ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 марта 2002 г. N 33-О02-16

 

Председательствующий: Заблодский С.И.

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе -

председательствующего - Лутова В.Н.

судей - Ворожцова С.А. и Степанова В.Н.

рассмотрела в судебном заседании 13 марта 2002 года уголовное дело по кассационному протесту прокурора на приговор Ленинградского областного суда от 4 декабря 2001 года которым -

К., родившийся 30 марта 1978 года в городе Приморске Выборгского района Ленинградской области, оправдан в связи с недоказанностью его в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 105 ч. 2 п. "з", ч. 3 п. "в" ст. 162 УК РФ.

Заслушав доклад судьи Ворожцова С.А., заключение прокурора Шинелевой Т.Н. поддержавшего доводы протеста и полагавшего необходимым отменить приговор, судебная коллегия

 

установила:

 

органами предварительного следствия К. предъявлено обвинение в том, что он совершил разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, с незаконным проникновением в жилище, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, а также убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, совершенное из корыстных побуждений, сопряженное с разбоем при следующих обстоятельствах:

вечером 23 мая 2000 года К., находясь в состоянии наркотического опьянения, с целью завладения чужим имуществом пришел к входной двери квартиры N 31 дома N 12 по ул. Приморское шоссе г. Выборга Ленинградской области, где проживала Б., позвонил в звонок входной двери. После того, как Б. входную дверь открыла, оттолкнув Б., он незаконно проник в ее квартиру, где умышленно, с целью завладения имуществом потерпевшей, напал на нее и, требуя отдать имеющиеся в жилище Б. ценности и деньги или сообщить об их местонахождении, нанес не менее 5-ти ударов кулаками рук по лицу и туловищу Б., после чего, обхватив шею Б. руками спереди начал ее удушать. В ходе удушения Б. переместил ее бесчувственное тело в ванную комнату квартиры, где положил в ванну и, заткнув сливное отверстие пробкой, частично наполнил ванну водой.

В результате своих противоправных действия, как указывалось в обвинительных документах на предварительном следствии, К. причинил Б. множественные телесные повреждения: 4 ссадины в области лба справа, множественные точечные кровоизлияния в кожу лица, кровоподтек верхнего века правого глаза у наружного угла глаза, ссадит спинки носа, кровоподтек спинки носа, кровоподтек правой щеки, кожи нижней губы, кровоподтек нижней челюсти справа, кровоподтеки боковой поверхности шеи справа (2), слева (3), множественные точечные кровоизлияния на передней поверхности шеи, линейную ссадину подчелюстной области слева, множественные точечные кровоизлияния в конъюнктиву глаз, под висцеральную плевру, два кровоподтека передней поверхности грудной клетки, один кровоподтек передней поверхности правого плеча в средней трети, одна ссадина задней поверхности левого локтевого сустава, три кровоподтека задней поверхности правого локтевого сустава, 2 ссадины тыльной поверхности левой кисти, перелом подъязычной кости и щитовидного хряща с массивным кровоизлиянием в мягкие ткани и органы шеи, кровоизлияние в мышцы живота. Данный комплекс повреждений квалифицируется, как тяжкий вред здоровью и повлек за собой наступление смерти потерпевшей Б. на месте происшествия.

После совершения убийства Б., реализуя умысел на хищение чужого имущества, К. обыскал ее квартиру и, обнаружив в жилище Б. пылесос "Самсунг" стоимостью 1500 рублей, похитил его.

К. вину в совершении преступлений не признал, утверждая, что никогда в квартире Б. не был, что его оговаривает свидетель Л., а также что он сам на предварительном следствии написал явку с повинной и признал вину в совершении этих преступлений в результате оказанного на него физического давления со стороны сокамерников, которые избивали его и заставляли признать вину, действуя по указанию оперативных работников милиции.

Суд, исследовав в судебном заседании представленные органами предварительного следствия доказательства, пришел к выводу о том, что не доказано участие К. в совершении вмененных ему в вину преступлений, постановил в отношении К. оправдательный приговор.

