ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 16 апреля 2002 г. N 5-о02-53

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Кузнецова В.В.

судей Валюшкина В.А. и Лаврова Н.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании 16 апреля 2002 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденных Ш.К., Р., Б.И., и адвокатов Горькова Н.И., Абельдяева Л.С. и Маркиной Н.Б. на приговор Московского городского суда от 20 ноября 2001 года, по которому

Ш.К., <...>, русский, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 2 п. п. "а", "г", "з" УК РФ на 5 лет, по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 5 лет, по ст. 163 ч. 3 п. "б" УК РФ на 7 лет с конфискацией имущества, по ст. 103 УК РСФСР на 9 лет, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж", "н" УК РФ на 19 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначено 20 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

На основании ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ от наказаний, назначенных по ст. 222 ч. 1 УК РФ в виде 1 года лишения свободы, по ст. ст. 33 ч. ч. 4, 5, 327 ч. 1 УК РФ в виде 1 года лишения свободы и по ст. 327 ч. 3 УК РФ в виде штрафа в размере 100 минимальных размеров оплаты труда в сумме 83 490 рублей, Ш.К. освобожден за истечением срока давности;

Р., <...>, русский, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 2 п. п. "а", "г", "з" УК РФ на 5 лет, по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 5 лет, по ст. 163 ч. 3 п. "б" УК РФ на 7 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж" УК РФ на 16 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

На основании ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ от наказаний, назначенных по ст. ст. 33 ч. ч. 4, 5, 327 ч. 1 УК РФ в виде 1 года лишения свободы и по ст. 327 ч. 3 УК РФ в виде штрафа в размере 100 минимальных размеров оплаты труда в сумме

83 490 рублей, Р. освобожден за истечением срока давности;

Б.И., <...>, русский, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 126 ч. 2 п. п. "а", "г", "з" УК РФ на 5 лет, по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 5 лет, по ст. 162 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ на 7 лет с конфискацией имущества, по ст. 163 ч. 3 п. "б" УК РФ на 7 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж" УК РФ на 15 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначено 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.

На основании ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ от наказаний, назначенных по ст. ст. 33 ч. 5, 327 ч. 1 УК РФ в виде 1 года лишения свободы и по ст. 327 ч. 3 УК РФ в виде штрафа в размере 100 минимальных размеров оплаты труда в сумме 83 490 рублей, Б.И. освобожден за истечением срока давности.

В возмещение материального ущерба постановлено взыскать: солидарно с Ш.К., Р., К.А. и Б.И. в пользу М. 175 000 рублей; с Б.И. в пользу П.Ю. 45 000 рублей.

Постановлено взыскать с Ш.К., Р., К.А. и Б.И. компенсацию в возмещение морального вреда в пользу М. по 25 000 рублей с каждого.

По этому же делу

К.А., <...>, русский, несудимый,

осужден к лишению свободы: по ст. 222 ч. 2 УК РФ на 3 года, по ст. 126 ч. 2 п. п. "а", "г", "з" УК РФ на 5 лет, по ст. 163 ч. 3 п. "б" УК РФ на 7 лет с конфискацией имущества, по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж" УК РФ на 14 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ окончательно назначено 15 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества, приговор в отношении которого пересматривается в порядке ст. 332 УПК РСФСР.

Заслушав доклад судьи Валюшкина В.А., объяснения осужденных Р., Б.И., адвокатов Абельдяева Л.С., Горькова Н.И. и Маркиной Н.Б., поддержавших доводы, изложенные в кассационных жалобах, заключение прокурора Башмакова А.М. об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, судебная коллегия

 

установила:

 

по приговору суда признаны виновными:

Б.И. - в нападении на П.Ю. в целях завладения его имуществом, совершенном 30 августа 1992 года в гор. Москве с применением насилия, опасного для жизни и здоровья и с угрозой применения такого насилия, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия;

Ш.К. - в умышленном убийстве Т. без отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 102 УК РСФСР, совершенном в первых числах сентября 1994 года в Щелковском районе Московской области;

Ш.К., Р., Б.И. и К.А. - в похищении Е., совершенном в феврале - марте 1997 года в гор. Москве группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, из корыстных побуждений и в требовании от него передачи чужого имущества в крупном размере, под угрозой и с применением насилия, группой лиц по предварительному сговору; в умышленном причинении смерти М.Н., Д., М., Х., М.П. и Б., совершенном 9 апреля 1997 года в гор. Москве, группой лиц, по предварительному сговору, а Ш.К. и по признаку неоднократности; в незаконном приобретении, хранении, передаче, ношении и перевозке огнестрельного оружия, группой лиц по предварительному сговору, а Р. и Ш.К. и по признаку неоднократности;

Ш.К., Р. и Б.И. - в пособничестве в подделке официального документа, представляющего права и освобождающего от обязанностей, в целях его использования, и использовании заведомо подложного документа, а Ш.К. и в форме подстрекательства.

