ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 3 марта 1993 года

 

(извлечение)

 

Вологодским областным судом К. осужден по пп. "б", "в" ч. 2 ст. 146 УК; обвинение по ст. 15, п. "а" ст. 102 УК исключено, как излишне предъявленное.

Он признан виновным в разбойном нападении на Х. и завладении его деньгами и вещами, совершенном при следующих обстоятельствах.

К. и Х. работали около двух лет в кооперативе "Шанс", между ними были нормальные взаимоотношения. В конце сентября - начале октября 1991 г. К. предложил Х. приобрести партию телевизоров южнокорейского производства "Самсунг" по цене 4 тыс. руб. за штуку. Собрав у своих знакомых 52 150 руб. на 13 телевизоров, Х. 8 октября 1991 г. около 20 час. вместе с К. отправился на встречу с продавцом телевизоров.

Поскольку, по мнению К., на эту встречу они пришли до назначенного им времени, он предложил Х. прогуляться к реке в сторону пляжа. Там Х. положил сумку с деньгами и плащ на землю и стал подтягиваться на турнике.

Когда Х. нагнулся, чтобы поднять сумку и плащ, К. нанес ему удар имевшимся у него ножом в спину, а затем и в грудь. Раненый Х. сумел убежать с места происшествия, и ему была оказана своевременная медицинская помощь.

После содеянного К. забрал сумку с деньгами в сумме 52 150 руб. и плащ Х., в карманах которого было двое наручных часов и микрокалькулятор.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения ввиду неправильной квалификации действий К.

Президиум Верховного Суда РФ 3 марта 1993 г. удовлетворил протест, указав следующее.

Как видно из материалов дела, К. было предъявлено обвинение в том, что он покушался на умышленное убийство Х. из корыстных побуждений, т.е. в совершении преступления, предусмотренного ст. 15 и п. "а" ст. 102 УК.

Исключая это обвинение, суд в приговоре указал, что в деле нет достаточных данных, подтверждающих прямой умысел К. на лишение жизни Х. К. показал, что убивать Х. не хотел, после ранения убегающего потерпевшего не преследовал, хотя мог догнать и убить его. Однако с таким выводом суда согласиться нельзя.

Из приговора усматривается, что вывод об отсутствии у К. умысла на убийство Х. основан фактически на утверждении об этом К. в суде. Его же показаниям на предварительном следствии, а также другим обстоятельствам, при которых совершено преступление, суд не дал надлежащей оценки.

Так, К. сразу же после его задержания, 9 октября 1991 г., показал, что он решил завладеть деньгами, находившимися в сумке Х., и для этого дважды ударил его ножом в спину и грудь. Он был уверен, что Х. истечет кровью, и не стал его догонять. Пакет с деньгами и плащ Х. он забрал.

На следующем допросе, признавая себя виновным частично, К. показал, что между ним и Х. произошла ссора. "Захотелось ударить его ножом. Я ударил его ножом куда-то в грудь, нанес ему только два удара. Цель была у меня только убить его, а уже все остальное потом само вышло. Убить я его хотел только за то, что он оскорбил меня; ... я не знаю, почему я не стал преследовать его, думал, что он умрет".

Допрошенный в присутствии адвоката К. также подтвердил, что хотел убить Х. "... у турника Х. бросил сумку и пошел подтягиваться. Я подумал, что теперь он отсюда не уйдет, если не замолчит. Я открыл лезвие ножа и спрятал за спину в руке. Ударил ножом куда-то в спину, он развернулся ко мне и я ударил его ножом в грудь. Я был уверен, что Х. умрет от ран, потеряв сознание, и от кровопотери".

Как установлено материалами дела, К. нанес Х. два удара ножом в спину и грудь, т.е. в части тела, где расположены жизненно важные органы.

По заключению судебно-медицинского эксперта, у Х. имелись две колото-резаные раны левой половины грудной клетки, проникающие в плевральную и брюшную полости с повреждением диафрагмы и легкого, которые относятся к тяжким телесным повреждениям, опасным для жизни.

По делу также установлено, что К. еще до встречи с Х., 8 октября 1991 г., продиктовал на его имя записку, содержание которой говорило о якобы несостоявшейся их встрече. Появление этой записки К. объяснил тем, что с ее помощью хотел "отмазаться", заранее "обеспечить себе алиби". Всем этим обстоятельствам, имеющим существенное значение для вывода о содержании и направленности умысла К., суд не дал надлежащей оценки.

Президиум Верховного Суда РФ приговор и кассационное определение в отношении К. отменил и дело направил на новое судебное рассмотрение.