Государственный обвинитель, не соглашаясь с таким решением суда, принес на него частный протест, в котором просит приговор отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе судей.

Государственный обвинитель, обосновывая такую просьбу, в протесте указывает, что оправдательный приговор в отношении К. постановлен с некритической оценкой исследованных судом фактических данных и необоснованным отвержением доказательств обвинения.

Судом, по мнению государственного обвинителя, отвергнуты в качестве доказательства заявление оправданного о явке с повинной, его показания на допросе от 14 июня 2000 года и в ходе осмотра места происшествия на том основании, что содержание его пояснений об обстоятельствах преступления не содержат подробностей, которые бы не были известны органам расследования. Вместе с тем, содержание сообщенной информации в достаточном объеме свидетельствует о преступной осведомленности К. в деталях обстановки места убийства, расположений предметов в квартире, механизме нанесения потерпевшей телесных повреждений, ее перемещении из коридора в ванную комнату, все это в совокупности согласуется с объективными данными по делу - содержанием заключения экспертов о характере телесных повреждений и причине смерти Б., результатами осмотра места происшествия и трупа. Что касается неполного, по мнению суда, рассказа об отдельных обстоятельствах, и в частности о конкретном номере квартиры, где проживала потерпевшая, то причина этого, по мнению автора протеста, содержится в самих показаниях К., пояснившего, что в тот день он находился в состоянии наркотического опьянения.

Судом необоснованно принята выдвинутая К. версия о мотивации его заявления о явке с повинной. Признавая эту "явку" самооговором, суд игнорировал результаты проведенной прокуратурой по его поручению проверки, не привел и не оценил материалы, фактически опровергающие заявление оправданного о применении к нему насилия сокамерниками во время содержания под стражей. Без такой оценки судом остались неучтенными обстоятельства, которые могли повлиять на решение о виновности либо невиновности К., поскольку оказался неисследованным вопрос о том, не являлся ли факт инициативного обращения К. с признанием в преступлении реализацией с его стороны права давать пояснения по предъявленному обвинению.

Отвергнув в качестве достоверного доказательства показания свидетеля Л., последовательно дававшего в ходе предварительного и судебного следствия изобличающие К. показания, суд указал о его очевидной заинтересованности на том лишь основании, что Л. было предъявлено такое же обвинение, как и К. Однако, как видно из материалов дела, уголовное дело по обвинению Л. было прекращено ввиду установления его непричастности к разбойному нападению на Б. и ее убийству.

В дополнительном протесте государственный обвинитель указывает, что судебное следствие было явно односторонним и не полным.

Суд не вызвал в судебное заседание и не принял никаких мер к вызову лиц, показания которых могли иметь существенное значение для принятия правильного решения судом - работников следственного изолятора и следователя прокуратуры.

Приговор, по мнению государственного обвинителя не содержит оценки результатов проверки, проведенной по заявлению К. о том, что к нему применялись незаконные методы ведения следствия.

При таких обстоятельствах, по мнению автора протеста, приговор нельзя признать законным и обоснованным.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационного протеста, судебная коллегия находит решение суда об оправдании К. неправильным и считает, что оно основано на недостаточно полно проверенных в судебном заседании доказательствах.

В соответствии с требованиями ст. 314 УПК РСФСР в описательной части оправдательного приговора приводятся доказательства, послужившие основанием для оправдания подсудимого с указанием мотивов, объясняющих, почему суд отвергает доказательства, на которых было основано обвинение.

Как видно из приговора требования данного закона были судом нарушены.

Оправдывая К. за недоказанностью его участия в совершении преступлений суд не дал достаточного полного и подробного анализа всем доказательствам, имеющимся в деле.

В частности, суд проанализировал показания самого К., в которых последний признавал себя виновным в совершении преступлений, а затем отказался от них и сделал вывод о том, что они не конкретны, содержат общие формулировки и не содержат таких подробностей, которые "не были еще известны органам расследования".