Эти преступления совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании Ш.К., Р., Б.И. и К.А. вину не признали.

В кассационных жалобах:

- осужденный Ш.К. считает приговор незаконным и необоснованным. По эпизоду убийства Т. ссылается на то, что в суде не допрошены многие свидетели, в частности, мать Б., С., Г., которые могли бы подтвердить, что преступление совершено Б., его, Ш.К., алиби о нахождении в это время в Сочи не опровергнуто. Полагает, что обнаруженный труп не является трупом Т., отсутствие на одежде убитого следов выстрела объяснение не получило. Считает, что не установив время убийства, его тем самым лишили его возможности защищаться от этого обвинения. Преступлений против Е. не совершал, поскольку их связывали хорошие отношения. Д. к нему с просьбой об оказании помощи в возврате долга от Е. не обращался. В суде не допрошен ни один из свидетелей о характере их, Ш.К. и Е., отношений. Не отрицая, что находился на месте убийства шестерых человек, утверждает, что к лишению их жизни отношения не имеет, ни с кем не договаривался об их убийстве. Доказательств его причастности к этому преступлению нет. О его невиновности мог бы сообщить и Р., но суд не дал тому такой возможности, удалив из зала. Незаконным оборотом оружия и боеприпасов не занимался, а найденные пистолет и граната ему не принадлежат. Не допросив свидетелей Н. и К., суд тем самым поставил под сомнение обоснованность его осуждения по ст. 222 УК РФ. Подделкой документов не занимался, их не видел и не использовал, почерковедческая экспертиза по документам не проводилась. Указывая на обвинительный уклон судебного разбирательства, просит приговор отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение;

- осужденный Р. считает приговор незаконным и необоснованным, поскольку и на предварительном следствии и в суде было нарушено его право на защиту. Указывает на обвинительный, односторонний уклон предварительного следствия и судебного разбирательства. Выводы суда не подтверждаются доказательствами. Просит отменить приговор, а дело прекратить за недоказанностью;

- основной и дополнении к ней осужденный Б.И. считает незаконным его осуждение за нападение на П.Ю., ссылаясь при этом, что сам потерпевший в суде не допрошен, заявлению П.Ю. об утере им документов суд значения не придал, оставлены без внимания сведения из меддокументации о получении П.Ю. повреждений при других обстоятельствах. Результаты его опознания П.Ю. незаконны. Суд не проверил время прибытия поезда в Челябинск. Вывод о совершении им преступлений против Е., основан исключительно на показаниях потерпевшего, которые нуждались в надлежащей оценке, поскольку были получены от того в результате шантажа. Не допросив свидетеля Д., суд тем самым не выяснил всех обстоятельств убийства шестерых человек, к которым он, Б.И., отношения не имеет. Указывая на предвзятость и необъективность судебного разбирательства, ссылается на то, что ему фактически не предоставили возможность дать показания, ходатайства судом отклонялись без достаточных оснований, надлежащих мер к вызову свидетелей не принималось. Просит приговор отменить, а дело направить на новое расследование.

