ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 21 ноября 2001 г. N 53-О01-59

 

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе

председательствующего - Разумова С.А.

судей - Хлебникова Н.Л. и Чакар Р.С.

рассмотрела в судебном заседании от 21 ноября 2001 г. дело по кассационным жалобам осужденного З. и в его защиту адвоката Седова В.Д. на приговор Красноярского краевого суда от 17 апреля 2001 года, которым

З., <...>, русский, со средним образованием, не женат, не работал, проживал в <...>,

осужден: по ст. 30 ч. 3 и ст. 105 ч. 2 п. п. "ж", "з" УК РФ на 10 лет лишения свободы; по ст. 162 ч. 3 п. п. "б", "в" УК РФ на 8 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На основании ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний назначено 12 лет лишения свободы с конфискацией имущества, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима.

В соответствии со ст. 97 ч. 1 п. "г", ст. 99 ч. 2 УК РФ З. назначена принудительная мера медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра от наркомании.

Постановлено взыскать с З. в пользу Т. в счет компенсации морального вреда 50 тыс. рублей; в пользу Центральной городской больницы Оганера - 9 тыс. 691 руб. 10 коп. в возмещение средств, затраченных на лечение Т.

Заслушав доклад судьи Хлебникова Н.Л., заключение прокурора Сыромля Н.В., полагавшего оставить приговор без изменения, Судебная коллегия

 

установила:

 

З. осужден за разбойное нападение на Т., с целью завладения имуществом в крупном размере, в группе лиц по предварительному сговору, с применением оружия - ножей, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшему и за покушение на убийство Т., совершенное группой лиц, сопряженное с разбоем.

Преступления совершены 20 июля 2000 года в г. Норильске при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании З. не признал себя виновным.

В кассационных жалобах:

осужденный З. просит об отмене приговора, указывая на то, что суд необъективно рассмотрел дело, взяв за основу показания потерпевшего Т.;

утверждает, что он не участвовал в нападении на последнего. Более того, он не мог совершить действия, которые ему вменили, т.к. в тот период находился на лечении в наркологическом диспансере, где принимал "седативные" препараты, вызывающие сонливость;

полагает, что его вина не доказана.

В его защиту адвокат Седов В.Д. указывает, что показания Т., на которых основан приговор не дают оснований утверждать о наличии у З. и С. умысла на убийство. К тому же, как указано в жалобе, суд исключил из обвинения З. предварительный сговор, в связи с чем нанесение им удара ножом в щеку Т. нельзя расценивать как покушение на жизнь последнего.

Адвокат ставит под сомнение достоверность показаний Т., ссылаясь на то, что ему "выгодно" оговаривать осужденного, чтобы самому избежать ответственности за убийство С. и причинение тяжкого вреда здоровью З. Суд же, по его мнению, не дал оценку этому и оставил без внимания, что для проверки показаний потерпевшего и установления следов крови на одежде З. по делу назначались соответствующие экспертизы, заключения которых так и не были получены.

Он просит отменить приговор.

Проверив материалы дела и обсудив приведенные в кассационных жалобах доводы, Судебная коллегия находит приговор суда подлежащим отмене в связи с невыполнением судом в надлежащем объеме требований ст. ст. 20, 314 УПК РСФСР.

Как в ходе следствия, так и в судебном заседании З. категорически отрицал свою причастность к разбою и покушению на убийство Т. и заявлял о том, что последний его оговаривает.

Излагая обстоятельства происшедшего, он показал, что 20 июля 2000 года С. предложил ему пойти к знакомым, чтобы забрать его долг.

В квартире он, З., прошел в зал, а Т., который открыл им дверь и С. - в кухню. Сев на диван, он услышал крик Т.: "Не надо, я отдам все деньги", затем увидел, что С. и Т. "сцепились" и вышли из кухни. В руках у С. он заметил нож и одновременно с этим Т. упал. Потом С. стал искать деньги. Т. же с трудом пошел на кухню, закрывал рану полотенцем, и просил, чтобы его не избивали. Вскоре С., преследуемый Т., выбежал из кухни и, крикнув: "Он меня порезал", упал в коридоре. Тогда он, З., наклонился над ним. В этот момент Т. ножом нанес ему удары в спину, в плечо и в ногу.

Потерпевший Т. в своих показаниях утверждал, что З. действовал совместно с согласованно со С., непосредственно участвовал в нападении на него и в покушении на убийство, в процессе которого подавлял его, Т., сопротивление, а позднее ударил его ножом в щеку.

При этом, как указывал потерпевший Т., на одежде З. должны были остаться следы его крови.

Давая оценку показаниям осужденного и потерпевшего Т., суд признал показания последнего достоверными, а доводы З., содержащиеся в его показаниях - несостоятельными.

Однако это утверждение суда является преждевременным и нуждается в дополнительной проверке.

Для правильного разрешения настоящего дела большое значение могли иметь данные, полученные при производстве судебно-биологической и физико-технической экспертиз, тем более, что именно таким путем следственные органы и планировали проверить упомянутые доводы З., а также и достоверность показаний Т.

Между тем, как видно из материалов дела, назначенные с этой целью судебные экспертизы так и не были проведены, несмотря на то, что лишь по этой причине дело дважды обращалось к доследованию (л.д. 213 - 214, 222, 224, 258 - 259).

Суд же, согласившись с предложением следственных органов (л.д. 226, 261), счел возможным приобщить заключения экспертиз к делу в судебном заседании. Однако они не были получены и к моменту рассмотрения дела в суде, а потому не были предметом исследования и оценки.

В результате остались невыясненными существенные обстоятельства дела, имеющие важное значение для принятия правильного решения.

Более того, суд оставил без внимания, что в нарушение ст. 84 УПК РСФСР с делом при его направлении в суд не были препровождены вещественные доказательства, в том числе личные вещи З., а также изъятые при осмотре места происшествия два ножа со следами вещества бурого цвета, которые, согласно препроводительной (л.д. 289), находятся на экспертизе.

Вследствие этого судом не выяснены в полной мере данные об орудии преступления, хотя они имеют значение для оценки содержания умысла З.

К тому же суд не учел требования закона, изложенного в ст. 71 УПК РСФСР о том, что никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Как следует из приговора, суд пришел к выводу об отсутствии у З. и С. предварительного сговора на убийство Т. и признал установленным, что С., "ничего не говоря", напал на Т., а З., "видя действия С.", присоединился к нему.

Что же касается действий З. в части разбойного нападения, то суд, квалифицируя их по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ, констатировал наличие у нападавших предварительного сговора на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Вместе с тем в приговоре суд ничем не обосновал этот вывод, не указал момента возникновения такого сговора и не дал оценки тому, что тяжкие последствия для Т., как он указывал в своих показаниях, наступили от действий С.

Из приговора неясно, в пределах какого сговора действовали нападавшие, в какой момент З. "присоединился" к действиям другого соучастника и какова степень его фактического участия в преступлении.

При указанных обстоятельствах приговор не может быть признан законным и обоснованным и подлежит отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. ст. 332, 339 УПК РСФСР, Судебная коллегия

 

определила:

 

приговор Красноярского краевого суда от 17 апреля 2001 года в отношении З. отменить и дело направить в тот же суд на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства, в ином составе судей.

Меру пресечения З. оставить прежнюю - содержание под стражей.