Суд, проанализировав показания свидетеля Л., указал, что он является заинтересованным лицом, поэтому его показания не могут служить доказательствами вины осужденного.

Все остальные показания свидетелей, по мнению суда, являются производными от показаний свидетеля Л., который в частности, сообщил Кид., что продает пылесос, похищенный К.

По мнению судебной коллегии, такой анализ доказательств нельзя признать полным и всесторонним.

Суд, приводя в приговоре показания К. на предварительном следствии и в суде не дал им оценки в совокупности с другими имеющимися в деле доказательствами.

В частности в приговоре не получили оценки данные, содержащиеся в протоколе осмотра места происшествия об обстановке в квартире потерпевшей, заключении судебно-медицинской экспертизы о причине смерти и механизме телесных повреждений имевшихся у потерпевшей о которых рассказывал сам К. в тех показаниях, где он признавал себя виновным.

Из показаний свидетеля Л. на предварительном следствии и в суде видно, что К. пришел к нему домой, имея при себе 200 финских марок и 60 рублей, рассказал, что нажился где-то и поинтересовался где можно продать иностранный пылесос.

Как видно из материалов дела допрошенный 25 мая 2000 года свидетель Кид. говорил о пылесосе, который, по словам Л. "был украден их общим знакомым К.".

Кроме того, о наличии в квартире потерпевшей пылесоса "Самсунг" иностранной валюты, в том числе финских марок говорили в судебном заседании потерпевшая Г.М.В. и свидетель Г.В.В.

Несмотря на то, что в показаниях названных свидетелей говоривших о наличии в квартире потерпевшей, а потом и у К. финских марок и пылесоса, какой-либо оценки этим показаниям суд также не дал.

Не дано в приговоре оценки и показаниями К. на очной ставке с Л., где он по существу подтверждал факт совершения им преступлений и где Л. подробно рассказывал о всех обстоятельствах связанных приобретением им магнитофона, а К. эти обстоятельства не отрицались.

Свидетель Д.О.А. показывала, что 23 мая 2002 года еще накануне того дня, когда она приобретала магнитофон у Л., Л. приходил к ней и предлагал приобрести магнитофон.

Данным показаниям и показаниям К. на предварительном следствии, где он подтверждал данные события в их совокупности не дано оценки.

Суд, приведя в приговоре показания свидетелей и сделав вывод о том, что свидетельские показания являются производными от показаний свидетеля Л., не указал какие именно показания и в чем являются производными.

Согласно данным предварительного следствия К. говорил о пылесосе и 200 финских марках в своей "явке с повинной".

"Явка с повинной" (л.д. 194) написана от руки и как следует из записей в ней - собственноручно К.

Судом без достаточных оснований принято выдвинутое К. заявление о том, что явку с повинной ему принесли в камеру в отпечатанном виде, тогда как названная выше "явка с повинной" написана от руки.

Признавая эту "явку" самооговором, суд не принял во внимание и не дал никакой оценки результатам проведенной прокуратурой по его поручению проверки, не привел и не оценил материалы, в которых опровергаются заявления К. о применении к нему насилия сокамерниками во время содержания под стражей.

Без такой оценки судом остались неучтенными обстоятельства, которые могли повлиять на решение о виновности либо невиновности К.

Указывая в приговоре на то, что Л. обвинялся в том же самом, что и К., суд не дал оценки его показаниям в тот период, из которых видно, что он не признавал себя виновным в совершении преступлений, которые ему были вменены в вину.

Таким образом, судебная коллегия соглашается с доводами кассационного протеста и считает, что приговор подлежит отмене, а дело направлению на новое судебное рассмотрение, так как проведенное по делу судебное следствие является односторонним и не полным.

Учитывая изложенное, руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Ленинградского областного суда от 4 декабря 2001 года в отношении К. отменить, а кассационный протест - удовлетворить.

Дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд, но в ином составе судей.