В основных кассационных жалобах и дополнениях к ним адвокат Горьков в защиту Ш.К., адвокат Абельдяев в защиту Р. и адвокат Маркова в защиту Б.И., указывая на незаконность приговора, ссылаются на то, что в суде не допрошено большинство потерпевших и свидетелей, указанных в списке к обвинительному заключению. Однако суд, не приняв мер для обеспечения их явки, несмотря на возражения осужденных и адвокатов, огласил их показания, данные на предварительном следствии, нарушив тем самым принцип непосредственности. В результате чего причина имеющихся противоречий в показаниях осталась невыясненной. Несмотря на желание Ш.К., Р. и Б.И. дать показания по предъявленному обвинению после допроса свидетелей, суд отказал им в этом, огласив их показания на следствии, а когда указанные лица в последнем слове сообщили сведения, имеющие существенное значение, суд, в нарушение закона, не возобновил следствие. В жалобах указывается на отсутствие достаточных оснований для удаления Р. из зала суда, в связи с чем он не мог донести свою позицию по предъявленному обвинению и дать объяснения по поводу его показаний на предварительном следствии. В жалобах указывается на предвзятость, необъективность и обвинительный уклон судебного следствия, на то, что приговор постановлен на противоречивых доказательствах, имеющиеся сомнения в виновности истолкованы против осужденных, выводы суда основаны не на доказательствах, а на предположениях. Говоря о незаконности и необоснованности осуждения Ш.К., Р. и Б.И. за похищение Е. и вымогательство у него денег, адвокаты ссылаются на то, что в основу приговора положены непоследовательные, нелогичные и противоречивые показания самого потерпевшего, а показаниям свидетеля Д., отрицавшим совершение каких-либо противоправных действий в отношении Е., надлежащей оценки не дано. Без внимания суда осталось и то, что впервые Е. дал показания о преступлениях против него спустя продолжительное время и в связи с задержанием его по подозрению в другом деянии. По эпизоду убийства шестерых человек в основу приговора положены показания Е., который не являлся свидетелем этих событий, показаниям осужденных и ряда свидетелей о том, что убийство могло быть совершено неким "Валерой из Челябинска" оценки не дано, выводы суда об оружии противоречат заключениям экспертов-баллистов. Не допросив свидетеля Д., суд тем самым оставил невыясненными многие важные обстоятельства. При этом в жалобах отмечается, что суд выборочно исследовал показания данного свидетеля, данные им на предварительном следствии. Выводы суда о виновности Ш.К., Р. и Б.И. в этом преступлении не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Кроме того, в кассационных жалобах и дополнениях к ним:

- адвокат Горьков указывает на то, что по эпизоду убийства Т. причина изменения показаний свидетелем Г. не выяснена, при оценке показаний Б. суд не учел выводов экспертов-психиатров в отношении него, свидетель С., у которого Б. якобы взял пистолет, из которого убит Т., установлен, но следствием и судом не допрошен, показаниям ряда свидетелей о том, что Т. убил Б. дана ненадлежащая оценка, вывод суда о причинах смерти и механизме причинения смертельных повреждений не соответствует заключению эксперта, а мотив убийства не основан на доказательствах. По эпизоду убийства шестерых человек мотив лишения жизни пятерых из них, кроме М.Н., не установлен. Версии, вытекающие из противоправности действий самих погибших, должным образом не проверялись. В нарушение ст. 254 УПК РСФСР суд вышел за пределы предъявленного Ш.К. обвинения. В проведении дополнительной экспертизы по гильзам судом отказано без достаточных оснований. Доказательств виновности Ш.К. в незаконном обороте оружия не добыто, не уличают его в этом и показания Е. на следствии. Незаконно осуждение и за соучастие в подделке документов и их использовании, поскольку, паспорт, не обнаружен, исследования по нему не проводились. Указывает на то, что, не возобновив судебного следствия, суд, тем не менее, в приговоре дал оценку сведениям, изложенным Ш.К. в последнем слове. Просит приговор отменить, и в связи с необходимостью проведения большого по объему следственных действий, направить дело для дополнительного расследования;

- адвокат Абельдяев ссылается на то, что из приговора неясно, почему суд поверил одним показаниям Д., и отверг другие. Ссылка суда на первые показания Р. незаконна, поскольку они получены в результате незаконных методов расследования, и, кроме того, в деле отсутствуют подлинники протоколов, в которых зафиксированы "признательные" показания Р. Доказательств, подтверждающих виновность Р. в незаконном обороте оружия, не добыто, показания Р. о том, что найденное в доме оружие ему не принадлежит, не опровергнуты, а объяснениям Е. не дано должной оценки. То обстоятельство, что в паспорт С. было вклеено фото Р., еще не говорит о его виновности в изготовлении фальшивого документа и его использовании. Указывая на незаконность приговора, адвокат ссылается на нарушение судом требований российского законодательства и Европейской конвенции, выразившееся в том, что в удовлетворении ходатайства Р. о предоставлении ему конкретного адвоката судом отказано. Не выяснив причины отсутствия желаемого им адвоката, суд назначил такового в порядке ст. 49 УПК РСФСР, от услуг которого Р. впоследствии отказался. При его, Абельдяеве, вступлении в дело, несмотря на ходатайства, ему было отказано в ознакомлении с материалами дела, а свидание с подзащитным было разрешено после его неоднократных напоминаний, при этом, мотивация суда о причинах отказа в свидании, противоречит закону. Поскольку судом нарушался закон, им был заявлен повторный отвод составу суда, который был рассмотрен без удаления в совещательную комнату. Просит приговор отменить, и дело прекратить за недоказанностью, а также отменить частное определение, вынесенное в его адрес;

