещал материальный ущерб и не пытался возместить моральный вред, а действия его родителей в этой части не могут являться основанием для вывода о назначении В. несправедливого наказания.

С учетом изменения показаний О.; того, что сам он в правоохранительные органы с повинной не являлся, суд обоснованно не усмотрел в его действиях явок с повинными и активного способствования раскрытию преступлений.

С учетом изменения О. своих показаний, частичного признания им вины и доводов его жалобы, его ссылка на чистосердечность раскаяния в содеянном несостоятельна.

Как следует из материалов дела, О. и Ф. ранее неоднократно отбывали наказание в виде лишения свободы в исправительных колониях, однако этот вид наказания не привел к их исправлению и они вновь совершили ряд новых умышленных преступлений, в том числе - О. - убийство двух человек и покушения на убийство еще трех человек при разбойных нападениях; Ф. - убийство К.А. при разбойном нападении и покушение на убийство П.Р.

При таких данных неназначение судом О. и Ф. пожизненного лишения свободы и назначении им вновь наказания в виде лишения свободы на определенный срок нельзя признать чрезмерно строгим наказанием, не соразмерным содеянному самими ими.

Наказание О., Ф., В. и Г.Е. назначено судом справедливое и оснований к его смягчению не имеется.

При указанных данных судом правильно назначено О. отбывание части назначенного наказания в тюрьме, а Ф. вид колонии обоснованно определен в соответствии с требованиями ст. 58 УК РФ.

Принудительная мера медицинского характера назначена судом в соответствии с требованиями ч. 2 ст. 22, п. "в" ч. 1 ст. 97 и ч. 2 ст. 99 УК РФ и на основании рекомендации комиссии экспертов-психиатров (л.д. 347 - 349 т. 6), однако при этом суд не указав в приговоре, по поводу чего следует проводить лечение и наблюдение Ф. у врача-психиатра. В связи с наличием у него признаков органического расстройства личности, по поводу чего эксперты и рекомендовали применение принудительной меры медицинского характера, судебная коллегия считает необходимым внести в приговор данное дополнение.

Гражданские иски разрешены судом в соответствии с действующим законодательством.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, из материалов дела не усматривается.

Данное дело рассмотрено судом с учетом конституционного принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон всесторонне, полно и объективно, а выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом.

Заявленные в судебном заседании ходатайства разрешены судом правильно. Отклонение судом ряда ходатайств не свидетельствует об его необъективности.

Нарушений закона при допросах прокурором свидетелей и потерпевших не усматривается.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Красноярского краевого суда от 9 апреля 2001 года в отношении О., В. и Г.Е. оставить без изменения.

Тот же приговор в отношении Ф. изменить и назначенную ему меру медицинского характера дополнить указанием о его принудительном наблюдении и лечении в связи с органическим расстройством личности.

В остальном части тот же приговор в отношении Ф. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

 

Председательствующий

КОННОВ В.С.

 

Судьи

ГЛАЗУНОВА Л.И.

ФРОЛОВА Л.Г.