- адвокат Маркина в защиту Б.И. указывает на то, что по эпизоду нападения на П.Ю. в суде не допрошен ни один из потерпевших и свидетелей. Необходимость их присутствия была обусловлена наличием противоречий в показаниях относительно примет нападавшего, о механизме получения П.Ю. телесных повреждений, о количестве денег у него. Алиби Б.И. о его нахождении в Челябинске фактически не проверялось, а ссылка в приговоре на расписание движения поездов не уличает ее подзащитного в причастности к преступлению. Ссылаясь на показания Д. на следствии в обоснование вывода о виновности Б.И. в похищении Е. и вымогательстве, суд не указал, какие из этих показаний (свидетель допрашивался свыше 18 раз), уличают ее подзащитного. Судом проигнорированы данные о характере взаимоотношений Е. с осужденными. В основу вывода о виновности ее подзащитного в убийстве шестерых человек, положены первые показания Р. и К.А. на следствии, которые получены от них с нарушением закона. А, кроме того, эти их показания непоследовательны и противоречивы. По этому эпизоду также никто из свидетелей не явился, их показания оглашены без законных оснований. При этом суд не учел, что свидетель Д., также привлекался в качестве обвиняемого по данному эпизоду, но затем дело в отношении него было прекращено. Показания Р., К.А., Д. на следствии, а К. в суде, в приговоре искажены. Объяснения Б.И. о непричастности к убийству не опровергнуты, никто из осужденных на следствии не уличил его в причастности. Доказательств виновности Б.И. в незаконном обороте оружия не добыто. Не оспаривая обоснованности осуждения ее подзащитного по ст. ст. 33 ч. 5, 327 ч. 1 и 327 ч. 3 УК РФ, просит приговор в части осуждения Б.И. по ст. 162 ч. 2 п. "а", "г" УК РФ отменить за недоказанностью, а по ст. ст. 126 ч. 2 п. "а", "г", "з", 163 ч. 3 п. "б", 105 ч. 2 "а", "ж" и 222 ч. 2 УК РФ - за отсутствием состава преступления, а дело прекратить.

Проверив дело, обсудив доводы, содержащиеся в жалобах, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене, а дело направлению на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством в целях всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела и постановления законного и обоснованного приговора суд при рассмотрении дела обязан обеспечить участникам процесса реализацию ими их гарантированных законом прав. Лишение или стеснение этих прав в соответствии со ст. ст. 345, 342 УПК РСФСР является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, являющимся одним из оснований для отмены состоявшегося по делу приговора.

Так, в соответствии со ст. 297 УПК РСФСР по окончании судебных прений председательствующий предоставляет подсудимому последнее слово. При этом если в последнем слове подсудимый сообщит о новых обстоятельствах, имеющих существенное значение для дела, суд обязан возобновить судебное следствие.

Как следует из протокола судебного заседания (т. 17, л.д. 6), 14 августа 2001 года по оглашении обвинительного заключения и обсуждении вопроса о порядке исследования доказательств, суд принял решение допросить явившихся в суд потерпевших и свидетелей, затем подсудимых, остальных потерпевших и свидетелей по мере их явки, огласить документы и осмотреть вещественные доказательства.

18 сентября (т. 17, л.д. 20 об.) председательствующим всем подсудимым были разъяснены положения ст. 51 Конституции Российской Федерации и предложено дать показания по существу предъявленного обвинения, на что Ш.К., Р., К.А. и Б.И. заявили о своем желании дать показания после допроса свидетелей или во время него.

С учетом того, что подсудимые "отказались дать показания в установленном порядке", суд огласил их показания, данные в период предварительного следствия, а затем продолжил исследование доказательств в том порядке, как они были определены судом. При этом, при исследовании доказательств по делу, Ш.К., Р., К.А. и Б.И. показаний не давали, ограничиваясь ответами на поставленные перед ними вопросы.

12 ноября (т. 17, л.д. 70 об.) по окончании прений сторон, суд предоставил Ш.К., затем К.А. и Б.И. право на последнее слово.

В последнем слове, продолжавшемся в общей сложности до обеда 14 ноября, Ш.К. дал оценку добытым по делу доказательствам, указал на допущенные нарушения закона при расследовании, а также подробно изложил свою позицию по предъявленному ему обвинению, заявив, в частности о том, что в период убийства Т. в сентябре 1994 года находился в гор. Сочи на поминках, проживая в гостинице "Дагомыс". После возвращения виделся с Б., со слов которого Т. также уехал в Сочи, а машину и браслет подарил ему, Б. При обыске у Б. был изъят браслет и другие вещи, принадлежавшие Т. У супруги Г. также видел браслет, принадлежавший Т. Говоря о своей непричастности к преступлениям в отношении Е., ссылался на наличие между ними хороших отношений, что могли бы подтвердить мать и сестра Е., которые допрошены не были. Он (Ш.К.) помогал Е. и его матери восстанавливать сгоревший дом, представлял им для этого безвозмездно стройматериалы. Оказывал помощь сестре Е. в ее трудоустройстве. Автомобиль, из-за которого якобы и возникли претензии у М.Н., для него (М.Н.) приобретал Д. Не отрицая своего пребывания 9 апреля 1997 года неподалеку от места убийства М.Н. и других, заявил, что отношения к преступлению не имеет, поскольку в это время был у директора Мосбизнесцентра К., где его видели сотрудники этого центра. Также Ш.К. рассказал о его непричастности к незаконному обороту оружия. Сослался на то, что из дела исчезли некоторые важные документы.

К.А. в своем последнем слове подробно рассказал об обстоятельствах совершения убийства шестерых человек 9 апреля 1997 года, о роли в нем, в том числе, Ш.К., свидетеля Д., о причинах возникновения конфликта с М.Н. Он же рассказал о своей непричастности к подделке и использовании документов.

В последнем слове Б.И. заявил о непричастности к нападению на П.Ю., сославшись на то, что в указанный день находился в Челябинске на отдыхе, что могли бы подтвердить М. и В. Отношения к похищению Е. и вымогательству у него денег не имеет. Также Б.И. рассказал об известных ему обстоятельствах убийства шестерых человек, о том, какое отношение к нему имели Р., Ш.К., К.А., свидетели К., Б., Л., Д., " солнцевские" ребята.

Несмотря на такие сообщения Ш.К., К.А. и Б.И., которые имели существенное значение для правильного разрешения дела и нуждались в проверке, суд следствие не возобновил, Ш.К., К.А. и Б.И. не допросил, их заявления не исследовал, а сразу же после выступления Б.И. удалился в совещательную комнату для постановления приговора, который 20 ноября 2001 года и провозгласил.

Более того, не исследовав в судебном заседании указанных сообщений Ш.К., К.А. и Б.И., суд, тем не менее, в приговоре дал им оценку, что не может быть признано законным и обоснованным в свете требований ст. 20 УПК РСФСР о полном, всестороннем и объективном исследовании всех обстоятельств дела.

Как видно из материалов дела, в судебном заседании Ш.К., Р., К.А. и Б.И. вину в совершении инкриминируемых им преступлений не признали и в ходе судебного следствия, как указывалось выше, от дачи показаний отказались.

На предварительном следствии Ш.К. и Б.И. также отрицали свою причастность ко всем вменяемым им преступлениям. Р. от дачи показаний о преступлениях в отношении Е. отказался, не признавал вину в незаконном обороте огнестрельного оружия и боеприпасов и в соучастии в подделке документов и их использовании, а по обстоятельствам убийства шестерых человек давал взаимоисключающие показания: от полного признания, до полного отрицания. К.А. неоднократно менял свои показания по инкриминируемым ему преступлениям, то частично признавая свою вину, то отказываясь от дачи каких-либо объяснений.

Не соглашаясь с доводами Ш.К. и Б.И. об их невиновности во вменяемых им преступлениях и с неоднозначной позицией Р. и К.А. по поводу инкриминируемых им преступлений, органы следствия, помимо показаний Е., скончавшегося до рассмотрения дела в суде, которые он дал по всем, кроме нападения на П.Ю. и убийству Т., эпизодам, в первую очередь сослались: на показания потерпевших П.С., П.Ю., Ш., К.Н. и К.И. по эпизоду разбойного нападения на П.Ю.; на показания свидетелей Б.М., Г. в отношении убийства Т.; на показания свидетелей Д., Т., Б., Ж., С. по эпизоду похищения Е. и вымогательстве у него денег; на показания свидетелей Д., К., В., М., П., Б., Т., Т. по эпизоду убийства шестерых человек; на показания свидетеля Д., Т., К. по незаконному обороту огнестрельного оружия и боеприпасов; на показания свидетелей М., М., З. по эпизоду подделки и использования фальшивых документов.

Однако, как видно из протокола судебного заседания (т. 17, л.д. 48 об.) никто из указанных выше свидетелей в суд не явился. Признав, что их явка исключается, суд в порядке ст. 286 УПК РСФСР огласил показания восемнадцати из них, которые положил в обоснование выводов о виновности Ш.К., Р., К.А. и Б.И. в инкриминируемых им преступлениях.

Если учесть, что в суде допрошено только 15 человек (всего в списке к обвинительному заключению указано 95 человек), то показания подавляющего большинства потерпевших и свидетелей, на которые также ссылался следователь в обоснование выводов о виновности, вообще остались вне поля зрения суда.

Между тем, как видно из "рапортов" (ведомство, исполнявшее определение суда по принудительному приводу свидетелей, определить не представляется возможным), по месту жительства Б. на звонки дверь никто не открыл (т. 16 л.д. 5); по сообщению соседа Ш. тот находится на лечении в больнице (т. 16, л.д. 7); дверь в квартиру Г. никто не открыл (т. 16, л.д. 8); со слов соседей С. находится в отъезде (т. 16, л.д. 12); П.С. и П.Ю. по вышеуказанному адресу не проживают (т. 16, л.д. 6); В., М., Т., Т. (т. 16, л.д. 14, 16, 34, 35) по месту жительства отсутствуют; Б. по месту регистрации не проживает (т. 16, л.д. 37); П. отбывает в командировку до 19.09.01 года (т. 16, л.д. 38).

Кроме того, как видно из "рапортов" в отношении ряда свидетелей (Д., К., В., М.), показания которых впоследствии были оглашены судом по причинам исключающим их явку в суд, были представлены сведения об отсутствии их в гор. Москве и Московской области, хотя даже в списке к обвинительному заключению они значились жителями других регионов.

Таким образом, в данном конкретном случае, имея в виду, что судом не принято всех предусмотренных мер по выяснению причин неявки в суд подавляющего большинства свидетелей и потерпевших, оглашение судом показаний неявившихся лиц, кроме тех, о которых имеются данные об их смерти, являлось незаконным.

Необходимость принятия надлежащих мер по обеспечению явки в суд свидетелей, на которых в первую очередь сослался следователь, была обусловлена и тем, что в их показаниях (Д., Б., П.Ю., Ш., Г. и некоторые другие), имеются существенные противоречия, касающиеся обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

Поскольку допрошенные в суде лица не являлись очевидцами преступлений, инкриминируемых Ш.К., Р., К.А. и Б.И. преступлений, обстоятельства дела не могут считаться выясненными.

Как видно из материалов дела, в судебном заседании по назначению суда защиту интересов Р. осуществлял адвокат Макаров. 24 сентября 2001 года (т. 17, л.д. 44) суд удовлетворил ходатайство Р., допустив в дело адвоката Абельдяева по защите его интересов, одновременно оставив в деле и адвоката Макарова.

Адвокат Абельдяев сразу же заявил ходатайство об объявлении перерыва для ознакомления с материалами дела и предоставлении ему возможности беседы с подзащитным для согласования позиции.

Суд, указанное ходатайство удовлетворил частично, предоставив "возможность беседы с подсудимым Р. и ознакомления с материалами дела в рабочем порядке" (т. 17, л.д. 44 об.).

Впоследствии адвокатом Абельдяевым неоднократно заявлялось это же ходатайство, по которому суд принимал аналогичное решение.

В определении же от 15 октября (т. 16, л.д. 133 - 134) суд сослался на то, что Р. в настоящий момент является подсудимым, а не подозреваемым или обвиняемым, о которых ведется речь в ст. 51 УПК РСФСР, регламентирующей обязанности и права защитника, и вообще отказал адвокату Абельдяеву в свидании с Р.

15 октября после очередного нарушения порядка в зале суда Р. был удален из зала заседания до окончания судебного разбирательства (т. 17, л.д. 50 об.).

Поскольку просьба адвоката Абельдяева о возвращении Р. в зал заседания была оставлена без удовлетворения, он 17 октября (т. 17, л.д. 56 об.) обратился с ходатайством об объявлении перерыва до 18 октября и предоставлении ему свидания наедине с Р. в следственном изоляторе для обсуждения позиции защиты.

Суд отклонил это ходатайство, мотивируя это тем, что "предоставление свиданий адвокату с подсудимым наедине во время судебного разбирательства не предусмотрено законом".

19 октября суд вновь отклоняет как "не основанные на законе" ходатайства адвокатов Абельдяева, Горькова и Маркиной в свидании с их подзащитными (т. 17, л.д. 60), тем самым в очередной раз нарушив требования уголовно-процессуального законодательства о том, что подсудимый (также как и обвиняемый) содержащийся под стражей имеет право на свидание с защитником наедине без ограничения числа свиданий и их продолжительности во всех стадиях уголовного судопроизводства.

В тот же день при выяснении вопроса о наличии дополнений у участников процесса (т. 17, л.д. 62 - 62 об.), по ходатайству адвокатов и находящихся в зале Ш.К., К.А. и Б.И., суд объявил перерыв до 22 октября, предоставив подсудимым время для беседы с адвокатами.

Однако, несмотря на то, что адвокатам Абельдяеву и Макарову начальником конвоя было отказано во встрече с Р., о чем 22 октября Абельдяев сообщил суду (т. 16, л.д. 161), суд, тем не менее, не обеспечил реальную возможность адвокатам Абельдяеву и Макарову встретиться с их подзащитным Р. для выработки позиции защиты, нарушив тем самым право на защиту последнего, и исключив возможность адвокатам Абельдяеву и Макарову в полном объеме осуществить возложенные на них законом обязанности по защите интересов Р.

Согласно материалам дела (т. 17, л.д. 45) во время судебного разбирательства адвокатом Абельдяевым был заявлен отвод председательствующему по делу, поддержанный Р., затем Абельдяевым был заявлен отвод всему составу суда (т. 17, л.д. 52), которые были разрешены судом в установленном законом порядке (т. 16, л.д. 78, 143).

Несмотря на то, что адвокат Абельдяев в своем ходатайстве об отводе состава суда, сделанном им 17 октября 2001 года (т. 16, л.д. 147 - 152) указал и новые, нежели в предыдущем, основания для недоверия составу суда, последний без удаления в совещательную комнату, совещаясь на месте отклонил указанное ходатайство (т. 17, л.д. 58), что в данном конкретном случае также не может быть признано законным.

При таким нарушениях уголовно-процессуального законодательства, допущенных судом при рассмотрении дела, постановленный приговор не может быть признан законным и он подлежит отмене в отношении всех лиц, поскольку обвинение К.А. тесно связано с обвинением Ш.К., Р. и Б.И.

При новом рассмотрении необходимо устранить нарушения закона, касающиеся права Шу.К., Р., К.А. и Б.И. на защиту, гарантированного им действующим законодательством принять надлежащие меры по обеспечению явки в суд свидетелей и потерпевших, всесторонне, полно и объективно исследовать все обстоятельства дела, дать имеющимся доказательствам в их совокупности надлежащую оценку, имея в виду требования ст. 71 УПК РСФСР, тщательно проверить все доводы в защиту Ш.К., Р., Б.И. и К.А., содержащиеся как в кассационных жалобах, так и в материалах дела, и при доказанности выдвинутого в отношении них обвинения, дать содеянному ими правильную юридическую оценку, имея в виду, в том числе, что при наличии оснований, предусмотренных ст. 78 УК РФ, уголовное дело, при истечении срока давности, подлежит прекращению.

Основания для изменения меры пресечения, избранной Ш.К., Р., К.А. и Б.И., судебная коллегия не находит.

На основании из изложенного, руководствуясь ст. 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Московского городского суда от 20 ноября 2001 года в отношении Ш.К., Р., Б.И. и К.А. отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе судей.

Меру пресечения Ш.К., Р., Б.И. и К.А. оставить заключение под стражу.